Сжав руками мои ягодицы, он подтянул к себе, так что створки моего лона скользнули по его напряженной плоти. Я выдохнула ему в губы, и пальцы сжались на его плечах. Боже, как же я его хотела! Я накрыла его рот в жадном поцелуе, одно движение бедрами, и я стала медленно опускаться на Александра, слишком остро ощущая, как его плоть заполняет меня всей свой длиной. Мой стон потерялся где-то в глубине его рта. Держась за крепкие плечи, я слегка приподнялась и снова опустилась. Пальцы Александра зарылись в мои волосы и потянули назад, заставляя прекратить поцелуй и обнажить перед ним шею, которую коснулись его губы, обдавая кожу тихим рычанием. Но я не хотела ему позволять снова себя кусать. Мы и так в буквальном смысле купались в крови. Положив ладонью на его горло, я оттолкнула от себя, пока он не уперся спиной в бортик ванной. Глаза Александра потемнели до цвета мокрой травы, и его взгляд стал таким хищным, как у изголодавшегося зверя, который добрался до своей добычи в полной уверенности, что эта добыча принадлежит теперь ему. И сидя на нем сверху, я уже начала сомневаться, кто из нас тут владеет ситуацией.
Я снова приподнялась и опустилась, и Александр стиснул в руках мои ягодицы, помогая мне найти нужный ритм... и опять же - нужный ему. Но меня он так устраивал, что я даже не собиралась возражать. А уже спустя минуту во мне стало спадать одно напряжение и быстро нарастать другое. Вся моя осторожность куда-то испарялась, и я уже могла только чувствовать... чувствовать и млеть от близости с этим мужчиной... когда-то... любимым. Но когда-то ли? Во мне все так смешалось, что я уже не могла в себе разобраться. Я прыгала на Александре, льнула к нему и стонала ему в рот, пока он терзал мои губы в жадных поцелуях. Это было так прекрасно, что очень скоро я почувствовала приближение разрядки. И в этот момент Александр прижал меня к себе, и его зубы ударили мне в шею.
Легкая боль на фоне удовольствия сделала его еще острее, и я задохнулась от нахлынувших ощущений... от ощущения его рта на моей шее. По телу волнами покатился экстаз, и я закричала, ныряя в омут его сознания. Но образов не было, были одни чувства на все безграничное пространство, которое очень быстро и резко приобрело свои границы, стягиваясь вокруг меня, обволакивая и сужаясь, и проникая в каждую клеточку моего тела. И это уже было чем-то, что выходило за рамки обычного, потому что это было похоже на то, что не так давно проделал со мной Серафим во время Обряда Крови. А это значило, что... Александр забирал меня у Серафима и привязывал к себе той связью, которая имела самые прочные и кровные узы. И это без моего согласия!
- Нет! - выкрикнула я, находя в себе силы для сопротивления и толкая Александра в грудь.
От моего толчка Александр влетел спиной в бортик, а я отлетела от него к другому краю ванной. Его глаза мгновенно похолодели, словно их зелень покрылась инеем, и я кожей ощутила всплеск его злости. Но на эту злость мне было совершенно наплевать.
- Не смей так делать без моего согласия, - зашипела я на него.
Александр медленно двинулся вперед. Не став дожидаться, пока он окажется рядом, я резко развернулась, собираясь выскочить из ванной. Но успела я лишь только дернуться, как руки Александра удержали меня на месте, крепко хватая за бедра. Его обнаженный и липкий от крови торс прильнула к моей спине, а неудовлетворенная плоть вжалась в ягодицы, напоминая о том, что он еще не получил своей доли разрядки.
- Ты, кажется, забываешь, с кем имеешь дело, моя прекрасная Маргарита, - прорычал он мне в щеку, скользя руками вниз по ногам и насильно раздвигая колени в стороны.
- Не трогай меня, - рыкнула я, пытаясь вырваться из его хватки, и понимая как это бесполезно.
Руки Александра поднялись на поясницу и заставили прогнуться в спине.
- Я сам решу, что мне с тобой делать, - хрипло ответил он, одним мощным толчком снова заполняя меня собой.
И надо же, а я ощутила такой прилив вожделения, что едва сдержала стон, закусывая губу до крови. Но как он смеет!.. насильно принуждать... меня... к удовольствию! - мои мысли прерывались с каждым его толчком, пока не пропали вовсе. Я была сейчас открыта и уязвима, и практически в полной его власти, злясь и изнемогая от вожделения, и ожидая нового удара в шею. Но Александр с этим медлил, дразня поцелуями и проводя шершавым языком по точке пульса. Когда я подстроилась под ритм Александра, его руки поползли вверх к моей груди, стиснули в ладонях и обласкали каждую из них. Сжимая край ванной, и держась за него же, я могла только тонуть в томительном блаженстве и стонать, пока рот не закрыли его окровавленные пальцы, которые я принялась жадно облизывать. И мне показалось, что это длилось бесконечно, пока нас обоих одновременно не накрыли волны чистейшего удовольствия, рассыпаясь внутри разноцветным фейерверком эмоций...
Александр зашевелился первый. Он поцеловал меня в шею, отчего я затаила дыхание в ожидании, готовясь взбунтоваться теперь, как следует. Но его губы отстранились от кожи, и больше ничего не последовало. Он оглядел мой профиль и тихо шепнул на ушко:
- Я могу это сделать в любой момент, и так, что ты ничего не сможешь мне возразить.
Я устремила на его лицо грозный взгляд и увидела ухмылку, самую мужскую и довольную. С этой ухмылкой он вылез из ванной и прошел в душевую кабинку, чтобы смыть кровь. Я села, неосознанно облизывая окровавленные пальцы, и думая о том, что это сейчас все такое было. Когда я думаю, что способна владеть ситуацией, Александр переубеждает меня в обратном, и все мое усердие коту под хвост. Почему? Я ведь совершенно отказываюсь плясать под его дудку... ну, не считая, конечно, секса, в чем не уступить ему было просто невозможно, потому что бороться против него и себя я не в состоянии.
Но чтобы все осмыслить, первое, что мне нужно было сделать - это успокоиться, потому что после такого секса и с Александром я была на грани сумасшедшего восторга, и что душила в себе злостью и обидой. Второе - мне нужно было подумать... в одиночестве. А третье - мне срочно нужен был совет Серафима.
Александр вышел из душа.
- Прошу, - предложил он мне зайти в кабинку после него, когда сам развернулся, взял полотенце и покинул комнату.
Дождавшись этого момента, я наспех приняла душ, закуталась в халат и вылетела следом.
- Мне нужна одежда, - потребовала я с порога, когда увидела все еще обнаженного Александра, сидящего на широкой кровати, и только потом рядом с ним уже знакомые мне пакеты.
Он снова ухмыльнулся, опять заставляя меня злиться. Юркнув мимо него, я схватила пакеты и встала за спиной вампира. В пакетах осталась менее удобная пара обуви и два платья - розовое и кремовое. За неимением лучшего я выбрала кремовое. Если мне придется надеть розовое, то я кого-нибудь убью, прежде чем его надену, а скорее и вовсе пойду голой. Растянувшись на кровати словно ленивый и сытый хищник, Александр молча смотрел, как я одеваюсь, и подал голос, только когда я шагнула к двери.
- Тебе от меня уже никуда не деться и нигде не спрятаться. Я все равно буду знать, где ты находишься в любую минуту.
Я остановилась в дверях, очень надеясь, что он позволит мне шагнуть за их пределы.
- Тогда зачем тебе проделывать Обряд Крови и привязывать к себе?
- Потому что я хочу больше, чем есть.
- А жена твоя возражать не будет? Кстати, - я задумчиво подняла глаза к потолку, - а что бы она сказала о том, что было между ее мужем и его сестренкой? А! И еще мне интересно, насколько она вкусная?
Взгляд Александра стал темнее.
- Не советую ее трогать, если не хочешь узнать границы моей злости.
По его ледяному тону я поняла, что погорячилась с сарказмом. И все-таки, я имела на него право. Показушно фыркнув, я шагнула за дверь, и на этот раз Александр позволил мне спокойно уйти.
Серафим
- Что значит, никто не видел посторонних? - грозно спрашивал Серафим, размашисто шагая по коридорам своего дома, и в каждом его слове, в каждом шаге бурлила несдержанная эмоция.
- По периметру этажа, откуда был совершен взлом противопожарной системы, дежурило пятеро оборотней, и никто из них не видел посторонних, - пытался ему объяснить Радий, едва поспевая следом.
- Привести всех ко мне, сейчас же, - проговорил ему Серафим, неожиданно улавливая поблизости упоительный звук... это был стук человеческого сердца, и такой частый, как бывает у загнанного кролика.
- ...а ну, стой, я кому говорю! - донеслось до них со стороны поворота, куда уходил коридор.
Серафим остановился, прислушиваясь и выжидая секунды томительного любопытства. И, наконец, из-за поворота выбежала девушка, врезаясь в него с такой силой, что с хриплым резким выдохом отлетела назад. И Серафиму хватило одной секунды, чтобы потерять ощущение реальности и утонуть в льдистых глазах черноволосой незнакомки. Рефлекторно он подхватил ее за талию, чтобы не позволить упасть, и притянул к себе. Синие глаза широко распахнулись, смотря в его лицо, хрупкие ладони судорожно смяли ворот его рубашки, а пухлые губы потрясенно выдохнули:
- Фима...
Пораженный Серафим попытался отключить шквал эмоций, готовых пробудить в нем зверя, и остановил свое сердце, которое вот-вот собиралось выпрыгнуть из груди, пока его руки подхватывали ускользающую в обморок девушку. Вопросы посыпались лавиной, и один из них он грозно озвучил, подняв глаза на оборотня, который преследовал эту смертную.
- Какого дьявола тут происходит?
Испугавшись, оборотень попятился, упершись спиной в стену, но все-таки набрался храбрости ответить:
- Она не слушалась, я просто хотел заставить ее вернуться в свою комнату.
- Кто она? - спросил Серафим следующее, ощущая себя так, словно был пороховой бочкой, которую распирало взлететь на воздух.
- Серафим, - попытался привлечь его внимание Радий. - Ты, наверное, не помнишь, я говорил тебе. В ту ночь, когда Маргарита пыталась покончить с собой, к нашим воротам подъехала машина, и из нее выкинули эту девушку. Она была без сознания и очень слаба...
Серафим вдохнул и выдохнул, прежде чем спросить:
- Почему ты мне раньше не сказал о ней?
- Я говорил. Я сказал, что тебе стоит на нее взглянуть, но ты был слишком расстроен, чтобы...
- Все! - оборвал он, снова шагая в сторону своего кабинета. - Я хочу знать, откуда она взялась в моем доме.
- Мы как раз над этим работаем, и уже узнали адрес владельца автомобиля. И еще, что ты должен знать - она ничего не помнит, ни о себе, ни о том, что с ней произошло...
Радий остановился, когда резко встал Серафим и повернул к нему сосредоточенное лицо с внимательным взглядом.
- Тогда откуда она знает... мое имя?
"Нет!" - ревел в душе Серафим, пытаясь не выпустить на волю одну страшную догадку, о которой он совершенно не хотел размышлять.
- Я не знаю, - виновато пожал плечами его компаньон.
Серафим отвернулся и прикрыл на секунду глаза. Сорвавшиеся эмоции были подобны неуправляемому рою пчел, которые жалили без всякой пощады. Снова взяв себя в руки, он зашагал к кабинету, а зайдя внутрь, прошел к дивану и аккуратно опустил на него девушку.
- Привести ее в чувства? - спросил Радий.
- Нет, оставь меня пока.
Радий вышел, а Серафим так и остался стоять возле девушки, пожирая взглядом ее черты. Совершенно ему незнакомая, она назвала его так, как когда-то называл всего один человек - его жена. И череда подобных совпадений вводила его в непривычную растерянность. Он просто отказывался верить тому, что видел...
- Можно? - услышал он за спиной голос, который ожидал сейчас услышать меньше всего.
Он так сосредоточился на своих мыслях, что не заметил, как в кабинет ворвалась Маргарита, его ночной кошмар и недосягаемая сладкая мука последних дней.
- Ты, кажется, и так уже вошла, Маргарита, - ответил он, поворачиваясь к ней лицом.
Она улыбнулась, шагая от двери вглубь комнаты, но так, чтобы лучше рассмотреть девушку на его диване. И вот тут у Серафима, неожиданно для него самого, сработал инстинкт - защитить девушку любой ценой и от всех и каждого. Он сделал шаг вперед, пытаясь загородить смертную от голодного взгляда Маргариты. Оценив угрозу в его шаге, она остановилась.
- В чем дело? Ты боишься, что я ее покусаю? Пфф... Серафим, перестань, больно нужна мне сейчас твоя закуска. Я не за этим вернулась.
- Признаюсь, я удивлен, видеть тебя здесь. Где Александр?
- Я не знаю и знать не хочу, - выпалила эмоциональная вампирша, резво шагая к его столу.
Серафима всегда удивляло, как ей удалось сохранить в себе это сладчайшее сочетание -живых, ярких и горячих качеств смертной девушки, и гордых, неприступных и холодных качеств вампира. В ней сочетался огонь и лед, страсть и гордость, податливость и неприступность. И Серафим по-прежнему ее хотел так сильно, как в первый раз, отчего ощущение сохранившейся до сих пор связи между ними выводило из себя. Ему было бы гораздо легче от всего отстраниться, если бы этой связи не было, как уже не было в ней смысла - Маргарита больше не принадлежала ему.
Сев в его кресло, она снова посмотрела на девушку, которую ей со своего места стало чуть лучше видно.
- Симпатичная, и такая молодая...
- Ты голодна сейчас?
- Немного, извини, ты же знаешь, что мой голод это постоянная переменная. Но мне сейчас не до него, как ни странно. Я хочу с тобой поговорить об Александре.
Серафим заложил руки за спину и подошел ближе к Маргарите, чтобы снова загородить собой девушку.
- Что ты хочешь о нем спросить?
- Почему я сейчас негласно принадлежу ему, а не тебе?
- Ты уже смирилась с тем, что кому-то принадлежишь?
- Нет, это простая формулировка, - недовольно ответила Марго.
- Он - Первородный, и он имеет право...
- Я знаю всю эту чушь. Но я твоя дочь теперь, и знаешь ли, мне уже начинает надоедать ходить по рукам. И ты даже ничего ему не возразишь?
Она злилась, и эта ее злость делала ее еще восхитительнее, заставляя Серафима крепче держать себя в руках.
- Я сам его и позвал, Маргарита. Ты не оставила мне выбора, когда решилась на самый глупый поступок в своей жизни.
- Какой это поступок, решать мне одной. И это был мой выбор, черт возьми! - выпалила вапирша, хлопая ладонью по столу.
От шума пришла в себя девушка, засуетившись за спиной Серафима. Повернувшись к ней, он заглянул в синие испуганные глаза.
- Ого, да вы только посмотрите, - пропела рядом Маргарита, отъезжая на стуле в сторону, чтобы лучше видеть смертную. - Какое сходство. Да она на меня похожа, Серафим! Забавно, не успела я уйти, как ты нашел себе новую "Маргариту"?
- Хватит! - резко оборвал ее Серафим, заставляя Марго вздрогнуть. - Мы не будем сейчас говорить об этой девушке...
Серафим не закончил, замечая, как смертная ринулась к двери. За долю секунды он переместился, вставая на ее пути и принимая беглянку в свои стальные объятья.
- Отпусти! - начала кричать девушка, изворачиваясь и пытаясь вырваться.
Крепко прижав ее к себе, Серафим обхватил милое лицо за подбородок и приподнял к себе.
- Успокойся, тут никто не причинит тебе вреда, - произнес он, предупреждающе посмотрев на Марго, которая в ответ хмыкнула и закатила глаза. - Скажи, как тебя зовут?
- Я не знаю, - хныкнула девушка, все еще продолжая слабые попытки вырваться из плена.
- А как зовут меня? Как ты меня назвала?
- Не знаю! - бросила она. - Что вам от меня нужно? Пустите меня, пожалуйста. Я не сделала ничего плохого.
- Ты в этом так уверена? Что ты помнишь из того, что сделала последним.
Девушка замерла, захлопав на него мокрыми глазами, и неожиданно расплакалась с новой силой.
- Я не знаю! Я ничего не знаю... Что вам от меня нужно?
Серафим сильнее стиснул пальцы на ее подбородке, ненамеренно делая ей больно, но заставляя снова посмотреть ему в глаза, и тихо произнес, вкладывая в слова немного своей воли:
- Спокойно, все хорошо, тебе нечего бояться...
Постепенно девушка начинала успокаиваться, и ровнее становился ее пульс. Она утонула в глазах Серафима, завороженная их стальными всполохами. Подхватив на руки, он снова отнес ее к дивану и присел на него вместе с ней. И ее запах... его невозможно было спокойно вдыхать. Этот запах хрупкой человеческой девушки, под кожей которой бился пульс, и так же чем-то похожей на его покойную жену, дурманил и грозился лишить его последних сил, которые еще удерживали контроль на месте. Девушка в его руках расслабилась, закрывая глаза. Поджав к себе ноги, она свернулась живым комочком на его груди, отчего напряглась каждая мышца и каждый нерв Серафима.
- Как трогательно, - с удивлением в голосе произнесла потрясенная Маргарита. - Серафим, что происходит? Кто она?
- Я же попросил, мы не будем о ней разговаривать.
- М-м-м... хорошо, извини.
Встав с кресла, Маргарита медленно пошла к ним, словно любопытная хищница, изящным движением руки проводя ноготками по столу.
- Не подходи, Марго. Я сейчас себя плохо контролирую.
Присев на краешек стола, Маргарита сложил руки под грудью.
- Ты убьешь меня за нее? - неожиданно спросила его дочь.
- Я сделаю это с любым, кто ее тронет.
- Надо же... Ну ладно, мы снова отошли от темы разговора. Скажи, я могу остаться здесь?
- Это твой дом и всегда им будет, если пожелаешь.
- Спасибо и на этом.
- Но Александр не позволит тебе здесь оставаться.
- А я даже не собираюсь его спрашивать.
- Ты злишься на него, - произнес Серафим.
- Да, а что, так заметно? - с сарказмом спросила она.
- Ты злишься, но не ненавидишь.
Глаза Маргариты злобно прищурились.
- Перестань копаться в моей душе.
- Прости, это происходит само собой, - извинился он.
Серафим действительно ничего не мог с собой поделать, и он ощущал слишком многое, что творилось в ее душе.
- Лучше посоветуй, что мне теперь делать с этим Первородным вампиром, который свалился на мою голову?
- Ты сможешь сделать с Александром только то, что он тебе позволит сам.
- Мне это не нравится, и я не хочу быть его игрушкой.
- Тебе придется принять все таким, как оно есть.
- Иначе что?
- Иначе, он не будет таким милосердным, как сейчас.
- А он сейчас милосерден?
- Да, и я говорю так потому, что знаю, на что способен Александр. Ты забываешь, что он не тот, с кем можно себя вести так, как ты привыкла.
- Не понимаю, почему ты готов ему беспрекословно потакать?
- Только ты могла задать такой вопрос, - усмехнулся про себя Серафим. - Потому что я не вижу смысла в том, чтобы ему перечить.
- А если был бы смысл, ты пошел бы против него?
- Если бы был, то да, пошел, - ответил он, пристально смотря в глаза Маргариты, синие, как бездна, состоящая из сплошных эмоций, и не одна из тех, которые касались его, не были такими яркими, чтобы за них можно было бороться.
- А если я попрошу твоей помощи, которая будет идти в разрез с желанием Александра?