6 июля
Ходила в бутик выбирать выходной костюм. Цель: одеться в стиле шишек. Купила бледно-голубой пиджак (184 доллара), брюки в тон (89 долларов) и сандалии на завязках.
Теперь у меня есть туалет, и завтра я нанесу визит С. Дж. Пэттерсон. Собираюсь сделать ей предложение, от которого она не откажется. А потом позвоню Омару, чтобы оформить постоянное соглашение об опеке. И Роджер никогда, никогда не получит моего сына.
На сегодня все.
В.
7 июля
Встречалась с С. Дж. На ней был тот же самый голубой креповый костюм. Мы вежливо похихикали, я проблеяла что-то вроде "люди с хорошим вкусом покупают схожие вещи". Потом она пошла наверх за очками и вернулась в белом пляжном платье.
Мой план удался великолепно. Предложила ей двадцать пять тысяч на строительство больницы, но сперва она сделает мне одно одолжение.
- Я прошу вас предъявить обвинение Джерри Джохенсену.
- Что?
- Вы слышали. Я прошу вас позвонить в полицию и предъявить обвинение.
- Но он же уехал. Зачем это?
- Затем, что он отвратителен. Где бы Джерри ни жил, здесь или в Вайоминге, он не должен тренировать мальчиков.
С. Дж. провела обеими руками по крашеным волосам.
- Почему бы вам самой это не сделать? Пита это тоже коснулось.
- Потому что сейчас у меня юридических вопросов больше чем достаточно. И потому что вы - очень уважаемый член нашего общества. Ваш муж играет с прокурором округа в гольф, а вы с его женой - в бридж. Вы сможете это устроить, С. Дж., а у меня нет такого влияния в городе.
С. Дж. залилась румянцем, принимая комплименты.
- Мне будет очень приятно поддержать больницу. Но мне трудно делать большие пожертвования, когда голова занята другими вещами. - Боже, эти новые сандалии просто китайская пытка.
- Хорошо. Мой муж позвонит. Я уверена, что мы решим эту проблему. И в то же время… - Она многозначительно улыбнулась.
Я достала чековую книжку. Выписала чек на двадцать пять тысяч, оторвала и протянула ей.
- Помогать строить больницу - большая радость для меня. Девчонки, вы отлично работаете!
Неужели я правда сказала "девчонки"?
На сегодня все.
В.
8 июля
Когда мы с Питом вернулись из центра, на автоответчике было сообщение от Майкла. Он хочет сегодня встретиться. Я тоже хочу. Но мы договорились, что Геракл будет у нас ночевать. Придется нанять нянечку или отправить их обоих к Линетт. Потом я подумала, что принимать все предложения подряд было бы ошибкой. Тем более такое незначительное предложение. С другой стороны, я уже слишком стара для этих игр. Я ему нравлюсь, он нравится мне, - разве так уж унизительно еще раз встретиться?
На сегодня все.
В.
8 июля, позже
Решила сегодня с Майклом не встречаться. Он огорчился, но вполне меня понял. Взяла в видеопрокате вторую часть "Игрушечной истории" для ребят, сделала ведро воздушной кукурузы и уютно устроилась с ними в гостиной. Майкл позвонил около девяти, сказал, что думает обо мне. Спросил, досмотрели ли мы до того момента, где пастушка Джесси поет трогательную песенку о том, как девочка, с которой они вместе играли, переросла ее. Майкл признался, что плакал, когда впервые увидел эту сцену. Я призналась в ответ, что так громко всхлипывала - пришлось даже уйти в ванную. Он сказал, что собирается к родителям в следующее воскресенье, и спросил, не хочу ли я присоединиться (ого!), но мы с сестрами в воскресенье собираемся устроить небольшой праздник, чтобы хорошо провести с папой отпущенное нам время. Я в восторге, что Майкл хочет представить меня родителям. Наверное, он напрашивался на приглашение посмотреть мультик вместе со мной и с ребятами, но я пока не собираюсь представлять его Питу.
На сегодня все.
В.
9 июля
Моя сестра, мать Тереза, во что бы то ни стало хотела приготовить к обеду ВСЕ. Не из альтруизма, а скорее из кухонного фанатизма: она убеждена, что никто, кроме нее, не способен приготовить что-то съедобное. Вторая моя сестра, Джулия, была бы счастлива свалить на Терезу всю стряпню. Мне тоже скорее всего пришлось бы согласиться, чтобы избежать перебранок с упертой старшей сестрой. Однако я заявила, что в этот раз все должны внести свою лепту. Взяла на себя курицу в гриле и теперь жалею об этом - терпеть не могу стоять над этой штуковиной.
Пришлось убить два часа на поиски новых рецептов в сети. Особенно хотелось раскопать один бесподобный рецепт блюда из сладкого картофеля, который я видела в Интернете три года назад и, естественно, не скачала. Решила уже бросить эту затею, как вдруг чудесным образом нашла сайт с блюдами из сладкого картофеля в кленовом сиропе. Когда я последний раз его готовила, очень пожалела, что не переписала рецепт, который мгновенно пропал. Все тогда пальчики облизывали, кроме Терезы (тем не менее она съела три порции). Думаю, надо еще сделать клюквенное пюре с жареными грецкими орехами и мандаринами. Вкусно и просто.
Насчет курицы - не думаю, что мне хочется пропитаться жиром и специями. Есть хороший рецепт жареной курицы с лимоном и орегано… только где, блин? В кухне бардак, мою неорганизованность никакие деньги не исправят. Маленький телефонный столик завален рекламными проспектами, счетами, Покемон-картами, сломанными ручками, записками, школьными извещениями (большая часть которых давно просрочена), там же кусочек сыра, невесть как попавший на телефонный столик, три обертки от сыра, бумажки с ключами от "Монополии" и невкусные конфеты для Хэллоуина (такие даже я не могу есть).
Наши планы на поездку в Междугорье остаются в силе, я даже как никогда спокойно отношусь к перелету. Обычно мне требуется хотя бы бокал вина, чтобы пережить короткий полет в Чикаго, а тут перелет через полмира, и я с нетерпением жду его. Но здесь важное дело, миссия, мы слишком сосредоточены на папе, чтобы волноваться из-за полетов. Если Бог есть на свете, он должен о нас позаботиться. Эта поездка должна быть удачной.
Купила пять билетов: себе, маме с папой, Питу и сестре Терезе, которая попросилась с нами. Я согласилась взять ее - вдруг мне нужна будет помощь, чтобы втащить папино инвалидное кресло на холм Видений, где, говорят, является Дева Мария. С записью в группу мы опоздали, но я нашла водителя и гида - священника. Его основное занятие - помощь американцам, совершающим паломничество в Междугорье. Заказала номера в "Анамариа", одной из двух больших гостиниц в тех местах (хотела снять бунгало, но в деревне уже разместились испанские миротворческие силы). Выезжаем через две недели. Общая стоимость поездки: 29 487 долларов, включая авиабилеты, проживание, гида и бензин (3,80 куна за литр). Я понятия не имею, что такое куна. И литр тоже. Ни разу не заглядывала в метрическую систему. Это галлон? Или кружка?
На сегодня все.
В.
10 июля
Идет дождь. Кажется, у меня начинается грипп. Хочется обратно в постель.
Но лучше отправиться за покупками. Понимаю, я должна более философски относиться к новоприобретенным деньгам, но надо признаться: Я ОБОЖАЮ БЫТЬ БОГАТОЙ! Можно купить любую дурацкую вещь, какую захочется, - никакого ущерба для счета! Купила себе кольцо с бриллиантом, Роджер бы такое никогда не купил - безупречный камень в два карата. По правде говоря, я сама отговорила Роджера покупать мне обручальное кольцо. Он дал понять, что считает кольца бессмысленными символами материализма и женской зависимости, а я сделала вид, что согласна с ним. Так мы единодушно отказались от колец и выбрали пару мопедов. Через год после свадьбы Роджера все-таки застыдила его мать, и он купил кольцо, но с оптическим обманом: крохотный полудрагоценный камешек, окруженный микроскопической бриллиантовой крошкой. Если присмотреться, можно было понять язык этого камня: "твой муж - дешевая задница".
Думаю нанять персонального тренера, женщину, которая преобразила телеведущую Кэти Курик. Ее услуги стоят семь с половиной долларов в неделю, но с меня она, наверное, запросит больше. Ведь ей придется поселиться в наших краях на несколько месяцев, пока мое обрюзгшее тело не превратится в гибкую, сильную и роскошную машину. Я где-то читала, что эта тренерша - она работает под псевдонимом "Сто киловатт" - потребует, чтобы я отказалась от сахара, соли и мучного. Не знаю, готова ли я к этому! Только не сахар. И не мучное. Может, соль… или нет.
Еще меня достала эта дурацкая стиральная машина. Роджер настоял на покупке старой модели - не хотел выкладывать дополнительно двести долларов за лучшую марку. Проблема в том, что она не стирает полотенца и покрывала. Попробуйте постирать пляжное полотенце - мерзкая штуковина начнет тарахтеть посреди стирки, и придется стоять над ней, поднимая и опуская дверцу, пока вода не стечет. Как дурочка какая-нибудь. Сегодня я куплю себе лучшую стиральную машину, какую только найду, и новую сушилку. За этот кошмар.
На сегодня все.
В.
11 июля
Парень, парень, у меня есть парень (петь на мотив "Детка, детка, прыгни-ка на ветку"). Майкл снова позвонил мне, просто чтобы отметиться. Сказал, что скучает. Еще сказал, что присмотрел платье, которое очень пойдет к тону моих волос, почти собрался покупать, но не знал точно, тот ли размер я ношу (как будто я ему сказала бы!) Перевела тему на путешествие в Междугорье. Майкл спросил (будто в шутку!), не хотела бы я поехать под охраной полиции. Когда я вернулась домой, забрав Пита из лагеря, на крыльце стоял подарочный пакет. Внутри была книжка под названием "Рассказывают дети: явления Пречистой Девы в Междугорье". Еще внутри были толстые шерстяные носки и записка: "Это тебе понадобится, чтобы ножки были в тепле на прогулках по холмам".
Что за парень!
Линетт пригласила Пита к себе после школы - делать марионетки из бумажных пакетов. К ее огромному удивлению, вместо этого я предложила, чтобы Геракл зашел к нам помастерить. Накануне я отправилась за книгой со всякими детскими задумками и выбрала "Набор мастеров", детали к которому стоили 203 доллара. Когда кассирша назвала сумму, я покрылась холодным потом и тут вспомнила - эй, я же богата! Я могу это себе позволить! Купила все, что Роджер считал ненужной тратой денег: клеевые пистолетики, щипцы для бумаги, ламинатор, дюжину резиновых детских печатей, разноцветные чернила и подушечки к ним, деревянные детальки, специальные краски, мелкие безделушки, маркеры, глину для лепки, которую можно обжигать в печке, наборы с мозаикой, гирлянды искусственных цветов, формочки для печенья, формы для пенополистирола, два больших пакета разных пуговиц, ершики для чистки трубок - которые по чьей-то странной прихоти называются теперь "шинилевые палочки".
Линетт отпустила Геракла. Мы делали кормушки для птиц, шоколадные леденцы, подставки для свечей, сладкие фигурки. Хотела бы я посмотреть на физиономию Линетт, когда Геракл вернулся с такими поделками.
Оставшееся время пролетело в подготовке к поездке. Я начинаю нервничать. Не знаю, как я буду вести нашу семью по чужой стране в течение двух недель. Мы не знаем хорватского. Что, если гид не встретит нас? Что, если наш водитель беспробудный пьяница? А если опять вспыхнет война? А вдруг мы с Терезой не сможем втащить на холм инвалидное кресло?
Нам понадобятся непромокаемые плащи на случай дождя во время подъема на Подбрдо (холм Видений) и горные ботинки, чтобы карабкаться по каменистым участкам. Подъем на холм занимает десять - пятнадцать минут, но с креслом, я думаю, это будет гораздо дольше. Еще надо не забыть фонарики - на некоторых улицах Междугорья нет освещения.
На сегодня все.
В.
12 июля
На этот раз Роджер перешел все границы.
Днем, без пяти три, мне позвонила секретарша из лагеря.
- Миссис Тисдейл, это Роберта Бернс, - начала она.
- С Питом все в порядке?
- Да, с ним все хорошо, но у нас тут инцидент.
- Какой? - В голове замелькали предположения: Пит обделался? Стукнул кого-нибудь палкой?
- Сейчас здесь стоит ваш муж. Говорит, что приехал забрать Питера.
Боже милостивый.
- Роберта, пожалуйста, не позволяйте ему никуда забирать Пита. Он не имеет права забирать моего сына.
- Он заявляет, что имеет полное право. У лагеря нет возможностей остановить его.
Сказала, что перезвоню им с сотового.
- Пусть Пит остается в комнате. - Я уже подбегала к джипу. - Через четыре минуты подъеду.
- Не знаю, смогу ли я это сделать, - прошептала Роберта. - Мистер Тисдейл настаивает, что у него есть полное право забрать Питера домой.
- Ему не присудили опеку. Опеку доверили только мне.
- Не поняла. Вы в разводе?
- Да, мы в разводе.
- Но в наших записях значится, что вы женаты. Вот, смотрите: "Воспитанник лагеря проживает с обоими родителями в…"
- Забудьте об этом, - перебила я. - Я не заменила Питовы данные. Я сама виновата, слишком закрутилась.
- Понимаю.
Это слово лучше всяких восклицаний говорило о моей небрежности и некомпетентности. Хотя как можно было обвинить меня в пропуске очередной анкеты? Я просто тонула в потоке извещений. Каждый день в рюкзачке Пита лежали какие-то листовки. Извещение о Дне семейных походов. О Дне международного фестиваля. О Дне научных исследований. О Дне благодарности воспитанникам. Листок-разрешение на походы и полевые прогулки. Листок-разрешение на выставку работ ребенка. Листок-разрешение на занятия с использованием Интернета. Листок-разрешение на фотографирование ребенка для лагерного сайта. Объявление о благотворительном сборе консервов. О сборе вентиляторов для бедных. Марафон со скакалками как сбор средств в пользу больных рассеянным склерозом. Кампания по сбору средств в пользу благотворительной организации "Юнайтед Уэй". Просьбы сдать деньги на новую игровую площадку, новый огород, новый ковер в кафетерии…
Им не было конца!
Надо поговорить с директором.
- Позовите, пожалуйста, мистера Энрайта.
- Он говорит по другому аппарату.
- О, Роберта, пожалуйста! Опасность прямо за дверью. Это экстремальная ситуация, прервите разговор по другому аппарату.
- Да, конечно.
- Это мистер Энрайт. - Голос у директора лагеря был почти чревовещательский, как у премьер-министра Аль Гора. - Чем могу помочь?
Он вел себя так, словно знать не знал о том, что происходит в двух шагах от его кабинета.
- Послушайте. Сейчас у стола Роберты стоит мой муж. Он покушается забрать моего сына. Мистер Энрайт, вы не можете позволить ему сделать это. Мой муж неуравновешенный человек. У него нет права на опеку.
- Я понял, миссис Тисдейл.
- Это не миссис Тисдейл. Это мисс Райан. Мы в разводе. Пожалуйста, послушайте меня. Не позволяйте Роджеру забрать моего сына.
- Он говорит, что имеет полное право.
- Он ошибается. Позвольте мне объяснить. Если муж покинет ваше здание с моим сыном, вы получите судебный иск. Не кусайте потом локти.
- Понял. - Послышался звонок Роберте. - Вызываю охрану. Здесь ваш сын в безопасности. Мы оставим его наверху с учительницей. Они запрут дверь, условный звонок известен. Мы не в первый раз сталкиваемся с перекрестным огнем из-за опекунских споров.
Перекрестным огнем? От этой фразы мне стало нехорошо. Пит заперт между камнем и резиновыми пулями, как какой-нибудь сбитый с толку турист-американец в секторе Газа. Просто еще одна разведенная пара разрушает своей злобой жизнь собственного ребенка.
Пронеслась мимо остановочного знака на углу Эткинс и Долгой. Сзади замигала полицейская машина. Пусть едут до стоянки, решила я. Припарковавшись возле школы, я выпрыгнула из джипа и подбежала к полицейской машине.
- Я знаю, что превысила скорость. Извините. Можете дать мне штрафной талон, только попозже. Я ниоткуда не бегу, я просто мама. Пожалуйста, вы должны мне помочь. Мой муж хочет похитить сына!
Офицер, добродушный на вид человек предпенсионного возраста, казался искренне взволнованным.
- Не беспокойтесь из-за талона, милая. - Он поднес к губам рацию и вызвал подмогу. Отлично сработало.
В офисе яблоку негде было упасть: Роберта, мистер Энрайт, грузный телохранитель и глухой однорукий сторож - они оба неофициально были охраной лагеря. В тесной комнатке пахло потом, дезодорантом и "Чарли", любимыми духами Роберты. Роджер был одет так же, как в день последнего визита ко мне, с одним только добавлением - черным беретом. Комкал в пальцах незажженную папиросу. Серфингистка тоже была тут.
Роджер ухмыльнулся в мою сторону.
- Ты не можешь запретить мне общаться с ним. - Он вскинул голову на полицейского. - Что это за полисмен на побегушках?
- Офицер Навански, - отозвался тот. - Вы никуда не пойдете, пока не докажете свои права на опеку вашего ребенка.
Прозвенел звонок на перемену, и центральный коридор запрудили школьники, согнувшиеся под тяжестью своих рюкзачков. Некоторые глазели на нас в окно. Кто-то сказал: "Это мама Пита Тисдейла".
Послышался хор сирен, он стремительно приближался. Вскоре к нам присоединились двое других полицейских - прыщавый, плохо подстриженный подросток и смазливая блондинка. На ней великолепно сидела форма, должно быть, брюки были сшиты на заказ, что не ускользнуло от внимания Роджера. Несмотря на кульминационный момент, я заметила, как он пялился на ее половинки. Серфингистка это тоже заметила и решительно взяла его под локоть.
- Здесь происходит инцидент… - начал офицер Навански.
- Никакого инцидента нет. Я приехал навестить сына. В чем здесь преступление, скажите мне?
- Нарушение имеет место, сэр, если у вас нет права опеки на ребенка.
- У него нет, - вмешалась я. - Мне принадлежит единоличная временная опека.
- У Роджера есть такие же права общаться с сыном, как у вас! - выпалила Серфингистка.
- Кто это? - спросил Роджера Навански.
- Хоть я и не обязан докладывать вам, но юная леди - мой друг.
Серфингистка метнула в Роджера сердитый взгляд.
- Я его девушка, начальник.
Полицейский незаметно подмигнул мне.
- Я попросил бы юную леди подождать на улице.
Она только крепче вцепилась в Роджера.
- Пожалуйста, я хочу остаться со своим парнем. Ему нужна моральная поддержка.
- Извините, мисс, - Навански твердо взял ее за локоть, - здесь и так достаточно противоборствующих сторон. Пожалуйста, подождите на улице.
Серфингистка отцепилась от Роджера и неохотно поплелась к выходу. Навански проводил, положив руку ей на спину, и запер за ней дверь.
- Мистер Тисдейл, это правда, что вашей жене принадлежит единоличная опека вашего сына?