Всегда. Но она была расстроена сейчас, и только придурок воспользовался бы этим, верно? Однако с другой стороны… секс поможет снять остроту ее беспокойства. Да, возможно, он не был рациональным, потому что она была обнаженной, и всякий раз, когда он смотрел на нее, то возбуждался. И было два варианта: трахаться или смотреть, как она плачет, мучается и паникует из-за того, что всё равно не может изменить.
Дик проголосовал за секс. За несколько секунд он разделся. Ему даже не пришлось поднимать глаза, по шелесту одежды он понял, что Люк сделал то же самое.
- Котенок, если это то, что ты хочешь. Я войду в тебя до упора и буду брать до тех пор, пока ты не сможешь вспомнить собственного имени.
Дик расположился на кровати и, приподнявшись над девушкой, начал изучать ее взглядом. Она была так чертовски красива, что ослепляла его. Боль в груди усиливалась. Люк подполз по кровати, остановившись с другой стороны от нее, и его ладонь легла ей на грудь.
- Мне нужно это, я нуждаюсь в вас...
- Мы знаем. Тебе нужно почувствовать себя живой, дорогая. Мы позаботимся о тебе, во всех отношениях.
С этими словами Люк сжал ее соски, отчего те затвердели и покраснели. Красивая и манящая, Дик не мог устоять. Это была гонка на то, кто из них сомкнет свои губы вокруг заманчивого бутона первым. Дик не сомневался, что победит. Это придало уверенности, когда ее дыхание стало резким, а тело выгнулось им навстречу.
Ее бедные маленькие соски, должно быть, были чувствительно-болезненными. И он старался быть нежным. Это давалось с трудом, ведь сладкие вершины становились тверже от ласк его языка. Каждый раз, когда он лизал, сосал или потирал их, они все больше твердели.
- Ох, Боже, как хорошо, - простонала она.
Да, ее голос терял свою силу. Он звучал низко, немного скрипуче. Идеально.
Поскольку он наслаждался твердыми ягодками ее груди, то умирал, желая почувствовать ее естественный вкус. Пройдясь взглядом вниз по телу девушки, он был поражен, увидев руку Люка между ее бедер, которые вздымались в поиске дразнящих прикосновений его кузена. С эрекцией, от которой невозможно было отделаться, он наблюдал, как ее дыхание участилось, оно заполнило своим звуком комнату.
Люк продолжал дразнить ее пальцами, задевая клитор, проникая в нее, лаская набухшие складочки киски, погружаясь глубоко в нее, немилосердно потирая точку G.
Дик вдохнул ее аромат: персики, тростниковый сахар, мускус. Это сводило с ума. Он задыхался от нетерпения.
- Поторопись, черт возьми, и возьми ее.
Не сбивая темпа, Люк приподнял бровь.
- Я развлекаюсь.
- Речь не о тебе.
- И не о тебе тоже. Речь о том, чтобы удерживать ее разум где-нибудь в другом месте.
- О, поверь мне. Я этим и занимаюсь.
Люк остановился. Кимбер захныкала и начала извиваться.
- Ты хочешь оказаться внутри нее снова?
Вот дерьмо.
- В числе всего прочего, - ответил Дик.
- Тогда перестань говорить и сделай это! - потребовала она между глубокими вдохами.
Его кузен ответил на ее команду, безукоризненно выполняя свою работу. Дик смотрел на все это, не веря своим глазам. Боже, она была великолепна. Эти разрумянившиеся щечки, приоткрытые губы, полуприкрытые глаза, в которых читалось желание. Мужчины писали сонеты о таких женщинах, как она, и теперь он знал почему. Она была не просто красивой. Она также была напористой, шла по своему пути. Дик уважал это. Понимал. Она не шарахалась от его профессии и не возбуждалась от нее. У него было два типа женщин прежде, и он не мог серьезно увлечься ни одним из них.
Кимбер… она была просто собой и принимала всё как должное. Конечно, иногда она была эмоциональна, но от этого не теряла головы. Шелк со стальным стержнем - вот такой была его женщина.
Его.
Дик набросился на ее рот, впиваясь в губы жадным поцелуем. Она раскрылась ему, всхлипывая. Его губы вибрировали от этого звука. Его член пульсировал в ответ. Его атаковало нетерпение от желания снова ощутить ее вкус на своем языке.
Не прерывая поцелуя, он прошептал ей на ушко:
- Кончи для Люка, котенок.
Она кивнула и приподняла бедра, не совсем так… но почти правильно. Он приблизил ее к краю.
- Ты чувствуешь эту нарастающую и обжигающую боль? Да, - он ответил за нее. - И через минуту тебя отпустит, а я спущусь ниже и буду упиваться тобой. Он всего лишь делает тебя вкусной, сочной для меня, - Дик укусил ее за мочку. - И как только я спущусь, ты подаришь мне больше своих сливок, правда?
- Да. Да! - закричала она, когда ее тело выгнулось в момент кульминации. Она откинула голову назад, вытянув шею, вздымая увенчанную красными сосками грудь в воздух, и закричала от удовольствия.
Люк мгновенно занялся этими вершинками, посасывая, сжимая...
Желая заставить Кимбер не думать о ее проблемах в ближайшее время, Дик сунул руку в карман и, выудив оттуда зажимы, покачал ими перед лицом Люка.
- Знаешь, что это такое?
Голодный взгляд Люка уцепился за них, и он взволнованно выхватил их из рук Дика, словно ребенок новую игрушку.
- Я так и думал, - Дик ухмыльнулся своему кузену и проделал путь из поцелуев вниз по телу Кимбер.
Дик не стал дразнить ее или заставлять ждать. В этом он пощадил ее. Или, может быть, он пощадил себя, так как снова желал попробовать ее и ощутить эти милые мелкие вдохи, что она делала, когда ее начинало поглощать возбуждение.
Согнув ее колени, Дик раскрыл ее большим пальцем и погрузился в густые сливки. Ммм. Затем он взял ее ртом, удерживая ее бедра широко разведенными, надавливая на них плечами, с каждым движением своего языка. Именно в этот момент жизнь окрасилась красками, как никогда прежде.
Внезапно девушка напряглась и ахнула, не совсем от удовольствия.
С раздраженным сердитым взглядом, он поднял голову и проверил ее реакцию к зажимам на сосках.
- Они кажутся ужаснее, чем есть на самом деле, - заверил Люк. - Дай ей две минуты.
Он посмотрел на кузена с недоверием, затем перевел внимание на Кимбер.
- Это причиняет тебе слишком много боли, котенок?
Ее глаза закатились, беспокойный… но отяжелевший от удовольствия взгляд. Кимбер прикусила губу, сдерживая крик.
- Котенок?
- Войди, - выдохнула она. - Войди в меня сейчас.
Он нахмурился, затем скользнул языком между ее складочек к клитору.
- Но я не закончил...
- Сейчас же!
Кимбер становилась требовательной, когда возбуждалась. Дику нравилось это.
Взобравшись на кровать, на ее тело, он скользнул в девушку одним плавным толчком, что заставило ее простонать так долго и громко, что звук дошел до самых его яичек. По-видимому, то же самое случилось и с Люком.
Он выругался.
- Даааа. - Кимбер смотрела на него серьезно и призывно, что делало Дика совершенно счастливым.
Прежде чем он приступил к делу, она стрельнула в Люка требовательным взглядом.
- Сюда, - ее взгляд указал на место на матрасе рядом с ней.
Люк быстро подчинился, и она наградила его, повернув голову, разомкнув губы и взяв его член до задней стенки горла.
Зрелище мучило Дика - одновременно обидой и возбуждением. Грандиозный вид экстаза на лице кузена был не тем, что можно симулировать.
Дик знал, почему он сам участвовал в менаже. Но уже не в первый раз он удивлялся, что же получил от их соглашения Люк. Он мог и трахал женщин в одиночку. Но он настаивал в течение многих лет, что не вступит в брак, это не совсем то, чего он хотел. Он хотел идеального трио и давно искал такую женщину, которую бы он и Дик могли бы счастливо разделить. Почему?
Кимбер всхлипнула.
- Возьми ее, - Люк отдал приказ. - Заполни ее.
Боже, его голос был таким серьезным, как если бы… это имело какое-то значение для него за пределами прекрасного секса.
Неужели он тоже влюблен в Кимбер?
Скорее всего, да. Но Дик не мог размышлять над этим сейчас, не тогда, когда девушка приподняла свои бедра к нему, сжимая, нуждаясь, чтобы его член выстрелил в нее жидким чистым удовольствием.
Он выгнул спину и погрузился в нее, заводясь от ощущения ее плоти вокруг него. Проклятье, она была бархатным совершенством. Он никогда не встречал ни одной похожей на нее женщины. И он мог поспорить на свою душу, что больше никогда не встретит.
Дик дал ей все, что мог: пульсацию, наполненность, жар, поглаживания. Желание кончить настигло его, сжимая яйца. Он стиснул зубы. Черт возьми, ей нужно быть первой. Даже если ему придется прокусить себе язык, чтобы удержаться и не кончить первым, он должен быть уверен, что она получила удовлетворение прежде, чем он получит свое.
Люк сжал в кулак ее волосы. Такое положение причиняло боль ее шее, и все же она продолжала делать ему глубокий минет.
- Да. Да. Боже, да! - начал повторять Люк.
Дик прекрасно понимал его состояние. Кимбер застонала в ответ и, выгнувшись к нему, напряглась, ее киска запульсировала.
Святые угодники, Дик больше не мог сопротивляться нахлынувшей волне ощущений, которая разорвала его чувства, разрушая все тщательно выстроенные щиты. Он вбивался в нее, удар за ударом. И она принимала его.
Балансируя на грани безумия, Люк смотрел, как она задерживает дыхание, трепещет. Когда ее тело задрожало, Люк снял зажимы с ее сосков, и она закричала.
Затем ее киска начала пульсировать вокруг него, не просто призывая кончить, а требуя этого от него, ничего подобного он прежде не чувствовал. И Дик сдался, его тело покрылось потом. Он жаждал, любил ее.
Где-то посреди всего этого он услышал крик удовольствия Люка, и Дик впал в чувственное безумие, заставив себя погрузиться в нее еще глубже. Он толкнулся в нее последний раз, изливаясь внутрь, раскрывая свою истинную сущность.
***
Два часа спустя. Кимбер продолжала дуться, сидя в спальне. Совершенно незрелое поведение, и она это понимала. Хотя к чёрту зрелость; она беспокоилась о своем отце и злилась на то, что Люк и Дик не хотели отвезти ее в больницу.
Хорошо, эти трусиконамокательные мужчины были правы - спешка с посещением больницы может быть опасной. Но теперь, когда они перестали отвлекать ее, реальность вернулась обратно, и она была напугана, ведь в беде ее отец.
После разговора с Логаном она испугалась еще больше. Она боялась, что может потерять своего единственного оставшегося родителя и человека, который очень ее любил; страх, не покидающий ее с того вечера, когда случился взрыв, становился еще сильнее лишь от осознания того факта, что все это случилось по ее вине.
Тем не менее, ничто не могло изменить ее главного желания. Она хотела пойти в больницу и увидеть отца. Коснуться его. Попрощаться с ним… на всякий случай.
Дик и Люк с трудом отпускали ее в ванную без сопровождения. И что хуже всего, она не могла ненавидеть их за это. Они пытались оберегать ее, она знала это. А они, в свою очередь, знали, как доставить девушке потрясающее удовольствие. А после… Дик крепко держал ее в своих объятиях, пока она кричала, выпуская гнев, разочарование и страх.
Как она может злиться на его предусмотрительный подход к ее визиту в больницу, когда всеми своими действиями он показывал, насколько сильно заботится о ней?
- Пообедаешь? - негромко спросил Люк, стоя в дверях спальни.
- Нет.
Он прошел в комнату и положил руки на ее плечи.
- Милая, ты должна поесть. Ты и так пропустила завтрак.
- Мне было не до него.
Люк прочистил горло.
- Ты была расстроена. И это разрывало меня изнутри. Могла бы дать старичку какую-нибудь поблажку.
Старичок. Она фыркнула. Ага, ему, может быть, и стукнуло тридцать пять, но Люк был превосходен.
- На десерт я подам яблочные хлопья, в которые добавил сливки со вкусом бренди.
Ох, этот мужчина знал, как вести грязную игру. Но она собиралась оставаться непреклонной. Кроме того, каждый раз, когда она вспоминала о своем отце, который лежал на больничной койке, подключенный к капельнице, трубкам и мониторам, ее желудок сжимался.
От мысли о кулинарных шедеврах Люка у нее текли слюнки. Однако Кимбер упрямо покачала головой.
Послышались шаги.
Она обернулась и увидела Дика, как раз в момент, когда тот зашел в комнату. Он уперся руками в бока.
- Значит так. Для поддержания энергии в организме ты пообедаешь, хотя бы чем-нибудь легким, а потом мы поговорим.
- О чем? Мы уже побеседовали сегодня, дважды, на языке, которым вы прекрасно владеете: трахальном.
Дик еле сдержал улыбку.
- Ты, наверное, подразумевала под этим оскорбление, но, на самом деле, я польщен.
- Конечно, это же ты, - проворчала она.
- Видишь, Морган, я же говорил тебе, она ужасная компания.
Кимбер обернулась так быстро, что закружилась голова. Да, там стояла Морган Коул, жена одного из лучших друзей Дика, женщина, с которой, как она знала, он спал. И Дик предположил, что она захочет, чтобы Морган составила им компанию? Даже если бы она не знала, что ее мужчина и рыжеволосая красотка играли в постельные игры, она бы всё равно возмутилась.
Милая, с изящными изгибами, женственная, еще и знаменитость, имеющая прекрасный вкус в одежде. Наверняка, остроумная, и ей восхищается каждый мужчина, который ее встречает.
Иногда жизнь просто отстой.
- Да, пошел ты, - пробормотала она.
- Хорошо, куда? - спросил Дик, затем продолжил. – Хотя неважно. У меня есть парочка заманчивых идей.
Кимбер простонала.
- Убирайся.
Краем глаза Кимбер заметила, как Дик склонился к Морган и в театральной манере прошептал:
- Она, наверное, не хочет играть с тобой в переодевание и идти в больницу.
Больница?
Кимбер вскочила на ноги и бросилась к нему.
- Ты сказал...
Дик схватил ее и накрыл рот жарким поцелуем.
- В больницу. Да. Мы готовы сделать это для тебя, с некоторыми условиями, - подчеркнул он.
Кимбер нетерпеливо кивнула. Ей было все равно, какими бы те не были. Она сможет увидеть отца. Сжать его руку, поговорить с ним, поцеловать в щеку и надеяться, что ее присутствие рядом поможет ему.
- Что угодно.
- О, как интересно. Я приберегу это на потом, - он подмигнул. - Морган поможет тебе с гримом. Она принесла парики, косметику и одежду. Ты не поедешь туда до темноты. Если кто-то спросит, скажешь, что пришла навестить подругу в родильном отделении. У тебя пятнадцать минут, не больше. Я буду там с Логаном и Джеком. Возможно, даже и преследователь выберется из своего убежища и попытается убить вас, раз он так сказал тебе. Придерживаемся плана. Не рискуем. Мы не позволим чему-либо с тобой случиться. Договорились?
- Да.
Слезы жгли ее глаза, и любовь, словно кол, пронзала грудь. Он был готов позволить ей поступать так, как она хочет, даже если решение ехать в больницу беспокоило его.
Боже, она безумно влюблена в этого мужчину. Может, он когда-нибудь раскроет ей свою душу и поделится с ней своим прошлым? Возможно, когда-нибудь даже полюбит ее в ответ? Кимбер не считала себя трусихой, но это был единственный вопрос, ответ на который она пока не была готова получить.
Прим. переводчика:
*Флоренс Найтингейл - сестра милосердия и общественный деятель Великобритании.
Глава 16
Кимбер, нацепив парик под стрижку боб темно-каштанового цвета и консервативную одежду, заставляющие ее выглядеть так, словно она сошла со страниц каталога "Lands’ End", шла по дорожке к больнице рядом с Морган, не отходящей от нее ни на шаг. Джек и Дик следовали за ними, держась в тени, но всё-таки достаточно близко, чтобы избавить от конечностей каждого, кто только рискнет приблизиться к девушкам.
Она была абсолютно уверена, что, поступая так, они слегка перегибали палку. Нет, они превратили это в паранойю. Кто мог хотеть причинить ей боль? Почему? Да, было странно, что кто-то названивает ей с неизвестного номера и не перестает оставлять сообщения, но разве это обязательно должно быть чем-то зловещим? Правда крылась в том, что отец имел гораздо больше врагов, чем она. И если кто-то действительно хотел прикончить ее, зачем подрывать дом отца? Эти звонки, скорее всего, были от назойливых журналистов, желающих "накопать" как можно больше грязи на Джесси. Но ради душевного спокойствия Дика и желания увидеть отца, она играла по его правилам.
Ничто не могло ускользнуть от Джека и Дика. Абсолютно ничто. Кимбер привыкла к мужчинам, которые осведомлены об окружающей их обстановке, но в данном случае... Она бы не удивилась, узнай, что они были в курсе размера обуви у санитара или марки лампочки дневного света на потолке.
Вероятно, они изучили план больницы заранее. Войдя в здание, они прямиком направились в родильное отделение, воспользовавшись черной лестницей и служебным лифтом. Спустя несколько минут они достигли дверей с надписью "только для персонала со спец. допуском", перед которыми стоял на посту охранник. Тот пожал Дику руку, и они прошли дальше по небольшому коридору и вошли в палату ее отца. Бегло взглянув на него, Кимбер едва не распалась на мелкие кусочки.
Он выглядел таким... слабым. Несмотря на крепкие мышцы и остатки летнего загара. Но все эти мониторы, трубки и другое различное оборудование, окружающие его в этой стерильной кровати... Звуковой сигнал заглушал его едва слышное дыхание. Его волосы с сильной проседью были полностью сбриты. Казалось, это был не ее отец. За те две минуты, что она смотрела на него, он не пошевелил ни одной мышцей.
- Все в порядке, котенок, - прошептал Дик, слегка приобняв ее за плечи. - Мы сделаем это вместе.
Он подвел ее к единственному стулу в комнате. У Кимбер было такое ощущение, что Джек, стоящий за дверью, не мог решить, "стоять на часах" или же позволить им уединиться, но точно она не была уверена. Морган последовала за своим мужем, оставив Кимбер и Дика наедине с полковником. Дик сел и притянул ее на свои колени. Она не будет плакать. Это только бы разозлило полковника, будь он в сознании. И это точно не принесло бы ему никакой, чёрт возьми, пользы, и неважно, насколько сильным было импульсивное желание. Вместо этого она потянулась, взяла его слабую руку в свою и сжала.
- Привет, папочка. Надеюсь, ты меня слышишь. Выздоравливай поскорее, пожалуйста. Жизнь уже не та, без твоих громких приказов.
Она попыталась улыбнуться. Кимбер вздрогнула, когда не последовало никакого ответа. Не то чтобы она ожидала его. Однако в глубине души она надеялась, что он волшебным образом выйдет из комы, услышав ее голос, но такое возможно только в сказках. В последнее время ее жизнь была далека от сказки.
Тем не менее, хорошо, что она смогла увидеть его. Утешением было просто наблюдать, как поднимается и опускается его грудь.
- Сэр, - обратился к нему с уважением Дик, - я присматриваю за вашей дочерью.
- А что еще ты делаешь с ней? - раздался резкий голос с порога. Хантер.
Ее старший брат был полной противоположностью Кимбер. Хладнокровный, все контролирующий. Чрезмерно серьезный. Явно с отсутствием чувства юмора. Хантер всегда точно знал, чего он хочет от жизни, а чего нет, и как преодолеть все препятствия на своем пути. У него было немного друзей, но люди всегда боялись и уважали его.