Мы с Джулией были близкими подругами с самого начала работы в газете. Я писала о знаменитостях, а она работала в отделе городских новостей и писала о заседаниях комиссии по планированию, школьных бюджетах и тому подобных вещах. Сэнди никогда не любил Джулию, возможно, потому, что она никогда не стремилась искать мужское покровительство. Она некоторое время была замужем за нынешним мэром Лэйтона, но быстро развелась, как только поняла, что его понятие о равноправии ограничивалось тем, что он позволял ей время от времени ездить на его машине. Может быть, Сэнди не любил Джулию еще и потому, что она всегда страстно рассуждала об охране природы и сокращении дефицита, а это были темы, обсуждение которых делало Сэнди страшно нервным. Еще одной причиной, почему он не любил ее, могло быть то, что она была демократом. Кто знает. Я же просто обожала Джулию, хотя она частенько высмеивала мой образ жизни, и я начинала чувствовать, что жизнь моя столь же мелка, как вода в моей ванне джакузи.
- Все присутствуют? - произнесла Бетани, призывая всех к порядку. - Мой отец попросил меня поговорить сегодня с вами о Мелани Молоуни. Как вы все уже слышали, она пишет о нем книгу. - Мы с Джулией украдкой обменялись взглядами. - Вы наверняка знаете, что эта женщина купила дом в Лэйтоне. - Конечно, я об этом слышала. Лиза Смит писала об этом в своей колонке. Она говорила, что Мелани Молоуни переехала в Лэйтон из Чикаго, чтобы быть поближе к главному герою ее новой книги, и собиралась вместе со своим помощником опросить десятки друзей и знакомых Элистера, которые живут в нашем тихом городке. - Мой отец просил передать вам, что если Мелани Молоуни обратится к кому-либо из вас, вы должны недвусмысленно дать ей понять, что не собираетесь с ней разговаривать. Мой отец просил напомнить вам, - продолжала дочь Элистера, - что он много делает для тех людей, кто относится к нему лояльно, но он никогда не пошевельнет пальцем ради тех, кто таковыми не является. Другими словами, если вы будете разговаривать с Молоуни, то сделаете это на свой страх и риск.
- А что сенатор сделает, если мы все-таки заговорим с Молоуни? - спросила я Джулию после того, как собрание закончилось. - Он что, уволит нас? Или просто разобьет наши коленные чашечки?
Джулия пожала плечами.
- Пойдем перекусим, - предложила она. - Мелани Молоуни - это проблема Элистера, а не твоя.
Глава 3
- Так значит, этот сукин сын вернулся к своей первой жене, - размышляла Джулия, пока мы ели запеченного тунца с помидорами в местном ресторанчике, специализирующемся на блюдах, приготовленных на гриле. Назывался он "Белинда" и принадлежал бывшей фотомодели с Виктория Стрит. - Только не вздумай сохнуть по нему, Кофф, - она погрозила мне пальцем.
- Ты же ведь никогда особенно не любила Сэнди, не так ли?
- Ну, в общем ты права. Он самая настоящая задница, к тому же еще обманщик и дурак. Тебе будет без него лучше.
- О, не останавливайся, Джулия. Расскажи мне, что же ты на самом деле о нем думаешь, - рассмеялась я.
- Я говорю на полном серьезе, Кофф. В нем все показное, ничего настоящего.
- Ну, как тебе сказать, когда я выходила замуж, настоящего у него было немало - солидный счет в банке, доходный универмаг, огромное количество ценных бумаг…
- Да-а, а как же душа? Она у него есть? - рассердилась Джулия. Она была высокой женщиной сорока лет, кость у нее была широкая, волосы темные, заплетенные в длинную косу. Глаза ее тоже были темными. Вообще ее внешность можно было охарактеризовать как "представительную". Она представляла собой тот тип целеустремленных деловых людей, которые за милю слышат звонок телефона. - Хоть он и редкостная жаба, но он не самая большая из твоих проблем.
- Да? А в чем же моя самая большая проблема?
- Ты сама. Тебе никогда и в голову не приходило, что ты можешь жить сама по себе. Ты всегда думала, что Сэнди необходим, чтобы обеспечивать тебя. Теперь ты убедилась, что была не права.
- Да о чем ты говоришь? Я действительно нуждаюсь в Сэнди, чтобы он обеспечивал меня. Я не могу сама платить за особняк Маплбарк.
- Сэнди тоже не может за него платить. Разве не это ты мне рассказывала? Да он и не будет платить за этот дом. Это просто неприлично большой дом для двоих. Просто неприлично. Уезжай из него и подыщи себе что-нибудь более подходящее.
- Я и пытаюсь. Этим утром я выставила его на продажу. Но как я буду содержать его все то время, пока он не будет продан? Тех крох, которые я получаю в газете, не хватит на оплату электричества, отопления, кабельного телевидения и уборку мусора. Джулия, я по уши в дерьме. Это действительно так.
- Тогда прекращай вести жизнь королевы.
- Я это сделала, - сказала я, пытаясь избежать оборонительного тона. - Я уже отказалась от услуг зеленщика.
- Да ну? А что дальше?
- Я заправляюсь бензином на станциях самообслуживания и сама делаю себе маникюр.
- Фигня, - сказала Джулия.
- А еще я рассчитала домработницу.
- А как же ты собираешься продавать дом, если он будет не убран? - удивленно спросила Джулия.
- А кто тебе сказал, что он не будет убираться? Я сама все мою и чищу.
- Да уж, конечно.
- Это правда. В чем я действительно поднаторела, так это в уборке дома. Меня воспитывала моя мама, которая до такой степени помешана на аккуратности, что даже обрезает листья салата, когда готовит сэндвич, чтобы они точно соответствовали размеру куска хлеба.
- Так что, у твоей матери не было домработницы?
- Конечно, была и сейчас есть. - За долгие годы моя мамочка умудрилась сменить десятки домработниц. Она обращалась с ними так, как Джордж Стейнбренер обращался со своими менеджерами. - Но она заставляла меня убирать дом чуть ли не каждый день.
- О'кей. Ты собираешься экономить деньги, убирая самостоятельно твой большой дом. Второй вопрос: каким образом ты собираешься зарабатывать себе на жизнь?
- Хороший вопрос. Понятия не имею.
- Господи Боже, Кофф. Тебе хорошо удаются репортажи о знаменитостях. Какого черта ты не сменишь эту газету на работу в одном из крупных изданий, например, в журнале "Пипл"?
- Я не знаю, как к этому подступиться.
- Да просто сделай это, - сказала самоуверенная и деловая Джулия. - Ты умеешь общаться с людьми. Если ты можешь писать для небольшой газеты, то почему же не сможешь делать это для крупного издания?
Джулия была права. Почему же я не смогу? Работая в "Коммьюнити Таймс", я брала интервью не только у бизнесменов нашего городка и увядших актрис. Я беседовала и с бейсболистами из высшей лиги, и с актерами, получившими "Оскара", и с авторами бестселлеров. Вполне возможно, что я уже была готова выйти на более высокую орбиту. А уж с большими деньгами я справлюсь и подавно.
- Кофф, выход у тебя есть. Но почему бы тебе, в ожидании лучших времен, не попросить твою мать, чтобы она помогла тебе со счетами?
- Ни за что. - Сказав это, я так стукнула стаканом, что остатки вина расплескались из него на стол. - Моя мать заставляет меня почувствовать себя полной неудачницей, потому что я не смогла сохранить брак. Обещаю тебе, я сама выкарабкаюсь из этой дыры. Без ее помощи.
- А как насчет мужчин на горизонте? - спросила Джулия, поднимая одну бровь. - Ты же не собираешься сидеть у разбитого корыта. У тебя, наверное, уже есть на примете какой-нибудь паренек? А, Кофф?
- Мне бы этого хотелось. Но я утратила навыки и теперь мне трудно представить, как можно найти мужика, не говоря уже о том, чтобы с кем-то просто пофлиртовать.
- Ну, когда ты на стреме, их оказывается поблизости достаточно много.
- А ты откуда знаешь? Ты же не ходила на свидания с тех пор, как два года назад развелась.
- Говорю тебе, они так и вертятся вокруг. - Джулия явно темнила, но я решила не нажимать на нее. - Кофф, тебе нужен мужик, который поможет тебе открыть глаза на реальность в эти трудные для экономики времена.
- А ты считаешь, что сейчас мои глаза закрыты? - спросила я, чувствуя себя слегка уязвленной.
- А разве это не так? - произнесла Джулия, делая знак официантке, чтобы нам принесли счет.
Я немного задумалась над этим, а когда принесли счет, то обнаружила, что сбита с толку.
- Давай заплатим пополам, - предложила я, когда Джулия взяла чек и начала проверять его правильность.
- Отлично. С наценкой и чаевыми с тебя пятьдесят два с половиной доллара.
- Ты уверена? - переспросила я, не веря своим ушам, что кусок рыбы может стоить так дорого.
- А ты чего ожидала? Что они принесут вино бесплатно? Между прочим, Божоле было твоей идеей, помнишь?
- Но я не могу потратить столько, - взмолилась я. - Я больше не могу так швыряться деньгами.
- Вот тебе и реальность, Кофф. Мир груб, и все себя ведут в нем соответственно.
Той ночью я провела длительный и весьма болезненный анализ своего финансового состояния. Я действительно увязла по самые уши. У меня не хватало денег даже на освещение Маплбарк, не говоря уже об отоплении. К счастью, стоял август и отопление не понадобится еще по крайней мере пару месяцев. Что мне действительно требовалось, так это деньги и быстро. Но откуда их взять?
Я присела на кровать, включила телевизор, и что, вы думаете, я увидела? Рекламу комиссионного магазина "Риц" на Пятьдесят седьмой улице в Манхеттене. Они продавали бывшие в употреблении меховые пальто по сходной цене. Это было то, что нужно! Я отвезу свои меха в "Риц" и сдам их! Ну, хотя бы шубы из енота и каракуля. Норковую я оставлю на память о старых временах. В конце концов, ведь Сэнди купил мне ее на нашу первую годовщину. Но после секундного раздумья я решила продать и норку. Чтоб им провалиться, этим старым временам.
На следующее утро я упаковала шубы в сумки, засунула их в небольшой багажник моего "порше" и поехала в Манхеттен. Мне было слегка неприятно при мысли о том, что кто-нибудь из Лэйтона увидит, как я продаю свои меховые шубы. А вдруг кто-то узнает, что я, Элисон Ваксман Кофф из особняка Маплбарк, не могу оплатить счета? Не будь смешной, говорила я сама себе. С какой стати ты должна встретить знакомых в комиссионном магазине?
Я нашла стоянку на Пятьдесят шестой улице, поставила машину и протащила сумки с шубами целый квартал до магазина.
- Могу я вам помочь, мадам? - обратился ко мне мужчина средних лет с гладкой белой кожей лица и волосами цвета коричневого гуталина.
- Да. Насколько я поняла, вы покупаете поношенные меха.
- Именно так, мадам. Вы говорите об этих мехах? - осведомился он, указывая на сумки в моих руках. Я кивнула головой. - Очень хорошо. Давайте посмотрим.
Он указал мне на стоящую неподалеку вешалку, на которую я должна была повесить шубы. Сам же он извинился и сказал, что ему надо закончить дела с предыдущим клиентом, и что он вернется ко мне через короткий промежуток времени.
Я вытащила шубы, разгладила мех и повесила их на вешалку. Прощай, енот. Прощай, каракуль. Прощай - о, Боже! - норка. Прощай, прежняя жизнь.
- Благодарю вас за сотрудничество, мадам, - услышала я слова продавца, который обращался к клиентке, которая прошла мимо меня к выходу. Да что же это, черт побери, за "мадам"? Это же комиссионка, а не "Бергдорф Гудман".
- Элисон? Это ты?
Я обернулась и лицом к лицу столкнулась с женщиной, которая только что закончила сдавать свои вещи и собиралась выйти из магазина. И надо же такому случиться, но это была Робин Грин, жена адвоката Сэнди! Я была застигнута с поличным! Теперь весь город узнает, что я бедна, что положение мое отчаянное, настолько отчаянное, что я вынуждена продавать свои меха! Я лишилась дара речи.
- Робин! - в конце концов, выдавила я.
- Ты покупаешь или продаешь? - спросила она.
Я не могла решить, какой ответ будет правильным.
- Продаю, - наконец сказала я.
- И я тоже. Ужасно, не правда ли?
- Робин, неужели и тебе пришлось продавать шубы? - Она кивнула в ответ. - Но я не понимаю. У вас с Адамом есть Бельведер, плюс шикарное ранчо в Вайоминге, еще лыжный домик в Аспене и дом на пляже в Бока Рейтон. Почему же такая, как ты, вынуждена продавать шубы?
- По той же причине, что и ты, дорогая. Наступили тяжелые времена. В результате падения фондовой биржи, этого настоящего стихийного бедствия, мы оказались в долгах, как в шелках. С деньгами стало туго. Мы выставили все наши дома на продажу и не можем теперь себе позволить оставить ни один из них. Банки того и гляди отберут у нас все.
Я была потрясена. Я думала, что во всем Лэйтоне только я испытываю финансовые затруднения.
- И что же вы с Адамом собираетесь делать? - спросила я Робин.
- Скорее всего, мы переберемся во Флориду. Ее называют "штат должников". Если поместить деньги во Флориду, то кредиторы не смогут до них добраться.
- Ого! А как вы об этом узнали?
- Я же замужем за адвокатом, не забывай. Он знает множество уловок, с помощью которых можно провести банки. Угадай, что мы сделаем в следующий уик-энд?
- Что? - спросила я.
- Поедем в Атлантик Сити. Адам сказал, что еще одним способом спрятать деньги является поездка в Атлантик Сити или в Вегас. Ты покупаешь кучу фишек, немного играешь, а оставшиеся привозишь домой и хранишь там. Ну, и как банки смогут отобрать твои деньги, если они все в игральных фишках?
- Да ты что? Это просто гениально, - сказала я. Да уж, гениально и незаконно. Я решила, что буду выбираться из всего этого дерьма по-своему: продам дом и сменю работу на более высокооплачиваемую.
- Мне так жаль, что у тебя неприятности, Элисон. Я слышала, что Сэнди вернулся к Сюзи, а ты пытаешься продать Маплбарк. Желаю удачи.
- Спасибо. Тебе тоже.
Удача. Именно этого-то мне и не хватало. Недели шли одна за другой, а дела становились все хуже и хуже. Во-первых, я больше не получала заданий из газеты. Количество страниц в издании сократилось и в первую очередь избавились от раздела "Искусство и культура" - моего раздела.
Затем мы с Сэнди подписали все бумаги и развод должен был произойти со дня на день. Я была одинока, и чувство паники не покидало меня. Я лишилась его поддержки, его общества. Я больше не слышала звука его шагов, когда он возвращался домой с работы. Вдобавок я продала почти все свои вещи: веджвудский фарфор, который мне подарила моя мама, большое бриллиантовое кольцо от моего первого мужа Роджера и еще большее бриллиантовое кольцо от Сэнди. Единственная вещь, с которой я решила не расставаться ни при каких обстоятельствах, это золотой медальон, который мой отец подарил мне в мой шестой день рождения. Это было все, что у меня осталось от него, и я поклялась не расставаться с этой вещью, несмотря на то, что лэйтонский банк продолжал присылать мне пугающие письма, в которых обещал отобрать дом, если я просрочу еще один месяц платежей по закладной. В минуту слабости я позвонила Сэнди, чтобы спросить у него совета, что же мне делать.
- Офис мистера Коффа. Говорит Мишель.
- Он на месте? - спросила я у Мишель, которая была новенькой.
- А вы…?
- Элисон.
- Элисон из…?
- Из прошлой жизни.
- Это название вашей компании?
- Нет, это не название моей компании. Я Элисон Кофф. Будущая бывшая жена Сэнди;
- А мистер Кофф знает, по какому вопросу вы звоните?
- Да. Хотя не совсем.
- Может быть, я могу вам чем-то помочь?
- Вы не хотите купить мой дом? - сказала я, чувствуя, что терпение мое на пределе.
- Извините?
- Вы бы не могли купить у меня дом?
- Не думаю, миссис Кофф. У меня уже есть квартира.
- Тогда вы ничем не можете мне помочь, - сказала я Мишель. - Пожалуйста, соедините меня с мистером Коффом.
- Я посмотрю, свободен ли он, - произнесла она и, переключив телефон в режим ожидания, заставила меня слушать запись песни "Feelings".
- Элисон? - наконец-то отозвался Сэнди.
- Банк скоро лишит меня права собственности на дом, - выпалила я, - Что мы будем делать?
- Я не знаю, что будешь делать ты, Элисон, я лично не собираюсь делать ничего.
- Это почему?
- Потому что я ничего не могу сделать. Я больше не могу платить по закладной. А ты можешь?
- Конечно, нет. Но не можем же мы просто так сидеть и смотреть, как они отбирают Маплбарк.
- А мы не сидим и не смотрим. Мы пытаемся продать дом, разве не так?
- Думаю, что так. - Дженет Клейборн еще не нашла покупателя, а это могло растянуться на несколько месяцев.
- Может быть, тебе следует подумать о том, чтобы подыскать настоящую работу?
- Какую, например?
- Ну, не знаю. Ты могла бы быть торговкой или кем-нибудь еще.
Торговкой. Он так и сказал. Не продавцом, не продавщицей, а торговкой. И за этим человеком я была замужем?
- Со мной будет все в порядке, - сказала я Сэнди. - Это больше не твоя забота.
- Запомни одну вещь, Аллергия. Жизнь собирается испытать тебя. Она хочет, чтобы, ты испытала страх… риска, риска, который сопутствует переменам, так сказать, переключению скоростей. Нужно распрямиться, поднять голову, набраться мужества, чтобы… - Щелк. Да, я бросила трубку. Или я рисковала сойти с ума.
Мы с Сэнди развелись четвертого ноября. О-о-о! Мы с Джулией отметили это гамбургерами и жареной картошкой в "Макгавине" - закусочной для персонала "Лэйтон Коммьюнити Таймс". Платила Джулия.
На следующий день я решила, что с хандрой пора кончать. От Сэнди я избавилась, пора было избавляться от особняка Маплбарк. Проблема состояла в том, что никто не хотел его покупать.
- Рынок такой вялый, - объяснила мне Дженет Клейборн, когда я поинтересовалась у нее, почему мой дом еще никто ни разу не смотрел, хотя он был выставлен на продажу аж в августе. А когда я спросила у нее, почему она не присылает фотографа, чтобы сделать фотографии для цветной брошюры, то получила следующий ответ:
- Я жду, когда начнут цвести деревья.
- Но это же произойдет только весной, - возразила я.
- Да, но положитесь на меня, дорогая. Я знаю свое дело, - сказала она.
Мне бы хотелось положиться на Дженет в вопросе продажи моего дома, но, похоже, у нее совершенно не было на это времени. Неделю спустя она позвонила мне и сказала, что, в конце концов, нашла покупателей, но слишком занята для того, чтобы самой привезти эту пару.
- У меня важный сеанс у массажиста. Настоящий вопрос жизни и смерти. Я не могу его отменить, - сказала она и поинтересовалась, не могу ли я сама показать особняк Маплбарк мистеру и миссис Финк из Манхеттена.
- Без проблем, - ответила я. Теперь-то я начала понимать, почему рынок недвижимости так увял.