- А? Ага! - только и вымолвила я, безучастно глядя перед собой. В голове стоял немелодичный гул, а мысли, как тараканы, разбегались в разные стороны до того, как я успевала их поймать.
- Или ты собираешься ночевать посреди поля в ожидании следующей стаи? Их в последнее время по округе много развелось, - ласково, как ребенку, сказал мужчина, подталкивая меня в спину. - Бери свою клячу и иди за мной. Через пять минут будем на месте.
- Сам ты кляча, - пробурчала я себе под нос, подходя к нервно вздрагивающему коню и беря его за повод.
Рядом на притоптанной траве лежало еще две туши волколаков. У каждого из них в боку торчало по стреле с красным оперением.
Мой спаситель не соврал. До его дома оставалось буквально треть версты, так что, если бы Кира не упал, мы, возможно, смогли бы избежать столь близкого и неприятного знакомства с местной подлунной фауной.
Пока мы шли, я немного пришла в себя, но сей факт бодрости моей походке не добавил. Дождь хоть и перестал, зато сменился промозглым ветром. Мокрые сапоги хлюпали на все лады и натирали ноги, одежда неприятно холодила кожу, отчего меня уже ощутимо знобило.
Но не успела я впасть в уныние и начать себя жалеть, как мы уже пришли. Крепко сбитую избу окружал высокий бревенчатый забор, от которого веяло холодом.
'Наверняка, заговоренный', - подумала я, проходя через широкие ворота.
Мужчина прищелкнул пальцами, и по всему периметру на расстоянии пары локтей друг от друга повисли магические светлячки.
Дворик был довольно большим. Слева от дома на расстоянии десятка саженей находилась баня, из трубы которой шел дымок. С правой стороны располагался сарай для животных.
- Поставь коня в загон и оботри от яда, - скомандовал хозяин дома, - иначе он завтра же сляжет. Воды я сейчас принесу. Сено найдешь в последнем загоне, там же и овес. Сама потом сразу в баню иди. Я для тебя уже все приготовил. А там и ранами твоими займемся.
- Но откуда...
- Все разговоры потом, - мягко оборвал меня мужчина. - Отдохнешь, там и поговорим. Иди.
Киру в порядок я приводила около получаса. Бедолага! Он не столько страдал от яда, медленно разъедающего шкуру, сколько дрожал от страха и нервно всхрапывал. Я отмыла все светлые пятна чистой колодезной водой и обтерла коня сеном, чтобы не стоял мокрым. Слюна волколаков успела прожечь шерсть, но кожа, хоть и была сильно воспалена, осталась целой.
- Придется тебе пятнистым походить, милый мой, - прошептала я, уткнувшись в Кирино плечо. На что он слегка толкнул меня, угодив прямо по больному боку.
- Пора и о себе подумать, - пробормотала я и, охая от пульсирующей боли, направилась в баню.
В предбаннике уже лежали три белоснежных полотенца, широкая рубаха, штаны и большие тапки. Заботливый хозяин и об этом позаботился. Моя смена одежды, лежавшая в сумке, притороченной к седлу, безнадежно промокла. Я даже не стала ее доставать. Завтра. Все завтра.
Как только я намылась и оделась, дверь распахнулась, явив моему взору высокого симпатичного брюнета лет тридцати. В его черных коротких волосах, торчащих неровным ежиком, в свете свечей периодически пробегали зеленые блики. Глаза были довольно большими и такого же бездонно-черного цвета. Широкие скулы, нос с небольшой горбинкой, четкий подбородок - вполне себе приятный тип.
- Как самочувствие? - поинтересовался он.
- Спасибо, уже намного лучше, - я заглянула ему в глаза и обомлела. В глубине зрачков плясали те же зеленые блики, которые я сначала приняла за игру моего утомленного сознания.
- Тогда прошу на ужин.
Он широко улыбнулся, и я истошно заорала. Похоже, под ужином подразумевали меня. Во рту у него влажно блеснули две пары длинных клыков. Мужчина, все также улыбаясь, шагнул ко мне, я закричала еще громче и позорно упала в обморок.
На сегодня лимит стрессов исчерпан!
Глава 2
Даже если вас съели, остается как минимум два выхода.
Утро для меня наступило непростительно поздно. Когда я открыла глаза, яркое весеннее солнышко уже немилосердно припекало. Сладко потянувшись, я откинула одеяло и медленно стала подниматься, опасаясь потревожить больной бок. Тугая повязка, стягивающая грудь сильно мешала.
Комната, где мне пришлось очнуться, была небольшой, но довольно уютной. Возле окна стоял стол с двумя стульями, на одном из которых висела моя одежда, возле левой стены кровать, напротив нее большой шкаф с зеркалом на створке, возле двери тумбочка с умывальником. Наверное, это комната хозяина...
Воспоминания о том, в чей дом меня занесла нелегкая, прокатились ледяной волной. Странно, что я вообще проснулась. По всем законам жанра он должен был прикончить меня ночью и съесть на завтрак. Холодный липкий страх сжал сердце.
Наскоро умывшись и переодевшись в свои вещи, я тихо вышла из комнаты, надеясь быстренько отыскать свою сумку, оседлать Киру и смыться, оставив хозяину серебрушку за заботы, и желательно не попадаясь ему на глаза. Не тут-то было!
- Ну, здравствуй, спящая красавица!
Он сидел за столом в центре большой комнаты, спиной к окну, и неотрывно следил за каждым моим движением. Этот немигающий внимательный взгляд пронизывал насквозь. Стадо мурашек промаршировало по спине в сторону пяток, да так там и осталось вместе с моей перепуганной душой. На пару мгновений я даже забыла, как надо дышать.
- Проходи за стол, - предложил мужчина, поднимаясь. - Что ты замерла возле дверей?
Он приблизился и, взяв меня за руку, потянул к центру комнаты. Сильные горячие пальцы сомкнулись на моем запястье, и я задрожала, как осиновый лист. По инерции сделав пару шагов за мужчиной, я с тихим всхлипом опустилась на пол - ноги подкашивались, отказываясь меня держать.
Виры никогда не были кровожадными монстрами, но сама по себе их природа вселяла в людей ужас. По сути, они не были оборотнями, хотя именно двойственность была их отличительной чертой.
Оборотни зачастую имеют ипостаси человек-зверь, и таких примеров море: оборотни-волки, тигры, медведи и так далее. Между собой они уже делятся на истинных, всегда сохраняющих разум и меняющих ипостась по собственному желанию, и подлунных или 'проклятых', тех, которые оборачиваются лишь в полнолуние и полностью теряют разум, становясь кровожадными чудовищами. Намного реже встречаются животные оборотни, например, курыс. Чаще всего он выглядит как обычная серая кошка, только размером с рысь, но при необходимости может превращаться в птицу.
Виры, как и оборотни, имеют вторую ипостась, только она является скорее темной половиной их природы... Демонической природы. При превращении кожу их покрывает прочная чешуя, а на руках отрастают когти, способные пробить почти любую броню. К сожалению, более подробного описания внешнего вида от учителя я так и не добилась, наверное, он и сам ни разу не видел вира-демона.
Оборачиваясь, вир приобретал почти все повадки и инстинкты этих существ. И вот здесь-то и крылась основная опасность. Что окажется сильнее: разум или инстинкты. Поэтому виры крайне редко меняли ипостась, но если это происходило, кровь лилась рекой.
Война с вирами была за всю историю лишь одна, когда те несколько тысячелетий назад пришли в наш мир. Пришли они не с войной и хотели занять пустующие территории на северо-западе континента. Местной власти такое самоуправство пришлось не по вкусу, и король Толии, созвав под свои знамена Лонгскую армию и Раскских троллей с орками (которых хлебом не корми, дай только кому-нибудь моржу набить), двинулся войной на 'злостных захватчиков'. Эльфы, жители долины Холмов, и Сионские вампиры разумно остались в стороне.
Поначалу виры пытались вести мирные переговоры, сдерживая армию противника магией, но вскоре поняли, что это бесполезно...
Гномы же, населяющие Стравские горы, которые сейчас отделяют Империю виров от всего остального мира, до последнего сохраняли вооруженный нейтралитет, но когда военные действия стали проходить непосредственно у подножия их 'дома', встали на сторону сильнейшего.
Во славу людей и орков с троллями стоит заметить, что война шла целых три месяца и закончилась подписанием капитуляции. Виры не запросили многого, лишь те земли, которые им приглянулись, поэтому пришлось Толии слегка пересмотреть государственные границы.
Так на карте появилась Империя Родомир. Земли те, кстати, хоть и были скалистыми и не особо плодородными, зато оказались золотоносными, но, помня печальный опыт, люди не спешили с попытками отвоевать сей лакомый кусочек.
С раннего детства самыми страшными чудовищами для меня были вовсе не мифическая Бабайка (которая, кстати, реально существует, но явно не оправдывает возложенных на нее надежд, ибо это всего лишь мелкий грызун) или Кощей, а виры. Хотя последние редко покидали пределы Империи, но все же в каждом более или менее крупном городе всегда можно было встретить нескольких представителей этой расы.
А сколько кровавых историй про них было рассказано моими сверстниками ночью у костра, и не счесть! Да и учитель мой не питал к ним особой любви. Рассказывал о вирах он всегда сдержанно, но я чувствовала его неприязнь к ним. Лишь потом я поняла, что это был страх...
- Свет великий! - вздохнул вир, понимая, что поднять меня с пола можно только силой. Он отпустил мою руку и вышел из комнаты.
Не успела я перевести дух и начать связно соображать, как он вернулся, неся в руках чашку с какой-то гнусно пахнущей жижей.
- Выпей! - приказал он, протягивая мне ее.
- Не-не-не хочу! - я усиленно замотала головой.
- Пей, я сказал, иначе мне придется вливать в тебя отвар силой! Не хотелось бы наставить тебе синяков.
- Что, есть невкусно будет? - сначала ляпнула, потом подумала. Язык мой без костей! Мужчина так выразительно на меня глянул, что мне даже стало стыдно. В его взгляде смешались сожаление, разочарование и... обида.
- Сама подумай, если бы я хотел причинить тебе вред, то зачем бы мне тогда спасать тебя от волколаков, а потом еще и лечить?
- Не знаю, - честно ответила я и задумалась. - А зачем тогда? - с искренне детской непосредственностью спросила я.
- Мы вовсе не такие монстры, как вы, люди, думаете, - он поставил чашку на стол и отошел к окну, повернувшись ко мне спиной. - Если ты себя хорошо чувствуешь, - холодно произнес вир, - то можешь седлать коня и ехать дальше. Твоя сумка возле двери. Я положил туда еще краюху хлеба и полголовки сыра. Если брезгуешь, можешь потом выкинуть.
Я, не веря своим ушам, медленно поднялась с пола и осторожно двинулась к выходу. Надо бы отблагодарить хозяина за помощь.
- И не вздумай оставлять деньги, - донеслось мне в спину. И уже тише, - У тебя и так их немного.
Пришла в себя я только тогда, когда закидывала на спину Кире седло. Что я такое творю?! Как последняя неблагодарная тварь, вместо того, чтобы сказать спасибо, обидела хорошего человека, тьфу, то есть вира. Ведь он действительно мог бы просто меня не спасать, но нет, вылез из дома в жуткий ливень, чтобы подобрать меня, отмыть, отогреть, а я...
Мне было невыразимо стыдно, но еще больше мне было страшно возвращаться в дом. Свежа еще в памяти была история о том, как один вир в каком-то небольшом городке голыми руками перебил почти треть населения, и никто так и не смог его остановить. Ночью, когда вир возвращался на постоялый двор, его попытались ограбить на улице. Нападающих было слишком много, поэтому, перекинувшись демоном, тот просто раскидал грабителей, как котят, а потом не смог остановиться...
Общаться с вирами - это все равно, что курить трубку, сидя на бочке с порохом. Может, рванет, а, может, и нет.
Недовольный всхрап коня вывел меня из задумчивости.
'Хозяйка, ты либо туда, либо сюда', - всем своим видом говорил Кира.
- Ладно, ладно, - пробурчала я, стаскивая с коня седло и потник. Совесть оказалась сильнее.
Когда я на мягких лапах прокралась в дом, из 'гостиной' донесся голос вира.
- Проходи уже, садись завтракать!
Я вздрогнула, но послушно вошла в комнату. Стол был накрыт на двоих.
- Хочешь спросить, откуда я узнал? - мужчина поднял на меня свои бездонные глаза.
- Уже догадываюсь, - себе под нос пробурчала я.
- Ну, раз больше вопросов пока у тебя нет, садись поешь. И выпей отвар, иначе вся моя работа по сращиванию сломанных костей пойдет насмарку!
Я послушно прошла к столу и залпом осушила кружку с этой пакостью. На вкус оно оказалось еще хуже, чем на запах, и настояно на спирту. В груди мигом потеплело, голова слегка закружилась, и я почти упала на стул. Вир тут же положил мне в тарелку половину большой яичницы с помидорами, кусок мяса и ломоть хлеба с маслом. Долго уговаривать меня не пришлось, поэтому ближайшие минут пятнадцать я усердно занималась поглощением завтрака.
Когда с едой было покончено, и мы мирно попивали травяной чай с медом и плюшками, я наконец-таки задала мучавший меня вопрос.
- Так ты все же телепат?
- Да, - вир спокойно смотрел мне в глаза, отчего по коже армией пробежались мурашки. - Не бойся меня, я не причиню тебе вреда. Как ты уже заметила, я зеленоликий. Для моего народа блики в глазах и волосах означают предрасположенность к той или иной... как бы лучше объяснить, не то, чтобы стихии, скорее сфере деятельности. Я - лекарь. Я лечу не только тело, но и душу, а для этого необходимо знание всех ее потаенных уголков.
- И от тебя нельзя скрыть совсем ничего? - на удивление, это известие меня не столько напугало, сколько вызвало искреннее сочувствие к виру. Насколько, наверное, тяжело жить на свете с таким грузом.
- Нет, конечно, всегда можно поставить блок, который оградит разум от моего постоянного присутствия, но, если это потребуется для лечения, то я без труда смогу его сломать.
- Ой, кстати, мы так и не познакомились, - спохватилась я. Успела уже поспать в чужом доме, нахамить хозяину, позавтракать, а представиться не удосужилась, - Я Мирáя...
- Я уже знаю, - вир слегка улыбнулся. - Меня зовут Лирэй. Если хочешь, я могу поставить на тебя блок, чтобы лишний раз не смущать.
- Если можешь, поставь, - я слегка улыбнулась. - Хотя, все равно все, что хотел, ты уже узнал.
- Ошибаешься, - Лирэй сделал пару пассов над моей головой, отчего в ушах на мгновение пронзительно зазвенело. - Я лишь просмотрел твой характер и последние события, не более. Не поверишь, но мне намного более приятно общаться с человеком, постепенно разгадывая его сущность, нежели узнать все в одну секунду.
- Скажи, неужели все виры телепаты?
- Вовсе нет, - успокоил меня мужчина, - лишь лекари, да и то не все. Среди нас этот дар встречается примерно так же часто, как среди человеческих магов. Так что можешь не шарахаться от каждого встречного вира, как от чумного, - Лирэй улыбнулся.
- И вовсе я не собиралась, - насупилась я. За прошедшее время я успела немного привыкнуть к виру, и он уже не вызывал во мне того священного ужаса, как вначале. Тем более, я не ощущала от него никакой опасности, а уж на это нюх у меня хороший.
- Скажи, красавица, - наконец, задал первый вопрос вир, подливая мне еще чаю, - почему ты сбежала из дома?
- Ну, - я замялась. С одной стороны не хотелось затрагивать больную тему, но с другой скрывать особо было нечего.
- Если это тайна, можешь оставить ее при себе, - вежливо предложил хозяин дома.
- Да нет, не тайна, - сказала я, глядя в чашку, поболтала в ней жидкость по стенкам, в итоге пролила на стол и начала свой рассказ. - Я сирота. Родители умерли, когда мне было одиннадцать лет. Сначала мама, через полгода отец. Меня на попечение взяла к себе тетка, скольки-то там юродная сестра матери. Я прожила с ней семь лет, - я рассказывала будничным тоном, не вдаваясь в подробности, но в душе у меня бушевал вулкан. Сколько детских обид до сих пор не могла я простить. - Это было непростое время, у Марфы своих-то детей было четверо, и все девки, так еще и меня приютить пришлось.
- А твой дом?
- А в моем доме поселилась старшая ее дочь с мужем и детьми. Она как раз в год, когда я осиротела, замуж вышла. Время шло, я выросла, на меня стали засматриваться парни. Логично предположить, что еще год-два, и я мола бы заявить свои права на родительское наследство... Вот тетка и решила от меня избавиться самым радикальным способом.
Я надолго замолчала. Просто смотрела в окно, не мигая. Лирэй меня не торопил, ждал, когда я достаточно соберусь с силами, чтобы продолжить.
- Вечером, когда я уже легла спать, смутное чувство тревоги не давало мне покоя. Я долго ворочалась, пытаясь уснуть, а потом, отчаявшись, решила немного прогуляться. Деревенька у нас, хоть и глухая, но спокойная была. Я выскользнула через окно и направилась сначала к конюшне проведать Киру. Когда я проходила под окнами, в которых, несмотря на поздний час, горел свет, то услышала голоса. Тетка разговаривала с какими-то мужчинами. Они говорили очень тихо, так, что мне приходилось напрягать весь свой слух. Лишь услышав их голоса, я поняла, что тревога, не дававшая мне уснуть - это не что иное, как предчувствие беды...
- Марфа, я хочу вас спросить, вы отдаете себе отчет в том, что станет с вашей племянницей, - спросил первый мужчина хриплым голосом.
- Да, мой Господин, - залебезила тетка. - Но я бы очень хотела исполнить последнюю волю моей покойной сестры. Бедная Тани так мечтала увидеть свою дочь среди ваших сестер. Она будет счастлива там, на небесах!
- До того, чтобы встать в один ряд с моими сестрами, Мирае придется много лет быть сначала простой прислужницей, потом прилежной ученицей, а уж потом она получит право пройти испытание. Надеюсь, у нее кроткий нрав, ибо в нашей обители лишь смирение дает силы, вынести все испытания.
- О, да, мой Господин! Более кроткой и робкой девушки вы не найдете!
Я чуть не закашлялась. Это я-то кроткая и робкая?!
- У вас все же остается выбор, - раздался другой мужской голос, более писклявый и противный. - Мой собрат соизволил пригласить меня с собой, ибо наши обители, хоть и могут показаться далекими друг от друга, не в пространственном плане, конечно же, но все же они близки по духу и целям. Я со своей стороны могу предложить вашей племяннице место в моей обители. Пусть ее жизнь будет лишена многих радостей, но зато хоть малую толику женского счастья она получит.
Я уже начала догадываться, о чем они говорят, и этот разговор с каждой фразой нравился мне все меньше и меньше. Единственный выход - бежать. Весь вопрос в том, сколько у меня оставалось времени.
- Я даже затрудняюсь принять такое решение, - пролепетала Марфа. - Храм Судьбы или храм Любви. Своим желанием принять к себе мою племянницу вы оказываете величайшую честь всей нашей семье.
- Свет Великий, - только и смогла прошептать я, сползая по стене дома на холодную землю. Я предполагала, что тетка попробует избавиться от меня, отдав в какой-нибудь храм на служение, но только не в эти! Храм Судьбы славился самыми строгими нравами, за малейшую провинность там могли запороть до смерти. Жрецами становились только провидцы, и если в послушнике или послушнице за время обучения не просыпался этот дар, то они навсегда так и оставалась в роли обыкновенной прислуги.