Уже лежа в кровати, Джерми еще раз обдумал всю ситуацию и заснул.
- Отель "Гранд-Хайетт", Парк-авеню, - бросила Нита таксисту после того, как машина резко рванула с места. - Так! Это будет им уроком! Ты заметила, как этот Ред на скамейке стал прижиматься ко мне? Он хотел схватить… фу! - Нита засмеялась. - И еще он хотел меня поцеловать. Ну, это не для меня! Ты бы видела его лицо, когда я влепила ему пощечину. Если бы он не был так нахален, они могли бы отвезти нас в отель. Я их не боялась. А ты?
Фелициата смотрела на темную Ист-Ривер, вдоль которой они ехали, и молчала.
Не дождавшись ответа, Нита не церемонясь толкнула ее локтем под ребро.
Фелициата испуганно выпрямилась и сконфуженно спросила:
- Что ты говоришь? Что ты сказала? Извини, я замечталась!
- Наверное, ты задремала, если спрашиваешь меня об этом! Мне хотелось узнать, испытывала ли ты страх, общаясь с нашими калифорнийскими поклонниками?
- Страх? - переспросила Фелициата с какой-то особенной, ласковой улыбкой, которую Нита, однако, не заметила из-за полумрака в салоне такси. - А почему, собственно, я должна была бояться?
- Действительно! Ведь Джерми во время прогулки не был активным, подобно Гарретту - или Реду, как назвал его друг! - Нита наклонилась ближе к Фелициате и очень тихо призналась: - Ты моя лучшая подруга и только тебе, Фелайн, я могу сказать, что он мне здорово понравился, этот сорвиголова! - Она бросила украдкой взгляд через прозрачную стеклянную перегородку (которыми оснащены нью-йоркские такси из-за частых случаев нападений на водителей) и еще тише продолжила: - По правде говоря, я бы с удовольствием целовалась с Редом, но разум и совесть подсказывали мне, что в первый вечер нужно быть сдержанно-скромной. Как ты думаешь, эти двое попытаются снова увидеться с нами? И когда? И вообще, должны ли мы теперь ждать от них приглашения? - Ее темные глаза в растерянности уставились на Фелициату. Уличные фонари, мимо которых они проезжали, освещали красивое лицо девушки.
- Я даже не думала, что могу так влюбиться, - прошептала Фелициата. - Ах, Нита, ты считаешь, что мы влюбились? Наверное, так волнуются только влюбленные? Об этом я раньше только слышала: ведь иначе бы не было так чудесно, правда?
- Не знаю, не знаю. - Вздохнув, Нита откинулась на спинку сиденья. - Это могло бы ужасно усложнить жизнь. Подумай, Фе! У нас лишь несколько дней, а затем мы расстаемся - и что тогда? У тебя есть желание вернуться в Берлин с разбитым сердцем? Или ты хочешь сразу же броситься на шею этому Джерми и остаться с ним? Все это было бы ужасно, поверь мне. - Она замолчала.
Фелициата все более печально смотрела в окно машины. Нита полностью права. С этими привлекательными молодыми людьми они не должны больше встречаться. Это было бы слишком опасно для их душевного спокойствия и психики.
Водитель такси проехал Бруклинский мост и теперь двигался по Манхэттену. Он свернул на Вторую авеню и через некоторое время подъехал к южной части Парк-авеню, а затем к Сорок второй авеню, на углу которой высилось здание отеля. Девушки рассчитались и вышли из такси. Как только они оказались в элегантном холле отеля, их сразу же окружили коллеги по ансамблю.
- Где вы пропадали? - с любопытством спрашивали девушки. - Вся труппа без вас была в Гринвич-Виллидж! Девочки, это - потрясающе! Можете себе представить, что некоторые магазины и галереи там открываются только после полуночи? Представляете?! Это нужно хоть раз увидеть! А ночная жизнь! Кругом все бурлит и сверкает, и по сравнению с этим Кюрфюрстендамм кажется глубокой провинцией.
- Не преувеличивай! - кинулась защищать свой любимый Берлин Нита и, уперев руки в бока, гневно посмотрела на восторженную рассказчицу. - Откуда тебе знать о ночном Берлине? В полночь ты обычно как миленькая спишь в своей кроватке. Готова поспорить: ты и понятия не имеешь о том, что происходит в Берлине ночью!
- Но, Нита, она права, - тихо сказала Фелициата. - Ведь не зря Нью-Йорк имеет славу потрясающего, гениального по замыслу и исполнению города. А Гринвич-Виллидж своеобразная часть его! Город действительно ослепительный, и не стоит сравнивать его с Берлином.
- Ну, тогда пусть и она этого не делает, - все еще возмущалась Нита. Она даже не заметила, что тем временем все девушки уже ушли к лифту.
- Куда они делись? - удивленно спросила Нита, в растерянности оглядываясь.
- Они отправились спать - и нам тоже пора, - зевая, отозвалась Фелициата. - Ведь в восемь утра надо вставать!
Вся труппа считала делом чести ровно в десять часов явиться на репетицию. Только те девушки, которые сознательно подчинялись железной дисциплине хореографии и делали это с улыбкой, участвовали в турне. Для них было немыслимо опоздать на репетицию или на выступление.
Нита и Фелициата занимали номер на двоих. Уже сквозь сон, еле ворочающимся языком, Нита спросила:
- Встретимся ли мы с ними завтра или не встретимся?
- Не знаю, - ответила Фелициата и погрузилась в короткий тревожный сон. Затем она успокоилась, и теперь уже никто не смог бы ее разбудить.
3
Следующим вечером девушки скрывались от Джерми и Реда. Те сначала спокойно их ждали после выступления, потом все нетерпеливее стали поглядывать на служебный вход. Парами и поодиночке танцовщицы покидали здание музыкальной академии, а Ниты и Фелициаты все не было. Когда Гарретт решительно подошел к одной из девушек и спросил о Ните, то услышал в ответ, что "Нита заболела и Фелициата - тоже".
Дело в том, что после выступления Нита громко крикнула на всю раздевалку:
- Слушайте, детишки! Если два симпатичных парня околачиваются на улице у выхода, знайте - они ждут нас с Фе! Скажите им, что мы больны.
Наконец они остались одни, переоделись и очень неуютно почувствовали себя в опустевшем здании.
- Еще десять минут и пойдем, - решила Нита. - Если они и приходили, то давно перестали ждать и сейчас их там нет.
Даже эти десять минут девушки не стояли без дела, а выполнили по несколько балетных упражнений. Их тела просто не могли оставаться без движения.
- А сейчас пошли! - сказала Нита подруге.
Они резко забросили за спины черные кожаные сумки с их гардеробом, подошли к двери, ведущей со сцены, открыли ее и, остановившись на самой верхней ступеньке бетонной лестницы, с любопытством огляделись. Джерми и Реда не было нигде.
- Итак, - промолвила Нита, - мы избавились от них, если, конечно, они вообще тут были. Но это мы выясним позже!
Девушки посмотрели друг на друга с разочарованным видом.
- Ты хотела что-то?..
- Ты думаешь, что?..
- Разве ты недовольна?
- Посмотрела бы ты на выражение своего грустного лица!
Так они настойчиво пытали друг друга, затем громко расхохотались и уселись на бетонную ступеньку.
- Ведь мы теперь не должны больше скрываться, - весело произнесла Нита. - Но, вместо того чтобы радоваться избавлению от своих кавалеров - в конце концов, мы этого и хотели - безумно разочарованы, что их здесь нет. Вот она - женская логика! Хотя, честно говоря, я только рада, что все так вышло. Итак, наши дальнейшие действия?
Они решили выпить кока-колы в своем отеле и отправиться спать. Такое же решение незадолго до этого приняли разочарованные Джерми и Ред. Вначале Ред пытался вывести друга из подавленного состояния, но потом признался, что и сам очень удручен случившимся.
Джерми даже и не пытался притвориться бодрым.
- Весь вечер испорчен, - уныло заявил он, когда друзья сели в машину. Его красивые полные губы сморщились, как будто он кусал лимон. Темные кудри упали на лицо, и он даже не пытался отбросить их назад. Со стороны казалось, что он с интересом рассматривает в окно тросы, держащие Бруклинский мост. В действительности он их даже не видел. Между ним и реальностью стояла девушка с нежным красивым лицом, белокурыми блестящими волосами и изумительной фигурой.
В баре своего отеля друзья пробыли недолго. Ред не встретил ни одной девушки, которая бы ему показалась более соблазнительной, чем Нита, а Джерми даже и не делал попытки найти подходящий объект. Раздраженные, они пошли спать.
На следующий день после обеда Джерми осенила идея, которой он сразу же поделился с другом.
- Цветы! - громко воскликнул Джерми, когда они сидели в итальянской пиццерии. - Почему мы раньше до этого не додумались? Ведь артисткам посылают на сцену цветы. В историю с неожиданной болезнью я, конечно, не верю. Нита просто пышет здоровьем. Это Фелициата, видимо, может почувствовать некоторую усталость. Ты готов? Пошли, мы должны найти самый лучший цветочный магазин в Нью-Йорке. Знаешь ли ты, что перед букетом красных роз не может устоять ни одна женщина? Это знали уже наши прадедушки! Давай, поторапливайся! - Джерми вскочил с места и стал нервно вышагивать взад-вперед около круглого стола.
Ред взял в руку остаток пиццы, встал и рассчитался с официантом.
- Едем в Рокфеллеровский центр, - предложил Джерми. - В проезде, ведущем к собору Святого Патрика, есть цветочный магазин, это я знаю точно.
- Вероятно, самый дорогой во всем Нью-Йорке?
- Может быть, но зато там можно купить самые красивые цветы в Нью-Йорке.
* * *
После трехчасовой репетиции Нита и Фелициата лакомились молочным шоколадом в небольшом кафе-магазине, находящемся в пяти минутах ходьбы от музыкальной академии на Лафайет-авеню. Немного отдохнув, они решили не тратить время и деньги на поездку в отель, а провести послеобеденное время в одном из близлежащих парков.
- Ты точно взяла с собой трико для вечернего выступления? - с тревогой спросила Фелициата.
- Абсолютно точно. Как и то, что я сижу здесь!
- Я верю тебе, но, может быть, стоит еще раз проверить и вернуться в академию? Кроме того, возможно, мы смогли бы найти там какие-нибудь старые покрывала или одеяла, чтобы расстелить их в парке и нормально поспать.
Нита покачала головой и шутливо закатила глаза:
- Мой Бог, какая же ты недоверчивая, Фелайн! Но, чтобы успокоить тебя, пожалуйста, давай вернемся! Но идти по такой жаре… Разве тебе не жалко меня?
- Я могу сходить одна, а ты подожди здесь.
- Ладно, идем вместе!
В это время дня в Нью-Йорке царила гнетущая жара. Их белые тенниски прилипали к телу. Свои длинные волосы танцовщицы небрежно подобрали вверх. Неподкрашенные, без макияжа, девушки все равно выглядели очень привлекательно. Во многом это объяснялось грациозной походкой, выработанной годами, и гибкостью стройных фигур профессиональных танцовщиц. Большинство встречных мужчин оборачивались им вслед, некоторые восхищенно присвистывали. Фелициата то и дело краснела, а Нита лишь смеялась. Когда они вошли в холл музыкальной академии через служебный вход, то какое-то мгновение ничего не различали вокруг. Переход от яркого солнечного света к темноте, царившей в здании, был слишком внезапным.
- Ты что-нибудь видишь? - испуганно спросила Фе и на ощупь отыскала стену.
- Только ночь, - со смехом ответила Нита. - Подожди немного и стой на месте!
- Эй! Кто там? - раздался чей-то голос, затем послышались шаги.
Нита сразу поняла по голосу, что это служитель академии, тот самый темнокожий старик с курчавыми седыми волосами.
- Все о'кей, сэр, - громко отозвалась она. - Мы из берлинской балетной труппы.
- А вы, случайно, не Нита и Фелициата? - поинтересовался старик, подойдя к ним поближе.
- Точно! - ответила Нита, удивившись тому, что он знал их имена и сразу назвал именно их.
- Вы пришли очень кстати. Мне передали цветы для вас.
- Я не ослышалась? - с недоверием в голосе спросила Нита, повернувшись к подруге. - У него цветы для нас?
- Да, он так и сказал.
Служитель неторопливо прошлепал в растоптанных туфлях перед ними по коридору к небольшой каморке, находящейся за большим гардеробом.
- Быстро посмотри, здесь ли наша сумка с трико, - сказала Нита, а сама последовала за стариком в каморку.
Фелициата открыла дверь в гардероб, зажгла свет и увидела их сумку, висевшую на крючке на самом виду.
- Изумительно, - услышала она голос старика и затем сбивчивые слова Ниты с восторженно-удивленной интонацией:
- Вот это да… И это все нам? Мой любимый! Фе, Фелициата, где ты там? - Она высунула голову в дверь и возбужденно замахала рукой. - Иди скорее сюда! Ты не поверишь своим глазам, увидев это!
Улыбающийся служитель рассказал им, что два красивых молодых человека передали для них цветы, а ему дали чаевые.
- Здесь их карточка, - пояснил он и указал на один из двух громадных букетов роз, из которого выглядывал узкий белый конверт.
Темно-красные розы! Даже Фелициата редко видела такие прекрасные цветы на длинных стеблях. В каждом букете было не меньше пятидесяти роз.
Нита осторожно вынула белый конверт, и старик снова поставил букеты в два ведра с водой.
"Вы не подозреваете, - читала она, - как мы жалели, что не встретились вчера. Еще раз тысяча благодарностей за выступление. Мы думаем, что вы действительно звезды труппы и заслужили эти цветы. Танцуете ли вы сегодня вечером? Мы должны вас снова увидеть.
Ред и Джерми".
- Ред и Джерми, - пораженная, вскрикнула Нита. - Ты могла бы такое подумать, Фелайн? Что это за сумасбродная затея послать нам цветы?!
Они спросили старика, нельзя ли оставить у него букеты до вечера. Тот согласился.
Девушки с благодарностью кивнули ему и направились к выходу.
- Мы забыли про одеяло, - напомнила Фелициата подруге, прежде чем они вышли из здания. - Давай спросим у старика.
Они снова вернулись по длинному темному коридору. У служителя было старое зеленое одеяло, которое он и вручил Фелициате.
- Всего хорошего! - пожелал он девушкам. - До вечера!
Послеобеденное время подруги прекрасно провели на лужайке в центре Бруклина. Их усталость исчезла. Два прекрасных букета из роз возымели тот эффект, на который и рассчитывали Ред и Джерми. Девушкам захотелось в этот вечер вновь увидеть своих щедрых поклонников. Решение было принято единогласно, хотя при этом обе выглядели несколько смущенно, поскольку еще накануне вечером дали себе слово больше не встречаться с двумя калифорнийцами.
- Только мы не должны очертя голову влюбляться в этих симпатичных парней, - сделав строгое лицо, призвала Нита свою подругу, поглядывая на играющих в футбол темноволосых кудрявых детей, по ее мнению - итальянцев.
- Да, мамми! - усмехнувшись, отозвалась Фелициата. Она распустила свои длинные белокурые волосы, и теперь они свободно рассыпались по плечам.
Около семи лужок в парке несколько опустел. У девушек еще было в запасе несколько минут. Полностью расслабившись, они лениво лежали на спине, закинув руки за голову и глядя на проплывающие над ними облака.
Вдруг Нита тихо повторила свои слова:
- Только не влюбляться очертя голову! - И еще тише добавила: - Но для меня это становится дьявольски трудным!
Ред и Джерми стояли, небрежно прислонившись к своей машине, когда девушки после окончания представления вышли из академии. Ред был в светлых отутюженных брюках и бордовой льняной рубашке с короткими рукавами, а Джерми - в белых удобных джинсах и светло-желтой спортивной рубашке "поло".
При виде друзей сердца Ниты и Фелициаты забились сильнее.
- Берегись! - прошептала Нита, когда они двинулись навстречу, и громко приветствовала молодых людей:
- Джерми! Гарретт! - Она поздоровалась с каждым за руку. - Что за чудесные цветы! Такие прекрасные букеты!
Фелициата стояла за ней, прижимая к себе цветы, из-за которых ее почти не было видно. Джерми нашел ее нежное лицо, наполовину закрытое темно-красными розами, таким прекрасным и достойным обожания, что мог лишь безмолвно взирать на девушку. От этого восхищенного взгляда Фелициата тоже не могла произнести ни слова. Ее голубые глаза потемнели, когда она ответила на взгляд Джерми.
Тем временем Нита поблагодарила Реда за цветы и сделала это достаточно самоуверенно, хотя ее сердце колотилось от волнения. Зеленые глаза Реда радостно сверкали: ведь они снова увиделись и, очевидно, ко взаимному удовольствию.
- Ну? - спросил он. - Как прошло представление? Понимают ли ньюйоркцы, какой интересный современный ансамбль прибыл к ним в город из далекого Берлина?
- Они понимают это и ценят, - ответила Нита. - Когда они загораются, это лучшая публика в мире… то есть одна из лучших, - быстро исправилась она.
- Естественно, самая лучшая - берлинская, - продолжил с добродушной улыбкой Ред. - За это время я узнал, как сильно ты влюблена в свой родной город и как его расхваливаешь, но любовь иногда делает человека слепым!
- Ты это знаешь по личному опыту? - поинтересовалась девушка, не рассчитывая на ответ, и повернулась к Фелициате, продолжавшей все это время молча стоять позади нее. - Ты уже поблагодарила за цветы? - спросила она, чтобы хоть что-то сказать. - И что мы будем делать сегодня вечером?
- Я поблагодарила, - заикаясь, ответила Фелициата. - А что касается вечера… Я не знаю.
Джерми подошел к ней, затем бережно подвел к машине и стремительно открыл дверь.
- Может быть, положим цветы в багажник? - предложил он. - Ты прямо задавлена ими!
Фелициата кивнула, и Джерми аккуратно взял из рук девушки букеты, причем нечаянно коснулся ее груди. Оба на секунду замерли, как будто сделали что-то недозволенное. Нита и Ред ничего не заметили. Они наблюдали за Джерми, осторожно укладывавшим цветы в багажник.
Ред настоял, чтобы рядом с ним села Нита, а Джерми и Фелициата - на заднее сиденье, при этом Фелициата отодвинулась от Джерми, насколько это было возможно.
Прежде чем завести двигатель, Ред спросил:
- Как вы отнесетесь к ужину в "Сарди"? Он находится на Манхэттене на Сорок четвертой улице. Это далеко от вашего отеля?
- Всего в двух кварталах от нас, - ответила Нита. - Это было бы отлично. У нас и без того мало времени. Завтра в восемь утра начнется репетиция.
Ред посмотрел на нее с заметным разочарованием в глазах и, вздохнув, тронул машину с места. Они с Джерми рассчитывали на длинную ночь. В зеркале заднего вида он увидел лицо друга, сиявшее, как у ребенка на Рождество. "Невероятно, - подумал Ред, улыбаясь про себя, - что смогла сделать, практически мгновенно, эта маленькая блондинка с высокомерным, мало склонным к шуткам и всегда очень самоуверенным мужчиной! Вот он сидит с рассеянным, мечтательным выражением, как будто ему встретилась сказочная фея, а сам он больше не надеется снова увидеть ее. Ну, тут я постараюсь немного помочь…"