- Ты стал сентиментальным, Антон, - сказал он, - спокойная жизнь со своей сучкой явно не пошла тебе на пользу.
Я почувствовал, как начинаю закипать от злости. Хотелось прямо сейчас кинуться на ублюдка и убивать. Медленно. Изощренно. Давно я не испытывал такого желания. Все-то темное, что я смог подавить в себе за эти годы, снова начало захватывать мое сознание.
- Если я еще раз услышу что-то подобное в адрес своей женщины, ты останешься без своего бл*дского языка.
Дар усмехнулся и покачал головой. Взял бокал со стола и сделал медленный глоток.
- А еще говорят, что из нас двоих псих именно я.
Он засмеялся и отсалютовал мне бокалом. Этот гребаный фарс мог продолжаться до бесконечности.
- Что именно ты хочешь? - спросил его, - я не знаю, где находится Князь.
- Да, - кивнул Роман и указал на меня протянутой с бокалом рукой, - но именно ты знаешь о нем все. Ты и Волк. Старика давно сожрали черви в могиле. Так что…
- Где гарантии, что ты оставишь меня в покое, и с чего мне верить такому лживому сукину сыну, как ты?
- Если ты имеешь в виду мою мать, то будь осторожен, Франц, - его голос вибрировал от переполнявших эмоций, глаза сверкали, - во второй раз предупреждать не буду.
Я даже не успел удивиться такой сыновьей преданности или черт его знает, что там еще было в его словах, как Дар уже полностью взял себя в руки. Поправил манжеты рубашки и улыбнулся.
- Говоришь, гарантии? Я дам тебе слово, этого недостаточно?
Теперь пришел черед смеяться мне.
- Какое к черту слово, Дар?! - я сам не заметил, как повысил голос, - в прошлый раз ты его тоже дал. И что? Ты снова сидишь передо мной. Так чего стоит твое слово?
Дар смотрел на меня, не мигая, никак не реагируя на мои слова. Снова потянулся к бокалу и допил оставшееся в нем виски одним глотком.
- В прошлый раз я пообещал тебе свободу, Антон, - наконец, нарушил он молчание, - но я ни слова не говорил о том, что навсегда вычеркну тебя из игры. На этот раз все по-другому. Я дам тебе гарантии, которые ты хочешь.
- Я хочу быть уверен, что ты больше не появишься в моей жизни, - сказал я со сталью в голосе, - также, как и твои верные псы, которых ты можешь подослать ко мне.
Дар улыбнулся и снова закурил.
- Ты слишком высокого мнения о себе, Франц, - усмехнулся он, - мне от тебя нужна лишь эта чертова информация. Но я дам тебе кое-что.
Он полез в карман и достал оттуда флешку. Положил её на стол и пододвинул ко мне. На мой вопросительный взгляд не обратил внимания, лишь передал планшет, который все это время лежал на диване рядом с ним.
Я не стал задавать лишних вопросов. Подключил карту к устройству, стал ждать, когда загрузится. Через несколько секунд на экране появилась одна единственная папка. Открыл её и стал с интересом просматривать содержимое. Это заняло больше времени, чем я предполагал. Дар молчал, никак не комментируя то, что я вижу. Поняв, что именно он отдал мне, я посмотрел на него, стараясь сохранить равнодушие на лице. Но, чёрт бы меня побрал, если мне это удалось.
- Как это понимать?
Теперь я даже не пытался скрыть удивление в своём голосе. В голове не хрена не укладывалось. Дар просто-напросто дал мне то, что сможет потопить его в один момент. Уничтожить его жизнь, если я захочу этим воспользоваться.
- Понимай, как хочешь, - он пожал плечами, словно речь шла о чем-то обыденном, - как я понимаю, тебя это устраивает?
- Но ты же понимаешь, что если об этом узнаёт Совет, ты не жилец? Почему ты уверен, что я не воспользуюсь этим просто так?
После моих слов атмосфера в воздухе поменялась кардинально. В глазах Дара появилось безумное выражение, он взорвался за долю секунды. Схватил бокал со стола и со всей силы запустил его в стену. Он пролетел в каких-то сантиметрах от моего лица, и мне стоило всей своей силы воли не броситься на этого долбаного отморозка.
- Твою мать! - его голос был похож на рычание, - мы что, бл*ть, будем играть в гребаный вопрос-ответ?
Казалось, прошла вечность, прежде чем он продолжил, будто и не было этой вспышки ярости только что.
- Ты не знаешь всего, Франц, - здесь он замолчал, и на его губах снова появилась снисходительная улыбка, - к тому же, я уверен, что тебе самому не захочется возвращаться. Ты сделал свой выбор три года назад. И будь я проклят, если одобряю его.
Только собирался ответить, но он поднял руки вверх, останавливая.
- Ладно, меня это не касается, - он засмеялся, - ну как, ты согласен?
Спустя некоторое время я вышел из ресторана, оставив Дарманяну клочок бумаги с одним лишь именем. Дарина Поклонская. Лишь я один знал, кто эта девушка. Теперь же об этом знает и Дар. Я догадывался о том, что теперь будет с ней. Но чувства жалости не было и в помине. Я знал про неё достаточно, чтобы быть уверенным - Князь обречён. Также, как и она.
*
Зашёл в квартиру и сразу понял, что Надежда уже дома. Она сидела в комнате на диване, подтянув колени к груди, в кромешной темноте. Её взгляд был устремлён вперёд, и она даже не повернула головы на моё появление. Это было странно, и во мне против воли зародилось беспокойство. Не включая света, я сел рядом с ней, положив ладонь на её хрупкую шею. Провёл большим пальцем по плечу, чувствуя, как она слегка дрожит.
- Привет, - сказал шёпотом, не желая разрушать тишину, в которой мы находились.
Я видел лишь её силуэт, и каждый изгиб её тела был так до боли мне знаком.
В этот момент Надя глубоко вздохнула и прижалась ко мне, обняв руками за талию.
- Они забрали его…
Сначала я даже не понял, о чем она говорит. Лишь прижал её к себе ещё сильнее, желая впитать эту чертову дрожь себе.
- Они просто забрали его у меня, Антон, - её голос был похож на тихий шепот, - а я даже не смогла ничего сделать, понимаешь?
Теперь я догадался, что речь идёт о том маленьком мальчике. Меня не удивило, что служба опеки забрала ребёнка, но я даже и предположить не мог, что для Нади это станет таким сильным ударом. Она отодвинулась и посмотрела на меня. Тусклый свет из окна освещал её лицо, и я отчётливо видел всю боль в её глазах.
- Этот взгляд… Он смотрел на меня так, будто я предала его. Даже сейчас я вижу это перед глазами.
Её голос дрогнул, и я поспешил обнять её.
- Т-ш-ш-ш… Это должно было случиться рано или поздно, маленькая.
Я старался говорить как можно мягче, но отчётливо чувствовал её напряжение.
- Ты не понимаешь, да? Вы все не понимаете! Это мой ребёнок, мой!
Её голос поменялся. Теперь в нём была слышна злость и что-то ещё, чего я пока не мог понять.
- Но у него уже есть мать, Надя. Мы можем усыновить любого ребёнка, если ты захочешь…
Я не успел даже договорить, как она резко оттолкнула меня и вскочила с дивана. Даже в темноте я видел, как её глаза метают молнии. Как в ней зарождается злость.
- Мне не нужен любой! - голос Нади звенел от переполнявших её эмоций, - мне нужен ЭТОТ ребёнок! И я буду бороться за него, Антон.
Я прикрыл глаза, пытаясь осознать происходящее. Почему я не увидел, насколько сильно она привязана к этому мальчику? Как мог усомниться в ней? Когда открыл глаза, увидел, что Надя уходит в сторону кухни. И, чёрт бы меня побрал, если я позволю ей остаться с этим в одиночестве.
Прошел вслед за ней на кухню и прислонился к двери, смотря на то, как она подносит к губам сигарету трясущимися руками. Её пальцы дрожали, и у неё никак не получалось подкурить. С тихим чертыханьем она смяла сигарету в пепельнице и прикрыла глаза.
- Я - идиот.
Губы Нади едва заметно дрогнули, но глаз она так и не открыла. Сидела на стуле, положив голову на спинку. Тогда я подошёл к ней и опустился на корточки, так, что моё лицо было в районе её живота. Мягко взял её за руки и поднёс к губам.
- Не твой ребенок, Надя, наш, - поцеловал в раскрытую ладонь, не сводя взгляда с её лица, - теперь наш.
Надя улыбнулась и, наконец, посмотрела на меня. Её глаза светились облегчением, в них не было ни капли упрека или осуждения, которых я ждал. Она смотрела на меня, и я плавился от тех чувств, которые наполняли её взгляд.
- Почему до тебя доходит, как до жирафа, Франц?
Она продолжала улыбаться, свободной рукой проводя по моим волосам. Я даже не стал отвечать на этот вопрос. Встал с пола, поднимая её на руки, и Надя тут же прижалась к моей груди. Я зашёл с ней в спальню, уложил на постель и лёг рядом. Устроил её голову на своём плече и зарылся рукой в волосы.
- Расскажи мне про него, - сказал я мягко, - с самого начала.
Надя едва слышно вздохнула и стала говорить. Её голос был весь переполнен эмоциями. В нем был трепет, даже какое-то смущение, когда она рассказывала про ребёнка, который покорил её сердце. Я слушал, не перебивая, чувствуя, что в этот момент она делится со мной чем-то столь сокровенным, что слова здесь просто не нужны. Слушал и поражался тому, что сейчас я полюбил эту маленькую женщину ещё сильнее.
Глава 26
Когда человек считает, что больше испытаний от жизни ему не вынести, кто-то свыше посылает ему в помощь человека, который разделит с ним испытания. Нужно лишь верить и ждать. Мне повезло с Антоном. И мне не хотелось нагружать его еще больше. В свете последних событий с Дарманяном. Но Антон просто отмахнулся. Он твердо и ясно дал понять, что вопрос с Романом решен. А как именно он разрешился, я не стала спрашивать. Зачем?
Антон внимательно выслушал меня и поддержал. Я чувствовала его искреннюю тревогу о Лео. Франц смотрел на меня так, как может только он. Одним взглядом он мог заставить меня замолчать и успокоиться, сгорать от страсти или прыгать от радости.
Я боялась, что Антон не поймет меня, не разделит моего желания забрать Лео. Признаться честно, я была готова стоять на своем до конца. Доказывать свою правоту и правильность решения, переубеждать и выгрызать понимание. Никогда не смирюсь с тем, что малыш находится не у нас. Но все это не понадобилось. Я могла ничего и не говорить, Антон все понял, впрочем, как и всегда. В такие моменты я понимала насколько он опытней меня. И там, где у меня играют и берут верх эмоции, он руководствуется здравым, холодным рассудком.
Антон с утра уехал к Стиву для разрешения каких-то дел, а я уже была на полпути в офис миссис Стэнфорд, руководителю социальной службы по нашему округу. Именно она занималась вопросом опекунства, как рассказала мне Мардж. Меня подергивало от нетерпения. Понимаю, что вчера с Антоном мы договорились поехать вместе после обеда, но я не могла больше ждать. Такое ощущение, что каждая секунда неизвестности сдавливает мне горло и мешает дышать.
Отметившись в журнале посещений, я села в кресло около кабинета и стала ждать, когда меня пригласят. Миловидная секретарша средних лет через двадцать минут назвала мое имя и провела в кабинет.
- Доброе утро, - поздоровалась я с порога.
За столом сидела женщина, на вид не старше сорока. Волосы были собраны в пучок, очки придавали ей вид строгой учительницы, и на мгновение показалось, что я вернулась в детство и стою в кабинете директора из-за очередной выходки. Лиза Стэнфорд, не поднимая головы от стола, загруженного огромными стопками бумаг, спросила.
- Чем я могу Вам помочь?
Женщина замолчала, по всей видимости, пытаясь отыскать в записях мое имя.
- Надежда Зарецкая, - я подошла к столу и протянула руку для рукопожатия.
Она медленно подняла голову и посмотрела на меня изучающим взглядом. Я стояла, чувствуя себя словно на экзамене. Но спустя некоторое время Лиза ответила на мое рукопожатие и указала на стул позади меня.
- Чем могу помочь, госпожа Зарецкая?
Я села, расправила плечи и выпрямила спину.
- Я пришла поговорить с Вами о Леонардо Томпсоне.
В глазах женщины появился интерес, и она пристально посмотрела на меня.
- Какова суть разговора?
Я ответила ей, не раздумывая.
- Хочу оформить права опеки над этим ребенком.
Миссис Стэнфорд молчала, просто рассматривала меня. Не знаю, что она искала, но я не отвела взгляд и не стала показывать, что нервничаю.
Я пришла к ней с определенной целью и, пока не добьюсь того, чего хочу, никуда не уйду.
Лиза достала папку с именем Лео на ней и начала просматривать.
- Надежда, - спустя некоторое время женщина устало прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла, - не буду ходить вокруг да около и притворяться доброй женщиной. Вам сколько лет? Двадцать, двадцать три? В последнее время, видимо, в вашей молодежной среде модно брать на попечение какого-нибудь обделенного судьбой ребенка. Сделать из него игрушку, а потом, наигравшись, выкинуть за ненадобностью. Но ни один из вас, деток, потом не думает, что будет с этим ребенком после. Этих детей уже и так наказали, им не нужно новых испытаний. А я потом бумаги разгребаю месяцами. Так что попрошу покинуть мой кабинет и советую завести собаку. Всего доброго.
Она высказала все это разом, словно заученный текст. Видимо посчитав, что разговор закончен, женщина снова обратила все свое внимание на бумаги перед собой.
- У меня уже есть собака, - тихо и зло проговорила я.
Чувствовала, как во мне растет злость. Кто она такая, чтобы сравнивать меня с кем-то? Лиза Стэнфорд совершенно не знает меня. Пока еще не знает.
- Что? - женщина оторвалась от бумаг и потрясенно посмотрела на меня.
- Я говорю, у меня уже есть собака. А сюда я пришла не выслушивать жалобы о Вашей работе, как Вам трудно потом бумажки на место раскладывать. Я задала конкретный вопрос и хочу услышать конкретный ответ. Так что, будьте так любезны, и сделайте свою работу.
Женщина смотрела на меня, словно увидев впервые, а затем один из уголков ее губ пополз вверх, и она улыбнулась.
- Я гляжу, у Вас все серьезно?
- Если бы я хоть на секунду усомнилась в обратном, меня бы здесь не было, - честно ответила я.
- Тогда расскажи мне все с самого начала, Надежда Зарецкая.
И я рассказала. Все. Ничего не тая и не приукрашая.
Миссис Стэнфорд слушала меня внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы, и спустя час я покинула ее кабинет с ответом на все, что меня интересовало.
*
После встречи с Лизой голова шла кругом. Я не знала, с чего начать, за что зацепиться, как все разложить по полочкам. Поэтому, когда пришла, не сразу поняла, что Антон уже дома.
Я, как раз стягивала с себя платье, чтобы переодеться в домашнюю одежду, когда заметила его. И, как обычно, мое сердце сделало сальто и разбилось от счастья при виде него на мелкие осколки. И такие финты оно, сердце, проделывает постоянно.
Он стоял, прислонившись к дверному косяку. Руки в карманах, рукава рубашки закатаны до локтей. Весь его вид говорил мне о том, что он уже знает, где я была и что делала. И это заставило меня нервничать.
- Привет, - сказала, подходя к нему и целуя в губы, - не знала, что ты уже дома.
Отошла от Антона и надела на себя спортивные штаны.
- И тебе привет. Ты ничего не хочешь мне сказать? - приподняв бровь, вкрадчиво поинтересовался Франц.
- Сказать? - сделав вид, что ничего не понимаю, я принялась разыгрывать спектакль. Антон кивнул.
- Я тебя люблю?
- Это ты у меня спрашиваешь? - ухмыльнулся он.
- Утверждаю. Я тебя люблю.
- И я тебя, маленькая.
Я закрыла глаза, наслаждаясь этим признанием. Наверное, мне никогда не надоест слышать эти слова. А когда открыла глаза, Антон был уже в нескольких сантиметрах от меня. Положил ладони на талию и погладил кожу, от чего по всему телу разбежались мурашки.
- Мы же вместе собирались поехать в офис соцработницы, - продолжая поглаживать мою талию, произнес Франц.
В его голосе не было порицания. Такое чувство, будто он знал, что я пойду туда, не смогу больше ждать. Я прижалась к нему всем телом и обняла за талию. Положила подбородок ему на грудь и посмотрела в глаза.
- Собирались, - со вздохом признала я, - но я не смогла больше ждать.
Антон наклонился и поцеловал меня в уголок рта, а затем отстранился, взял с кресла мою футболку и подошел ко мне. Я покорно подняла руки вверх и позволила ему одеть меня, как маленького ребенка.
Мы легли на кровать, и Антон притянул меня в свои объятия.
- Она сказала, как вернуть Лео?
Мое сердце сжалось от благодарности к этому мужчине. Чтобы не происходило, он всегда ставит меня, мои интересы и безопасность превыше всего, доказывая это раз за разом.
- Да… Нам нужен письменный отказ от Солы. Нужно, чтобы она заверила официально, что отказывается от Лео. Тогда нам дадут право опеки, а потом через время, по решению суда мы сможем полностью оформить усыновление, - устало проговорила я.
А на глаза выступили слезы, которые я попыталась быстро сморгнуть.
- Вот только Сола пропала… Но все будет хорошо, да, Антон? Просто скажи, что все будет хорошо.
- Все будет хорошо, Надежда, - сказал он и обнял меня крепче.
А я поверила ему. Обязательно будет.
*
Уже прошло две недели с того момента, как я видела Лео последний раз. Весь коллектив Убежища искал Солу, мы даже наняли частного сыщика, но она будто испарилась, словно ее никогда и не было. Хотелось выть от безысходности. Каждый день, который не приносил результата, действовал на меня словно кислота, разъедающая внутренности, превращая их в сплошное месиво. Мардж несколько раз предлагала поехать навестить мальчика. А я… просто не могла. Прийти к нему ни с чем и посмотреть в глаза равносильно отказу от него. С каждым часом уверенность покидала меня, как и последние силы.
Но больше всего поражал меня во всей этой ситуации Антон. Вспоминаю все его слова и уверения. Как он поддерживал меня и помогал в первые дни…
Что произошло потом - не знаю. После нашего последнего разговора я его практически не видела. Он постоянно был занят, объясняя это новым важным контрактом, над которым они работали вместе со Стивом. Я и сама эти дни задерживалась в офисе допоздна, но даже тогда он появлялся дома лишь ближе к ночи. И стоило ему лечь в постель, как он тут же засыпал, прижав меня к себе. А я не смела его будить, хотя в голове вертелись миллионы вопросов. За все это время мы даже ни разу не заговорили с ним о Лео. И это начинало пугать, даже злить. Возможно, я не права, что огорошила его новостью об усыновлении? Может, нужно было сперва спросить его… но я же видела, что он не против, была уверена, что он тоже хочет этого не меньше моего. Что могло измениться?
Но каждому терпению рано или поздно приходит конец.
Я сидела в кабинете и накручивала себя, как боксер перед поединком. Сегодня мы с Антоном поговорим. Обязательно.
Не успела я придумать хоть какую-то изощренную пытку, как Франц собственной сногсшибательной персоной появился на пороге моего кабинета.
- Тебе пора сделать перерыв, Надя. Пообедай со мной.
И все слова, которые я хотела сказать, вылетели у меня из головы.
- Хорошо. Подожди пару минут.