Приезд в Тифлис русского резидента окончательно открыл глаза Персии на судьбу Грузии. Император Павел отозвал свои войска из Закавказья, действовал, по-видимому, миролюбиво, но с таким миролюбием не мирилась присылка резидента в Тифлис. Персидская оценка грузино-русских отношений с большой выпуклостью выражена в письме к резиденту визиря Фетали-шаха, Хаджи-Ибрагим-хана, видного государственного человека Персии того времени. "Дело сие (т. е. приезд резидента), - пишет он, - сверх чаяния, ибо как свет солнца изливается на землю, так равномерно всем известна истина, что с самого того времени, как весь земной шар разделился на четыре части, Грузия, Кахетия и Тифлис заключались в Иранском государстве…" Жители обязаны были повиновением и службой по шахским указам, а под властью России не находились, "кроме того случая, когда царь Ираклий, князь над князьями, современник блаженные памяти самодержавного государя Ага Магомет хана, вздумал, отторгнувшись от власти всегдашних владетелей своих, идти неприятельской против Персии стезею". Но он за это получил возмездие. Теперь нам говорят о миролюбии русского монарха. Зачем же желает он "уничтожить запечатленные веками права и преимущества"? Какую силу могут иметь обязательства царя Ираклия? Персидский дипломат так поясняет свою мысль: "Например, если бы один из народов, в пределах Российского государства состоящих, предался самопроизвольно персидскому владению, учинил с ним трактат и другие условия, то сильны ли таковые сделки?" Правда, при царе Ираклии не было в Персии верховного обладателя, но и "во время сих, так сказать, двух дней" Грузия не могла отложиться от Персии. Теперь, благодарение Богу, перед престолом шаха склонили выи все ханы, и "того не предусматривается, чтобы чрез тысячи лет принадлежавшее владение отдать другому". В заключение иранский канцлер приглашает уважать взаимные права и границы, "не прерывая цепи тишины и дружбы, дабы область Тифлисская не была паки попрана ногами коней и удачных воинов наших…". Впрочем, лучше, "чтобы дверь обоюдного дружества всегда была открыта".
Мы знаем уже, что Вахтанг отказался от подданства Персии, затем более десяти лет господствовали в Грузии турки, пока не были вытеснены оттуда Надир-шахом.
После смерти Надира не было ни одного настолько признанного в Персии властителя, чтобы можно было говорить о его власти в Грузии.
Как возвысился и усилился Ираклий, пользуясь персидскими смутами, об этом мы достаточно говорили, это общее место во всех сочинениях, посвященных истории Персии того времени. В течение последнего полустолетия Грузия не знает зависимости от Персии. Заключая трактат с Россией, Ираклий делал по отношению к Персии политически рискованный шаг (как это объяснено выше), но никакого права Персии на Грузию он не нарушал, так как это право давно испарилось да и в дни его действительности с ним не мирилось христианское правосознание грузин. Спор мог быть решен силой, но в борьбе с Ираклием Ага-Магомед-хан проиграл его, несмотря на внешнюю победу: действительно, он не добился признания своих прав со стороны Ираклия и, не будучи в состоянии утвердиться в стране, торопливо вернулся восвояси.
Фетали-шах возобновил свои притязания, и мы видели, как его канцлер их формулировал. Ему пришлось спорить уже с русским оружием, и Гюлистанский мир через 15 лет, решил вопрос опять-таки не в его пользу.
Но приведенная нота показывает, как судорожно Персия противилась утверждению России в Закавказье и как упорно она защищала, очевидно, несостоятельную мысль о своем "праве" на Грузию.
Была, впрочем, и среди грузин небольшая группа лиц, готовых признать права Баба-хана, так как они считали возможным с помощью Персии сохранить за Грузией известную самостоятельность. Главный выразитель этого течения, царевич Александр, сын Ираклия, открыто перешел на сторону Персии и был ее орудием в войнах с Россией; он умер на чужбине и никогда не примирился с уничтожением самостоятельности Грузии. Большинству же, верному вековой традиции - сближения с Россией, суждено было окончательно и навсегда освободиться от всякого влияния Персии, прежде многостороннего и веками длившегося. Так начали изменяться коренным образом условия жизни грузин.
Глава одиннадцатая
Присоединение Грузии к Империи
I
Теперь близится день присоединения Грузии. Манифест 18 января 1801 г. объявит об этом всем и каждому, и Грузия станет частью России.
Мы показали, как в 1799 г. с получением инвеституры и принесением присяги царь Георгий становится в такое же отношение к Империи, в каком был Ираклий, т. е. Грузии дается "пред лицом всего света" гарантия целости и неприкосновенности, а также обеспечивается престол за национальной династией под условием службы и верности.
Мы должны рассмотреть, как совершился этот переход от двустороннего договорного отношения, в котором Грузия и Россия находились еще в 1799 г. и в 1800 г., к положению, созданному манифестом 18 января 1801 г., т. е. к "присоединению Царства Грузинского на вечные времена под Державу" Империи.
1
Для юридической оценки присоединения Грузии к России, а также для оценки взгляда, выраженного в императорских манифестах и затем усвоенного всеми, относительно добровольного присоединения Грузии, необходимо отыскать и рассмотреть в отдельности звенья той цепи, которая начинается договорными отношениями 1799–1800 гг. (по силе обновленная тогда трактата 1783 г.) и кончается инкорпорацией Грузии, т. е. распространением на нее территориального верховенства России, ее власти во всей полноте проявлений и во всей необъятности ее компетенции.
Переход от первого положения ко второму мог бы быть юридически безупречным, корректным; тогда бы мы имели действительно непрерывную цепь юридических отношений, из которых каждое последующее заимствует свою правомерность от предыдущего, им освящается и, в свою очередь, дает юридическую основу новому отношению. И если бы даже в конце концов мы пришли к чему-нибудь вовсе отличному от начального положения, тем не менее не оставалось бы места для юридической критики: все было бы как следует, безукоризненно с точки зрения права.
Для того чтобы - с юридической точки зрения - можно было говорить о добровольном присоединении Грузии к России, необходимо, чтобы акту инкорпорации предшествовало обоюдное согласное волеизъявление заинтересованных сторон.
2
Инкорпорация есть акт, посредством которая власть государства распространяется на так или иначе присоединяемую к нему область. Инкорпорации могут предшествовать различные события и правоотношения, создающие власть государства над присоединяемой территорией. В одном случае это может быть завоевание, в другом - добровольная уступка, в третьем - купля-продажа и т. д.
Но когда речь идет о добровольном присоединении, то этот (всегда односторонний) акт инкорпорации должен следовать за другим актом (или актами), в котором обнаруживалось бы соглашение относительно утраты самостоятельности с одной стороны и принятии в подданство - с другой.
Словом, утрата государством независимости и инкорпорация действительно возможны путем добровольным, но для этого требуется формально выраженное согласие воль. И не только утрата самостоятельности, но всякое вообще изменение, теснее сжимающее два государства в одно целое, должно происходить путем двустороннего соглашения.
Ирландский парламент был жалким подобием представительного учреждения, но юридически он был органом Ирландии, и окончательное объединение ее с Англией, несмотря на темные политические средства, примененные в этой цели британским правительством, с юридической точки зрения безупречно. Именно - было постановлено обоюдно, что "с 1 января 1801 г. королевства Великобритания и Ирландия соединяются навсегда в одно королевство, под названием Соединенного королевства Великобритании и Ирландии". Постановлено было также относительно единства престолонаследия (как было и до того) и единства парламентского представительства; Ирландия получила в нем свою долю. Она лишилась своей привилегии добровольно.
Но Ирландия не была самостоятельным государством; возьмем примеры более похожие на наш случай. В 1798 г., за два года до присоединения Грузии, добровольно вошли в состав Французской республики вольный город Мюльгаузен (ныне в Эльзасе) и Женевская республика. Инкорпорации предшествовали в данном случае договоры об объединении.
3
Повторяем: если добиваются полного присоединения, слияния, то, во всяком случае, необходимо должен предшествовать инкорпорации акт отречения от своих прав монарха (если речь идет о монархии) и вообще должно быть изъявлено предварительное согласие на инкорпорацию со стороны тех, кто имеет право и обязан выражать волю государства.
За 5 лет до присоединения Грузии вошла в состав России Курляндия. До того она находилась в ленной связи с королевством Польским. С уничтожением самостоятельности Речи Посполитой связь эта, естественно, прекращалась, и Курляндия вернулась в первобытное состояние, т. е. вольна была избрать себе нового сюзерена или иначе распорядиться своей судьбой. Курляндия поступила в полную, безусловную зависимость Империи, вошла непосредственно в состав ее владений. Для того чтобы оформить надлежащим образом это присоединение, нужен был ряд юридических актов, которые все и состоялись.
Чтобы осуществить "безусловное подтверждение" (unbedingte Subjection) Курляндии скипетру России, созван был чрезвычайный сейм. Манифестом 18 марта 1796 г. сейм "торжественно и навсегда отрекся от польского верховного ленного начальства". Затем другим манифестом от того же числа депутаты "признали за благо и полезно" вовсе "отменить существовавшее поныне княжеское правление, дабы отныне быть беспосредственно и прямо присоединенными к Империи Российской".
Но, кроме сейма, Курляндия имела и герцога. Последний "приступает" к торжественному акту сейма и сам просит Екатерину II принять в подданство Курляндию. Поэтому он "разрешает и освобождает всех и каждого из жителей" Курляндии от учиненной ему присяги и "повергает к стопам августейшей монархини Российской империи" торжественное отречение от всех своих "государских преимуществ и княжеских прав".
В ответ на эти акты Императрица заявляет о своей уверенности в том, что желание, заявленное сеймом и его уполномоченными перед Ее Величеством относительно присоединения, чистосердечно, и она торжественно удовлетворяет так заявленному желанию.
В результате манифесту Екатерины II о присоединении к Империи княжеств Курляндского и Семигальского предшествуют: a) акт отречения герцога Курляндского Петра от принадлежащих ему прав владетельного герцога; b) манифест рыцарства и земства Курляндии об отречении от прежней связи с Польшей; c) акт тех же рыцарства и земства о подтверждении их Е. И. В.
Мы видим, что воля, изъявленная Курляндией, и ответное волеизъявление Императрицы совпадают по своему предмету. Согласие воль выражено здесь не в трактате - оно явствует из сопоставления актов.
Но если ищется подданство не безусловное, а условное, то подавно требуется формальное согласие насчет условий соединения. Различие культур, эпох и местностей не имеет здесь значения. Различие это отразится в содержании и форме статей соглашения, но само соглашение остается необходимой предпосылкой.
Посмотрим же, какими путями совершился переход от договорной связи Грузии с Россией к прекращению политического бытия и к инкорпорации.
II
1
Покровительство, оказываемое Грузии, и защита ее территории от внешних врагов, к чему обязалась Россия по трактату 1783 г., были, к сожалению, настолько недействительны, что, если верить официальным данным, население Грузии в период от 1783 г. до 1801 г. уменьшилось чуть не на половину. Что к 1801 г. Грузия представляла картину полного разорения и что пеплом забвения покрыта была лучшая пора царствования Ираклия, в этом никто не сомневается.
Такое исполнение обязательств, вытекавших из протектората со стороны России, равнялось их неисполнению, и Грузия могла бы считать и себя свободной от обязательств в отношении России.
Известны случаи, когда неоказание помощи зависимому государству сюзереном влекло за собой отказ первого от покровительства. Так поступили Нидерланды по отношению к Германской империи, не поддержавшей их в борьбе с Испанией. Точно также Люцерн, будучи покинут герцогами австрийскими, вступил в Швейцарский союз.
Мы упомянули, что Грузия одно мгновение готова была стать на такую дорогу и обеспечить свою будущность помимо России. Но она предпочла остаться при старых традициях и лелеяла совершенно правильную мысль о необходимости более тесного единения с Россией, такого единения, при котором помощь России, условленная трактатом, стала бы действительной. Еще Ираклий понял, что для этого необходимо ближе заинтересовать Россию, он предложил в ее распоряжение рудники и был готов предоставить ей видное участие в деле внутреннего переустройства Грузии, переустройства, необходимость которого давно сознавали, но которое было бы возможно, как мы не раз говорили, лишь при внешней обезопасенности страны. В этом смысле делал в Петербурге перед самой смертью Ираклия представлены кн. Чавчавадзе, но безуспешно.
В руководящих кружках Грузии при царе Георгии XII эта идея созрела окончательно, и для ее осуществления, для создания такого союза, который бы дал Грузии обещанное ей еще трактатом 1783 г., и были отправлены в Петербург Георгий Авалов и Елеазар Палавандов. Совместно с кн. Гарсеваном Чавчавадзе они выработали план более тесного соединения Грузии с Россией, который мы и рассмотрим.
2
Соображения грузинских уполномоченных изложены были в 16 пунктах (так наз. просительные пункты), и нота, их содержащая, была подана от имени Георгия XII князем Чавчавадзе 17 ноября 1800 г.
Предположения грузинского правительства по рассмотрении в Госуд. коллегии иностранных дел были одобрены по всем пунктам имп. Павлом 19 ноября. 23-го того же месяца послана царю Георгию Высочайшая грамота с извещением, что нота, поданная его уполномоченными, "апробирована" Государем.
Тогда же первоприсутствующий в Коллегии граф Растопчин сообщил Грузинскому царю Высочайшую волю относительно дальнейшего хода дела. Именно из Петербурга отправлены в Грузию князья Г. Авалов и Е. Палавандов с тем, чтобы посылаемый с ними список с ноты грузинских уполномоченных получил бы утверждение в Грузии и затем с названными князьями отослан обратно в Петербург вместе с благодарительной грамотой, причем все три посла должны быть названы послами от царя и от всего царства. А после этого будет заключен в Петербурге "обоюдный императорский акт" с пристойным торжеством.
Очевидно, что если бы форма соединения Грузии с Россией, предложенная грузинскими уполномоченными и принятая предварительным соглашением русского и грузинского правительств, получила окончательную ратификацию и подтверждение "в обоюдном Императорском акте", как это обещано было Императором, история увидела бы добровольное не только по существу, но и по форме присоединение Грузии к России на началах, принятых обеими договаривавшимися сторонами.
В действительности же характер присоединения не выразился с отчетливостью в юридических актах; не произошло этого, потому что одновременно с отправлением грузинских уполномоченных с указанной целью в Тифлис задуман и постепенно приведен в исполнение другой цикл распоряжений, имеющих источником единственно инициативу и волю русского правительства. И именно этот цикл заканчивается бесповоротной инкорпорацией Грузии, тогда как первая, единственно правомерная и правильная (если рассуждать формально) линия обоюдного, двустороннего соглашения внезапно обрывается и уступает постепенно, но очень скоро новому порядку вещей.