- Дом является собственностью Хендерсонов с 1945 года, - заметил Фиппс.
Джули поняла, что этот факт его впечатляет, и не могла не признать, что и у нее это тоже вызвало уважение. В конце концов ее собственным семейным корням всего-навсего восемь лет.
Тени уже начали удлиняться, возвещая приближение вечера, но прохладнее не становилось. Джули сразу это почувствовала, выйдя из автомобиля. Однако в здании оказалось прохладно. Внутри оно было таким же прекрасным, как и снаружи. Полированное дерево отсвечивало в мягких янтарных послеполуденных лучах солнца.
Офис мистера Хендерсона находился в конце холла, на нижнем этаже. Любопытно, как он выглядит, старейший из владельцев этой юридической фирмы, подумала Джули. Фиппс открыл дверь. Джули увидела, что мистер Хендерсон выглядит почти в точности так, как она его себе представляла. Среднего роста, худощавый, очень прямой, видимо, несколько усохший с возрастом, однако плечи все еще широкие. Черты лица дышали аристократизмом. Все это в сочетании с темным костюмом консервативного покроя придавало ему вид типичного пожилого юриста, какими их изображают в кино. Джули решила, что ему около семидесяти.
При виде ее он склонил голову.
- Мисс Мэлоун.
Голос звучал сухо и резковато, однако серые глаза смотрели дружелюбно.
Джули ответила осторожной улыбкой.
- Но если то, что написано в вашем письме, - правда, значит, я не…
Он тоже улыбнулся в ответ.
- Может быть, и так, моя дорогая. Но даже, если вы… - Он несколько секунд помолчал. - Даже если вы в действительности Сьюлин Деверо, вы все равно останетесь Джули Мэлоун. Мы те, кем сами себя считаем. А также те, кем нас считают другие.
Джули почувствовала огромное облегчение. И восхищение. Он просто очаровательный. А какой мудрый! А она-то боялась, что он окажется одним из тех… суровых и отталкивающих, сухих и скучных, как свод законов.
- Садитесь, пожалуйста, моя дорогая. - Он указал на стул. - Чувствуйте себя, как дома. Может быть, хотите охлажденного чая или лимонада?
- Нет, спасибо. Я слишком нервничаю. Не смогу сделать ни глотка.
Он сочувственно кивнул:
- Я вас прекрасно понимаю.
Потом обернулся к Фиппсу. Голос его стал более жестким:
- Шелдон, сядьте, пожалуйста. Из-за того, что вы постоянно мелькаете перед глазами, я тоже начинаю нервничать.
Джули улыбнулась про себя. Значит, его зовут Шелдон. Шелдон! Она несколько раз мысленно повторила это имя. Ей нравилось, как оно звучит. И ему оно очень подходит.
Фиппс вспыхнул и поспешно опустился на стул напротив Джули.
- Итак, моя дорогая, - начал Хендерсон, - я не собираюсь задавать вам никаких личных вопросов, тем более что мы уже получили ответы практически на все, что нас интересует. Мы убеждены, что вы Сьюлин Деверо, но хотелось сначала познакомиться с вами лично. Увидеть, так ли вы похожи на самом деле, как показывают наши фотографии. Нам это сходство показалось просто поразительным.
Он открыл ящик стола, достал несколько снимков и протянул Джули.
Она перебирала их дрожащими руками. Снимки изображали девочку в разном возрасте, от двух лет до пятнадцати. У Джули перехватило дыхание. Сердце бешено забилось. Это ее лицо, сомнений нет. Моложе, в непривычной одежде, с незнакомыми людьми, в незнакомой обстановке, но это она! Джули с трудом подавила крик. Уронила фотографии на колени.
Хендерсон вышел из-за своего огромного полированного стола, подошел к ней.
- Дорогая Джули, простите меня. Я не подумал о том, что эти фотографии смогут вас так потрясти.
Джули пыталась унять дрожь.
- Все дело в том, что… Это точно мое лицо… но то время… я совершенно его не помню. Все равно, что увидеть себя в виде призрака. Или кого-то из другой жизни.
- Так оно и есть. Это была другая жизнь. А теперь мы собираемся вас туда вернуть. Прежде всего вы должны встретиться со своей бабушкой, Стеллой Бронсон Деверо.
- С бабушкой?! - Это слово, сорвавшись с ее языка, словно повисло в воздухе между ними. - У меня есть бабушка?!
- Совершенно верно. И еще тетушка, и тетушка-бабушка, Хелен Бронсон, сестра Стеллы. А тетушка - сестра вашего отца. Ваша бабушка очень стара. Она умирает уже несколько месяцев. Ее удерживает только одно желание - снова увидеть вас. Именно по ее инициативе мы начали поиски. Она на этом настояла. Говорила, что вы живы и вас надо разыскать. Вы последний отпрыск семьи.
Мысли вихрем проносились у нее в мозгу.
- Тетушки… бабушка!
- Да, моя дорогая.
У Джули внезапно разболелась голова.
- Моя семья… У меня есть семья! А я даже не знаю, кто они такие. - Она сжала руками голову, пытаясь подавить поднимавшуюся изнутри панику. - Извините меня, мистер Хендерсон. Я совсем растерялась.
- Я прекрасно понимаю. Тут есть от чего прийти в растерянность. Шелдон, налейте Джули бокал бренди.
Шелдон вскочил на ноги, подошел к небольшому бару в углу и вернулся с полным бокалом, который отдал Хендерсону. Тот протянул его Джули.
- Вот, выпейте. И не вздумайте отказываться. Это отличное бренди.
Вообще Джули практически не пила, однако сейчас послушно взяла бокал и отпила глоток ароматной жидкости. Горло обожгло, тепло разлилось по телу. Она сразу лучше себя почувствовала.
- Итак, моя дорогая, - продолжил Хендерсон, - ваша тетушка Хелен живет в Ки-Уэст. Она так и не вышла замуж. Последние десять лет провела, ухаживая за Стеллой Бронсон. Другая ваша тетушка, Пиппен, вышла замуж за француза Антуана Делакруа, ныне покойного. Все это время она жила во Франции, но сейчас возвращается в Ки-Уэст, чтобы встретиться с вами. Мы убеждены в том… - он секунду помолчал, - в том, что вы Сьюлин Деверо. Однако теперь предстоит убедить в этом вашу бабушку. Видите ли, дорогая, здесь речь идет о больших деньгах. Семья Деверо владеет огромным поместьем, которое должно отойти Сьюлин в день ее двадцатипятилетия. Поэтому мы должны быть абсолютно уверены во всем, что касается вашей личности. Если вы нормально себя чувствуете, мы с Шелдоном отвезем вас в дом Деверо. Это прекрасное место. Я думаю, вам там понравится, Джули. - Неожиданно он улыбнулся. - А ведь я действительно не знаю, как вас называть. Давайте пока остановимся на Джули. Вы к этому имени привыкли. Только не думайте, пожалуйста, что у нас есть какие-то сомнения в том, что вы Сьюлин Деверо.
Джули медленно кивнула. Новость о несметном богатстве семьи Деверо окончательно выбила ее из колеи. А теперь предстоит самое трудное - встреча с незнакомой женщиной, которая, оказывается, ее бабушка. Совершенно чужой человек… и в то же время она, Джули, ее плоть и кровь. Эта женщина была матерью ее отца, она знала ее родителей…
Внезапно Джули почувствовала дикое, непреодолимое желание, настоятельную потребность узнать, кто же она такая на самом деле. На какую-то долю секунды что-то промелькнуло в сознании. Как будто раздвинули темную штору. На мгновение перед ее мысленным взором появилось лицо женщины. Знакомое лицо, но как будто обезображенное каким-то невероятно сильным чувством. Гневом? Ужасом? А потом занавес вновь опустился, да так быстро, что Джули не успела удержать в памяти увиденный образ. Через несколько секунд она уже не могла припомнить то лицо.
В состоянии, близком к трансу, Джули взяла сумочку и последовала за Хендерсоном и Фиппсом к машине.
Через несколько минут ей стало ясно, что первое впечатление от дома Деверо никогда не сотрется из памяти. Джули стояла, крепко сжимая в руках сумочку, стараясь не выдать охватившие ее чувства. Она разрывалась между двумя противоречивыми эмоциями - страхом внезапно все вспомнить и опасением не вспомнить ничего. Она пыталась понять, знаком ли ей этот дом.
Здание скрывалось за высокой оштукатуренной оградой, в изобилии поросшей вьющимися растениями бугенвиллеи. Над оградой высились верхушки деревьев. Подъехав к воротам, Хендерсон просигналил. Прошло несколько минут, показавшихся Джули вечностью. Она сидела на краешке сиденья, напрягшись, как струна, с нетерпением ожидая того момента, когда увидит дом. Узнает ли она его? Подтолкнет ли он воспоминания, откроет ли дверь в прошлое?
Ворота распахнулись. Впереди показалась извивающаяся подъездная дорожка, выложенная белым гравием. Вдали между деревьями виднелась белая громада. Наверное, это и есть дом.
Дорожка вилась среди изобилия тропических цветов, экзотических растений и деревьев. Многие из них были незнакомы, однако некоторые названия Джули знала из справочника, который читала по дороге сюда, в автобусе. Чарующие экзотические названия: "королевское дерево", "дерево-орхидея", "женский язычок", "испанский лавр", "пламя Мексики", дикий виноград "цветы страсти". Они выглядели просто фантастически. Таким ей представлялся райский сад.
Дорожка сделала последний поворот, и перед ними предстал дом во всей своей красе. Грациозный и изящный, двухэтажный, окруженный балконами, он великолепно передавал неповторимый дух своей эпохи.
От красоты здания и окружавшего его сада у Джули перехватило дыхание. Снова на одно короткое мгновение что-то промелькнуло в ее памяти, но тут же исчезло.
Внутреннее убранство дома не уступало по красоте его внешнему виду. Тщательно натертые деревянные полы радовали глаз блеском. На второй этаж вела лестница с витыми перилами. Огромные окна, от пола до потолка, напоминали старые дома в Новом Орлеане. Сейчас портьеры были опущены, вероятно, из-за жары, поэтому дом выглядел темным и мрачноватым. И еще в нем ощущался испанский дух, и это сразу очаровало Джули.
- Как он прекрасен! - прошептала она.
Шелдон услышал ее и улыбнулся:
- Да, не правда ли?
Увидев, что Джули застыла, словно в трансе, не в состоянии двинуться с места, он легонько взял ее за локоть и повернул к лестнице.
- Пойдемте, Джули.
Пока они поднимались по лестнице, Шелдон не выпускал ее руку, и Джули была ему благодарна за поддержку.
Второй этаж показался ей еще более мрачным. На верхней ступеньке стояла пожилая чернокожая женщина в аккуратном черном платье и белом переднике. По-видимому, она их поджидала. Лицо ее показалось Джули добрым и несколько меланхоличным. Она кивнула Хендерсону. С любопытством оглядела Джули.
- Как она, Полин? - спросил Хендерсон.
- Целый день ждет.
Чернокожая женщина кивнула на дверь. У нее оказался удивительно музыкальный голос.
Хендерсон открыл дверь и отступил в сторону, пропуская Джули. Чувствуя слабость в коленях, Джули медленно двинулась вперед.
Основную часть комнаты, подобно трону, занимала огромная кровать. На ней, приподнявшись на подушках, полулежала старая женщина.
Ее бабушка. Стелла Деверо.
Глава 3
"30 мая
Прошел один год и один день с тех пор, как я начала тайно вести этот дневник. Вчера мы опять праздновали день рождения. Ужасная скука. Зато сегодня хороший день. Правда, начался он плохо. Все утро шел дождь. Мама сказала, чтобы мы играли у себя в комнате. У меня появилась грандиозная идея. Но Сьюлин не захотела играть. Она никогда не хочет играть ни во что интересное. Потом, слава Богу, дождь кончился, и мама разрешила нам выйти. Только заставила нас обуть сапожки.
Мне кажется, мама любит Сьюлин больше, чем меня. Ну и пусть. Я все равно люблю папу больше, чем маму. Мама вся такая мягкая, сладенькая, совсем как Сьюлин. Я пришла к выводу, что некоторые люди мягкие, слабые, рыхлые… как расплывчатые картины. А некоторые - жесткие и сильные. Я даже разделила всех, кого знаю, на две группы и составила списки. Мягкие - Сьюлин, мама, тетя Хелен, моя учительница мисс Джонсон и мистер Финдлей, учитель из воскресной школы; он живет с нами по соседству. Сильные - папа, тетя Пип, бабушка, папин друг мистер Томас - он очень красивый - и Хью. Я заметила, что среди мужчин больше сильных людей, чем среди женщин. Большинство женщин мягкие и нерешительные. Но я не такая. И мне нравится, что я не похожа на других. Папа говорит, в этом нет ничего плохого.
А день сегодня оказался хорошим вот почему: когда кончился дождь, мы с Хью проскользнули через изгородь у дома мистера Финдлея и сбежали. Нам повезло, что Динго спал. Динго - это наша собака. Он очень глупый, все время лает. Мы связали их хвостами с Пинки. Пинки - это наша кошка. И она разбудила Динго. А мы спрятались за живой изгородью и наблюдали за ними. Вот была потеха! Динго носился вокруг, лаял и волочил за собой Пинки. Миссис Финдлей выбежала из дома с таким встревоженным видом, что просто умора. Кричала, махала фартуком… В общем, выглядела она по-дурацки. И вся эта суета и крики ничему не помогли. Динго и Пинки только еще больше напугались. В конце концов из дома вышел мистер Финдлей, поймал Динго и отвязал его. На этом все веселье кончилось.
Нас они так и не увидели. И никто не узнал, что это мы связали кошку и собаку. Мы с Хью хохотали до упаду".
Старушка, полулежавшая на кровати, выглядела совсем крошечной. Как кукла, подумала Джули. Однако черные глаза пронизывали насквозь, в них все еще светился живой ум. Она несколько минут изучала девушку. Царственным жестом остановила Хендерсона, когда тот попытался заговорить.
Под этим взглядом Джули начала чувствовать себя неуютно. Наконец Стелла Деверо заговорила. Голос ее нисколько не напоминал о преклонном возрасте:
- Итак… вы утверждаете, что вы Сьюлин?
Джули вспыхнула. Как она высокомерна и груба, эта старуха!
- Ничего подобного я не утверждаю. И вообще я приехала сюда не по своей инициативе.
Наконец вмешался Хендерсон:
- Мы пришли к твердому убеждению, миссис Деверо, что это и есть ваша внучка Сьюлин.
- Подойди сюда, деточка. - Стелла Деверо сделала знак рукой, тонкой и прозрачной, как восковая бумага. - Подойди ко мне поближе. Глаза у меня теперь уже не те, что раньше.
Джули колебалась, не зная, как поступить. Ей хотелось повернуться, выйти из этого дома, сесть на ближайший автобус до Морстауна и уехать. Однако любопытство оказалось сильнее. Она медленно, нехотя приблизилась к краю кровати.
Пронизывающие черные глаза внимательно смотрели на нее. Тонкая рука, опутанная голубыми прожилками вен, медленно поднялась и коснулась щеки Джули. Сухие пальцы погладили ее лицо. Это было похоже на легкое прикосновение птичьего пера. Не ласка, а скорее стремление удостовериться в реальности происходящего.
- Глаза… да, это глаза Деверо. В точности такие же, как у отца. Но вот нос… совсем не такой, как у Деверо. - Стелла легонько провела пальцем по носу Джули, потом коснулась своего собственного, довольно большого, благородной формы. - Конечно, с годами кровь Деверо многократно разбавлялась. Не знаю… Просто не знаю… Она покинула нас в шестнадцать лет. Могла ли она настолько измениться с тех пор?
Стелла Деверо словно выдохлась. Казалось, ей хотелось сейчас лишь одного - откинуться на подушки и закрыть глаза. Даже голос звучал слабее, чем вначале.
- Память у вас уже не та, что раньше, Стелла, - мягко произнес Хендерсон. - Я вижу в этой девушке поразительное сходство с шестнадцатилетней Сьюлин.
- Вы тоже не молодой человек, Клод, - издевательским тоном ответила Стелла. - В течение двадцати лет вы ни к одной девушке не приближались.
- Она выглядит так, как выглядела бы Рослин в этом возрасте.
Джули подняла глаза:
- Кто такая Рослин?
Он вздохнул. Ответил с некоторой неловкостью в голосе:
- Ваша сестра. Она исчезла почти одновременно с вами.
- Сестра?! У меня есть сестра?!
Хендерсон мрачно кивнул:
- Да, моя дорогая. Двойняшка. Но ее уже нет в живых.
Стелла Деверо вскинула руку.
- Вы прекрасно знаете, Клод, что я запретила говорить о Рослин в моем доме.
- Да, конечно, я об этом знаю. Но обстоятельства складываются таким образом, Стелла… Эта девушка ничего не помнит из своего прошлого. Значит, придется рассказать ей о Рослин.
- Вот вы и расскажите. - Черные глаза вновь остановились на Джули. В них снова зажегся огонек. Однако на этот раз в самой их глубине появилось подозрение. - С тех пор как вы мне сообщили, что нашли девушку, которая, как вы считаете, является Сьюлин, я кое-что прочитала об амнезии. Большинство специалистов сходятся на том, что чаще всего это выдумки романистов. По мнению экспертов, амнезия крайне редко встречается в реальной жизни и длится обычно недолго. Но восемь лет… О таком случае я нигде не читала.
- Я консультировался по этому поводу с ведущими психиатрами. Действительно, такие случаи чрезвычайно редки, однако специалисты считают, что это возможно, Стелла. Если потрясение оказалось слишком сильным, мозг как бы захлопывает дверь в прошлое.
- Захлопывает дверь в прошлое! Это похоже на дешевую мыльную оперу. Потрясение, вы говорите? Какое еще потрясение?
- Если бы мы это знали, то смогли бы ответить и на множество других вопросов. Не так ли, Стелла?
- Сегодня я больше не желаю это обсуждать, - слабым голосом проговорила женщина на кровати. - Завтра, может быть. А теперь идите. Оставьте меня.
Шелдон мягко взял Джули под руку.
- Нам лучше уйти. Миссис Деверо легко утомляется.
Хендерсон не вышел с ними.
- Подождите меня внизу. Я спущусь через несколько минут.
Шелдон повел Джули в полутемную гостиную на нижнем этаже. Она резко обернулась к нему:
- Ничего не понимаю! Что происходит? Ведь это была не моя идея. Меня пригласили сюда приехать. А теперь эта женщина спрашивает, кто я такая. Подразумевается, что я мошенница и охочусь за ее деньгами. Ну так вот, у меня для всех вас есть новость. Хочу сообщить ей, вам и мистеру Хендерсону, что в ее деньгах не нуждаюсь. Я жила прекрасно, пока это все не началось.
- Это не ее деньги, Джули. Они находятся у опекунов и должны перейти к вам в день вашего двадцатипятилетия. Однако я понимаю, что вы сейчас чувствуете. И тем не менее вам нужно набраться терпения и кое-что понять. Стелле Деверо восемьдесят лет. Она очень больна. Она не всегда в состоянии ясно мыслить, и сегодня, к сожалению, не самый хороший для нее день. К тому же она испытывает подозрения. Я думаю, это естественно.
Джули негодующе фыркнула:
- Я бы сказала, что это скорее паранойя. Неужели она может всерьез думать, что я гоняюсь за состоянием семьи Деверо!
- У Стеллы действительно есть склонность к паранойе, - раздался голос от двери. - С другой стороны, это не совсем безосновательно. До вас здесь уже побывали другие. Все оказались самозванками. Несколько миллионов долларов - лакомый кусок для мошенников.
Джули обернулась. У двери стояла еще одна пожилая женщина. Лет около семидесяти, решила Джули. Однако в отличие от той, наверху, она выглядела вполне крепкой и в добром здравии. Одета она была в неряшливую коричневую юбку и желтовато-коричневую блузку.
- Джули, - вмешался Шелдон, - это ваша тетушка Хелен Бронсон. Вы ее внучатая племянница. Мисс Бронсон, позвольте представить вам Джули Мэлоун, которая, по нашему твердому убеждению, в действительности является Сьюлин Деверо. На этот раз не самозванка, готов поклясться своей репутацией.
Хелен Бронсон издала неопределенный звук, похожий то ли на фырканье, то ли на смешок.
- Я бы и ломаного гроша не дала за репутацию любого юриста.
Шелдон без обиды усмехнулся: