Гитлер был заинтригован. "Фюрер приказал, чтобы захват виллы на острове Маддалена включили в план операции "Дуб". Произвести этот захват будет несложно. В гавань постоянно заходят немецкие корабли с соседней Корсики, что создаст элемент неожиданности". В этой фразе особенно интересно слово "включили". Из него напрашивается вывод, что операция "Дуб" предполагала наличие нескольких целей, с тем расчетом, что дуче окажется на одном из предполагаемых островов.
* * *
Тем не менее проводить на данном этапе операцию по похищению дуче было бы преждевременно. Более того, прибыв вместе с Камптцем 16 августа в "Волчье логово", Штудент обнаружил, что у Гитлера имеется собственная версия относительно местонахождения Муссолини, а именно - что дуче содержится на борту военного корабля в порту Специи, что на северо-западном побережье Италии. Эта информация якобы поступила от Эрвина Роммеля, который незадолго до этого побывал на севере страны, где некий "надежный" источник по секрету сообщил ему о местонахождении Муссолини. (15 августа Роммель находился на совещании стран "оси".) (Скорцени утверждал, что информация эта исходила от одного итальянского морского офицера. Ни он сам, ни его заместитель не упоминали Роммеля в связи с ней.)
"Он [Гитлер] был убежден, что Муссолини находится в Специи, - вспоминал Штудент. - Он почему-то считал, что итальянское правительство намеревалось передать его врагу в качестве военного преступника". По словам Штудента, имелись две причины, почему Гитлер был склонен доверять информации Роммеля. С одной стороны, версия о том, что дуче увезли на военном корабле, не противоречила собственному убеждению Гитлера, что итальянское правительство готовится сдать бывшего диктатора врагу. С другой, немаловажную роль играл и сам Роммель. В те дни Лис Пустыни имел немалый вес в Ставке Гитлера. Более того, фюрер намеревался поручить ему командование всем итальянским театром военных действий, как только в этом возникнет необходимость. Роммелю уже было поручено командовать Группой армий "Б", которая уже перемещала свои части на территорию Италии через альпийские перевалы. Правда, командование над немецкими войсками на юге страны по-прежнему оставалось в руках Кессельринга.
На тот момент Штудент не знал, во что ему верить. В принципе, версия о том, что дуче находится в Специи, не противоречила иным разведданным, которые к этому времени успели собрать немцы. По словам Радля, одному из агентов, работавших на группу Скорцени в Риме, удалось установить, что в середине августа дуче увезли с Понтинских островов на военном судне, правда, куда - неизвестно. Кроме того, по имевшимся данным, итальянцы усилили охрану порта Специи, отчего могло показаться, что они явно что-то там прячут. Штуденту не давал покоя вопрос, не водят ли итальянские спецслужбы за нос немецкую разведку.
"Такое нельзя было исключать, - писал он позднее. - Слухи о том, что Муссолини держат в Специи, вполне могли распространяться самими итальянцами, чтобы сбить нас с толку". Но, будь это даже так, Штудент и его новый партнер и подчиненный эсэсовец Отто Скорцени были обязаны рассмотреть и этот вариант. Вдруг им впрямь выпадет малоприятное задание похитить дуче из его тюрьмы на борту корабля в порту Специи? "В течение суток мы всеми способами пытались решить эту проблему, - вспоминал Скорцени. - Почему-то Верховное командование было убеждено: нет ничего проще похитить человека с борта военного крейсера, причем так, чтобы команда судна ничего не заметила".
Впрочем, нельзя сказать, что они не смыкали по этому поводу глаз. Сделав несколько телефонных звонков, Штудент установил, что информация Роммеля - не что иное, как отвлекающий маневр. По словам генерала, у люфтваффе в Специи было несколько офицеров. К некоторым из них обратились за помощью, но они так и не смогли найти никакой информации, которая бы подтверждала факт пребывания дуче в Специи. "Было ясно, что Муссолини там нет", - решил Штудент. (Муссолини никогда не было в Специи.) (Присутствие немцев по всей Италии, пусть даже в небольших количествах, оказалось весьма полезно на всем протяжении расследования.)
В отличие от Специи остров Маддалена был в числе первых кандидатов в списке возможных мест содержания дуче. Правда, на тот момент Штудент был занят тем, что планировал по настоянию Гитлера операцию по захвату Италии, и потому перепоручил проверку Скорцени. "Тот ухватился за новое задание с рвением и потрясающей энергией, - вспоминал Штудент. - И вскоре получил результаты".
* * *
Скорцени не пришлось долго уговаривать. Более того, рослый австриец ничуть не сомневался в собственных силах. Отличительной чертой его внешности был длинный шрам, след дуэли, оставшийся с дней его учебы в Венском университете, который протянулся через всю левую половину лица. Для Скорцени этот уродливый шрам был символом чести. "То, что благодаря рапире я познал боль, - заметил он как-то раз с присущей ему склонностью к легкому позерству, - научило меня не бояться страха. Точно так же как во время дуэли все ваше внимание должно быть сосредоточено на том, чтобы нанести удар в голову противника, точно так же и во время войны. Незачем терять время на разного рода выкрутасы. Главное - решить, какова ваша цель, и решительно наброситься на нее".
Впрочем, что касается сбора разведданных и спецопераций, Скорцени был отнюдь не профессионалом по этой части. Большую часть войны он провел в рядах войск СС в качестве офицера инженерных войск, ремонтируя на линии фронта танки и грузовики. (Войска СС входили в состав ведомства Гиммлера и, главным образом, участвовали в боях на фронтах Второй мировой войны. Гитлер считал их своими наиболее "политически лояльными" элитными войсками.) Получив на Восточном фронте зимой 1941–1942 годов ранение, он вернулся в Германию, где его определили в ремонтное депо в Берлине, где, казалось, ему самой судьбой было уготовано просидеть до конца войны. "В резервных частях ощущалась нехватка офицеров инженерных войск, - писал он позднее, - однако мне казалось, что могу принести больше пользы иным образом. Сама мысль о том, что я просижу всю войну дисциплинированным офицером инженерных войск, угнетала меня".
Так получилось, что, пока Скорцени скучал по настоящему делу в столице рейха, немцы искали человека, который бы возглавил недавно созданную диверсионную группу, известную под названием "Батальон "Фриденталь"", по имени небольшого городка в окрестностях Берлина, где он был расквартирован. Название этого места переводится как "долина мира". Созданная в рамках гиммлеровских СС, эта диверсионная группа должна была стать аналогом знаменитых диверсионных групп англичан, чьи подвиги во время войны к 1943 году успели стать легендой. На роль командира вновь созданной группы СС искали офицера с боевым опытом, а также знанием техники. По имеющимся данным, первым кандидатуру Скорцени предложил Эрнст Кальтенбруннер, возглавлявший на тот момент РСХА. Скорцени он знал еще с довоенных дней, когда оба жили в Вене.
В апреле 1943 года, то есть за несколько месяцев до свержения Муссолини, Скорцени принял командование диверсионной группой и имел встречу со своим непосредственным начальником, майором Вальтером Шелленбергом, возглавлявшим тогда зарубежную разведку СС (шестой отдел РСХА) (РСХА состояло из семи отделов. Батальон "Фриденталь" имел наименование "группа S" VI отдела.)
"Честно говоря, - писал позднее Скорцени, - я почти ничего не понял из того, что было мне сказано. С другой стороны, я только вступал в неведомый мне ранее таинственный мир". Насколько он мог судить, в задачи нового подразделения входила организация диверсий. Группа уже существовала в зачаточном состоянии, и Скорцени было поручено расширить ее, реорганизовать и, таким образом, вдохнуть в нее новую жизнь. Новое поручение сопровождалось повышением в чине. Вскоре Скорцени уже был гауптштурмфюрером СС.
Естественно, он считал, что вверенное ему подразделение в первую очередь будет задействовано для совершения диверсий в тылу врага, на территории Советского Союза либо на территориях, оккупированных американскими или британскими войсками. Откуда ему было знать, что его первым реальным заданием станет операция против итальянцев, главных союзников рейха. Впрочем, необычный характер операции "Дуб" ничуть не остудил его рвения. Будучи фанатично преданным делу нацизма эсэсовцем, а также движимый личными амбициями, Скорцени задался целью во что бы то ни стало выполнить задание фюрера: разыскать дуче и любой ценой живым доставить его в Германию.
* * *
В середине августа 1943 года Скорцени попытался разгадать загадку острова Маддалена. Первым делом он потребовал себе минный тральщик и несколько раз прошелся вокруг острова, расположенного в нескольких милях от северной оконечности Сардинии. Появление в том районе немецких кораблей было обычным делом. Вероятно, Скорцени решил, что его небольшой круиз не возбудит подозрений со стороны итальянцев.
Расположенный в проливе Бонифацио, узкой полоске моря, разделяющей Корсику и Сардинию, остров Маддалена имеет неправильную треугольную форму и площадь около двенадцати квадратных километров. Пока Скорцени огибал его скалистые берега, он то и дело окидывал взглядом красноватые утесы и даже украдкой сделал несколько фотоснимков гавани и других интересных ему мест, включая так называемую виллу "Вебер", небольшой особняк на горе с видом на море. Построенная среди небольшой сосновой рощи, вилла эта расположена в пятистах метрах от крошечного городка Маддалена на южном побережье острова.
Вилла "Вебер" фигурировала в кое-каких слухах, которые в то время достигли ушей немцев, например, ее упоминал капитан Хунеус. Однако Скорцени не знал, насколько достоверна эта информация и не является ли она очередной приманкой, подброшенной хитрыми итальянцами, чтобы сбить немцев со следа дуче. Дело осложнял и тот факт, что Маддалена окружена многочисленными островами и островками самых разных форм и размеров. Хотя основные версии вели в район Сардинии, другие указывали на то, что Муссолини на Маддалене нет, хотя его прячут где-то поблизости. Например, когда Скорцени нанес визит в Палау, на северо-восточном побережье Сардинии (напротив Маддалены), командир расположенной там немецкой зенитной батареи заявил, будто слышал о том, что дуче выздоравливает в монастыре в соседней сардинской деревушке Санта-Мария. По всей видимости, он имел в виду рыбацкий городок Санта-Мария Наваррезе на восточном побережье острова.
Все версии приходилось проверять и перепроверять, однако самой многообещающей по-прежнему оставалась Маддалена. Для того чтобы узнать, находится Муссолини на этом острове или нет, Скорцени предложил провести тайную операцию с участием лейтенанта Роберта Варгера, единственного члена его диверсионной группы, свободно говорившего по-итальянски.
"В своем замысле, - не стесняясь, признавался впоследствии Скорцени в открытой манере того времени, - я сделал ставку на любовь итальянцев к заключению пари". Чтобы обернуть немцам на пользу эту якобы свойственную итальянцам склонность, Варгер был отправлен на остров под видом простого немецкого моряка, переводчика капитана Хунеуса, который в то время выполнял там обязанности офицера связи. Истинная же работа Варгера заключалась в том, чтобы проводить как можно больше времени в местных барах. Предполагалось, что, как только речь зайдет о дуче и его судьбе, Варгер, притворяясь в стельку пьяным, должен вступить в разговор и заявить, что Муссолини или давно мертв, либо серьезно болен. Если же кто-то из итальянцев начнет возражать, Варгер должен был предложить ему заключить пари.
По мнению Скорцени, кое-кто из местных жителей наверняка был в курсе местонахождения дуче, если, конечно, тот находится на острове. Так что если вдруг Варгеру повезет, то какой-нибудь итальянец клюнет на его уловку.
Впрочем, в плане Скорцени имелся один изъян. Варгер вообще не брал в рот ни капли спиртного. Он был единственным непьющим во всей диверсионной группе. "Лишь после того, как мы убедили его, что это его долг как солдата, - вспоминал позднее Скорцени, - мне удалось уговорить его нарушить принципы".
Перед тем, как отправиться на Маддалену, Варгер прошел короткий курс употребления спиртных напитков, после которого он явно почувствовал себя не в своей тарелке.
"У Скорцени имелись воображение и хорошие идеи, - писал позднее Штудент. - Он сумел тайком провезти на остров одного из своих офицеров, который бегло говорил по-итальянски… Одновременно с этим он по моему личному поручению исследовал возможности операции по похищению дуче".
* * *
Запустив в действие операцию "Варгер", Скорцени решил провести аэрофотосъемку острова. 18 августа его "хейнкель-111" вылетел из римского аэродрома Пратика ди Маре, произвел дозаправку в Павсании на Сардинии, после чего поднялся на высоту 5 тысяч метров и совершил разведывательный полет. Это была двухмоторная крылатая машина, средних размеров бомбардировщик с остекленной кабиной, которая предоставляла отличный обзор.
Скорцени втиснулся на переднее сиденье и с помощью фотоаппарата сделал несколько снимков Маддалены с воздуха. Для этого ему пришлось лечь лицом вниз в тесное пространство рядом с сиденьем пилота. (Когда "хейнкель-111" нес на своем борту полный экипаж, это место обычно занимал стрелок, который сидел за пулеметом, установленным в носу кабины). Скорцени окинул взглядом раскинувшееся внизу лазурное море. Из состояния задумчивости его вывел голос второго стрелка, прозвучавший по бортовому радио.
"Внимание! Сзади нас два вражеских самолета! - крикнул тот. - Это англичане!"
Пока летчик совершал маневр, Скорцени машинально схватился за гашетку переднего пулемета. Самолет на мгновение выпрямился, однако затем ушел в резкое пике. Бросив взгляд на пилота, Скорцени понял, что их самолет оказался в опасности.
"Обернувшись, - вспоминал он позднее, - я увидел перекошенное от ужаса лицо пилота, пытавшегося вывести самолет из пике. Взглянув в иллюминатор, я понял, что что-то не в порядке с двигателем. Мы с бешеной скоростью падали вниз, и было похоже, что надежды остановить падение уже не оставалось".
Скорцени вновь схватился за пулемет и приготовился к удару о воду. Еще миг, и сорвавшийся с высоты в 5 тысяч метров самолет рухнул в лазурные воды Средиземного моря. От удара Скорцени потерял сознание, а когда пришел в себя, то почувствовал, что его кто-то тащит наверх. Надо сказать, что экипажу самолета удалось довольно успешно покинуть кабину через аварийный выход. Тем временем покореженная кабина быстро наполнялась водой. И тут Скорцени вспомнил, что его фотоаппарат и портфель остались в самолете. Он тотчас принял решение вернуться. Вновь забравшись в залитую водой кабину, нашел нужные ему вещи и вернулся на поверхность. После чего залез вместе с остальными членами экипажа на небольшой спасательный плотик. Тем временем у них на глазах самолет окончательно ушел под воду. (Остается неясным, что случилось с двигателем "хейнкеля". В своих мемуарах Скорцени не пишет о том, что самолет был подбит.)
Скорцени и его товарищи по несчастью нашли приют на соседнем рифе. На их счастье, мимо проплывал итальянский крейсер, который и подобрал их.
"Нам крупно повезло, - размышлял Скорцени, - что шкипер не догадался, каким образом мы оказались на рифе".
Надо сказать, что Скорцени и впрямь повезло - при падении он не получил даже царапины, не говоря уже о более серьезных травмах. По крайней мере таково было первое впечатление. Но спустя несколько дней врач сказал ему, что ноющая боль в грудной клетке - это последствие трех сломанных ребер.
Тем не менее Скорцени не спешил возвращаться на материк. Вместо этого он отправился на Корсику, где нанес визит в расквартированную на острове часть СС. Расчет был такой - если при операции по похищению Муссолини понадобится помощь, то почему бы не воспользоваться силами эсэсовцев с соседнего острова? Когда 20 августа он вернулся в Рим, где встретился с Радлем, который сообщил ему, что Герберт Капплер, немецкий полицейский атташе, сделал еще одно открытие.
По словам Радля, объектом пристального внимания Капплера стали ближайшие родственники Муссолини, большинство которых на тот момент находились в Италии. Лишь сын дуче Витторио бежал в относительно безопасную Германию. Удача ждала Капплера в лице Эдды Чиано, любимой дочери диктатора. Эдда написала отцу письмо, и Капплеру удалось проследить его путь до острова Маддалена. (Согласно некоторым источникам, открытие Капплера произошло немного раньше. В этой связи следует упомянуть, что Бадольо согласился облегчить переписку Муссолини с внешним миром.)
За этим последовало еще одно судьбоносное открытие. Когда Скорцени вновь удалось установить радиоконтакт с Варгером, оказалось, что его тайный агент собственными глазами видел дуче! Скорцени не терпелось переговорить с Варгером с глазу на глаз, и поэтому 23 августа, еще толком не придя в себя после авиакатастрофы в Тирренском море, он вновь вылетел на Маддалену, на сей раз вместе с Радлем.
Варгер объяснил им, что в процессе выполнения возложенной на него миссии ему подвернулся один итальянский торговец, который согласился заключить с ним пари. Этот итальянец доставлял фрукты на виллу "Вебер" и утверждал, что видел там Муссолини. Более того, он предложил Варгеру показать удобное место, откуда вилла видна, как на ладони. Тем временем Варгер решил понаблюдать за виллой. В какой-то момент его наблюдений он заметил на веранде виллы коренастого лысого мужчину. Лицо его рассмотреть он не мог, потому что их разделяло приличное расстояние, однако Варгер был уверен, что это было не кто иной, как дуче.
Вернувшись в Рим 24 августа, Скорцени и Радль тотчас посовещались с генералом Штудентом. Все трое пришли к выводу, что им наконец удалось установить местонахождение Муссолини. По крайней мере вывод напрашивался именно такой. Впрочем, нашлись и не согласные с этой точкой зрения.
"Затем совершенно неожиданно, - вспоминал Скорцени, - как гром средь ясного неба, пришел приказ из Ставки Гитлера. "Согласно поступившему из ведомства адмирала Канариса донесению, Муссолини содержится в заключении на небольшом островке близ Эльбы. Гауптштурмфюреру СС Скорцени незамедлительно организовать высадку десанта на остров и как можно скорее сообщить о готовности начать операцию"".