- Речь идет о передаче девочки в семью ее отца и выплате вам компенсации в размере четырехсот тысяч долларов, - невозмутимо парировала миссис Сэндз. - Предложение для вас более чем выгодное, и я не сомневаюсь, что вы его принимаете. Нам осталось лишь обсудить некоторые формальности…
- С чего вы взяли, что я его принимаю? - почти выкрикнула Марина.
- Вы что, отказываетесь? - голос Бетси тоже стал резким.
- Кажется, я об этом сказала во время нашей встречи. Сколько можно повторять одно и то же?
- Одну минуту, мисс Рябинина, не кладите трубку. У меня есть новое предложение. Я повышаю сумму вашего вознаграждения до полумиллиона.
"Интересно, знает ли она, что Ронни предлагал мне пять миллионов?" Марину так и подмывало сообщить ей об этом, но внутреннее чутье предостерегало от вмешательства в отношения между супругами, тем более дело касалось таких больших денег.
- Нет, и давайте закончим с этим, - ответила она твердо.
- Миллион долларов! - взвизгнула Бетси, рассчитывая этой цифрой оглоушить упрямую русскую. - Да-да, вы не ослышались! Миллион долларов! Вам предлагают целое состояние!
- А почему не миллиард? - буркнула Марина, не скрывая раздражения.
- Вы думаете, я шучу? С вами говорят совершенно серьезно.
- А вам тоже совершенно серьезно отвечают. Почему не миллиард?
- Мисс Рябинина, я вас не понимаю.
- Я плохо говорю по-английски?
- Не в этом дело. Вы, видимо, еще не осмыслили до конца мое предложение. Чувствую, оно кажется вам фантастическим. Наверное, требуется время, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что вам привалил целый миллион долларов. Я понимаю, переварить такое непросто…
Марине очень хотелось крикнуть: "Да катись ты к чертовой матери!"
- Я не согласна ни на миллион, ни на десять миллионов, - сказала она с ледяной вежливостью.
- Вы перевозбуждены и не можете адекватно реагировать на ситуацию.
- Принимаете меня за сумасшедшую? - взорвалась Марина. - Нет - это мой окончательный ответ и не желаю больше вас слушать!
- Два миллиона, мисс Рябинина!
Бетси произнесла эту фразу с придыханием, благоговейно понизив голос, и спустя несколько секунд пожалела о ней. С самого начала она собиралась ограничиться миллионом долларов. Это был тот максимум, который она готова была выделить матери Насти. Но упрямство собеседницы вывело ее из себя. Бетси предложила два миллиона, скорее поддавшись раздражению, чем исходя из трезвого расчета. От досады она скрипнула зубами. Теперь ничего не поделаешь, придется выложить обещанное.
Бетси прислушалась к молчанию в трубке. Уж не случился ли у этой русской разрыв сердца от радости? Она вздрогнула, услышав полный ярости крик:
- Ты, выдра! Долго ты еще будешь действовать мне на нервы? На каком языке тебе можно повторять одно и то же?
Миссис Сэндз задохнулась от изумления.
- Мисс Рябинина, я ничего не понимаю. Вы отказываетесь от двух миллионов долларов?
- Отвечаю в последний раз: дочь я не продаю и прощу больше мне не звонить. Все!
И Марина бросила трубку. Чувствуя состояние матери, Настя сидела в своем углу и помалкивала, не решаясь спросить, кто звонил. Марина прошлась по квартире, стараясь унять охватившее ее волнение. Ее не отпускала мысль, что Ронни в сговоре с этой негодяйкой Бетси, а значит, он такой же, как и его жена. Оба они хороши.
Она вдруг испугалась. Сейчас они предлагают деньги. Но ведь есть и другие способы отобрать у нее Настю, в том числе и не совсем законные! Обладая немалыми средствами, эти люди могут многое, а она одна и слишком слаба, чтобы дать им отпор…
Какое-то время она в замешательстве стояла у кухонного стола. Наконец в голове созрело решение. Настю надо увезти из Москвы. Алексей предлагал Турцию? Отлично, пусть будет Турция! Она придвинула стул к столику с телефоном, села и набрала номер Красильщикова.
- Я, наверное, слишком погорячилась вчера…
- Я так и подумал. - Его голос в трубке звучал примирительно. - Если бы не тот тип, все у нас было бы нормально.
- Я не ожидала, что он придет…
- Хотел тебе еще вчера вечером позвонить, но потом передумал. Не стал навязываться. Решил подождать звонка от тебя.
- Ты не слишком сердишься?
- Сейчас уже нет. Все ведь ясно. Нервный срыв со всяким может случиться, особенно в такой ситуации… Тот мужик, я чувствую, тебя достал?
- Почти. Вообще, ты прав, - она устало улыбнулась. - Я перенервничала.
- И все из-за этого кретина! Ну, попадись он мне… Это тот самый иностранец, отец Насти, про которого ты мне говорила?
- Да.
- Я весь вечер вспоминал, где мог его видеть. А потом сообразил, что он похож на актера, который снимается в фильме "Луна-парк". Да, он немного смахивает на него, но тот гораздо симпатичнее… - Красильщиков и мысли не допускал, что "мужик", с которым он вчера сцепился, и есть тот самый артист. - Короче, что он хотел от тебя?
- Ему надо было увидеть Настю. Он давно женат, а сейчас приехал в Москву по делам.
- Он что, теперь так и будет таскаться к тебе?
- Завтра он улетает домой.
- Ну и скатертью дорожка… - Алексей помолчал, недовольно сопя, потом заговорил мягче: - Ты правильно сделала, что отшила его. Стало быть, завтра заявление в ЗАГС подаем?
- Подаем.
- Отлично! - Алексей даже засмеялся. - Тогда я завтра, примерно после обеда, заеду за тобой на работу. Если тебя не отпустят, я лично поговорю с твоим начальством…
Перебросившись с ним еще несколькими фразами, она положила трубку и откинулась на стуле. Предстоящее замужество ее почему-то волновало меньше всего. Она вспоминала минуты, проведенные с Ронни на сеновале в воронихинском доме, и снова переживала знакомое возбуждение. Она попыталась уверить себя, что это был всего лишь секс, зов плоти, на минуту разбуженное Ронни животное чувство, которое легко можно подавить. Но время шло, за окном уже стемнело, а дразнящее воспоминание не оставляло ее.
Зазвонил телефон. Она машинально взяла трубку и едва не вскрикнула от неожиданности, услышав голос Ронни. Не произнеся ни слова, тут же бросила трубку. Через пару минут телефон опять зазвонил. Марина заставила его умолкнуть, подняв и тут же положив трубку. С гулко бьющимся сердцем она простояла у телефона еще минут двадцать. Звонков больше не было…
Оставив Настю смотреть телевизор, Марина ушла на кухню и занялась мытьем посуды. "Я ненавижу Сэндза и выхожу замуж за Алексея", - твердила она как заклинание. Перемыв тарелки, она принялась скоблить раковину. "Я ненавижу Сэндза и выхожу замуж за Алексея. Я выхожу замуж за Алексея".
7
Утром она пришла в магазин запыхавшаяся, опоздав почти на десять минут. Невольным виновником этого был Ронни. Вспоминая его, она не спала полночи, а под утро забылась сном так крепко, что даже будильник не мог ее разбудить. Ее насилу растолкала Настя. Пришлось поторопиться со сборами на работу, и все равно она опоздала.
Сегодняшний выпуск "Московского комсомольца" она, конечно, не читала, да и журналисты, подкараулившие ее вчера у детского сада, совершенно вылетели у нее из головы. Мысли ее были заняты совсем другим. Сегодня в четыре часа Ронни уезжает из Москвы, и сегодня же ей надо поехать в ЗАГС с Красильщиковым. Она сама не знала, какая из этих проблем для нее важнее, какая волнует больше. Она заставляла себя думать об Алексее, но мысли невольно возвращались к Ронни. Он улетит к себе в Америку, и она его больше никогда не увидит. В ее душе нарастала горечь, а сердце сжималось от тоски.
Когда она вошла в магазин, среди продавщиц возникло оживление. Все взгляды обратились на нее. Утренний номер "Московского комсомольца" уже успел пройти по рукам. Газета вышла под огромной "шапкой": "У РОННИ СЭНДЗА В МОСКВЕ ЕСТЬ ДОЧЬ!" Ниже помещалась фотография, на которой красовался Ронни, державший на руках Настю, и рядом - она, Марина. В пространной статье на третьей странице рассказывалось о стажировке Сэндза в Москве, его участии в театральных постановках и о знакомстве с Мариной, в результате которого появилась на свет девочка, точная копия знаменитого киноартиста. В статье говорилось и о том, что во время своего нынешнего приезда в Москву Сэндз нашел время встретиться со своей подругой. Статья сопровождалась фотографиями: отдельно Насти, отдельно Ронни и Марины и всех троих, стоящих возле "ягуара".
Пройдя в раздевалку, Марина наскоро переоделась в служебную униформу и вернулась в торговый зал, заняв свое обычное место у стенда с обувью фирмы "Поллини". Продавщицы, работавшие в одном с ней отделе, забыли про посетителей. Все, включая охранника Леонида, смотрели только на нее.
Узнав о ее приходе, подошли продавщицы из других отделов и, перешептываясь, тоже начали ее разглядывать. Невыспавшаяся, занятая своими мыслями, она поначалу не обращала внимания на окружающих, а когда наконец заметила устремленные на нее взгляды, смутилась. Украдкой посмотрела в ближайшее настенное зеркало. С одеждой все вроде бы в порядке. Прическа и косметика тоже в норме. Особенно Марину удивила посетительница, которая, задержав на ней взгляд, вдруг остановилась и как-то странно уставилась на нее.
Марина облегченно перевела дыхание, увидев Татьяну. Та боком, почему-то озираясь, приблизилась к ней. Только Марина раскрыла рот, чтобы задать вопрос, как Татьяна тоненько пискнула:
- И что же ты все время молчала?
- Про что молчала? - не поняла Марина.
- Да про Сэндза!
Она обомлела.
- Про Сэндза? А… в чем дело?
- Ты же его знала раньше! И молчала, да?
- Откуда ты узнала?
- Как - откуда? Ты что, газет не читаешь?
Газет! Только тут наконец Марина вспомнила вчерашних журналистов. Она почувствовала, как по ногам у нее разливается предательская слабость. Подруг окружили продавщицы, кто-то сунул Марине номер "Московского комсомольца". Она дрожащими руками развернула страницы.
- Так я и знала… - пролепетала она, глядя на фотографии.
- Ну как у вас было? - нетерпеливо расспрашивали девушки. - Он хоть любит тебя?
- Меня? - Марина опомнилась. - По-моему, нет…
- Ну что я говорила! - Татьяна с победным видом обернулась к подругам. - Иначе бы он ее не бросил!
- Значит, ты с ним встречалась вчера? Что он тебе сказал? - спрашивала Светлана, продавщица из Марининого отдела.
Марина лихорадочно собиралась с мыслями.
- Да так, ничего особенного…
- Ты бы хоть стребовала с него алименты, - рассудительно заметила старшая продавщица Анна, уже дважды разведенная. - Он в Голливуде миллионы гребет, а ты тут одна с ребенком!
У Марины слегка закружилась голова. Случилось то, чего она опасалась больше всего на свете. Ее тайна выплыла наружу, и теперь ей не дадут покоя…
Увлеченные разговором, девушки не заметили, как из своего кабинета вышла толстая директриса Милица Аркадьевна.
- Что за митинг? - прикрикнула она сурово. - Быстренько разошлись по местам. - Милица Аркадьевна сквозь очки посмотрела на Марину. - А ты не волнуйся, работай спокойно. В обед зайди ко мне, поговорим насчет премиальных…
Директриса понимала, что Марина теперь - знаменитость, стало быть - реклама для магазина. А реклама, как известно, требует "финансовых вливаний".
Но после того как Милица Аркадьевна удалилась в кабинет, Марина вновь превратилась во всеобщий центр внимания. То одна, то другая из девушек подходили к ней и вполголоса интересовались:
- Как ты его подцепила?
- А в постели он хорош?
- Долго ты жила с ним?
- Вчера он предлагал тебе с ним переспать?
Марина отвечала односложно: в постели хорош, жила с ним недолго, переспать не предлагал. Больше всего ей хотелось, чтобы ее оставили наконец в покое.
Но сегодня этому желанию исполниться было не суждено. В магазин один за другим наведывались корреспонденты газет и журналов. Она пыталась отказываться от интервью, ссылаясь на работу, но Милица Аркадьевна, намекая на премиальные, просила "не отказывать людям, это же их хлеб", а заодно сфотографироваться для них на фоне витрины с надписью "Салита".
По мере того как шло время, Марина все чаще смотрела на часы. Ронни выезжает из гостиницы в четыре. Еще можно успеть. Конечно, это безумие - ехать туда, но так хочется его увидеть! Может быть, это в последний раз. Она бросит на него только один взгляд, и все, говорила она себе. А потом навсегда вытравит его из своего сердца.
Милице Аркадьевне Марина сказала, что у нее разболелась голова, и та ее отпустила. Она на такси помчалась к гостинице "Балчуг-Кемпинский", где остановился Ронни.
Небо было затянуто облаками. То и дело принимался моросить мелкий дождь. У входа в гостиницу скучало десятка полтора поклонниц Сэндза - откуда-то, как видно, узнали о его отъезде и ждали, когда он покажется. У тротуара стоял знакомый "ягуар".
Марина не стала подходить к толпе, остановилась в отдалении. Опасаясь привлечь к себе внимание, надела захваченные с работы темные очки. Четыре часа прошли, минутная стрелка начала описывать новый круг, а Ронни с супругой все не показывались. К "ягуару" подошли работники гостиницы и погрузили в багажник чемоданы. Сердце громко заколотилось у Марины в груди. Ноги ослабели до такой степени, что она вынуждена была опереться на основание рекламного стенда. "Хватит, - говорила она себе. - Довольно. Ты ведь сильная, ты не из тех женщин, которыми могут вертеть мужчины типа этого Сэндза, использующие свое обаяние и сексуальность. У тебя есть разум, в конце концов. Поезжай домой сейчас же!" Но сердце твердило ей совсем другое. "Ронни должен появиться с минуты на минуту. Ты только посмотришь, как он идет от дверей гостиницы. Как садится в машину. И больше тебе ничего не надо. Тогда можешь ехать домой". Голос сердца был сильнее голоса разума, он вынуждал ее стоять и ждать, не сводя глаз с гостиничного подъезда.
Неожиданно стайка поклонниц заволновалась, раздались крики, свист, хлопки. Марина напряглась. В дверях показалась Бетси с обесцвеченными волосами и в длинном лиловом платье. Следом за ней вышел Джонсон, держа в руке небольшой кейс. Толпа ждала, что сейчас появится Ронни, но его не было. Бетси и адвокат спустились по ступенькам и направились к машине. Бетси раскраснелась, ей явно не удавалось скрывать свое раздражение. Адвокат на ходу что-то ей говорил, но она даже не смотрела в его сторону.
Они сели в "ягуар", машина отъехала от тротуара и скрылась в конце улицы. Взгляд Марины снова обратился к дверям. Неужели Ронни остался в гостинице? Толпа поклонниц думала то же самое и не спешила расходиться. Спустя несколько минут к собравшимся вышел пожилой швейцар в светло-зеленой униформе и громко объявил, что Ронни Сэндз выехал в аэропорт раньше супруги и его можно не ждать. В толпе кто-то засмеялся, видимо, догадываясь о причине их раздельного отъезда.
Снова заморосил дождь. Не испытывая ничего, кроме тоски и разочарования, борясь со слезами, готовыми выступить на глазах, Марина повернулась и побрела прочь.
Сэндз подъехал к магазину на такси спустя двадцать минут после того, как оттуда ушла Марина. Его появление вызвало среди продавщиц легкий переполох. Известие о том, что в магазин прибыл сам Сэндз, с быстротой молнии облетело все отделы. Держась на некотором расстоянии, девушки окружили кинозвезду, улыбаясь и следя за каждым его движением. Любая готова была незамедлительно броситься подбирать ему подходящую обувь, если бы он хоть намеком выразил такое желание. Но в то, что он приехал сюда за ботинками, мало кто верил.
С самой обаятельной улыбкой к нему приблизилась Милица Аркадьевна и сладко запела:
- Здравствуйте, мистер Сэндз. А мы вас узнали. Вы не представляете, как мы рады, что вы посетили наш магазин…
- Меня интересует Марина Рябинина, - перебил ее Сэндз и окинул взглядом выстроившихся перед ним девушек.
- Марина? - Брови директрисы удивленно приподнялись, затем она понимающе кивнула и заговорила, понизив голос. - Мы недавно отпустили ее домой. Вы знаете, она выглядела такой взволнованной. Такой, знаете, возбужденной.
- Значит, ее здесь нет?
Ронни быстро вышел из магазина и вернулся в такси. По мобильному телефону соединился с Марининой квартирой. Длинные сигналы свидетельствовали о том, что там никого нет. Подумав с минуту, он велел таксисту свернуть на улицу Стасовой.
В детском саду был тихий час. Ронни выяснил у воспитательницы, что Настя сейчас отдыхает, а ее мать за ней еще не приходила. Из сада Ронни направился к ее дому, поднялся на четвертый этаж и позвонил в квартиру. На звонки никто не ответил. Ронни спустился вниз, вышел из подъезда и остановился у скамейки. Отсюда был виден подъезд, а заодно и поворот с улицы к детскому саду, так что Марина не проскользнет незамеченной.
Он посмотрел на часы. Ждать он мог минут двадцать, иначе не успеет к вылету самолета. Сэндзу сегодня пришлось пережить очередной скандал с женой. Бетси, ознакомившись с публикацией в "Московском комсомольце", пришла в ярость и принялась упрекать его в неверности и обмане. Ронни не отрицал, что обманывал ее, придумывая предлоги для своих отлучек, но сколько раз она сама водила его за нос, проводя время со своими бесчисленными любовниками! Кончилось тем, что он поехал в аэропорт без нее, воспользовавшись услугами такси.
Вчера вечером и сегодня утром Ронни безуспешно пытался дозвониться до Марины, чтобы попросить прощения за свой вчерашний поступок. Вчера он вел себя бесцеремонно, зачем-то ввязался в глупую потасовку с ее гостем. Красильщиков с самой первой минуты вызвал у Ронни жгучую неприязнь. Застав его в Марининой квартире, он не сумел побороть в себе внезапно вспыхнувшее желание выставить его оттуда. Сэндз до сих пор не мог понять, что же с ним в тот момент произошло. В него словно вселился бес. Но не только для того, чтобы извиниться, хотел он поговорить с Мариной. Ронни все еще не терял надежды убедить ее приехать к нему в Штаты, хотя понимал, что шансов на это немного. Марина, видимо, всерьез задета предложением отдать дочь в другую семью. Ронни чувствовал, что холодность Марины - это только маска, что она по-прежнему любит его, но не хочет в этом признаться. Но что он мог сделать? Как, каким образом растопить лед ее неприступности?
Он снова посмотрел на часы. Времени оставалось совсем немного. Судя по всему, тот белобрысый тип, с которым он столкнулся у нее, был ее любовником. Не исключено, что он женится на ней. Настя будет называть его "папой"… Одна только мысль об этом вызвала в душе Сэндза всплеск ненависти к сопернику.