Было бы неправильно прекратить обсуждение египетского искусства, не сказав несколько уважительных слов о наиболее значительных направлениях прикладного искусства. Египтянин был доволен, если не только его украшения и декоративные сосуды, но и более обычные вещи повседневного использования производились в формах, подходящих для их применения и приятных для любителя красоты. Мотивы для большинства таких произведений искусства брались из мира природы, окружавшего египтян повсюду: Нил, каналы, пересекавшие страну во всех направлениях, болота с их зарослями всевозможных водных растений. В этих местах знать обычно плавала на лодках, гарпунами убивая гиппопотамов или крокодилов или кидая бумеранги в водоплавающих птиц, взлетающих из густых зарослей тростника (см. вклейку фото 42). Сюда приходили девушки, чтобы поплавать в освежающих прудах или собрать цветы для изготовления гирлянд для сосудов с вином на следующем пиру или для букетов, предназначенных для храмов богов и гробниц умерших. Второй сокровищницей сюжетов являлась дикая жизнь пустыни (см. вклейку фото 58). Третья обнаружилась в удивительном смешении странных людей, попавших в долину Нила в качестве заложников или военнопленных. Их необычный облик и поразительные костюмы давали простор искусству каждого художника и нередко предоставляли возможность для юмористического изображения (см. вклейку фото 11, 22). В качестве декоративных элементов использовались цветы, священные символы и образы, взятые из иероглифического письма. Мастера талантливо приспосабливали их для любых целей, в которых предполагалось применять изготовленные из них предметы (см. рис. 9 на с. 205 и вклейку фото 79 и 81).
Особое искусство в Египте, возможно, прежде всего было связано с производством украшений и тому подобных изделий. Предметы, сохранившиеся среди вещей, положенных в гробницу Тутанхамона (см. вклейку фото 79), прекрасно демонстрируют техническое мастерство и художественный вкус ювелиров (рис. 9 на с. 205). Из великолепных произведений искусства, включавших золотые чаши и сосуды для питья, которые цари посвящали в храмы или даровали в знак милости своим подданным, и из золотых и серебряных статуй богов (см. вклейку фото 12), некогда украшавших храмы, уцелело лишь несколько предметов. К прекраснейшим произведениям ювелирного искусства всех времен относится группа сосудов, собранных на фото 60 на вклейке. Они датируются периодом Девятнадцатой династии, но в их совершенстве нет свидетельств упадка, который уже начался в середине XIII века до н. э. Посмотрите на великолепный серебряный кувшин для вина с золотой ручкой в виде чудесно сделанного дикого козла, на сосуд поменьше с выгравированным цветочным орнаментом, на золотой кубок в форме цветка лотоса и на золотой браслет, украшенный парой утиных голов.
Хотя египтяне не знали драгоценных камней, их художники часто добивались лучших результатов, изготавливая украшения из полудрагоценных камней. На фото 61 на вклейке показано, как выглядят два из них, вставленные в современные оправы, которые были изготовлены в стиле древних ювелиров. Первое, вырезанное из крупного сердолика, изображает Аменхотепа III и царицу Тию сидящими на тронах, а двух царевен с систрами в руках дарящими своим родителям пальмовые ветви - символ долгого правления. Другая гемма содержит два изображения этого же фараона, сидящего в "зале юбилея" и держащего символы верховной власти; богини даруют ему знаки жизни и долгого царствования.
Золотые и серебряные изделия ювелиров едва ли по своему великолепию превосходили предметы, изготовленные мастерами, работавшими с другими металлами, особенно с медью и бронзой. Разумеется, последним, как правило, предоставлялось гораздо меньше возможностей продемонстрировать свое умение, поскольку большая часть их деятельности была посвящена изготовлению орудий труда и инструментов для других ремесленников или подготовке обычного оружия и других вещей. Однако к их художественному мастерству предъявлялись большие требования, когда им отдавали приказы об изготовлении церемониального оружия, топоров, кинжалов и утвари, используемой в храмовых культах. Резервуары для омовений, кувшины, чаши и кубки для домашнего использования украшали гравировкой, которая могла соперничать с орнаментами на самых дорогих золотых и серебряных изделиях.
Производство стекла, прежде неверно приписываемое финикийским изобретателям, было известно уже в древнейший период. Большей частью верно, что фритта использовалась для покрытия керамики глазурью и изготовления египетского фаянса, которое во все времена представляло одну из основных отраслей египетского производства. Из этого материала делали бусины и подвески, а также фигурки людей, божеств и животных. Овальные плоские основания скарабеев, особенно в период Среднего царства, украшали красивейшими узорами и покрывали тонкой глазурью. При Восемнадцатой династии фаянсовое производство достигло особенно высокого уровня развития, когда египтяне использовали цветную глазурь той яркости и качества, которых так и не удалось повторить позднее. Датируемые этим периодом предметы из фаянса теперь хранятся в музеях и всегда привлекают внимание посетителей удивительной красотой своих чистых глубоких цветов. Помимо бусин, амулетов и всевозможных подвесок, большое распространение получили кольца, в какой-то степени заменившие старомодных скарабеев. Плитки, цветы, растения и прочие покрытые глазурью украшения теперь широко использовались во дворцах для инкрустаций на стенах и колоннах. Часто встречаются и более крупные объекты, включая косметические сосуды вытянутой цилиндрической формы или в виде изящных пальмовидных колонн; зеленые или голубые неглубокие чаши с рисунками, сделанными черной краской, которые часто включают растущие цветы или изображения прудов со стремительными рыбами и прекрасными цветами лотоса; кубки в форме цветов лотоса - особенно красивый был украшен рельефным изображением зарослей папируса, через которые плывет тростниковая лодочка, и рядом рыб в воде под ней (см. вклейку фото 62). Насколько нам известно, в этот период впервые были сделаны крупные предметы из стекла, хотя для производства бус и прочих мелких объектов данный материал использовался гораздо раньше. Прелестные сосуды из синего и черного стекла, предназначенные для хранения притираний и масел, часто украшали путем вплавления волнистых линий белого, голубого или желтого цветов в чудесный глубокий цвет основы, получая узор, похожий на современное венецианское стекло (см. вклейку фото 63).
Естественно, что египтян эпохи Тутмосидов и Аменхотепов, владевших огромными богатствами и предметами роскоши и посвящавших свои дни удовольствиям и "празднованию счастливых дней", больше не удовлетворяла простая домашняя утварь их предков. Они требовали для своих богатых жилищ мебели, соответствующей обстановке, такой, о которой их предшественники даже не мечтали. Благодаря бесподобному мастерству ремесленников их запросы удовлетворялись в хорошо организованных мастерских страны, где приспосабливали к современным нуждам традиционные формы или добавляли новые по желанию. Мастера добивались неожиданных цветовых эффектов за счет использования позолоты и цветных инкрустаций из фаянса, стекла и полудрагоценных камней. В царском дворце и доме вельможи появились дорогие вещи, настолько красивые, изящные по форме и так хорошо сделанные, что их великолепие восхищает даже наш избалованный современный вкус.
Египтяне активно использовали техническое мастерство и живую фантазию не только при производстве крупных и тщательно сделанных предметов мебели, но и при изготовлении более мелких и изящных предметов, включая искусство резьбы по дереву и слоновой кости или изготовление небольших ящичков, кубков, чаш, шпилек для волос, гребней, туалетных ложечек и тому подобного, которые являлись необходимыми предметами для богатого дома. Среди самых прелестных можно упомянуть деревянную туалетную ложечку, чья резная ручка богато украшена сложной композицией из цветов и обнаженной лютнистки, сидящей на циновке в густых зарослях (см. вклейку фото 64 слева). Юмористический оттенок приобретает собака, убегающая с украденной рыбой, при этом изображение последней является полым и предназначается для хранения притираний (см. вклейку фото 64 справа). Очевидно, что в обеих этих сценах египетский художник с помощью своего созидательного гения просто зафиксировал сцены из жизни или природы, представлявшие собой постоянную часть его существования.
Удивительно, как мало египтяне преуспели в развитии керамики. На самом деле они изготавливали огромное количество сосудов разных форм, от простых круглых мисок до больших сосудов с ручками. Однако росписи, придающие такое очарование греческим вазам, в Египте использовались относительно редко. Хотя их широко применяли в древнейший период, затем от них почти полностью отказались на многие столетия, пока, наконец, они не возродилось в XV веке до н. э., когда мы обнаруживаем широкое распространение керамики, окрашенной в голубой, черный или красный цвет, с узорами из гирлянд, цветов, животных и даже простых линий. Более вычурные сосуды изготавливали из фаянса. К тому же, как и в доисторический и раннединастический периоды, для изготовления коробочек для притираний, сосудов для масел, духов и тому подобного широко использовался камень. Для таких целей применяли даже самые твердые породы камня, однако любимым материалом был египетский кальцит ("алебастр"), который всегда отбирали очень тщательно, чтобы с максимальной выгодой можно было использовать в готовом сосуде красивые прожилки цвета.
Глава 14
Аменхотеп IV (Эхнатон) и Реформация
Преемником Аменхотепа III после по меньшей мере двенадцати лет совместного правления стал его сын Аменхотеп IV, принявший официальное имя Неферхепрура (в клинописи писавшееся как "Напхурурия"), то есть "Прекрасен обликом Ра", с дополнительным эпитетом Уаенра, "Единственный для Ра". Несомненно, это был самый необычный человек из всех, когда-либо занимавших трон фараонов (см. вклейку фото 65). Он имел упорный характер, и, однажды задавшись целью, решительно шел к ней, фанатично добивался ее осуществления. Являясь религиозным фанатиком, в семейных отношениях фараон был нежным и преданным. Внешне он походил на отца, его лицо демонстрирует тот же тип острого выдающегося подбородка и выступающих скул. Его шея была длинной и тонкой, руки и икры, мало развитые даже для египтянина, представляли резкий контраст с тучными бедрами и отвислым животом. Во всей его фигуре было что-то удивительно мягкое и женственное.
Аменхотеп IV был женат на прекрасной Нефертити, чей всемирно известный бюст, обнаруженный в Амарне и ныне находящийся в Берлинском музее (см. вклейку фото 66), сохранил в нежных оттенках чудесный портрет царственной дамы. Источников о ее национальной принадлежности и происхождении не существует. Некоторые считают Нефертити одной из иноземных царевен, которых правители Западной Азии к тому времени уже в течение нескольких поколений присылали, чтобы украсить гаремы фараонов. Другие полагают, что она была египтянкой и, возможно, приходилась Аменхотепу IV единокровной сестрой, а женитьба на ней потребовалась, чтобы, в соответствии с обычаем, который, как нам известно, господствовал с самого начала Восемнадцатой династии, утвердить его право на престол.
Представляется вполне вероятным, что на воспитание Аменхотепа IV в значительной степени оказали влияние жрецы Гелиополя, с древнейших времен гордившиеся необычайной мудростью. В любом случае юноша полностью проникся идеей, к которой именно в этом месте так долго относились с уважением, о том, что солнечный бог является величайшим из богов, создателем и хранителем мира и что Ра-Хорахти ("Ра-Хор горизонта") не имеет равных и заслуживает не только всеобщего, но даже единоличного поклонения своих приверженцев.
Другие боги представляют собой не что иное, как разные формы или проявления самого солнечного бога. Положение, которое фиванский бог Амон (см. вклейку фото 12) завоевал веком ранее; тот факт, что он, до недавнего момента являвшийся лишь малоизвестным божеством, был возвышен как царь богов и стал главным божеством египетской мировой империи; власть, доставшаяся его честолюбивым жрецам в результате щедрых даров фараонов, - все это вызывало у древнего жречества Гелиополя зависть, возмущение и ненависть. Каждый акр земли, который Амон получал из рук набожных почитателей, соответственно, уменьшал влияние Ра-Хорахти. Каждая часовня, построенная для Амона, являлась огромной потерей для богатства и могущества древнего солнечного бога. Даже в таких благоприятнейших условиях, как в Нубии, Ра-Хорахти считался покровителем только северной половины империи. Покровителем южной части был Амон, тогда как гелиопольское жречество придерживалось идеи, что их солнечный бог является безоговорочным господином всего мира. Однако, похоже, доктрина в теологической школе Гелиополя изменилась, в соответствии с чем чистейшую форму солнечного бога следовало искать не в сокологоловом "Хоре горизонта", а в сверкающем шаре самого солнца, который называли древним именем Атон. Итак, Ра-Хорахти, Атон и Шу - третий солнечный бог, почитаемый в Гелиополе, - рассматривались как одна и та же форма солнца. Спекулятивный ум Аменхотепа IV изложил это тождество в короткой догме: "Живет Ра-Хорахти, который радуется на горизонте в имени его Шу, который есть Атон". Дальнейшие размышления о природе этого бога привели фанатичного царевича к идее приписать тому роль небесного царя. Поскольку существовал обычай заключать оба официальных имени фараона в картуши, Аменхотеп использовал это средство для написания длинного имени бога:
Сразу после коронации в Гермонте - "верхнеегипетском Гелиополе" - соправитель продолжил, явно отдаляясь от Амона, божества-хранителя своих предков, насаждать почтение к новому богу по всей стране и делать его объектом всеобщего поклонения. В своем царском протоколе Аменхотеп открыто провозгласил себя "первым жрецом" Ра-Хорахти и велел построить к востоку от ограды храма Амона (см. гл. 13) в Фивах новый великолепный храм. Самые ранние рельефы на стенах этого сооружения, которые он как сопровитель, вероятно, разделил со своим отцом Аменхотепом III, изображали нового бога точно так же, как и старого бога Гелиополя Ра-Хорахти, то есть в виде человека с головой сокола, увенчанной солнечным диском с окружающей его змеей-уреем. Храмы Атону были построены также в Мемфисе и других городах. Однако у нового бога пока еще не было того, чем с древнейших времен владела большая часть древних божеств, - особой, посвященной исключительно ему территории, где он являлся бы господином и жители которой поклонялись бы ему как своему божеству-покровителю. Тот владел областью в Гермополе, Птах - в Мемфисе, а Сет - в Омбосе. Поэтому царь решил, что подобно им и Атон должен получить собственный священный город. Возможно, на четвертом году его правления - то есть во время первых лет его совместного царствования с отцом, Аменхотепом III, - Аменхотеп IV огласил приказ о предоставлении Атону особого места для поклонения в широкой ровной долине, располагавшейся почти посередине между Фивами и Мемфисом и ныне известной по названию племени бедуинов как Амарна. Этот район охватывал территорию на обоих берегах Нила в "Заячьем" номе, столицей которого был Гермополь. Новая область получила название Ахетатон, то есть "Горизонт Атона", и со всеми городами и деревнями, полями и каналами, стадами и земледельцами стала личной собственностью нового бога. Царь сообщил, что Атон сам выразил желание, чтобы памятник ему был возведен именно в этом месте, которое никогда не принадлежало другому богу или богине, царевичу или царевне и которое теперь должно быть основано как "Горизонт Атона". Границы священного города отметили огромными, высеченными в скале стелами с надписями.
Свита фараона, его придворные и чиновники, следуя примеру своего господина, поддерживали новое вероучение, даже если сердцем не всегда были с ним. Несмотря на усердие, с которым Аменхотеп IV поклонялся своему богу, вначале он не нападал на культы Амона и других богов и спокойно появлялся на рельефах и в надписях на стенах храмов в качестве почитателя Амона, Тота, Сета и прочих божеств. Тем не менее религиозная деятельность юного правителя, разумеется, встречала ожесточенное сопротивление разных священнослужителей по всей стране, особенно жрецов Амона Фиванского, которые ясно сознавали ее последствия. Однако это неприятие нисколько не помешало царю установить культ своего бога по всей стране. На самом деле оно скорее служило стимулом его религиозного рвения. Фараон не просто так включил в свой официальный протокол слова, что он "живет правдою": это были не только слова, они составляли его кредо. Искатель истины следовал своему учению до логического конца. Если все боги были лишь разными проявлениями одного и того же бога, солнечного диска, тогда они должны слиться с ним, и единственным объектом всеобщего поклонения должен стать только один бог - "живой Атон". Оставалось лишь принять окончательное решение.
На шестом году правления культ Атона стал государственной религией. С этого момента не только египтяне, но и нубийские, и азиатские подданные должны были служить только этому богу. Храмы других богов повсюду закрыли, а их собственность изъяли. Статуи прежних богов нужно было разрушить, их изображения на храмовых рельефах сколоть, а их имена уничтожить. Не только в храмах, но и доступных помещениях частных гробниц началось рьяное преследование Амона и его семьи. Особенно ненавистно было имя этого бога, его никогда не оставляли нетронутым. Любой человек, носивший имя, в которое включалось имя Амона, вынужден был сменить его, и в числе первых это сделал сам фараон. Он отказался от имени Аменхотеп ("Амон доволен"), данного ему при рождении, и впредь стал называть себя Эхнатоном ("Тем, кто полезен Атону"). Даже имя его отца и соправителя Аменхотепа III и имя его предка Аменхотепа II постоянно скалывали с памятников и заменяли тронными именами, в которых отсутствовало ненавистное имя Амона.
Эхнатон решил сделать местом своей будущей резиденции Ахетатон. Прежняя столица Фивы, сотню лет связанная с Амоном, была неподходящим местом для того, чтобы фараон мог почитать своего нового бога с должным спокойствием и усердием. Он решил построить для правительства новое место, которое никоим образом не должно было уступать в красоте и величии прежнему. Возможно, царь лично создал план нового города, места расположения храмов и дворцов и даже планировку улиц. Для Атона были возведены по меньшей мере два храма, а для царя и его супруги великолепный дворец. Затем в горах, полукругом ограничивавших долину Амарны с востока, были устроены места погребений для высших чиновников и царских любимцев, тогда как гробницы для царской семьи были вырублены в скале в более удаленном пустынном вади и копировали планы царских гробниц в Фивах. Для ускорения строительства и, соответственно, исполнения желания фараона в как можно более короткий срок использовали все средства. Спустя всего лишь два года Эхнатон смог совершить церемониальную поездку для осмотра своей новой столицы. Он проехал по священной области Атона в своей золотой колеснице, останавливаясь у каждой огромной пограничной стелы и принося клятву в присутствии солнечного бога "никогда не расширять эти границы".