Ничто не могло заставить Ванду обращаться с дочерью нормально, она без конца стыдила ее, сколько бы денег ни получала. Их всегда не хватало. Ничто и никто не могли заставить ее полюбить девочку, ни бабушка, ни другие дети, которых, по большей части, вырастила именно Бриттани, пока Ванда шлялась по барам. Бриттани единственная, с кем не произошло ничего плохого, она не забеременела, не угодила за решетку. Просто уехала из дома.
Тем временем мать что-то продолжала кричать в трубку, и вдруг Бриттани поняла, зачем ответила на звонок. В глубине души она хотела удостовериться, что осталась прежней, как бы сильно ни изменилась благодаря Кайро.
– Только ты могла выйти замуж за человека еще более порочного, чем сама. Как мне теперь смотреть людям в глаза, Бриттани?
– Никогда не знала, мама, ответ на твой вопрос. А почему бы тебе не воспользоваться глазами?
– Я рада, что ты не растеряла остроумия. Видимо, считаешь, что все это – одна большая шутка, как и все в твоей жизни. Все знают, что Кайро больной извращенец. Наверное, потому ты его и выбрала, обожаешь дегенератов, всякую грязь.
Бриттани не заметила, как соскочила с кровати, и ее сердце забилось болезненно и резко.
– Осторожно, мама. Еще одно слово против него – и твой банк перестанет давать кредиты. На что будешь покупать сигареты и пиво?
– Угрожаешь собственной матери?
– Не нуждаюсь в твоих соображениях относительно моего брака.
– Это все его влияние. В его компании ты превратилась в неблагодарное, эгоистичное создание. Выставляешь себя на посмешище перед всем миром.
– Последнее предупреждение, мама. Я не шучу. Мой муж не нуждается в твоих комментариях.
Мать замолчала, но это почему-то не стало поводом для ликования. Бриттани растерялась. Желудок сжался в комок, сердце лихорадочно колотилось. Когда последний раз она отстаивала свое мнение перед матерью? Было ли такое вообще? Но нельзя позволять оскорблять Кайро, нельзя. И лучше не думать о том, почему подобные решения приходят в голову.
– Ты что же, думаешь, я ничего не понимаю? Сбежала из дома, не оглянувшись, и поверь, невозможно не догадаться о твоем отношении к людям, что живут здесь. Ты считаешь их безмозглыми провинциальными чудаками, отбросами общества.
– Ничего подобного. Думаю, живи я по соседству, ты бы все равно нашла повод критиковать меня. – Бриттани ненавидела себя за чувст во вины, всегда возникавшее в разговоре с матерью.
– Но я кое-что смыслю в историях о богатых мужчинах и бедных девочках. Ничего нового для меня.
– Мама, сколько тебе повторять, я уже не бедная. Будь это так, тебе бы не приходили чеки.
– Вот тебе одна из самых старых, печальных и известных легенд. Богачи играют в свои игры. Сажают бедную девочку к себе на руки и делают из этого шоу. Показывают окружающим, скольким жертвуют ради бедняжки, такой юной и уже отчаявшейся. Это для них как благотворительность. А потом заставляют девочку платить, снова и снова. Может, у тебя сейчас и больше денег, но поверь, этот мужчина разрушит все, что осталось от твоей души.
Бриттани хотела возразить, но вовремя остановилась. Этот мужчина забрал ее девственность, а она по-прежнему не представляет, кто он.
– Спасибо, мама. Я запомню.
И бросила телефон на кровать.
Дрожь сотрясала тело, желудок выписывал сальто. Из головы не шли слова матери. Словно Ванда наверняка знала, насколько сомнительно выглядит их брак. Точно видела, что Кайро сделал с Бриттани перед церемонией, какие чувства пробудились в душе дочери.
Что с ней? Она отстаивает честь Кайро перед матерью, хотя за многие годы не сделала ни одной попытки защититься самой?
– Она просто одинокая, несчастная женщина, – убеждала себе Бриттани, – не стоит ее слушать.
Но собственные слова утонули в гуле двигателей, а тирады матери еще долго крутились в голове, словно проклятие. Даже хуже. Предсказание.
Глава 8
Они приземлились на одном из островков архипелага Вануату, когда тихоокеанский рассвет окрашивал небо в розовые цвета.
– Вануату! Ты привез меня сюда!
Кайро не мог отвести от нее глаз. Вокруг простиралось море и белый песок, виднелся и огромный дом, купленный им для них двоих.
О, каких трудов стоило оставить ее одну в кабине самолета на целые сутки! Кайро понимал, что ей нужно время и уединение. Покой и тишина после представления на свадьбе и того, что произошло между ними в крепости до того, как они обменялись брачными клятвами. Она должна принять тот факт, что они муж и жена в самом традиционном смысле и их связывают отношения. Если говорить начистоту, то уединение требовалось и ему, поскольку и он был потрясен. Убеждал себя, что это всего лишь секс, а их брак – очередной спектакль, не больше. Но Бриттани все равно его жена.
– Здесь все именно так, как я себе представляла.
– Разве не сюда ты хотела прилететь?
Собственный голос показался ему слишком грубым в тишине утра. Внезапно он ощутил себя шутом, даже одежда, казалось, напоминала маскарадный костюм. Обтягивающая рубашка и льняные брюки. Этакий пляжный мальчик, а не король, даже не пародия на короля, которой он был все эти годы. Сможет ли Бриттани забыть о том, кем он был, получив этот шанс?
– Я всегда хотела приехать сюда и остаться здесь навсегда.
– Остров твой.
Она встревоженно взглянула на него:
– Мой? Что ты имеешь в виду?
Он взял ее за руку. Бриттани не сопротивлялась, это привело Кайро в восторг. Да что это с ним? Пока они шли к дому, Кайро хмурился, думая о руке Бриттани в его ладони, – невинное прикосновение жгло вены огнем. Он чувствовал себя обнаженным перед этой женщиной.
– Считай, что это свадебный подарок.
Кайро не узнавал сам себя. За двадцать часов полета он полностью преобразился. Точно сбросил маску. Здесь, с Бриттани, он стал мужчиной, а не широко разрекламированным плейбоем. Мысль билась в мозгу, кружа голову.
– Ничего себе свадебный подарочек. Да это безумие.
Они шли через рассвет и шелковистый тропический бриз к дому, рука об руку. Он вспомнил, как они остались наедине перед свадебной церемонией. Вспомнил? Да кого он обманывает? Он просто не прекращал об этом думать.
– Я уж заподозрил, что женился на Спящей красавице. Вот только я не Прекрасный Принц, а всего-навсего король без страны. Как думаешь, мой заголовок понравился бы газетчикам?
– Я устала.
– Уверена?
– В том, что устала? Да. Хотя и выспалась.
– Еще бы, суточный перелет.
– Ну, потому и говорю, что устала.
Кайро попытался улыбнуться привычной беззаботной улыбкой, но губы не слушались.
– А я начал думать, что ты прячешься от меня в спальне.
– А что, стоило спрятаться?
– Это ты мне сама скажи.
Несколько минут они шли молча. Волны шуршали у берега, пальмы шелестели над головой. Медно-рыжие волосы Бриттани выбились из прически и рассыпались по плечам. Кайро не мог перестать думать о том, какова на вкус ее кожа, насколько горячо ее тело и как она кричала, лежа с ним в постели. Теперь он знал, какая она. Сердце билось болезненно и гулко, и удары, казалось, сотрясали все тело.
– Я, конечно, ценю твой дар, но не могу принять целый остров в качестве свадебного подарка, ведь брак продлится недолго.
Кайро бросил на Бриттани быстрый взгляд, но выражение ее лица было невозмутимым, как всегда. Если бы между ними не было момента близости, невозможно было заподозрить, что эта женщина способна на сильные эмоции. Грудь его заныла хуже, чем когда-либо прежде. Виной тому постоянная необходимость сдерживаться, хуже того, прятаться от себя настоящего.
– Боюсь, уже ничего не изменить. Остров твой, как и все на нем. Мои адвокаты сделали тебя обладательницей всего этого сразу же после того, как ты в церкви произнесла "согласна".
Бриттани отняла руку, можно было бы залюбоваться изяществом этого жеста, но Кайро огорчился, что нельзя больше прикасаться к ней.
– Нет.
Он сделал вид, что не расслышал. Зачем?
– Жаль, что мой подарок пришелся тебе не по вкусу. Может быть, дело в размере? Или в доме? Тебе бы хотелось что-то больше, богаче в плане отделки? Может быть, другое место, Дубай, например?
– Разумеется, нет. Я выросла в трейлере матери, и всякий раз у нее был новый бойфренд, а на мне четверо детей. Так что для меня уже райское наслаждение, когда не нужно ни с кем делить комнату. Этот дом просто прекрасен. Все в нем прекрасно. И превосходит все мои ожидания.
– Тогда не понимаю, в чем дело.
Как такое может быть? Что эта женщина с ним сделала? Околдовала?
Хотя можно догадаться. Ее маленький секрет, невинность, стала сюрпризом. В его трагичном представлении под названием "Жизнь" не было места невинности. И он просто не был готов к такой ситуации, ни сценария, ни реплик. Пришлось импровизировать прямо на сцене. Эти несколько мгновений в замке перед свадьбой были самыми искренними за последние двадцать лет его жизни, невозможно было не почувствовать их прелесть и не возжелать еще. Он желал повторения, хотел Бриттани и только с ней мог быть самим собой.
– Проблема в том, что это моя мечта, я же тебе рассказывала. Моя. Ты не имел права использовать ее в фарсе, который мы разыгрываем на потеху публике.
– Ты имеешь в виду наш брак?
– Называй как хочешь. Все это неправда. А Вануату – мечта, поддерживавшая меня долгие годы. Благодаря ей я пережила ужасные вещи, описанные в газетах. С ней могу отмахиваться от всех. Как ты мог подумать, что я испачкаю это. Не знаю, о чем мечтаешь ты, даже не догадываюсь.
– Я король без королевства. Ну и как ты считаешь, Бриттани, о чем я могу мечтать?
– Я мечтаю о чем-то, что будет принадлежать только мне, и никто не будет наблюдать за мной, строить гнусные предположения. Я мечтаю о райском уголке, не загрязненном присутствием человека, далеко от всех. Чтобы затеряться. Ты хоть понимаешь, о чем я?
– Может, речь о частном доме, до которого можно добраться лишь на катере или самолете, где-нибудь на отдаленном островке. Там, где нам понравится. В любой точке мира. Что скажешь?
– Это все лишь представление, Кайро. Я играла свою роль с самого детства. Вануату – то место, куда бы я уехала, когда представление закончится. А что вышло? В разгаре очередного фарса ты привез меня сюда.
Что-то внезапно отпустило Кайро, хотя и не до конца. Какая же красивая его жена, когда сердится. Вот ее губы задрожали, она решительно их сжала. Вот отклонилась назад, точно хотела увеличить расстояние между ними, но в последний момент сдержалась. Что ж, он не единственный, кто снял маску.
– Иди сюда.
На ее лице промелькнула готовность подчиниться, но в последний момент она точно отдала себе молчаливый приказ стоять на месте. Но это не обмануло Кайро. Ее тянуло к нему, и удовольствие от осознания этого охватило его целиком.
– Я стою в тридцати сантиметрах от тебя.
Кайро вздохнул и, перекрыв эти тридцать сантиметров, притянул девушку к себе. Она, прижавшись к нему, лишь издала странный высокий звук и горделиво вскинула голову. Разумеется, в ее глазах застыл упрек. Но лучше так, чем равнодушная маска. Кайро ликовал, но хотелось большего.
– Кайро.
– Это не представление. Мы здесь не на глазах у публики, а лишь ради нас. Все это реальность.
Бриттани зарделась, глаза потемнели, казалось, в них можно прочитать такое же желание.
– Нас нет. Здесь вообще нет ничего настоящего.
– Дорогая, есть. И это выглядит примерно так.
Он поцеловал ее, намереваясь показать, что имеет в виду.
Следующие несколько недель были для Бриттани самым прекрасным сном, она не хотела просыпаться.
Во-первых, дом и остров превзошли все ожидания. Превосходное обслуживание, иногда это походило на магию. Стоило чего-то захотеть, и перед ними появлялся поднос с едой или напитками, не нужно было даже озвучивать желание. То же самое с полотенцами и одеждой, стоило направиться к бассейну или в сауну. Бамбуковые факелы зажигались всякий раз, когда небо начинало темнеть, а когда обитатели острова отправлялись гулять, между деревьями неизменно возникал гамак.
Но еще прекрасней оказалось уединение. После первой ночи, когда Кайро на руках внес молодую жену в огромную спальню, они выспались и отдохнули после перелета и просто решили позабыть обо всем мире.
– На пять недель мы отошли от дел, – объявил он.
Стены дома были прозрачными, можно было увидеть, как по небу крадется вечерняя тьма, окрашивая его в оранжевые и красные цвета заката.
– Никто и не заметит, что мы уехали, ведь репортеры наверняка постарались от души и людям есть что почитать.
Он лежал на спине, в ногах его валялись спутанные простыни. Бриттани растянулась на нем. Оба все еще были охвачены жаром страсти, хотя вентилятор над головой создавал прохладный ветерок. Из головы не шли воспоминания о многочисленных приятных моментах.
– У нас впереди вся жизнь, чтобы соответствовать написанному, – сонно согласилась Бриттани, не в силах думать ни о чем другом, кроме того, как идеально они подходят друг другу.
Что-то в душе сопротивлялось этой мысли. Может, она и не искушена в вопросах секса, но знает, что физическая близость порой сводила людей с ума, и они начинали придумывать то, чего нет на самом деле. Когда-то она дала себе клятву, что никогда не станет похожей на этих дураков. Но сейчас можно и забыть об этом на целый месяц, раствориться в происходящем и не переживать о том, что будет дальше, когда придется возвращаться на сцену театра лжи и вновь читать заранее написанные реплики. Сейчас можно думать лишь о Кайро, о том, что они чувствуют рядом друг с другом. До самого конца медового месяца. Запереть телефоны и ноутбуки в шкаф и просто наслаждаться спокойствием и тишиной маленького острова вдалеке от суеты.
Кайро улыбнулся:
– Думаю, в этом смысл медового месяца.
– Обычно люди публикуют фотографии из экзотических мест в социальных сетях, чтобы держать народ в курсе событий и повысить свою популярность. А ты, похоже, так не думаешь?
– Спроси меня об этом через месяц.
Так неспешно сменялись дни, долгие и прекрасные. Кайро и Бриттани гуляли по пляжу в лучах солнца и в дождь, сидели ночью на террасе под звездным шатром или лежали, обнявшись, на песке. Разговаривали, ели, плавали, спорили о политике и классических фильмах, читали книги из огромной библиотеки, обсуждали их и снова читали. И по ночам открывали друг друга заново. Задумайся Бриттани хоть на миг об этом прежде, не поверила бы, что подобное возможно. Но сейчас страсть казалась неотъемлемой частью медовых недель, пропитанных голубым небом и солнцем. Это было так же естественно, как тропический ливень или бриз, далекая линия горизонта. Она растворялась в его ласках так же, как если бы читала захватывающую книгу или погружалась в море послушать песни китов. Никаких мыслей, забот, замкнутости.
На острове не существовало классовых делений. Ни королей, ни проституток, ни репортеров. Лишь прелесть соединения тел. Сладость ласк, огонь желания, где бы это ни происходило: на пляже, у бассейна, около деревьев, на полу комнаты, где они читали.
Бриттани знала тело Кайро вдоль и поперек. Каждый сантиметр, каждое крошечное несовершенство лишь подчеркивали его мужскую красоту. Беспрестанно целовала его грудь, точно вырезанную резцом скульптора, упругие мускулы живота. Спала в его объятиях. Научилась сидеть на нем верхом и доводить до исступления, дразнить медленным покачиванием бедер. Знала, как доставить удовольствие с помощью губ и языка до тех пор, пока он, запустив пальцы ей в волосы, не содрогался в оргазме. Ее тело до сих пор оставалось загадкой. Но не для Кайро. Он научил ее удивительным вещам. Не было границы, которую бы Кайро побоялся переступить, если считал, что это доставит его партнерше удовольствие. Он был неутомим. Сколько раз, просыпаясь, тянулся к ней, сколько раз они внезапно прерывали неспешную прогулку и отдавались всепоглощающей страсти. И всякий раз Бриттани со страхом думала, что это не может продолжаться слишком долго. А может, в этом секрет желания.
Шли недели, неспешные, яркие, прекрасные. Подобного она не могла и представить. Помимо секса, молодожены наслаждались беседой, порой она могла начаться вечером, а закончиться утром следующего дня, и каждый раз это было откровение. Они сравнивали истории своего детства, такие разные и далеко не забавные. Обсуждали новости, культуру разных стран, даже беседовали о спорте. Бриттани понимала, что теперь знает короля Санта-Домини лучше, чем кто-либо, и они сблизились по-настоящему. Пугала ли эта близость? Она убеждала себя в том, что нет.
Однажды вечером они ужинали на террасе под россыпью звезд. На столе красовалось ассорти из морепродуктов, приготовленных на огне, и спелые фрукты. Пламя факелов танцевало от порывов легкого ветерка. Они сидели в шезлонге. Бриттани – прислонясь спиной к груди Кайро, ее рука в его руке.
Прошел уже месяц с момента их пребывания здесь, и тревога не покидала девушку. Все чаще и чаще она думала о том, что все это когда-нибудь закончится и расслабленный, улыбающийся мужчина с глазами цвета виски исчезнет. Они наденут привычные наряды и маски и выйдут на сцену, чтобы продолжать прежнюю жизнь. Планы относительно развода уже есть, остается лишь их осуществить. Райские недели станут сном.
А она не хотела просыпаться. Кроме того, было еще кое-что беспокойное. Задержка месячных. Целых две недели. Бриттани подозревала, что причина вовсе не в стрессе вследствие перемены климата и обстановки. Даже думать не хотела, что произойдет, если подозрения оправдаются. Их отношения имеют четко определенный "срок годности", а ребенок – это навсегда.
– Ты где-то далеко отсюда, – протянул Кайро низким голосом.
Разве можно нарушить равновесие его души? Бриттани хотела заговорить, но промолчала. У них совсем мало времени до возвращения в реальность. Можно и подождать. Тем более она не знает наверняка.
– У нас осталась всего неделя. Тяжело уезжать, вновь начинать играть роль, становиться героиней газетных статей.
Кайро играл с ее волосами, которые во влажном климате стали завиваться. После двух дней борьбы с непослушными локонами Бриттани сдалась.
– Чем бы ты занималась, если бы не статьи?
– В каком плане, хорошем или плохом?
Он легонько поцеловал ее в лоб, отчего где-то в глубине ее души затанцевали язычки пламени.
– Думаю, невозможно провести четкую грань. Все меняется день ото дня. Я имею в виду, без постоянного вмешательства прессы. Тебе решать, хороша такая жизнь или нет.
– Я бы жила в доме с оградой из штакетника. Готовила бы, кормила семью, возила детей в школу и сплетничала о матерях в родительском комитете. Хочу такую жизнь, которую показывают в рекламе минивэнов с рыжим ретривером и отличным саундтреком.
Кайро рассмеялся:
– В этой жизни у тебя бы не было танцев. Боюсь, изгороди из штакетника и танцы в клубе несовместимы.
Бриттани улыбнулась:
– Я бы танцевала не за деньги, а для себя. В том и проблема, что люди превращают свои таланты в скучную работу, и любовь к занятию уходит. Хотя ты, наверное, не поймешь, что такое квартплата.
– Я сам плачу по счетам. И думаю, они у меня чуть больше, чем у большинства.