Дело в том, что к тому моменту в Лондон возвратился посол США в Великобритании Джон Уайнант (между прочим, еще только по прибытии в Англию он сразу же изъявил желание поддерживать тесные отношения с советским послом), который привез Черчиллю сообщение от президента США Ф. Рузвельта, которое гласило, что "президент США поддержит любое заявление, которое может сделать премьер-министр, приветствуя Россию как союзника". Майский знал об этом, т. к. Дж. Уайнант поделился с ним как с послом дружественной державы
А это, в свою очередь, означало прямой нажим США на Великобританию с целью заставить ее занять более дружественную по отношению к СССР как к реальному союзнику в борьбе с Гитлером позицию. И Лондон вынужден был прислушаться
Но вот чтобы Вашингтон занял именно такую позицию, между прочим противоположную позиции едва лн не недельной давности, - для того и потребовалось Сообщение ТАСС от 13/14 июня 1941 г.: Сталин чрезвычайно тонко чувствовал ситуацию в мире.
Чтобы до конца правильно, в точном соответствии с реалиями того периода понять, что сделал Сталин в расчете на воздействие на Вашингтон, необходимо помнить, что здесь важно буквально все - от предыстории до событий в самом прямом смысле последних мгновений перед началом войны, от общих оценок мировой ситуации до конкретных сообщений разведки и контрразведки. К тому моменту, когда появилось Сообщение ТАСС, но авансцену мировой арены со всей остротой вышел следующий глобальный вопрос: поскольку первый этап в противостоянии сложившихся в межвоенный период трех мировых центров силы, выразившийся в откровенном флирте Запада с Гитлером при изоляции СССР Западом в расчете на стравливание Берлина и Москвы еще в период 1938 - 39 гг., закономерно завершился переходом во второй этап, т. е к войне между англо-французским альянсом и Германией, то к середине июня 1941 г. было уже совершенно ясно, что теперь главным в повестке дня ближайшего будущего становится следующее - а чем завершится второй этап, какова на этот раз будет расстановка сил?
Это тем более беспокоило Сталина, поскольку он давно и со всевозрастающей тревогой отслеживал с помощью разведки суть негласных контактов и зондажных переговоров гитлеровского руководства, особенно Р. Гесса, а maкже его эмиссаров, с яро прогермански настроенными влиятельнеными силами Великобритании. От его внимания не ускользнуло, что с подачи теснейшим образом связанного с влиятельнейшими закулисными силами Англии легендарного геополитика Германии Карла Хаусхофера, при активном содействии его сына Альбрехта, круговорот русофобствующих идей между этими силами с лета 1940 г. стал концентрироваться вокруг тезиса о создании некоей "федерации npomив советской Евразии"вплоть до объединения в этих целях Вооруженных сил и даже флотов Великобритании и Германии. Чmo, кстати говоря, было не впервые - еще во второй половине 20-х гг. эта идея витала в политических кругах Западной Европы.
Но в то же время Сталину было ясно и другое: если в условиях идущей между этими странами войны секретно предпринимаемые обеими сторонами усилия для нормализации отношений начинают концентрироваться вокруг такого тезиса, mo с учетом того, что находившаяся в отчаяннейшем положении Великобритания чрезвычайно сильно зависела от помощи США, немедленно вставил вопрос- а какую позицию в этой связи в итоге займут сами США? Между тем и в США тоже, как это не менее xopoшo было известно Сталину, имелись достаточно влиятельные силы, весьма склонные к благоприятному восприятию таких идей и даже самого этого тезиса, в т. ч. и с позиций демонстративно изоляционистского нейтралитета.
В то же время еще с середины 30-х гг. во вcex mpex основных тогда мировых центрах силы - англосаксонском Западе, в Германии (в т. ч. и в оси с Токио и Римам) и, естественно, СССР - стало ясно, что в уже тогда отчетливо надвигавшейся второй за первую половину ХХ века мировой войне победа будет на стороне той коалиции, к которой примкнут США, но в которой будет и СССР.
Однако демонстративно уворачиваясь от каких бы то ни было попыток втянуть США в вооруженные разборки в Европе, Рузвельт, с одной стороны, пока милостиво предоставлял Великобритании возможность потихоньку тонуть как империи, но при помощи американского лендлиза. С другой же, не слишком уж и торопился с формированием даже предпосылок будущих союзнических отношений в рамках антигитлеровской коалиции.
Понимая это, Великобритания совершенна отчаянными, на редкость дерзкими операциями своей многоопытной разведки и дипломатии, не гнушаясь даже наглой дезинформацией лично президента Рузвельта, пыталась вынудить Вашингтон поскорее влезть в войну на стороне "прабабушки". Ради этого и именно в это время Великобритания руками своей разведки проводила весьма подлую по отношенто к Вашингтону акцию, рассчитывая хорошенько взбеленить Америку против Германии. Суть операции заключалась в том, что-де Третий рейх якобы собрался устроить государственный nepeвopom в Боливии после успеха кomopoго эта маленькая страна якобы должна была стать плацдармом прогерманского антиамериканизма в Западном полушарии и, в т. ч., прекратить поставки стратегического сырья (вольфрама и т. д.) в США.
Англичанам давно и хорошо было известно, что нет лучшего способа разъярить Вашипгтон против кого-либо, нежели сказать про этого "кого-лuбo", что он якобы пытается подорвать позиции США в Западном полушарии, особенно в Латинской Америке. Вашингтон тут же становится похожим на разъяренного быка, готового крушить все и всех подряд. Лондон неоднократно прибегал к этому приему еще в Первой мировой…
Германия тоже отчаянно боролась за mo, чтобы, в свою очередь, не допустить вмешательства в европейские разборки уже тогда экономически очень сильных США. Гитлер даже запретил абверу операции на территории США!
Все это, не приведи Господь Бог, запросто могло кончится реальным сговором между Великобританией и Германией, в том числе и при участии США, которые сообща могли бы повернуть оружие против СССР (России).
Надо отдать должное Сталину - он абсолютно четко и ясно видел эту проблему и ее сложность, тем более на фоне "миссии" Гесса.
Выступая 24мая 1941 г. на расширенном заседании Политбюро, на котором, кстати говоря, выступал и Жуков, Сталин заявил: "Обстановка обостряется с каждым днем. Очень похаже, что мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии… (Обратите внимание - почти за месяц Сталин всех открыто предупреждает об это! И как после этого воспринимать байки Жукова и К° об "упрямстве" Сталина?! Именно с этим выступлением Сталина связана, в частности, директива ГШ от 27 мин о срочной подготовке полевых командных пунктов. - А. М.)
От таких авантюристов, как гитлеровской клика, всего можно ожидать (а это к бойком Жукова и К° о том, что Сталин якобы еерил Гитлеру?! Чушь, да и только! Сталин никогда ему не верил! - А. М.), темболее что нам известно, что нападение фашистской Германии на Советскнй Союз готовится при прямой поддержке монополистов США и Англии…
Они надеются, что после взаимного истребления Германии и Советского Союза друг другом, сохранив свои Вооруженные силы, станут безраздельно и спокойно господствовать в мире".
Сталин не только давно следил за шашнями гитлеровского руководства, особенно Р. Гесса, с правящими кругами Англии и в прямом смысле дословно точно знал, что творилось и говорилось на переговорах с Гессом в Лондоне, но и о неоднозначности позиции США.
Ему было известно, что Гесс om имени Гитлера предложил Лондону не только не препятствовать Германии одержать быструю победу над СССР, но и присоединиться к ее блицкригу, обещая взамен согласие Берлина на участие Лондона и Вашингтонав расчленении Советского Союза. Англии, в чacmnocmu, предлагалсе район от р. Оби до р. Лены, Америке - районы восточнее Лены, включан Камчатку и Охотское море. Ну а себе Германия "присваивала" meppumopuu до р. Обь. Про Японию Гитлер в горячке своего геополитического сумасшествия забыл. От Лондона и Вашингтона требовалось одно - официально npacoeдиниться к Гитлеру. Перед Лондоном встала проблема - что делать?
С одной стороны, по лондонскому разумению, вроде бы оно и неплохо, если Гитлер разделается с Советами, но кок быть тогда с Америкой - ведь Англия была еще жива только благодаря США! А Вашингтон и с Москвой вроде любезничает и в то же время однозначную позицию не занимает. С другов стороны, помощь США - помощью, но будут ли те же Соединенные Штаты вообще вступать в войну или же предпочтут отсиживаться за океаном?
Как стало известно Сталину из донесений шанхайской резидентуры НКГБ (а та, в свою очередь, опиралась на данные сотрудничавшего с советской разведкой начальника разведки Чан Кайши - Вальтера Стеннеса, поддерживавшего тесные контакты с резидентами США и Англии в Китае), посол США в Лондоне Дж. Уайнант именно по этому вопросу срочно выезжал в Вашингтон для консультации с резидентом Рузвельтом. Причем англичане, судя по всему, поставили вопрос ребром - если США не вступят в войну, то Англия примет условия Гитлера и заключит с ним мир на предложенных им условиях.
Но ведь mo был Сталин - перед ним и Черчилль, по собственным же его признаниям, вытягивался во Фрунт. Да и Рузвелыи в своей коляске приподнимался…
Обладая всей полнотой информации и прекрасно зная как позицию Англии в вопросе о соблюдении т. н. "равновесия сил", так и, особенно, логику геополитических конструкций К. Хаусхофера - мало кому известно, что по каналам своей личной разведки Cmaлин долгое время поддерживол с этим геополитикмом сугубо конфиденциальную связь, стремясь через его взгляды на геополитику, которым он в изобилии "скармливал" нацистское руководство, понять алгоритм действий последнего, - Сталин обратил внимание на один коренной геополитический вопрос в предложении Гитлера.
Несмотря на то что ненависть официального Лондона по отношению к СССР и вообще России веками не знала (и не знает) пределов, тем не менее Лондону совершенно "не улыбалась" перспектива того, что опирающаяся на захваченные в России ресурсы и территории Германия станет не npocmo самой мощной державой в Европе, но и державой, контролирующей доступ в Хартлэнд с Запада, а с Востока, совместно с подписавшей "тройственный пакт" Японией, - и вовсе весь Мировой Остров.
(Небольшое пояснение: "Хартлэнд" (Heartland) - "Сердцевинная Земля" ("Земля-Сердце") - есть подавляющая часть территории России, тогда СССР, т. е. ориентировочно от бассейна Печоры на Западе до бассейна Лены включительно на Востоке, или, грубо говоря, от 48-го до 132-го меридиана. "Мировой Остров" (World Island)- это Евразия, на большей части которой сосредоточена Россия).
Сталину было хорошо известно, что на англосаксонском Западе давно утвердилась формула идейного противника Хаусхофера - выдающегося британского геополитика Дж. Хэлфорда Маккиндера, - согласно которой, "кто господствует в Хартлэнде - господствует над Мировым Островом, кто правит Мировым Островом, тот господствует над миром".
А эта формула приводила коренные интересы Великобритании и США в жестко конфронтирующее противоречие с предложением Гшнлера. Настолько жестко, что всерьез заглушало неизбывный русофобский настрой Вашингтона и Лондона.
Потому что даже США в своем доступе в любезно раздаваемые фюрером территории СССР напрямую зависели бы от Японии. Между тем Сталину хорошо был известен точный прогноз аналитиков ГРУ о том, что США и Япония уверенно и даже с ускорением движутся к военной конфронтации.
И Сталин сделал простой и мудрый вывод: при всей ненависти англосаксонского Запада к СССР а по сути-токл России, ни Лондону, ни Вашингтону не было накокого резона менять шило но мыло, тем более что безраздельного господства в cлучае успеха Гитлера явно не получилось бы, не говоря уже о призрачности самог успеха.
Проще говоря, сколь ни желали бы они разделаться с СССР, а в этом их позиции были идентичны целям Гитлера, тем не менее жажды увидеть едва ли не абсолютное мировое господство Гитлера у них явно не наблюдалось. А с Москвой, худо-бедно, но они всегда смогут договориться. И Сталин решил использовать этот уникальный шанс в борьбе за безопасность СССР, и вот каким образом.
Черчилль, как это хорошо было известно Сталину по донесениям посла И. Майского еще с начала апреля 1936 г., уже тогда отчетливо понимал, что взятый Гитлером на вооружение cmaринный план германской элиты по созданию Срединной Европы в случае его реализации означал бы смерть Британской империи. Объясняя эту мысль, Черчилль заявил тогда Майскому, что со времен Генриха VIII и Елизаветы I принцип "равновесия сил" в понимании Лондона означал, что Англия всегда боролась против moй державы на континенте, которая становилось слишком могущеcmвенной, и не ycnoкаивалась до тех пор, пока эта держава не была разгромлена. Как он тогда же разъяснил, хотя Англия постоянно имела возможность заключить выгодную сделку с гегемоном континента, политика "дальнего прицела" неизменно побеждала.
Однако когда в Англию прилетел Р. Гесс, сама эта политика "дальнего прицела" оказалась под угрозой. Более того, как ни парадоксально, noд угрозой оказалась не столько даже сама политика "дальнего прицела", сколько жизненно важные интересы безопасности СССР (в преломлении этой политики) - отчетливо замаячила угроза англо-германского сговора.