Ведь подученные в свое время К. Каусхофером Гитлер и Гесс, "вникнув" в суть особых тревог Англии, нахально предложили ей мир на сверхпочетных условиях. В п.1 привезенного Гессом меморандума под названием "Основы соглашения" Англии предлагалось следующее "1. Чтобы воспрепятствовать возникновению новых войн, между державами оси (имелось в виду трио Берлин - Рим - Токио. - А. М.) и Англией должно быть проведено разграничение сфер интересов. Сферой интересов стран оси должна быть Европа, сферой интересов Англии - ее империя". По сути дела, это был повтор условий, предложенных Англии Гессам и Риббентропом еще летом 1940 г., о чем Сталину было известно.
Искушение для находившейся в тяжелейшем положении Великобританиибыло огромным, ибо без своих колониальных владений Англия в принципе - ничто, и самостоятельно существовать не могла, во всяком случае как великая держава, а в то время - особенно.
Искушение было тем более велико, если учесть, что, с одной стороны, Черчилль был самым выдающимся и рьяным защитнн"ам интересов Британской империи за все врема ее существования, а с другой - не менее выдающимся и рьяным поборнтиком уничтожения Советов и России.
Налицо были факторы, способные при определенных обстоятельствах склонить прогерманска настроенные влиятельные силы Англии и даже того же Черчилля к более благоприятному восприятию и рассмотрению привезенных Гессам предложений Берлина, в том числе и в плане организации какой-либо стратегической игры антисоветского, антироссийского характера, вплоть до хотя бы устного сговора с Гитлером, особенно если вспомнить хамскую выходку Черчилля с апрельским меморандумом.
Тем более что было видно, что сам факт прилета Гесса означал полное согласие Берлина с главным условием Лондона - немедленно порвать Пакт о ненападении с СССР. А ведь особо жестко это устоеие было выдвинуто Англией тогда, когда премьером был уже Черчилль.
Все это знал, понимал и помнил Сталин. Более того, он в самом прямом смысле дословно знал, что творилось и обсуждалось на переговорах с Гессом, т. к, все их содержание записывались знаменитым Кимом Филби на магнитную ленту и немедленно отсылалось в Москву (в сопровождении ряда других документов но moй же теме).
Правда, некоторое время Филби нодчеркивап в своей информации, чmo до мирных переговоров дело пока не дошло. Однако по мере развития войны Гесс может стать узлом интриги, направленной на заключение компромиссного мира, и может оказаться полезным и для "партии мира в Англии, и для Гитлера". Как увидим из содержания гл. II этого раздела, выдающийся coвemский разведчик был абсолютно прав в своем прогнозе.
Однако 9 июня 1941 г. переговоры с Гессом достигли "миттельшпиля" - своего рода апогея: в них включился лорд-канцлер и член кабинета Черчилля Джон Саймон, который еще за 6 с лишним лет до этого, в бытность министром иностранных дел Великобритании, на берлинский переговорах в марте 1935 г. гарантировал Гитлеру зеленый свет в случае его разбоя на Востоке.
10 июня о факте подключения Дж. Саймона к переговорам и о содержании его бесед с Гессом стало известно Сталину (в том числе и наряду с содержанием привезенного Гессом меморандума).
Тревога Сталина достигла в этот момент наивысшего накала: Великобритания была менее чем в полушаге от того, чтобы ради сохранения империи клюнуть на берлинскую наживку и за счет достижения компромиссного мира с Гитлером дать "добро" на его агрессию против СССР. Что, кстати говоря, она и сделала (об этом см. в гл.II этого же раздела). Тревога тем более понятная, если учесть, что к этому моменту Сталин располагал точными данными о том, что Гесс сообщил британскому правительству, что нападение на СССР Германия осуществит 22 июня. Судя по всему, это был "козырной туз" Гесса на переговорах: мол, соглашайтесь на наши условия, нападение и так уже нозначено!
Дело в том, что в это же время советская разведка отслеживала и неофициальной визит специального представителя президента США генерала Уильяма Донована в британскую разведку, куда он прибыл по пригеашению личного друга Черчилля - уже упоминавшегося выше У. Стивенсона, главы Британского координационного центра безопасности в США.
6 июня 1961г. глава британской политической (дипломатической) рнзведки Реджинальд Липер пригласил У. Донована в Британской центр расшифровки германских военных сообщений в Блечли, где и заявил ему: "…премьер-министр поручил мне раскрыть вам тайну, известнуюю г-ну Черчиллю иначальникам штабов вот уже несколько недель. Он разрешил мне сказать вам, и только вам, с тем чтобы мы моти скоординировать наши планы,-Гитлер нападет аа Советскую Россию. Вторжение ожидается в середине июня, вероятно, 22 июня, через две недели и два дня".
Ничего не подозревавший об элементарном мухляже - все-таки бритты никогда не упускали (и не упускают!) случая щелкнуть по носу "прюинциальных", как они считают, американцев, ибо по состоянию на 6 июня такая информация не могла npойmu по каналам Блечли, поскольку директива oбутверждении 22 июня датой нападения была падписана в вермахте только 10 июня, а следовательно, все, что сказал Р. Липер, основывалось на данных Гесса, т. е. попросту напустили туману. У. Донован тут же omбил телеграмму Рузвельту. В ней он сообщал: "Если бы англичане переслали в Кремль перехваченные германские важные приказы, Сталин, быть может, уясиил бы истинное положение вещей. Однако англичане считают annapam Блечли совершенно секретным. Они используют перехваченную ими инфармацию в собственных целях".
Будущий основатель Управления стратегических служб, а затем и ЦРУ напрасно беспокоился за Сталина. Как раз именно с помощью annapama Блечли и МИ-6 он и уяснил-таки себе истинное положение вещей, потому как еся великолепная "кембриджcкая пятерка" лучших агентов советской разведки едва ли не чемоданами приносила документалдьную информацию, особенно же Дж. Кэрнкросс, К. Филби и А. Блант, своевременно обеспечивая Кремль актуальной информацией.
Именно в этот момент Сталин и решил сделать Западу антигитлеровскую "прививку", m.e. соответствующим образом вмешаться, чтобы Вашингтон и Лондон не скоординировали свои планы вопреки интересам Москвы (а заодно предупредить и Токио, а чем уже также говорилось выше).
Дело в том, что с января 1937 г. Сталин абсолютно точно знал - советская разведка и тогда не дремала, - что США выступит на стороне СССР только в одном-единственном случае.
Тогда, в январе 1937 г., из сообщения нелегальной разведки о содержании переговоров Рузвельта со специальным представителем британского премьер-министра - сэром Рэнсименом - Сталин узнал, что "если СССР окажется под угрозой германских, чисто империалистических, т. е. территориальных стремлений, тогда далжны будут вмешаться европейские государства, и Америка станет на их сторону". Такова была позиция Рузвельта.
Между тем на момент возникновения у Кремля и потребности в Сообщении ТАСС как в спецакции у нашей разведки (НКГБ) появились еще и данные из Госдепартамента США о предложении начать тайные мирные переговоры между Германией и Англией при американском посредничестве.
По всему было видно, что некоторые влиятельные силы в США (в первую очередь изоляционисты) были явно не в восторге в связи с заключением между СССР и Японией Пакта о нейтралитете от 13 апреля 1941 г., считая, очевидно, что тем самым резко усилилась угроза американским интересам на Дальнем Востоке (собственно говоря, в т. ч. именно для этого Сталин и добивался подписания этого Пакта, чтобы вынудить США повернуться лицом к Москве). Не менее очевидно было и то, что Великобритания активно стремится сыграть на этом обстоятельстве.
Но в то же время из ближайшего окружения Рузвельта, прежде всего от входившего в него чрезвычайно влиятельного в американской администрации того времени министра финансов Генри Моргентау и его единомышленников, Москва стала получать ясные сигналы о том, что администрация Рузвельта склоняется к тому, чтобы видеть в лице Москвы реального союзника в борьбе с нацизмом.
В свою очередь, это совпадало и с мнением Кремля, также склонившегося к мысли о необходимости поиска наиболее реальных и адекватных союзников в неизбежно предстоящей войне с Германией.
Такова вкратце политико-дипломатическая предыстория, она же и подоплека аналогичного характера появления Сообщения ТАСС, особенно же его англосаксонской ориентации по адресатам.
Все свое искусство геополитика, полтика и государственного деятеля Сталин бросил на весы, чтобы, не унижаясь и не унижая достоинства представляемого им государства, заранее заручитьсясогласием США, а под их нажимом - и Великобритании, на установление союзнических отношений в случае нападения Германии на СССР.
Именно поэтому всеми особенностями содержания текста Сообщения ясно и четко было показано, что, во-первых, в Москве абсолютно точно знают, что процессом стравливания Берлина и Москвы в своих уэкокорыстных целях "дирижирует" именно Великобритания. Вот откуда эти самые нападки антибританского характера в тексте Сообщения!
Во-вторых, Москва не вступила и не намерена вступать ни в какие новые переговоры с Германией, ложью о чем, собственно говоря, и прикрывались Англия, ведя переговоры с Гессом, но при этом "втирая очки" Вашингтону. Хотя в mo же время из текста Сообщения вытекало, что Москва как бы и не захлопывала двери к диалогу с Берлином, что следует расценивать как определенную угрозу Западу с намекомс на то, что пора бы и одуматься.
В-третьих, Москва знает о содержание переговоров с Гессом - именно из-за этого-то бедолаге С. Криппсу, британскому послу в Москве, так сильно и "досталось" прямо в преамбуле Сообщения, потому как Криппса вызвали в Лондон как раз накануне "миттельшпиля" в переговорах с эмиссаром Гитлера, т е. для уточнения ситуации с СССР. Именно этим и обусловлен пассаж о том, что "еще до приезда английского посла Г. Криппса в Лондон, особенно же после его презда…", коим Сталин прикрывал свое знание о содержании переговоров с Гессом, взвалив все на голову бедного Криппса. Но послы-то, как известно, политику не вершат, это прерогатива руководства государств, а послы только осуществляют дилломатическое оформление политики верхов.
Кстати, в Лондоне все прекрасно поняли, и когда США оказали свой благотворный для СССР нажим, то с Даунинг-cmpum, 10, последовала команда направить именно Криппса к Майскому, чтобы сообщить о нападении Германии. Тем самым Лондон как бы "отмывал" своего посла в глазах Сталина, хотя по всем международным правилам такое сообщение обязан был сделать министр иностранных дел (в крайнем случае его заместитель) и с обязательной оговоркой, что действует по прямому указанию своего правительства. Американцы, например, именно так сообщили сведения своей разведки послу Уманскому. Но что поделаешь, Англия - есть Англия, Perfidious Albion, понимаете ли…
В-четвертых, СССР, выражаясь в терминах самого Рузвельта, "находится под непосредственной угрозой германских, чисто империалистических, m.е. территорнальных стремлений", что войска Германии сосредоточены у гранац СССР и ждут приказа о нападении.
В-пятых, если произойдет разрыв Договора о ненападении между СССР и Германией, то только по вине Германии, так как СССР не давал для этого никакого повода. Ко всему прочему Cmaлин заранее пригвоздил Германию именно за вероломное расторжение Договора, ибо уже не сомневался, чтo все произойдет именно так. Одновременно была предупреждена и Япония.
В-шестых, Советский Союз не сидит сложа руки, а перебрасывает свои войска к западным границам, что, однако, носит чucmo оборонительный характер, так как он не намерен omxoдить от своей политики мира.
В-седьмым, на виду у всего мира этим Сообщением Германии предлагается также на виду у всего мира высказать свое мнение, m.е. либо разделить позиции Советского правительства, либо не разделить, в зависимости от чего весь мир может объективно судить, кто на самом деле вероломный агрессор.
В Вашингтоне все прекрасно поняли и не случайно, что утром 14 июня 1941 г. именно аккредитованные при германском МИДе американские корреспонденты яростно атаковали заведующего отделом информации и прессы МИДа Германии П. Шмидта на пресс-конференции, однако mom, естественно, отказался даже хоть как-то прокомментировать Сообщение ТАСС.
Короче говоря, Вашингтону все стало окончательно ясно и послу Уайнанту было приказано по возвращении в Лондон довести до сведения Черчилля, что Президент США поддержит любое заявление, которое может сделать nремьер-министр Великобритании, приветствуя Россню как союзника!
Черчилль подчинился, послал Криппса предупредить посла Майского, а 22 июня действительно сделал свое знаменитое заявление.
Но прежде чем послать Криппса с предупрежденаем, и mo буквально за несколько часов до вторжения, Черчилль фактически гарантировал Гитлеру куда больший, чем через Гесса просил Адольф, срок для полностью безнаказанного однофронтового вооруженного разбоя Германии на Востоке, аж до 1944 г.
И надо же, чуть позже - 4 сентября 1941 г. - у такого опытного интригана, как У. Черчигль, хватило ума самолично проболтаться об этом послу Майскому!Правда, новостью это уже не было - Сталин и до 22 июня знал об этом, поэтому с первых же дней агрессии яростно требовал от Запада открытия "второго фронта". Но, увы, для Черчилля важнее было сдержать данное Гитлеру слово! Запад есть Запад,, а Англия - Perfidious Albion, понимаете ли!
Вышеприведенный краткий анализ будет явно неполным, если не учитывать некоторые специфические особенности разведывательно-контрразведывательной составляющей политико-дипломатической предыстории - подоплеки Сообщения ТАСС.