Ненависть белорусов к польским осадникам в сентябре 1939 года была такова, что как только рухнула польская колониально-полицейская система в "западных крессах" – то наступило неотвратимое возмездие.
Сбывалось то, о чем писал в своих воспоминаниях наш бывший военнопленный времен войны 1920 года Яков Подольский: "Ужасное отмщение готовит себе шовинистическая буржуазная Польша".
22 и 23 сентября местное население местечка Скидаля расправилось с бывшими легионерами-осадниками. Были застрелены, растерзаны и забиты в результате этой самосудной расправы 42 человека. Значит, было за что, если кроткие белорусы не выдержали.
С этой точки зрения и на Катынь надо посмотреть по-другому. Все польские историки, политики и журналисты много лет подряд талдычат о том, что в Катыни был расстрелян "цвет нации" – писатели, учителя, священники, ученые и т. д. А вот что пишет современный белорусский историк Л. Криштапович в исследовании "Великий подвиг народа" (Минск, 2005 г.).
"Польские русофобы и антисоветчики ламентируют: катынская трагедия – ничем не оправданный расстрел цвета польского общества – офицеров.
Но это ведь были не просто военнопленные, а оккупанты, ибо объективно Западная Белоруссия была не польской, а оккупированной Польшей землей. И расстреляны были не польские офицеры, а оккупанты, представлявшие карательные репрессивные органы Польши на оккупированной белорусской земле. Достаточно вспомнить о польском лагере смерти для белорусских патриотов и коммунистов в Картуз-Березе. Как справедливо отмечает польский историк Кшиштоф Теплиц, "сегодня о польских полицейских говорят, что многие из них были злодейски убиты в Катыни, но не говорят, что те, кто туда не попал, помогали гитлеровцам в "окончательном решении еврейского вопроса". Что же касается собственно польских войсковых офицеров, то их в СССР никто и не расстреливал. Общеизвестно, что на территории СССР в годы Второй мировой войны эти офицеры активно участвовали в строительстве польской армии генерала Андерса и народного Войска Польского, которые в составе антигитлеровской коалиции внесли свою лепту в дело освобождения европейских народов от фашизма. Такова правда истории".
Кстати, даже в статье Петра Мицнера "Интернированные союзники" ("Новая Польша", № 2, 2005 г.) признается, что условия, в которых жили польские офицеры в дягилевском лагере под Рязанью, были вполне человечными:
"Они свободно перемещались по территории лагеря, офицеров не заставляли работать, можно было устраивать концерты, шахматные турниры, действовал даже лагерный театр "Наша будка" (разумеется, с жестокой цензурой). Среди заключенных было несколько священников, которым разрешили совершать богослужения".
Вот только бы "жестокую цензуру" отменить, и вполне этот лагерь можно было бы считать, учитывая военное время, чем-то вроде дома отдыха…
Когда я недавно побывал в Белоруссии – мои минские друзья подарили мне книжечку, изданную в столице в 1994 году. Называется она просто: "Армия Краева на Белоруссии". С подзаголовком: "Первая книга в Белоруссии, где сказана полная, непричесанная правда про Армию Краеву".
Читаешь эту "непричесанную правду" – и волосы на голове дыбом встают. Всю бы ее перепечатать, да места много займет. Ограничусь несколькими отрывками.
Книга насыщена документами и воспоминаниями, донесениями разведчиков, сводками НКВД, приказами советского партизанского командования и командования Армии Крайовой.
Из приказа командира польского батальона Панурага ("Яна Пивника") от 5.06.44 года:
"Оборонять местное население от жидовско-большевистских банд…" Советский разведчик, который передавал нашим властям текст этого приказа, от себя добавил, как легендарный аковец "оборонял местное население": "Недавно тут белополяки сожгли более 30 хуторов и уничтожили местное население за связь с советскими партизанами".
"В сентябре 1943 года уланы эскадрона Здзислава Нуркевича расстреляли группу партизан так называемого акайцами жидовского отряда Семена Зорина" (в отряде было много евреев. – Cm. K.). Это был тот самый Нуркевич, о котором в майском номере за 2005 год в материале А. Гогуна сказано с одобрением: "Особенно досаждал красным отряд прапорщика Нуркевича".
Из рапорта главного коменданта АК генерала Тадеуша Комаровского (будущего руководителя Варшавского восстания. – Cm. К.) в штаб польского Верховного главнокомандования в Лондоне от 1 марта 1944 года:
"19.11.43 подразделение наднеманского батальона вело бой в районе Жалудка с советскими партизанами (…) Советский отряд был вынужден перейти через переправу на другой берег Немана. Советские потери – убитые, раненые, утонувшие – около 200 человек".
"В районе Налибоцкой пущи отряд "Гуры" с августа 1943-го по июнь 1944-го не провел ни одного боя с немцами, зато имел 32 сражения с советскими партизанами".
"Они стреляли в спину, из-за угла, по-злодейски, часто в безоружных людей. Позже и рядовые аковцы, и особенно офицеры начнут говорить про некие высокие мотивы ихних убийств людей в Белоруссии, которых они убивали подло, из-за угла".
Из судебного дела № 3710/822 по поводу отряда "Крысы":
"Ночью с 19 на 20-е катастрычника 1944 г. до 150 человек бандитов напали на местечко Эйшышки (…) ворвались в квартиру громодянина Сонензона, расстреляли его, жену и ребенка.
Ворвались в квартиру Янкевича и расстреляли старшего сержанта Красной Армии…
При отступлении схватили красноармейца, раздели и расстреляли…"
Поляки плачут о судьбе своих пленных в Медном. Но вот что пишет белорусский историк Е. Семашко о них:
"А теперь для завершения разговора о событиях июня – августа 1944 года: вернемся к тем аковцам, которые были интернированы и находились в Медниках. Им повезло больше всех. Уцелели… Война открыла глаза чекистам. Как бы ни было – Катынская трагедия не повторилась. Хотя счет офицерам АК можно было предъявить немалый".
Из судебных документов по обвинению Леопольда Окулицкого и других руководителей Армии Крайовой на процессе в Москве 18–22 июля 1945 года:
"По неполным данным, в результате террористической деятельности АК только с 28 липеня по 31 снежня 1944 было убито 277 и ранено 94 солдат и офицеров Красной Армии, в том числе убито и поранено офицеров 77, сержантов 87, бойцов 207 человек. С 1 студзеня по 30 мая 1945 убито 317 человек и поранено 125 человек бойцов и офицеров Червоной Армии".
"Усих восьмерых милиционеров расстреляли, трупы убитых зверски изувечили, затем утопили подо льдом реки Дзитвы".
Из письма белорусского ветерана ВОВ Серафима Янеца от 17.04.1993 г.:
"Группа былых удзельников Армии Крайовой обратилась в Верховный Совет с просьбой реабилитировать всех акайцев. Коли такое случится, то Верховный Совет сподобится хозяину, который сунул тлеющую головешку под стреху хаты. Коли называть все своими именами, то нам предлагают реабилитацию тех, кто вел вооруженную борьбу на протяжении десятилетия за восстановление Польши в границах 1939 года, другими словами, за расчленение Белоруссии".
Из авторского текста:
"Армия Крайова очень много погубила белорусских людей и во время войны и после нее. Только отряды Новоградского округа провели 81 операцию против белорусских партизан. Отряды Ставбцовского округа Армии Крайовой с декабря 1943 г. до конца июля 1944 убили около шести тысяч "б ольшевиков".
Большая часть этих большевиков – мирные жители. Селяне обрабатывали землю и не ждали ночных гостей. Их аковцы называли пособниками Советов – и к стенке".
"Кастусь Акула, житель Канады, доказывает в своей книжке, что аковцы часто в борьбе с белорусскими партизанами разыгрывали немецкую карту: сдавали гитлеровцам белорусских партизан".
О тех же поляках, которые, желая бороться именно с гитлеровцами, шли в партизанские белорусские отряды, "Информационный бюллетень штаба Армии Крайовой" писал 27 августа 1942 года, в самые тяжелые дни войны:
"Эта армия пополняется за счет распропагандированных местными коммунистами элементов и зачастую тех, кто предпочитает идти в леса, а не ехать на принудительные работы в Германию. Несмотря на их положительные качества, эти элементы, конечно, будут потеряны для дела борьбы за польское государство".
Вот такие у нас были "союзники".
* * *
Украинцы, в отличие от белорусов, имели громадный многовековой опыт борьбы со шляхтой, начиная со времен Богдана Хмельницкого, Коливщины, казацких и крестьянских восстаний XVIII века. Они знали, что с поляками можно разговаривать только на ветхозаветном языке: "око за око", "кровь за кровь"… В эту борьбу были вовлечены и отряды ОУН, и УПА, и дивизия "СС-Галичина", и всяческие бандеровские "лесные братья".
В ответ на польскую резню в украинских селах на Львовщине они могли ответить не менее страшной резней на Волыни. "Новая Польша" об этих событиях пишет очень туманно: "Еще до Второй мировой Украинская повстанческая армия вырезала на этих территориях поляков, те тоже себя не очень сдерживали". Ну все как в бессмертной гоголевской повести "Тарас Бульба"!
Но надо понимать, что западные украинцы "вырезали" тех, кто их гнобил и "вырезал", как и белорусов, с 1920-го по 1939 год. Так что зря поляки сегодня изгаляются над нашим якобы освободительным походом на Запад осенью 1939 года:
"Советские говорят: "Мы освобождали западные земли".
"В российских учебниках события 39 года трактуются как "освободительный поход Красной Армии в Западную Белоруссию и Западную Украину".
"В дискуссиях поляки непременно спросят: от кого же освобождалась отхваченная таким образом половина довоенной Польши (…), если Сталин заключил договор о ненападении с Гитлером?.." (Все цитаты из майского номера "Новой Польши" за 2005 г.)
Ох… все-таки, как говорил Салтыков-Щедрин, "нет глупости горшей, нежели сама глупость".
Да не от Гитлера, панове, мы освобождали "западные области", "отхваченные" у нас в 1920 году, а от вас, интервентов, которых ненавидели украинцы и белорусы, восставшие против оккупантов не только в сентябре 1939 года, когда рушилась Речь Посполита, но гораздо раньше… Недаром партизанская Украинская повстанческая армия была создана для борьбы со шляхтой задолго до начала и Второй мировой, и Отечественной войны.
В 1964 году в издательстве "Прогресс" вышел перевод книги Ежи Климковского "Я был адъютантом генерала Андерса". В ней были большие купюры, сделанные по идеологическим соображениям: чтобы не вспоминать об отношениях украинцев к полякам осенью 1939 года. Книга была издана в редакции специзданий.
В 1991 году воспоминания Климковского были переизданы без купюр издательством Московского энергетического института. Я приведу три отрывка из книги, в которых будут курсивом выделены строки, опущенные в 1964 году и восстановленные в 1991-м. Речь идет о бегстве разбитых немцами польских войск на Восток.
"…Прибывали раненые. Перевязочных пунктов не было. Раненый солдат был предоставлен сам себе или оставался на попечение и добрую волю местных жителей, которые в этой местности относились к нам., пожалуй., враждебно. Это были, главным образом, деревни украинские".
"Местное украинское население относилось к нам весьма враждебно. Его приходилось избегать. Только присутствию Красной Армии мы обязаны тем., что в это время не дошло до крупных погромов или массовой резни поляков".
"Навещая несколько раз Андерса в одном из львовских госпиталей, я узнал, что в последние дни сентября он с несколькими офицерами пробирался к венгерской границе, но был окружен группой местных украинцев. И во время ночной перестрелки дважды ранен. Он сообщил об этом факте советским властям, попросив оказать помощь, и в результате оказался в госпитале во Львове…"
Вот так-то: оказывается, мы на свою голову еще и польских офицеров и генерала Андерса спасали от украинской мести…
Интересна одна "украинская подробность" из истории Варшавского восстания. Когда ровно через два месяца после его начала аковские шляхтичи выбросили перед немцами белое знамя, они очень боялись, что немцы поручат принимать их почетную капитуляцию украинским отрядам, сформированным из жителей Западной Украины.
Из отчета полковника Армии Крайовой Вахновского, которому было поручено выработать условия капитуляции:
"1. Х.1944 г. Капитуляция должна произойти до наступления темноты. Тем самым генерал Кельнер хочет избежать эксцессов с обеих сторон. Как он сам заявил, с немецкой стороны такие эксцессы могут допустить вспомогательные украинские и казацкие формирования. Я со своей стороны подчеркиваю, что мы капитулируем перед вермахтом".
Чуяла кошка, чье мясо съела! Очень боялись поляки украинской мести за все, что они с 1921-го по 1939 год натворили на Западной Украине, знали, что от украинских националистов им пощады не будет. "Я настоял, – пишет далее полковник Вахновский, – чтобы полковник Коссман (представитель вермахта. – Cm. К.) отдал распоряжение о выделении батальона вермахта, который отделит капитулирующие отряды АК и район, занятый гражданским населением, от казацких и украинских частей".
И в этой обстановке главари правительства в изгнании и Армии Крайовой еще лелеяли иллюзии о том, что, лавируя между Германией и Советским Союзом, можно каким-то фантастическим образом сохранить в их будущей Польше Западную Украину!
Как пишет "Новая Польша" сегодня о тех событиях?
"В 1943 году украинские националисты убили несколько десятков тысяч поляков, живших на Волыни" ("НП", № 4, 2004 г.).
В ответ поляки ответили операцией "Висла", во время которой было вырезано и насильственно переселено в северные районы украинцев отнюдь не меньше. Сколько? Поляки не считали, они всегда помнили только свои потери.
Словом, произошел взаимный геноцид, по числу жертв намного превзошедший Катынь. Но из общих политических соображений и та и другая сторона заявили, что "даже самая горькая правда, касающаяся прошлого, не должна повредить прекрасным отношениям Польши и Украины". Это сказал Кучма Квасневскому в 2003 году.
А в 2005-м бывший президент Польши Квасьневский и уже новый президент Украины Ющенко встретились во Львове и поклялись над прахом резавших друг друга молодых поляков и украинцев ("львовских орлят") в вечной дружбе и "стратегическом партнерстве".
Из речей двух президентов:
Квасьневский: "Здесь покоятся останки участников польско-украинских боев, в большинстве своем молодежь, отдавшая жизнь за то, чтобы Львов принадлежал создавшейся тогда независимой Польше. В эту пору столкнулись два чаяния, два патриотизма, две национальных гордости".
Ющенко не остался в долгу, и его речь ничем не уступила красноречию Квасьневского:
"Здесь, на Львовском кладбище, погребены люди, которые любили свою родину… Для нас, украинцев, почетно воздавать почести всем, кто погибал в братоубийственной трагедии".
Высокопарным, театральным, фарисейским пиаром веет от слов обоих президентов. Трагедия взаимной резни была тяжелой, темной, кровавой. Такой же, как в Едвабне. В конце концов, все противоборствующие силы той войны сражались за свои "чаяния", за свою "национальную гордость", за свой "патриотизм". Даже немецко-фашистские оккупанты по-своему любили свою родину и умирали за нее. Нынешние поляки готовы любые геноциды забыть, лишь бы только идеология антирусской Катыни была вечно живой.