Приговоренные к любви - Нора Филдинг 12 стр.

- Почему? Я нашел ту, которую даже и не мечтал никогда найти.

- Ты помирился с Ширли. Не надо ничего менять. Забудем то, что было.

- Не говори так. Почему же сейчас, когда мы оба тянемся друг к другу, мы должны расстаться?

- Так надо. Я тебе не пара. Ширли тебе боль­ше подходит.

- Ты сама говорила, что Ширли не для меня.

- Я не могу предсказывать будущее. Я не знаю, что на меня нашло, когда я услышала о твоей помолвке. Это было сумасшествие, вре­менная потеря рассудка. Прости меня за то, что я натворила тогда.

- Нет, я тоже все время хотел тебя. Помнишь ту встречу на шоссе? Я уехал тогда, потому что испугался...

- Что я вдребезги разобью твою машину?

- Глупая... что ты можешь войти в мою жизнь и я не смогу без тебя жить.

- Роберт, это только секс.

- Пусть будет по-твоему. Это только секс. Но, если душа моя возносится к небесам, я готов все жизнь заниматься им с тобой.

- Это пройдет. И останется реальность. Я ис­калечила свою жизнь, но не хочу причинять боль тебе.

- Этот мужчина... который был здесь... имеет на тебя какие-то права?

- Нет. Это был не мужчина, Роберт. Ты не поймешь. Не думай о нем.

- Мне все равно, Джейн, кто это был, но не говори загадками. Только ответь: он причина твоего отказа, Джейн?

Я решилась. Заданный Робертом вопрос под­сказал мне ответ. Я должна спасти Роберта. Пусть я считаю, что Ширли ему не пара, что она эго­истична, но она женщина его круга. Она сможет быть ему настоящей женой: принимать гостей, вести дом, а я? Необразованная девушка, рабо­тавшая в магазине и поэтому прочитавшая сот­ни книг? Секретарь консула, на ходу выучив­шая делопроизводство? А Ширли - дочь лорда, богата и образованна. Нет, я не могу связывать свою судьбу с судьбой Роберта. Пусть мне будет больно, пусть я до конца своих дней буду вспо­минать эту прелюдию любви, за которой могла бы последовать восхитительная ночь с ним, но я должна найти в себе силы с ним расстаться. Ложь во спасение любимого - разве это грех? И я решилась.

- Да, я связана с этим человеком, Роберт. Я люблю его. Я никогда не расстанусь с Эриком.

- Понятно. Спасибо, Джейн, что сказала правду. Прощай!

Вот и все. Я упала на кровать и уткнулась ли­цом в подушку. Не хочу видеть, как он одевает­ся и уходит. Не хочу и не могу. Если я хотя бы раз на него взгляну, вся моя решимость мгно­венно улетучится. Что же он так долго копается? Я слышу каждый звук. Я отчетливо представляю, как он одевается. У меня ноет все тело, рассу­док пылает. Л больше не могу. Уходи! Уходи не­медленно, иначе я за себя не отвечаю. Все! Хлоп­нула дверь. Ушел! Я мертва.

ГЛАВА 14

Я машинально продолжала вести дела соба­чьей гостиницы миссис Кроу. Все свое свобод­ное время я теперь проводила у себя комнате. Минуту за минутой, секунду за секундой, мгно­вение за мгновением я вспоминала маленький отрезок времени, проведенный с Робертом здесь наедине. Это стало для меня смыслом жизни.

Жизнь ушла из моего сердца, из моей души, но беды меня не оставили. Однажды Нэнси, за­явившаяся ни свет ни заря убираться в доме, с расширенными от возбуждения глазами ворва­лась ко мне.

- Джейн, тебя спрашивает какая-то дама. Необыкновенно красивая, а одета, как те, о которых пишут в журналах. Иди быстрее...

Боже, еще одна поклонница звезд. Дебиль­ная Нэнси - последовательница Энн. Я неохот­но покинула свою комнату. Не хочу никого ви­деть. Пусть даже это Синд и Кроуфорд или Па­мела Андерсон. Какое мне до них дело! Но не могла же я допустить, чтобы мои горести на­несли урон бизнесу миссис Кроу. Я направилась в холл. Там меня ждала... Ширли.

- Миссис Кроу, - начала она и осеклась, увидев меня.

Я смотрела на Ширли и ждала продолжения. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы она побыстрее изложила цель своего приезда и ис­чезла, испарилась из моей жизни навсегда. Мне хотелось крикнуть ей: "Ну говори же, кого ты привезла: шпица, болонку или кошку. Оставляй быстрее свое животное и уходи. Я не выдержу продолжительной встречи с тобой".

Ширли не торопилась. Она смотрела на меня, словно не веря собственным глазам. Отчасти я ее понимала. Не много радости привезти своего домашнего любимца в респектабельное заведе­ние миссис Кроу и обнаружить там особу, ис­портившую тебе столь знаменательное событие, как помолвка.

- Так вы миссис Кроу? - неуверенно начала она свою речь.

Лгать не имело смысла. Назовусь я именем владелицы гостиницы или нет, Ширли примет решение, исходя из отношения ко мне, а не из репутации заведения.

- Нет, я не миссис Кроу. Она в отъезде, я временно исполняю ее обязанности.

- Ну что ж. Тем хуже для меня...

Ширли надолго замолчала. Она обводила взглядом небольшую, грязноватую прихожую, видимо взвешивая, как здесь живется четве­роногим постояльцам. Потом ее взгляд оста­новился на мне. Я решила прийти ей на по­мощь.

- Ширли, вы можете спокойно оставить здесь вашего любимца. Условия хорошие. Режим максимально приближен к домашнему. Не пе­реносите ваше личное отношение ко мне на го­стиницу. Вашему четвероногому другу будет обес­печен комфорт и квалифицированный уход на все время вашего отсутствия, - быстро прого­ворила я рекламные слова.

- Что ж, может быть, вы и правы. Только я никого не привезла. Нет у меня четвероногого питомца. Я не люблю кошек и собак, да и к другой живности отношусь равнодушно. Я при­ехала совсем по другому поводу. Я приехала про­сить вас о помощи, умолять не губить меня, но, думаю, вы не тот человек, который может мне помочь.

Я молчала. Что я могла сказать? Что с радос­тью приду ей на помощь? Это было бы явной ложью, но оставлять людей в беде я не привык­ла. Решение было за Ширли.

- Джейн, у вас находится сэр Чарлз, и вы знаете, как он к вам попал. Вы пока не сказали Роберту об этом. Не знаю, почему вы так посту­пили: не было времени или ждали более благо­приятного момента, чтобы облить меня грязью. Возможно, он разговаривал о сэре Чарлзе не с вами. Не буду гадать. Но если до сих пор правда не выплыла наружу, стоит ли ее вытаскивать на свет? Я хотела просить неизвестную мне мис­сис Кроу, чтобы она не говорила, что это я привезла сюда сэра Чарлза и бросила его здесь. Роберт был помешан на этой собаке, а я с тру­дом ее выносила. Вонь, грязь. - Ширли намор­щила свой изящный носик. - Боюсь, что вам меня не понять, если вы можете жить в такой помойке... - Она сделала выразительный жест рукой, обращая мое внимание на обстановку прихожей. - Роберт никогда бы сам не отказал­ся от сэра Чарлза, вот мне и пришлось устроить его лжепобег. Не знаю, каким чудом Роберт на­шел его. Он теперь только и думает, как вернуть доверие пса. Тьфу... - Ширли замолчала, а по­том неожиданно добавила: - Роберт разорвал помолвку.

Пришла и моя очередь удивиться.

- Он разорвал помолвку из-за сэра Чарлза?

- Не знаю, но, как только пес нашелся, Ро­берт изменился. Он не похож на себя прежнего. По-моему, из-за этой чертовой собаки его ра­зум совсем помутился. Вы когда-нибудь слыша­ли, чтобы пес явился причиной разрыва отно­шений?

Ширли, видимо, забыла, с кем говорит. По­ступок Роберта настолько ее поразил, что она искала сочувствия у меня! Возможно, ее ввело в заблуждение выражение моего лица. Сказать, что разрыв Роберта с Ширли меня удивил, - значит не сказать ничего. У меня перехватило дыха­ние, сердце колотилось так сильно, как может биться посаженная в клетку только что пойман­ная птичка; кровь забурлила в висках. В отличие от Ширли я знала, что послужило причиной раз­рыва, но не могла полностью поверить, что это из-за меня Роберт оставил ее.

Ширли неправильно истолковала все те эмо­ции, что невольно отразились на моем лице. Она схватила меня за руку и быстро заговорила:

- Вижу, и вы удивлены. Не знаю, Джейн, возможно, я вам не понравилась, возможно, вы считали, что я не подхожу Роберту. Но, верьте мне, вы ошибались. Лучше, чем я, Роберту не найти. Мы были идеальной парой. Не думайте, что я хочу выплакаться у вас на плече. Нет! - Ширли оставила в покое мою руку и отошла в сторону. - Нет! Мы действительно очень подхо­дили друг другу. Из меня получилась бы хоро­шая жена. Я бы сделала его дом образцовым, таким, что все гости ему бы завидовали. Я была бы такой женой, которой бы восхищались все его друзья и знакомые.

Ширли рисовала ту же картину, что и я пред­ставляла себе, когда решала, что должна рас­статься с Робертом. Только сейчас я обнаружи­ла в ней огромный изъян. А нужна ли Роберту такая жена? Почему Ширли ничего не сказала о своей любви к нему? Если бы я была с кем-нибудь помолвлена, а потом рассталась, разве бы я мечтала о дизайне дома, который могла создать, или о впечатлении, которое произвела бы на знакомых в роли его жены? Нет! Я бы нашла совсем другие слова. Я бы говорила, что жить не могу без него, что мне абсолютно безразличны все вокруг, а нужен только он, толь­ко он один. Я готова была бы поехать за люби­мым на край света, и черт с ним, с домом, если бы он мне не достался. Главное, чтобы Ро­берт был со мной.

Боже, о чем я думаю? Я уже приняла реше­ние. Я не должна даже вспоминать о Роберте. Касаться этой темы - даже мысленно - очень опасно. Я могу сломаться и броситься к Роберту молить его позволить мне остаться с ним.

Вот этого тебе не надо было бы делать, уста­ло возразила какая-то клеточка моего сознания. Он сам готов был остаться с тобой. Это ты ему не разрешила. Снова воздвигла между ним и со­бой гору лжи. Любишь быть правдивой, а сама постоянно врешь самому любимому человеку. Почему? Во имя его счастья, гордо парировал мой рассудок.

- Ширли, я ничего не расскажу Роберту. Ду­маю, мне вряд ли представится случай с ним увидеться. Завтра приезжает миссис Кроу, а пос­лезавтра я улечу в Тунис. Прощайте, Ширли. - Я не стала слушать слова благодарности, расто­чаемые ею, и, повернувшись к ней спиной, мед­ленно побрела наверх.

Наконец ко мне пришло решение. Я уеду в Тунис. Миссис Кроу заплатит мне деньги, на которые я смогу там прожить некоторое время, а обратный билет у меня есть. Перенести дату отлета не составит труда. Вряд ли мистер Кол­линз будет возражать против досрочного начала трудовой деятельности своего секретаря. А в сле­дующий отпуск я не приеду в Англию и больше не стану передавать чьи-либо подарки. Пусть я буду эгоистичной особой, не способной ради близких совершить даже маленький добрый поступок, зато больше никогда не попаду в пе­чальную историю. Буду жить со спокойным сер­дцем. Без любви.

- Собирайся, Джон. Полетишь со мной в да­лекие края, - объявила я псу, дожидавшемуся меня в комнате. - Будем жить с тобой на чуж­бине, зато в мире и спокойствии.

ГЛАВА 15

Все получилось, как я планировала. Для сда­чи дел миссис Кроу мне хватило одного дня. Оформление выездных документов на Джона тоже не заняло много времени. Я попрощалась с Энн - разлука с подругой предполагалась на­долго.

И вот снова Тунис, аэропорт Картаж. Оша­левший от перелета Джон, совершивший его один, в клетке, в багажном отделении, встре­тил меня радостным неумолкаемым лаем. Он забыл все хорошие манеры и, свалив меня с ног, радостно вылизывал мне лицо своим мок­рым шершавым языком. Вокруг собралась тол­па, удивленно смотрящая на бесплатный спек­такль.

Джону было все равно. Он не стеснялся вы­ражать свою радость, меня тоже не волновало мнение окружающих. С трудом найдя такси - никто не хотел везти огромную собаку, - мы с Джоном отправились домой.

Консульство обычно снимало для своих со­трудников небольшие квартиры, находившиеся на втором этаже хозяйской виллы и имевшие свой отдельный вход. Такая квартира-вилла с небольшим участком земли, на котором гордо возвышалась огромная пальма, была и у меня. Около забора, который по арабской традиции представлял собой мощное сооружение из кам­ня высотой около двух метров, я посадила мно­голетние цветы. Сейчас они радовали глаз сво­им ярким пестрым нарядом. Джону будет где немного порезвиться днем, никому не мешая. А поздно вечером, когда улицы опустеют, я смо­гу выходить с собакой на прогулку.

Тунис, как и большинство арабских городов, - это город кошек. Идущая с глубокой древности традиция обожествления кошек, которые целы­ми стаями шатались по городу, никого и ничего не боясь, в последнее время немного пошатну­лась. В Тунисе стало модным держать собак.

Около моего жилища был большой парк, который назывался Бельведер. Там я часто встре­чала местных жителей, ведущих на поводке своих питомцев. Среди них было много собак крупных пород. Доминировали овчарки. Прежнее отноше­ние страха и брезгливости к этим животным уступало месту их культивированию. Таким об­разом, я могла рассчитывать, что и появление ньюфаундленда никого не удивит и не вызовет ни у кого возмущения.

Дальнейшие события, произошедшие со мной, показали, насколько я ошибалась. Мы с Джоном успели только распаковать мой неза­мысловатый багаж, как раздался звонок в дверь. Кто-то пришел нас навестить. По соседству со мной проживало много сотрудников консуль­ства, поэтому известие о чьем-то приходе меня не удивило. С радостью я распахнула дверь, ожи­дая увидеть кого-нибудь из своих знакомых.

Моей визитершей оказалась квартирная хо­зяйка. Она с семьей жила подо мною, занимая два этажа виллы и имея большой участок зем­ли, полностью выложенный метлахской плит­кой. Меня, привыкшую к традиции моей роди­ны создавать прелестные садовые ландшафты даже на крошечных участках земли, это удивля­ло. Зачем иметь еще одну комнату под откры­тым небом, абсолютно незащищенную от паля­щих лучей солнца жарким летним днем? Куда лучше, по моим представлениям, было бы по­садить деревья, которые создавали бы кружев­ную тень и служили отрадой для глаз. Но, впро­чем, это дело личного вкуса и пристрастий ма­дам Айши бен Салям, в которые я не имела права и желания вмешиваться.

Сейчас эта особа небольшого роста, полная, с пушистыми каштановыми волосами, собран­ными в строгий узел на затылке, с приятными вежливыми манерами и всегда одевающаяся по европейской моде, стояла предо мной.

- Здравствуйте, мадемуазель Джонсон. Рада вас видеть. Вы благополучно долетели?

Я молча кивнула. Что-то в мягком тоне хо­зяйки, продолжающей говорить любезности, меня насторожило. Мне показалось, что ее се­годняшнее появление не просто акт вежливос­ти. Я не ошиблась. Покончив с дежурной частью визита, мадам Айша бен Салям перешла к ис­тинной цели своего посещения:

- Мадемуазель Джонсон, мне придется вас огорчить. Если вы намерены оставить здесь ог­ромного черного зверя, которого вы привезли с собой, вам придется подыскать себе другое место проживания. В договоре, заключенном с вашим консульством, специально оговаривает­ся отсутствие животных у проживающих в моей вилле, кроме кошек и птичек, которых держать не возбраняется. Но собака... Я не могу оставить ее. Так что, мадемуазель Джонсон, немедленно избавьтесь от нее.

- Но... - Я взволнованно дышала, не зная, как и чем умилостивить хозяйку.

- Нет, мадемуазель Джонсон, я не тороплю. Вы можете остаться здесь до тех пор, пока не подыщете квартиру...

Я облегченно вздохнула - все-таки мадам Айша дает мне возможность спокойно решить проблему - и принялась благодарить милую женщину:

- Спасибо, большое спасибо...

Хозяйка не стала выслушивать мое сбивчи­вое бормотание и твердым голосом закончила начатую фразу:

- Но собака должна быть куда-нибудь отправ­лена сегодня же.

Вся надежда на благоприятный исход дела испарилась.

Мило улыбнувшись, безжалостная женщина откланялась.

Мне следовало бы сосредоточить свои уси­лия на неожиданно возникшей проблеме, но мои мысли потекли совсем в другом направлении.

Собака - друг человека. Животные делают людей добрее. В семье, где есть дети, наличие собаки необходимо, и мадам Айша, имеющая двух сыновей, просто обязана завести собаку. Мой Джон - лучший вариант решения этой проблемы. Ньюфаундленд только с виду страшная собака. На самом деле эта порода отличается добротой и дружелюбием. Она идеально подхо­дит для игр мальчикам двенадцати и десяти лет. Они могли бы приходить ко мне во дворик и общаться с Джоном.

Я шагала из угла в угол квартиры и энергич­но доказывала воображаемой мадам Айше при­носимую Джоном пользу. Я настолько вошла в роль, что стала говорить вслух. Моя речь пре­красно сошла бы за доклад в Обществе защиты животных или на съезде врачей-психоаналити­ков, специализирующихся на лечении детей, но в данный момент она была абсолютно беспо­лезной. Я доказывала то, что в доказательстве не нуждается, и попусту теряла время.

Джон сидел в углу и внимательно следил за моими передвижениями. Потом он, видимо обес­покоенный моей громкой защитной речью, по­дошел ко мне и подставил под руку свою ог­ромную лохматую голову. Чем кричать, лучше почеши мне за ушами - говорило выражение его морды. Я подчинилась.

Поглаживание собаки немного меня успоко­ило, а мысли приняли другое направление. При­дется звонить Дороти. Она единственная - и в силу своего характера, и по положению, - кто способен мне помочь.

Вернувшись в Тунис, мне хотелось отдалить встречу с ней. Возможно, со временем содеян­ное мною на помолвке Роберта забудется и До­роти сможет отнестись к нему как к смешному происшествию. Судьба же снова преподнесла мне подарок. Когда-то в одной из книг я вычитала, что жизнь - это не поле из цветов: в ней встречаются и колючие кустарники. Сейчас мне ка­залось, что моя жизнь - это сплошные заросли кактусов и верблюжьей колючки. Я надеялась, что в конце концов окажусь хотя бы в ельнике, который, как известно, тоже особой нежнос­тью своих иголок не отличается. Но это суждено мне, видимо, только на склоне лет.

- Дороти, это Джейн. Здравствуйте, мэм. Микки благополучно доставлен, а я вернулась в Тунис с Джоном.

- Поздравляю! Рада буду с ним...

- Правда? - не очень вежливо перебила я Дороти. - Я еду с ним к вам.

Как хорошо иметь человека, понимающего тебя с полуслова, с полунамека! Дороти - са­мая восхитительная женщина на свете. Она обя­зательно что-нибудь придумает. Жизнь снова за­играла для меня яркими красками. У меня еще все будет прекрасно.

Такси остановилось почти сразу же, стоило мне помахать рукой. Присутствие Джона не сму­тило водителя. Как я поняла чуть позже, за ру­лем сидел мой двойник по духу.

Не успели мы с Джоном устроиться на си­денье машины, как шофер озадачил меня воп­росом:

- Мадемуазель, у вашей собаки скоро будут щенки?

Пока я обдумывала, как благовоспитанно объяснить шоферу пол Джона, он продолжил:

- Когда родятся щенки, могу я попросить у вас, мадемуазель, одного для себя? Я готов зап­латить большие деньги, чтобы иметь чистокров­ного пуделя.

Мне показалось, что Джон фыркнул, или это я издала такой звук? Если у ньюфаундлен­да мужского пола родятся щенки - это будет сенсация, а если появятся чистокровные ма­ленькие пуделята, то это потрясет весь науч­ный мир. Джон будет ездить по всему свету, его будут показывать как необыкновенного представителя собачьего племени. И ему, и мне как его хозяйке безбедное существование бу­дет обеспечено до конца наших дней. Да и жизнь его пуделят окажется сплошным празд­ником.