Они вдвоем сидели на траве, а между ними был виновник произошедшего.
– Кто стрелял? – спокойно спросил Андреас, но все, включая Холли, поежились от его голоса.
Кто-то откашлялся.
– Если позволите, ваше высочество… – Это был молодой паренек. В руках он держал ружье. На лице его Холли увидела такое выражение, будто внутренне он уже был готов к чему угодно.
Холли захлестнуло желание успокоить паренька, сказать, что ему нечего бояться.
– Дома, на ферме, когда бродячие собаки слишком близко подбираются к стаду, в них могут стрелять.
Паренек кивнул:
– Именно так. За последние несколько месяцев у нас убили пять лебедей, поэтому сейчас мы сразу стреляем в тех, кто к ним приближается.
– Вы не знаете, что этот щенок принадлежит моей жене? Или вы не видели мою жену?
– Я не знал, что эта собака ваша. И потом, мадам вылетела из-за кустов в самую последнюю секунду. До этого я ее даже не видел. Извините меня…
Холли улыбнулась ему чуть неуверенно – сама еще не пришла в себя от случившегося, – но ободряюще.
– Если бы я не вылетела, то результат мог бы быть куда более плачевным.
– С ней все в порядке? – раздался вдруг требовательный голос Тиа. На ее лице застыло обеспокоенное выражение.
– Все хорошо, – ответил Андреас.
Лицо королевы заметно расслабилось. Однако уже в следующую секунду Тиа вновь надела на него привычную спокойную маску – теперь на ее лице не отражалось никаких эмоций.
– Я видела, как какая-то собака бросилась к лебедям. Ты ведь знаешь, что эти лебеди принадлежали твоему отцу. Он приказал оберегать их любой ценой.
– Да, ценой жизни моей жены, – хмуро сказал Андреас. – К тому же отца уже нет в живых. Почему бы не начать делать то, что нравится именно тебе, а не слепо выполнять то, что хотелось ему? Пока Себастьян не стал королем, главная здесь – ты.
Королева взмахом руки отпустила всех:
– Все в порядке. Никто не будет наказан за этот инцидент.
Все поспешили исчезнуть, пока королева вдруг не изменила своего решения.
– Не могу понять, почему лебеди не улетели? – выразила вслух свое недоумение Холли.
– У них подрезаны крылья, – сказала Тиа.
– Хотя известно, что лебеди всегда возвращаются на свое родное озеро, – как бы, между прочим заметил Андреас. – Однако моим родителям этого факта было недостаточно.
Королева предпочла никак не комментировать его слова.
– Если уж я позволила ее собаке находиться во дворце, значит, за собакой нужно лучше следить. И вообще, если бы твоя жена поселила щенка на конюшне, возможно, ничего подобного бы и не произошло.
– Если моя жена хочет, чтобы ее собака жила с ней в одной спальне, то так тому и быть.
Теперь это и ее дом, – сухо напомнил своей матери Андреас.
– Это не мой дом! – тут же возразила Холли. – Мой дом в Австралии. И я хочу вернуться, – вырвалось у нее.
Это была правда. Как ни рада была Холли возвращению Андреаса, но после того, что произошло, ей стало ясно, что она не сможет – да и не хочет! – вписываться в этот непонятный для нее мир, полный всяких ненужных условностей.
– Вы не можете вернуться прямо сейчас, – нахмурилась королева.
Холли решила, что с нее достаточно.
– Я могу уехать в любое время, – заявила она.
К ее удивлению, Андреас ее поддержал.
– Верно, – медленно сказал он, встречаясь взглядом с матерью. – Холли вышла за меня замуж, чтобы помочь нам выпутаться из нашей же передряги. Когда мы вернулись сюда после свадьбы, в интервью журналистам я сказал, что моя жена может вернуться к себе, когда пожелает, а я, когда смогу, буду ее навещать.
– Себастьян считает, что ей ехать пока рано.
– Себастьян в скором времени может начать управлять государством, но это не значит, что он может управлять моей личной жизнью. Если моя жена хочет уехать, я ее поддержу. А пока, – Андреас посмотрел на ее щеку, – нам надо обработать рану. Извини, мама.
Холли была настолько поражена, что безропотно последовала за своим мужем. Она не понимала, что происходит. Главное, Андреас вдруг осознал, что у нее может быть свое мнение, и, более того, поддержал его! Сердце у нее взволнованно забилось. Может быть, этот случай открыл Андреасу глаза и у них теперь есть шанс стать мужем и женой по-настоящему? Как же ей хотелось, чтобы ее мечта иметь семью сбылась! Но загадывать пока было рано. Кто знает, может, в том, что Андреас встал на ее сторону, виноват еще не до конца прошедший шок от этого случая, ведь все произошло очень быстро…
Рана на ее щеке действительно оказалась всего лишь длинной кровоточащей царапиной, но это не помешало женщине, оказывавшей ей первую помощь, обработать ее самым тщательным образом. Когда же Андреас подумал о том, стоит ли вызвать врача, Холли запротестовала:
– Это всего лишь царапина. Не глупи, Андреас. Он склонил голову, осматривая обработанную рану, и спросил:
– Ты уверена, что ничего не задето?
– Я уверена, что, если бы что-нибудь было задето помимо кожи, я бы вела себя подругому. Громче.
Андреас задумался, кивнул и вдруг улыбнулся:
– Скучала по мне?
Холли, хотя и была застигнута врасплох этим вопросом, чуть себя не выдала.
– Это не честно, – сглотнув, сказала она. Ей не хотелось спрашивать, но ей нужно было знать! – Ты останешься или… тебе надо снова ехать?
Андреас чуть улыбнулся:
– Завтра.
Для Холли день словно потускнел.
– И на сколько дней на этот раз?
– Я не знаю.
– Я не хочу больше оставаться здесь без тебя, – заявила она.
– Я понимаю… Особенно после того, чему только что стал свидетелем. Диферу здесь не место. Да и ты, пожалуй, чувствуешь себя некомфортно.
– Это еще слабо сказано, – призналась Холли. А затем, словно сама в это слабо верила, неуверенно спросила: – А ты? Ты не хочешь поехать в Австралию?
Она с замиранием сердца ждала его ответа. Ей пришлось поступиться своей гордостью, чтобы задать этот вопрос, но она любила Андреаса. Холли уже была уверена в этом, так как все прошедшие без него одиннадцать дней тянулись невыносимо долго, – и потому считала, что должна биться за него до конца.
– Я буду приезжать к тебе в гости, – мягко сказал Андреас.
Холли постаралась убедить себя, что она и не ждала иного ответа, а потому глупо расстраиваться по этому поводу.
– И как часто?
– Пока не знаю.
Они зашли в спальню и сели на кровать. Дифер улегся на полу, прижавшись к ногам Холли, словно чувствовал, что что-то происходит. Что-то, что ему может не понравиться.
Холли кивнула:
– Ну конечно, у тебя есть обязанности.
– Именно так. Но уже сейчас я могу обещать, что буду навещать тебя так часто, как только смогу.
Холли закусила губу и опустила глаза.
– Не знаю, но, может, тебе лучше вообще не приезжать, – тихо сказала она. – Я не смогла забыть тебя за эти десять лет. Если же ты будешь появляться в моем доме хотя бы каждые полгода…
– Чаще. Все-таки ты моя жена. – Андреас поцеловал ее.
– На словах.
– Не только. По закону. Ты моя законная жена, а я твой муж, – твердо сказал он. – Если хочешь, завтра мы уедем вместе.
– Ты уже не думаешь о том, что это может вызвать новый скандал?
– Я придумаю, что сказать прессе.
– А Себастьяну, если он будет против?
Андреас поцеловал Холли в кончик носа и прижал ее к себе.
– Он не будет против. В любом случае привезти тебя сюда силой во второй раз ему не удастся, даже если такое опять придет моему брату в голову. За это можешь не волноваться, Холли. И вот еще что. Долги за усадьбу заплачены, деньги переведены на твой счет. В следующий свой приезд я рассчитываю увидеть "Манвэней" процветающей фермой. Такой, какой она осталась в моей памяти в мой первый приезд. – Он улыбнулся. – Хотя на этот раз я надеюсь, что порядок в хозяйстве не будет лишь фасадом.
Холли кивала и с грустью думала о том, что все, о чем только что сказал ей Андреас, – это здорово! Вот только почему он не понимает, что у нее не будет главного? Его. Ей нужен сначала сам Андреас и только потом – все остальное, что он может ей предложить.
Выходит, она для него только на втором месте, раз он остается, чтобы исполнить свой долг. С другой стороны, она шла на этот брак, зная, что ее ждет. Неужели в глубине души она так страстно надеялась, что сказка о Золушке для нее однажды превратится в быль?
Андреас потянулся к ней. Блеск его потемневших глаз выдавал его намерения. Но Холли вдруг ощутила прилив гнева. Что, после занятий любовью Андреас снова оставит ее на рассвете? Почему он не хочет понять, как ей тяжело без него? И тут к ней пришел ответ на этот вопрос – настолько простой и настолько жестокий, что у Холли даже закружилась голова.
Все ясно. Андреас ее не любит!
– Андреас, пожалуйста, не надо. Уйди.
Он замер:
– Ты меня не хочешь?
– Дело не в этом. – Холли подняла на него усталый взгляд. – Просто… уйди.
Андреас смотрел на нее бесконечно долгую минуту, затем отстранился, поднялся с кровати и ушел, молча закрыв за собой дверь.
Холли закрыла глаза. Желание вернуть его было почти нестерпимым. "Но, что это мне даст?" – с отчаянием спросила она себя. Она надеялась, что по возвращении домой будет хотя бы вспоминать дни, проведенные с Андреасом, но оказалось, что трех дней было слишком мало. Ей хотелось большего. Это возможно лишь в одном случае – если она останется здесь, во дворце. Но сможет ли она пойти на этот шаг, даже ради Андреаса? А если да, тогда как ей вообще жить потом, без него? Что, если ей всегда будет мало, сколько бы времени она с ним ни провела?
Боже, как все запуталось…
Возможно, ей, в самом деле лучше вернуться домой. Пока она еще способна вырваться на свободу.
Холли очень надеялась на это.
Андреас вышел во внутренний двор дворца. Мраморные колонны блестели в лучах заходящего солнца, от гранитных плит исходило тепло, и даже устроенный во дворе фонтан не приносил облегчения.
Как он может оставить все это? Нравится ему или нет, но здесь прошла и продолжается его жизнь…
Андреас окинул взглядом прилегающую к дворцу территорию. Все выглядело аккуратным и ухоженным. Совсем не так, как на родине Холли, – там природа была еще не так сильно затронута человеком, сохранив свою почти первозданную, дикую красоту. И в эту минуту Андреасу вдруг захотелось оказаться именно там, а не здесь.
С Холли.
Сейчас он вдруг понял еще одну вещь. Родившись на свободе, Холли никогда не сможет привыкнуть к жизни, насквозь пропитанной формальностями и правилами, многие из которых можно было даже назвать нелепыми. Нет, это все равно, что заточить вольную птицу в клетку, пусть даже золотую.
Он поступил правильно, позволив Холли вернуться домой. Тогда почему внутри его все протестует против этого? Почему он не хочет ее отпускать, хотя именно там ее место, а не здесь?
Позади него распахнулась широкая дверь, и почти сразу до Андреаса долетел недовольный голос Себастьяна:
– Тебе должны были сказать, что я хочу видеть тебя сразу, как только ты появишься.
– Я был нужен Холли.
– Ты нужен всем нам. В любом случае ты должен был сначала повидаться со мной.
– Не волнуйся. С завтрашнего дня я в любом случае буду общаться сначала с тобой.
Холли уезжает домой.
Себастьян нахмурился:
– Я же сказал, что ваш брак должен продлиться какое-то время.
– Извини, Себастьян, но в этот раз все будет так, как решили мы с Холли, а не ты, – холодно произнес Андреас. – Но ты можешь оказать всем нам услугу. Пусть отдел по связям с общественностью начнет думать над правдоподобной причиной столь поспешного отъезда моей жены, так как никаких компромиссов по этому вопросу у нас не будет.
Глава 11
Холли переживала непередаваемые ощущения.
Сначала она отправилась в Грецию на рыболовном судне вместе с друзьями Андреаса, так как он решил не допустить повторного ее похищения на случай, если Себастьян все-таки решил бы поступить по-своему. После морского путешествия был аэропорт. В Австралию Холли впервые в жизни возвращалась первым классом.
А уже в Австралии последовало прощание с Дифером, которому надлежало провести тридцать дней в карантине. Холли чуть не плакала. В аэропорту она встретилась с пилотом вертолета, который сообщил ей, что Андреас организовал для нее чартерный рейс до "Манвэнея". Холли даже не особенно этому удивилась, хотя всего месяц назад она могла бы позволить себе поездку только на автобусе.
В "Манвэнее" ее также ждал сюрприз. Судя по тому, что она видела еще из вертолета – пару блестящих на солнце автомобилей и двоих мужчин верхом, – деньги Андреаса достигли фермы раньше нее.
Когда Холли вышла из вертолета, ее приветствовал худощавый мужчина лет пятидесяти, рядом вертелась его собака.
– Здравствуйте, мэм, – сказал он и улыбнулся той особенной улыбкой австралийца, живущего на свежем воздухе. – Меня зовут Блуи Крэммонд. – Он указал на пса. – А это Ракета. Я здесь по приглашению вашего мужа, чтобы возродить ферму. Если мы с вами поладим, то вы можете оставить меня своим управляющим. Но так думает ваш муж, а решение, конечно, будете принимать вы сами после трех месяцев нашего с Ракетой испытательного срока.
– Думаю, мы поладим, – улыбнулась ему Холли.
Дома ее ждала встреча с экономкой – милой толстушкой. Ее звали Маргарет Хонивел, и она почему-то сразу напомнила Холли о Софии.
Она сказала почти то же самое, что Блуи Крэммонд:
– У меня испытательный срок на три месяца. Если за это время вам не понравится, что кто-то, кроме вас, хозяйничает в доме, я уйду. Однако я надеюсь остаться – мне нравится это место, – откровенно произнесла она в заключение своей недлинной речи.
Холли была уверена: она захочет, чтобы Маргарет осталась. Как и Блуи. Андреасу каким-то образом удалось нанять людей, которые не только обладали высоким профессионализмом, но и сразу смогли внушить ей симпатию и доверие.
Позже Холли также выяснила, что эти двое были не единственными людьми на ферме, которые появились здесь по приглашению Андреаса. Все они нашли дорогу в "Манвэней" через местное агентство по подбору персонала и находились здесь уже с неделю. "Должно быть, Андреас занялся этим почти сразу, как только меня привезли на его остров", – решила Холли. Голова у нее слегка кружилась от произошедших в ее отсутствие перемен.
Но особенно ее поразила сумма денег, которые Андреас перевел на ее счет в банке.
Сначала она даже не поверила своим глазам. В горле у нее пересохло. С такими деньгами можно не только возродить ферму, но и горы свернуть!
Однако же радость ее быстро померкла. Все это было прекрасно, но…
Во-первых, она скучала по Диферу. Ракета была замечательной собакой, но Холли уже успела привязаться к своему бордер-колли, а потому собака Блуи не могла его заменить.
Ну и, конечно, рядом не было Андреаса…
Шли дни, и Холли постепенно втягивалась в привычный, хотя и несколько новый для себя ритм работы. И хотя тоска по Андреасу засасывала ее все глубже, она была рада, что вернулась домой, – работа все же как-то позволяла не думать о нем постоянно.
И конечно, Виппи. Едва увидев этого жеребца, Холли остановилась как вкопанная.
Новый обитатель конюшни был очень похож на Мериуэзер – ее когда-то любимую лошадь… В записке от Андреаса говорилось, что ему удалось узнать, что Мериуэзер была его бабушкой и что она умерла два года назад от старости, но, может быть, Холли сумеет полюбить Виппи хотя бы за то, что он так похож на ее любимицу? Именно так и произошло. Виппи оказался не только очень похож на Мериуэзер, но и унаследовал ее характер.
В общем, сейчас у Холли было все, чтобы начать новую жизнь. И однако же она могла лежать ночами без сна после утомительного рабочего дня, думая об Андреасе и даже сожалея о том, что она вернулась… Если бы Холли осталась во дворце, возможно, она виделась с ним почаще. А тут неизвестно, когда они встретятся в следующий раз.
Может быть, если бы рядом с ней был Дифер, ей было бы легче? Потому Холли считала дни, когда она вновь увидит своего щенка. Но в глубине души Холли знала: дело не в Дифере и не в ферме. Дело в том, что она очень скучает без Андреаса…
Он позвонил через неделю. Холли только что вернулась после объезда пастбищ, уставшая, с ног до головы покрытая пылью. Когда она поднялась на веранду, Хони – так Маргарет просила ее называть – протянула ей телефон. Ее лицо сияло.
– Ваш муж.
Экономка улыбалась, как будто в том, что мужа Холли не было здесь, нет ничего необычного и что его звонки – приятные сюрпризы. Может, так оно и есть? В самом деле, что такого в том, что муж должен жить в одном месте, а жена предпочитает жить в другом, а их разделяет половина земного шара? "С другой стороны, – напомнила себе Холли, принимая трубку из рук экономки, – ведь наш брак с Андреасом ненастоящий, так что, выходит, в этом и впрямь нет ничего необычного".
– Привет, – сказала она, для чего ей сначала пришлось откашляться, так как у нее вдруг сел голос.
Молчание на другом конце длилось так долго, что Холлы подумала, будто связь прервалась.
– Привет, – наконец услышала она голос Андреаса, и сердце у нее забилось вдвое чаще. – Как дела?
– Хорошо. Я хочу сказать, отлично! – Холли старалась взять себя в руки и не волноваться, тем более, что Андреас не мог ее видеть. – Не могу поверить, что ты нашел Виппи.
– Мне жаль, что я не могу вернуть тебе Мериуэзер. Я ее тоже любил, – мягко добавил он.
Холли сильнее сжала трубку, вслушиваясь в далекий голос мужа. Жаль, что они не могут быть супругами в полном смысле этого слова. Жаль, что он сейчас не с ней.
Она постаралась выкинуть эти мысли из головы. Стоит ли об этом думать, если подобные размышления ничего не изменят?
– И люди, которых ты нанял, просто замечательные! Как тебе удалось их найти?
– У меня талант. – Холли чувствовала его улыбку. – Ведь нашел же я замечательную жену!
– Пожалуйста, не говори так. – Голос у нее был готов вот-вот дрогнуть. Холли закрыла глаза и попыталась сообразить, что же еще ему сказать. – Андреас, что касается денег, которые ты мне перевел… Это слишком большая сумма.
– Тем лучше. Я не хочу, чтобы ты испытывала недостаток в средствах, пока не встанешь на ноги. В любом случае, если этих денег тебе будет недостаточно, ты всегда можешь обратиться ко мне.
– Почему? – тихо спросила Холли.
– Почему я помогаю тебе хотя бы таким образом? Потому что я люблю твой дом не меньше тебя, потому что я не хочу, чтобы ферма окончательно пришла в запустение. Поэтому не отказывай мне хотя бы в этом, ладно?
"Разве я смогу тебе когда-нибудь отказать?" – с грустной улыбкой подумала Холли, а вслух произнесла:
– Если ты этого хочешь, то конечно.
– Спасибо, моя Золушка, моя принцесса.
– И я совсем не твоя, – сухо напомнила ему Холли.
– Не моя…
– Ты в Аристо? – сменила тему Холли.
– В данный момент да.
– Алмаз еще не найден?
Андреас резко выдохнул:
– Холли, не стоит говорить на эту тему по телефону.
– Почему? Разве это не выделенная линия? Ты же сам сказал, что все шифруется.
– В любом случае эта тема по телефону не обсуждается.