Самолет не стал подъезжать к зданию аэропорта, остановившись от него достаточно далеко на взлетной полосе.
Андреас приехал, чтобы встретить Холли. Напоминания Себастьяна, что чем меньше людей ее увидят, тем лучше, были излишни. Было бы идеально, если бы встреча с Холли вообще произошла наедине! Но ничего не поделаешь – придется купить молчание тех, кто будет при этом присутствовать.
Остановившись у самолета, Андреас с плохо скрываемым нетерпением стал ждать, когда подкатят трап.
Первым из самолета вышел Георгиус. Крупный, высокий, его телохранитель замер на первой ступеньке и беспомощно посмотрел на Андреаса, возведя руки вверх, словно сдаваясь в плен.
– Вы хотите, чтобы мы на руках вынесли груз? – понизив голос, чтобы находящиеся неподалеку работники аэропорта не слышали, о чем речь, спросил он принца. – Она… у нас могут быть трудности.
– Все покиньте самолет, – с легкой гримасой приказал Андреас. – Я сам поднимусь туда.
– За вас не стоит беспокоиться?
– Не говори ерунды! – фыркнул Андреас, решительно поднимаясь по ступенькам.
Ему не нравилось, что Холли доставили сюда таким способом, но он напомнил себе, что она сама виновата – не стоило ей лгать. У него есть все основания, чтобы злиться на нее, и чем скорее они поговорят, тем лучше. Конечно, объяснение могло выйти весьма коротким – пять минут, и тогда она снова будет свободна. В конце концов, не стоило исключать, что это ошибка, и Холли совершенно ни при чем…
– Мисс Каванаг в конце салона. Всю дорогу она почти не разговаривала, а если и говорила, то не скрывала своего раздражения, – сказал Георгиус, отступая в сторону.
Андреас кивнул, вошел в салон и тут же увидел ее.
На мгновение весь окружавший мир перестал для него существовать, сузившись до размеров женской фигурки.
Холли.
Нисколько не изменилась. Его Холли. Холли, о которой он помнил все эти годы, – в тех же выцветших джинсах и широкой рубашке, с растрепанными волосами, всегда готовая рассмеяться и поддразнить.
Очаровательная сексуальная Холли, с яркими глазами цвета сапфира, острым умом, низким, хриплым смехом…
Сейчас она не смеялась. Ее лицо было строгим и хмурым. Она сидела в кресле, в котором, судя по ее позе – обхватив себя руками, – она и провела весь полет. Она казалась уставшей, и, однако же, у нее еще хватало сил, чтобы сердиться. Их взгляды встретились. Для Андреаса это стало как удар в солнечное сплетение.
– Холли, – первым произнес он, и, кажется, в его голосе прозвучала нотка нежности до того, как он успел спохватиться. В любом случае на Холли это впечатления не произвело.
– Как ты посмел? – зашипела она и приподнялась, когда Андреас сделал шаг к ней навстречу.
– Я хотел с тобой повидаться.
Глаза Холли яростно сверкнули.
– Поэтому твои головорезы втащили меня в вертолет, не дав сказать ни слова, не потрудившись объяснить мне хотя бы что-нибудь? Ты нанимаешь себе на службу настоящих бандитов. Ты хоть подумал, на кого их напустил? На беззащитную, слабую женщину.
– Ты уж точно не беззащитная, – тут же возразил Андреас, сокращая между ними расстояние и чувствуя, как улыбка раздвигает его губы. – Укусить Мариса…
– Да, укусила! – вызывающе, ничуть не смущаясь, заявила Холли. – Нужно было укусить его побольнее, но я побоялась прихватить какую-нибудь заразу. Для чего я тебе понадобилась?
– Нам нужно кое-что обсудить, – как можно мягче сказал Андреас.
– О телефонах ты, конечно, ничего не знаешь!
– Это был не лучший вариант.
Андреас остановился в шаге от Холли, но ему лучше было держаться от нее на расстоянии, так как она, не колеблясь, вскинула руку и влепила ему пощечину. Пощечина вышла крепкой и звонкой, его голова откинулась назад, а звук от нее еще несколько секунд отдавался в салоне. Андреас потрясенно выдохнул, его лицо тут же потемнело от гнева. Он перехватил ее запястье и крепко сжал.
– Не трогай меня! – воскликнула Холли и попыталась вырваться из его хватки. Когда у нее это не вышло, она без зазрения совести въехала ему коленом в пах. Андреас чуть не охнул.
– Ты не в курсе, какое наказание предусмотрено для тех, кто покушается на члена королевской семьи? – Пораженный таким поступком, Андреас все же счел за лучшее отодвинуться от Холли.
– А ты в курсе о мерах наказания за похищение людей? – парировала Холли. – Схватить меня, притащить сюда против моей воли? Мне все равно, что тебе от меня понадобилось спустя столько лет, Андреас Каредес! Пусть твои головорезы разворачивают самолет. Я хочу домой!
Холли дернула руку с такой силой, что Андреасу пришлось разжать пальцы, чтобы она еще не вывихнула ему плечо. Холли повернулась, но он положил руки ей на плечи. Она развернулась и немедленно вскинула руку. Андреас получил второй удар по другой щеке.
– Мне просто нужно услышать, что ты… – начал Андреас, но Холли не дала ему закончить:
– Мне все равно, что тебе нужно. Я хочу домой!
– Не раньше чем я узнаю то, что мне нужно.
– Не раньше, чем я сама захочу отвечать на твои вопросы.
– Хорошо, я приношу извинения, что пришлось привезти тебя таким способом. Я планировал убедить тебя приехать, а не принуждать. Как бы то ни было, теперь ты никуда не уедешь, пока мы кое-что не обсудим.
Холли прищурилась. Лицо ее вспыхнуло румянцем, и Андреас запоздало подумал, что, возможно, ему стоило сначала извиниться. Она бросила быстрый взгляд в иллюминатор. Около самолета стояла группа людей. Судя по одежде – служащие аэропорта, ожидавшие, когда же они смогут приступить к своим обязанностям по уборке самолета.
– Аристо считается цивилизованной страной, – вдруг сказала Холли. Лицо ее стало задумчивым, а голос почти вежливым.
– Что? – Ее слова явно застали Андреаса врасплох.
– У вас есть законы… – продолжила она. – Уверена, что найдется один, касающийся похищения людей и меры наказания за подобное преступление. Думаю также, что если раньше члены королевской семьи и были неприкосновенны, совершая похищения подобного рода, то эти дни остались в далеком прошлом.
– Но мои приказы все еще исполняются, – напомнил ошарашенный Андреас.
– Надо думать. – Холли прищурилась и вдруг громко закричала.
Вряд ли кто сумел бы перекричать Холли в эту секунду. Она могла похвастать своими голосовыми связками, натренированными на открытой местности, так как с детства питала склонность к драматическим эффектам.
Конечно, ее крик услышали – головы повернулись в сторону самолета.
Андреас зажал ей рот рукой и почти сразу получил удар локтем под ребра. Он не дрогнул и тут же почувствовал, как в его ладонь впиваются ее зубы.
Негромко выругавшись от боли, Андреас подошел к двери и захлопнул ее. Как раз вовремя, так как именно в эту секунду Холли, сделав глубокий вдох, готовилась закричать снова.
– Теперь можешь кричать сколько тебе вздумается, – пробурчал Андреас, недоверчиво глядя на следы маленьких зубов на своей руке. – Теперь тебя все равно никто не услышит.
– Я требую полицию! – заявила она. – И где у вас тут австралийское консульство? Ты не имеешь права так со мной обращаться.
– Мы находимся на Аристо, а я член королевской семьи, – напомнил Андреас. – Я могу делать все, что угодно.
– На меня это не распространяется.
В эту минуту в салон вернулся Георгиус и, остановившись рядом со своим хозяином, недоверчиво посмотрел на Андреаса.
– У вас кровь идет, – сказал он.
– Пустяки.
– Надеюсь, что ваш хозяин заболеет бешенством и умрет, – заявила Холли.
– Не исключено, когда кусаются бешеные… – буркнул Георгиус.
– Перестань, – оборвал его Андреас. – Отвези ее на Евлос.
– Но она абсолютно неконтролируема, – запротестовал Георгиус. – На Евлосе нет никого, кроме Софии и Никоса, а они слишком стары, чтобы защитить вас.
– Я предложу им запастись оружием для самозащиты, – сухо сказал Андреас. – Хотя думаю, что Холли не станет наносить увечий пожилой паре, которая не имеет никакого отношения к ее похищению, а покинуть остров самостоятельно она не сможет. – Он бросил взгляд на часы. – Мне нужно идти: у меня через час встреча с парламентом. Если я там не появлюсь, это вызовет ненужные вопросы.
– Может, хотя бы объяснишь мне, что происходит? – повернулась Холли к Андреасу.
Андреас подумал о сообщении, что лежало дома на его столе. Холли всему угрожала.
Она обладала тайной, которую обязана открыть ему еще до того, как он женился.
– Я защищаю то, что мне принадлежит, – ровно сказал Андреас. – Я не знаю, какой была твоя жизнь после того, как я покинул Австралию, но кое-что угрожает будущему этой страны, и это связано с тобой. Я хочу знать правду. Но сейчас ты отправляешься на Евлос и будешь ждать меня там. Я приеду сразу, как только освобожусь.
Глава 2
Прошло целых четыре дня, прежде чем Андреас наконец смог вырваться на Евлос.
Расследование случаев коррупции было в самом разгаре, и как председателю соответствующего комитета ему пришлось остаться в городе.
Впрочем, у этой задержки могли быть и плюсы. Вполне возможно, что за это время Холли немного успокоилась.
Остров Евлос, сокрытый от посторонних глаз, был подарен ему отцом и воплощал в себе идиллию. Андреас любил бывать там, чтобы хоть иногда отдыхать от помпезной роскоши дворца. Его жене остров не нравился. Кристина любила яркие огни городов, и даже столица королевства Эллос казалась ей деревней, поэтому даже во время брака он мог продолжать наслаждаться одиночеством.
Он построил дом, похожий на те, которые сооружали на песках его кузены с соседнего острова Калиста. Издалека дом производил впечатление ряда небольших палаток, образующих круг. Только при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что палатки на самом деле были сделаны из досок, выкрашенных известкой. Любую стену можно было отодвинуть, позволяя морскому бризу заполнить внутреннее пространство.
В центре дома был бассейн, своими размерами не уступавший небольшой лагуне.
Бассейн был прихотью, так как остров почти полностью состоял из мягкого песка, а море плескалось совсем рядом.
Андреас приезжал сюда при любой возможности – то просто отдохнуть, а то, спасаясь от внимания прессы, которая почти не давала проходу членам королевской семьи. За домом ухаживала пожилая чета.
Андреас любил этот дом так же, как он когда-то полюбил дом Холли. Нет, он не часто думал о ней – в его личной жизни и без Холли было много событий: свадьба, брак, развод. Но сейчас он не мог не думать о том, что снова увидит ее и теперь им никто не сможет помешать.
Андреас машинально коснулся своего лица. Синяка не было, но его смуглая кожа все еще хранила отпечаток ее ладони. Успокоилась ли Холли, или ему заранее приготовиться к парочке новых пощечин?
При входе его встретила София, которая следила за порядком в доме и готовила еду.
Должно быть, сегодня она выпекала пахлаву. Как всегда, этот запах вызвал на его лице улыбку.
София была его няней до десяти лет. Когда Андреас получил в свое распоряжение остров, то встретил ее здесь уже в качестве экономки. Она и ее муж Никос так неукоснительно и в то же время незаметно следили за порядком, что он почти забывал об их присутствии.
– Она не здесь, – встретила его София, опережая вопрос Андреаса.
Андреас сразу насторожился:
– А где?
– На пляже, на дальнем конце острова. Георгиус сказал ей, что вы приедете. Она просила ее не беспокоить, если речь не пойдет о том, когда она сможет вернуться домой. – София нахмурилась. – Андреас, эта девушка… Холли… Она очень сердита.
– Я тоже, – мрачно кивнул Андреас.
София присмотрелась к нему:
– Я воспитывала тебя не для того, чтобы ты отыгрывался на женщинах.
София была единственным человеком из всего его окружения, который не считался с тем, что Андреас принадлежит к королевскому роду. Когда он был мальчиком, она относилась к нему как к внуку, даже баловала его, но при необходимости могла и прикрикнуть.
– Она неплохая девушка, – добавила София, продолжая защищать Холли. – И к тому же напугана, хотя я говорила ей, что, пока я на острове, ей нечего бояться. И вот что, ваше высочество, если вы ее хоть пальцем тронете, будете иметь дело со мной!
София редко обращалась к нему "ваше высочество" – только в присутствии людей или когда давала понять, что не шутит.
Андреас улыбнулся, чтобы ее успокоить:
– Я не причиню ей вреда.
– Ты уже причинил. У нее синяки на запястье.
– Это не я.
– Это сделал Георгиус, но, так как он выполнял твой приказ, это сделал ты. – София выпрямилась во весь свой рост и ткнула ему пальцем в грудь. – Иди и извинись перед ней! И обращайся с ней мягко. Пахлавы ты не получишь, пока не выяснишь все с Холли. Она взяла купальный костюм из того гардероба, который ты держишь для женщин. Если я не ошибаюсь, она была этим очень задета и рассердилась на тебя еще больше. Имей в виду: я тоже сердита.
Андреасу пришлось пересечь почти весь остров, чтобы найти Холли. Он мог бы отправиться на ее поиски на одном из джипов, но ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями, подумать, с чего лучше начать разговор.
После того, как один репортер сообщил ему новость про Холли, Андреаса не покидало чувство, будто он живет на автопилоте. Вот и сейчас слова репортера зазвучали в его ушах: "Вы не знали, что в поместье Холли есть могила ребенка? На могильном камне надпись: "Адам Андреас Каванаг. Умер 7 октября 2000 года, возраст семь недель, два дня. Любимый сыночек Холли, маленький ангел".
Адам Андреас Каванаг. Услышав это имя, Андреас ощутил такую боль, что на миг у него все померкло перед глазами. И хотя позже он сопоставил даты, уже в тот момент он знал правду, так как помнил слова Холли: "Твоя родина – Адамас? Мне нравится название. Адам – сильное имя. Если у меня когда-нибудь будет сын, я назову его Адамом".
Они лежали в густой траве, росшей в расщелинах скалы, вдали виднелся дом Холли.
Обычно трава быстро желтела и высыхала из-за жары, но незадолго до отъезда Андреаса прошли дожди, и "Манвэней" чудесным образом преобразился за считанные дни – пыльная земля вдруг превратилась в зеленое море.
На той густой, нежно-зеленой траве среди луговых цветов они занимались любовью в последний раз… Холли льнула к нему с жадной страстью, говорила о том, как назовет ребенка, – а он считал, что она просто мечтает вслух, – а затем он уехал. Вернулся к своей прежней жизни. Оставив Адама Андреаса Каванага. Андреас не сомневался, что подозрения репортера вполне оправданны. До встречи с ним Холли была девственницей. Ребенок мог быть только от него…
– Должно быть, я оставил неизгладимое впечатление, – отшутился он в беседе с журналистом, – раз мисс Каванаг решила назвать своего ребенка в мою честь.
Андреас пытался убедить репортера, что ребенок не мог быть его. Этот новый скандал королевской семье совсем ни к чему. Холли могла подбросить им пищу. Хуже того, они могли вообще потерять трон…
Андреас обогнул песчаную дюну и замер.
На Холли не было ничего, кроме крошечных трусиков от красного бикини. Она лежала на животе, опершись на локти, и читала. Ему были видны полукружия ее груди. Спутанные волосы лежали на плечах. Похоже, она недавно вышла из воды, потому что с влажных прядей стекали капли. Она казалась беззаботной. Свободной.
Эта женщина обладала свободой, какой никогда не сможет обладать он. И она была невыразимо прекрасна…
Узел гнева и напряжения, что запутывался внутри его в течение нескольких недель, вдруг развязался. На него нахлынуло странное чувство, такое сильное, что ему стоило труда остаться на месте. Холли его не заметила. Он мог подойти ближе, лечь с ней рядом, коснуться ее тела, обнять – совсем как десять лет назад…
– Веди себя прилично, – пробормотал себе под нос Андреас и едва узнал свой голос.
Холли моментально вскинула голову и лихорадочно стала шарить вокруг в поисках топа.
Схватив лифчик, она прижала его к груди, но Андреас успел увидеть то, что она пыталась прикрыть.
Ее тело изменилось. Стало более женственным и зрелым, а его плавные, округлые линии могли воспламенить любого мужчину.
– Что ты здесь делаешь? – От неожиданности голос у Холли сорвался, но она быстро овладела собой. Натянув топ, Холли щелкнула застежкой, но ей это словно показалось мало – подхватив полотенце, она укуталась в него, как в кокон.
– Вообще-то это мой остров, – вкрадчиво сказал Андреас, ожидая ее реакции. И, не дождавшись, вынужден был продолжить: – Мне нужно с тобой поговорить. Именно по этой причине ты здесь.
– Как я уже говорила, уже давно существует такое средство, как телефон.
– Телефоны прослушиваются.
– Твои?!
– Нет, твои.
Холли выдохнула от изумления.
– Кому я нужна?
– Все королевство интересуется, что произошло между нами. Давай лучше вернемся в дом. – Андреас протянул руку.
– Если ты вздумаешь меня тащить, я закричу, – предупредила Холли.
– Пожалуйста, Холли, пойдем в дом.
Она оглянулась:
– Нас здесь никто не слышит. Не вижу необходимости куда-то идти.
– Зато я вижу. Мне нужно знать правду.
Андреас взглянул ей в глаза, и Холли вдруг почувствовала неуверенность.
– К-какую правду? – выдавила она.
– Про моего сына.
Холли вздрогнула от его прямоты. Пальцы, сжимавшие края полотенца, разжались, словно ей больше нечего было оберегать.
– Да, у тебя был сын, – прошептала она.
Их взгляды встретились. В глазах Холли не было чувства вины, но в глубине них Андреас увидел затаенную боль.
– О котором ты мне не сказала. – В его голосе, как ни странно, не было ярости. Той самой, смешанной с непониманием и сожалением, что жила в нем в течение этих недель.
– Нет. – Ее ответ был едва слышен.
Стало тихо. Тишина была бы абсолютной, если бы не тихий плеск волн на золотой песок пляжа. Первым нарушил тишину Андреас:
– Мне кажется, у меня было право знать.
При этих словах легкий румянец гнева окрасил щеки Холли.
– У меня тоже было право получать от тебя письма, которые ты обещал писать. Да, что уж письма… Ты мне даже не позвонил. Ни разу. Один короткий телефонный разговор моим родителям с благодарностью за проведенное в усадьбе время. Больше от тебя ничего не требовалось.
– Ты же знала, я не мог…