- Очень. Но там не было возможностей для карьерного роста. Я, возможно, до сих пор оставался на том же уровне, если бы Линда постоянно не капала мне на мозги по поводу нехватки денег.
Официант подкатил к их столику тележку с десертными блюдами. Доминик взяла клубнику со сливками, Конрад выбрал фруктовое желе.
- А что она говорила тебе? - спросила Доминик, когда они приступили к десерту.
Конрад проглотил кусок желе и спокойно, словно речь шла не о нем, ответил:
- Все время твердила, что я должен найти работу с более высокой зарплатой. Требовала, чтобы я бросил медицину и занялся бизнесом. Что, мол, если я попрошу, ее отец поможет мне обзавестись нужными контактами.
- А ты? Я имею в виду, ты обратился к нему с такой просьбой?
- Нет, разумеется! В свое время я не захотел быть врачом общего профиля, но я никогда не думал расставаться со своей профессией. Я сказал Линде, что не собираюсь всю жизнь оставаться начинающим врачом. Я планировал вернуться в Нью-Йорк и получить стипендию на то, чтобы стать врачом-консультантом. Но меня удерживал в Гонконге мой брак. Когда же Линда начала вовсю пилить меня и твердить, что я лишен честолюбия, я понял, что пора ехать.
- А она не захотела отправиться с тобой в Нью-Йорк?
Конрад грубо рассмеялся.
- И потратить свои лучшие годы на ожидание, когда я выучусь и стану известным врачом? К тому же мы оба пришли к выводу, что наш брак был ошибкой. Сейчас она замужем за нефтяным магнатом и… - Конрад не договорил фразу. - Послушай, все это очень грустно. Я совсем не хотел портить тебе настроение своими прошлыми неприятностями. Надеюсь, сливки на твоей клубнике не свернулись от этой невеселой истории.
У Доминик отлегло от сердца, когда она снова увидела улыбку на его лице.
- Я сама напросилась. Кажется, мы оба потерпели неудачу по первому разу.
- Ты могла бы пройти через эти круги ада еще раз? - удивился Конрад. - Лично я - нет.
- Ты забыл? Я никогда не была замужем.
Конрад посмотрел на нее с нежностью. Доминик огорчилась, что они здесь не одни. Ей хотелось, чтобы он обнял ее и прижал к себе.
- Я не отрицаю, что брак может быть приятной вещью, если соединяешь свою судьбу с подходящим человеком, - серьезно сказал Конрад. - Но если выбор неудачен, супружеская жизнь превращается в ад. Хуже тюрьмы.
- Однако ты вышел из этой тюрьмы и преуспел в своей холостяцкой жизни.
- Преуспел, - с легкой насмешкой повторил Конрад. - На работе весь день среди людей, а вечером возвращаюсь в свою холостяцкую берлогу. - Он изобразил лучезарную улыбку, словно желая снять напряжение. - Пошли гулять.
7
Доминик забралась по крутой тропинке на пригорок и прислонилась к стволу большого дерева, чтобы отдышаться. Конрад, шедший впереди, оглянулся.
- Подъем тяжелый, но результат стоит того. Отсюда открывается великолепный вид.
Доминик сделала глубокий вдох.
- А какой здесь воздух - пьянит не хуже вина! У меня ощущение, что я стою на вершине земли.
Она смотрела вниз, и отель "Золотая долина" вместе с пристроенным рестораном казался ей игрушечным домиком среди крошечных деревьев, будто посаженных ребенком в маленьком саду.
- Посмотри, Конрад, автомобили на стоянке отеля выглядят как игрушечные машинки Чака! А там, дальше, пасется корова, будто слепленная из пластилина - только она движется и щиплет травку… Как хорошо, что мы уехали из Нью-Йорка!
Конрад стоял рядом с ней, опершись рукой о дерево, к которому прислонилась и Доминик. Какое-то время они не разговаривали, слушая мычание коров и громкие крики ворон, пролетавших над холмом.
- У меня такое чувство, что я свободна как птица и у меня нет никаких забот, - мечтательно проговорила Доминик.
Конрад обнял ее и посоветовал:
- Вспомни об этом ощущении, когда после рабочего дня будешь валиться с ног.
Доминик посмотрела ему в глаза и увидела в них искреннюю, сердечную нежность. И в этот момент она поняла, что влюблена. Испытываемые сейчас ею ощущения не имели ничего общего с ее плотским влечением к Ларри, которому она была обязана своим первым сексуальным опытом. Но Доминик, едва осознав это, решила всячески бороться с все больше захватывающим ее чувством. Конрада устраивала жизнь холостяка, и она не хотела отпугивать его своей любовью.
Конрад наклонил голову и легко и нежно дотронулся до губ Доминик. Я запомню на всю жизнь, как мы стояли здесь, окруженные всей этой красотой, пообещала она себе. Так же, как я до сих пор помню момент, когда впервые увидела его в гостиной у моих родителей.
При мысли о доме Доминик встрепенулась.
- Нам надо возвращаться, Конрад. Родители начнут беспокоиться.
- Скоро поедем. Мы с таким трудом забрались сюда, что обидно сразу уходить.
Конрад опустился на траву и потянул за собой Доминик. Она послушно легла рядом и положила голову на его согнутую руку.
- Вот это жизнь, - удовлетворенно произнес Конрад.
Доминик закрыла глаза, подставив лицо ласковому солнцу. В этот момент она и Конрад словно слились в единое целое, и Доминик боялась произнести хотя бы слово, чтобы не разрушить очарование этого драгоценного мига. Она почувствовала, что Конрад шевельнулся, и открыла глаза. Он смотрел на нее. Доминик застенчиво улыбнулась, не зная, что делать с эмоциями, которые переполняли сердце.
Конрад снова поцеловал ее. Этот поцелуй, тоже поначалу нежный, как и первый, очень скоро стал страстным. Интимное соприкосновение их губ остро отозвалось во всем теле Доминик, по которому прокатилась волна восхитительных ощущений, сменившаяся томительным ожиданием чего-то большего. Она крепко прижалась к Конраду, однако он разжал объятия, и Доминик услышала его неровное дыхание.
- Я думаю, нам надо возвращаться, - сказал он охрипшим от возбуждения голосом. - А то я забудусь и возьму тебя прямо здесь, на траве.
Последнюю фразу он произнес легким тоном, пытаясь обратить их объятия в шутку, но Доминик почувствовала, что он возбудился не меньше, чем она.
Конрад встал и протянул ей руку.
- Поднимайся, коварная обольстительница!
Доминик засмеялась. Пока Конрад шутит по такому поводу, они оба могут чувствовать себя в безопасности. Доминик не хотела усложнять их дружеские отношения эмоциями, которые требуют удовлетворения. Если пойти на поводу у эмоций, то каждый из них должен будет пересмотреть свою жизнь и согласиться на всякого рода непростые изменения в привычном, устоявшемся укладе.
Спускаясь за Конрадом по тропинке, Доминик убеждала себя в том, что они оба довольны своей жизнью. Ни он, ни она не хотят ничего менять, поэтому ей следует быть реалисткой и перестать строить воздушные замки.
Когда они пришли на стоянку, там уже почти не осталось машин.
- Что ты собираешься делать сегодня вечером? - спросила Доминик, когда Конрад выезжал на главную дорогу.
- Может, схожу в кино.
И оба замолчали, погрузившись каждый в свои мысли. Доминик думала о том, что хорошо бы поехать с Конрадом в "Зеленые холмы", поскольку по мере приближения к родительскому дому начинала все сильнее нервничать. Каждый раз ей приходилось разыгрывать перед родными счастливую, довольную своей жизнью женщину, и этот спектакль выматывал сильнее самой тяжелой работы.
- Высади меня на углу, - попросила Доминик, когда они уже подъезжали к повороту на улицу, где жили Барнесы.
Но ей не повезло - навстречу им выехала знакомая машина. Доминик невольно вжалась в сиденье, однако миссис Барнес уже заметила свою дочь. Она затормозила и помахала рукой в открытое боковое окно. Конрад тоже остановился, поравнявшись с ней.
- Доминик, куда ты пропала?! Мы ждали тебя еще час назад! Я думала, ты приедешь автобусом, и уже дважды успела побывать на станции.
- Извини, мама. Мне подвернулся случай приехать к вам на машине.
Вдруг позади автомобиля Конрада раздался резкий гудок.
- О Господи, мы заняли всю дорогу! - спохватилась миссис Барнес. - Доминик, может, ты пригласишь своего знакомого на чашку чаю?
Второй гудок был более нетерпеливым. Конрад съехал на обочину и стал ждать, когда миссис Барнес, развернув свою машину, поедет в обратном направлении.
- Мама не узнала тебя, - сказала Доминик, когда они продолжили свой путь. - Ах, надо было мне пересесть в ее машину, а ты поехал бы в свой отель! Я же тебя предупреждала, что отец до сих пор никак не успокоится. Он часто говорит о том, что ты отнял у него три месяца, а потом удрал, и ему подсунули другого стажера.
Конрад засмеялся.
- Доминик, не надо делать из событий двенадцатилетней давности трагедию! И, уж извини, мне совершенно все равно, что думают обо мне твои родители. Я очень доволен своей жизнью и совсем не жалею о том, что бросил общую медицину.
- Как жаль, что я не обладаю твоей уверенностью… Я, конечно, стараюсь вести себя независимо, когда приезжаю сюда, но, боюсь, что родители мне не верят.
Конрад взял ее за руку.
- Советую тебе ничего не разыгрывать перед ними, а оставаться такой, какая ты есть на самом деле, - обаятельной, интересной женщиной.
- Легко сказать! - Доминик усмехнулась. - Как только я переступаю порог родительского дома, то автоматически превращаюсь в послушную дочь.
- Ну, на этот раз с тобой буду я. Так что соберись с силами и никого не изображай. У тебя успешная карьера, прекрасный, умный сын, которым могут гордиться любые бабушка с дедушкой.
От этих слов на душе у Доминик сразу стало теплее. При таком раскладе она не чувствовала себя виноватой перед родителями, считавшими, что младшая дочь не оправдала их ожиданий.
- Спасибо, Конрад. Однажды я поклялась, что если когда-нибудь встречу тебя снова, то ни за что не стану следовать твоим советам.
- Но жизнь иногда делает интересные зигзаги, ты не находишь? Я, правда, не подозревал, что мы с тобой встретимся.
- Я, признаться, тоже.
Доминик лукавила: в ней всегда жила надежда на эту встречу. Конрад нашел работу, благодаря которой много путешествовал. И она вслед за ним решила поездить и посмотреть на мир. Но мир этот оказался слишком большим, и поэтому они смогли встретиться лишь много лет спустя.
Миссис Барнес наконец развернула машину, и Конрад последовал за ней.
- Дом выглядит гораздо внушительнее, чем запомнился мне, - удивился Конрад, когда они уже подъезжали к воротам.
- Отец постепенно перестраивал его по мере расширения практики, - объяснила Доминик. - К счастью, он нанял хорошего архитектора и грамотного строителя, которые в пристройках выдержали стиль старой части дома.
Они вышли из автомобиля. Увидев мать, идущую к ним от своей машины, Доминик ощутила неловкость. Неужели мама действительно не признала в Конраде того молодого человека, которого отец иначе чем "самым безответственным из молодых врачей" не называл?
- Добрый день, миссис Барнес, - вежливо поздоровался Конрад, протягивая постаревшей женщине руку.
- Мы с вами не встречались раньше где-нибудь?
- Я Конрад Бартон, был стажером в клинике вашего мужа лет двенадцать назад.
- Ах да, теперь я вспомнила вас!
Ни один мускул не дрогнул на лице Джоан Барнес, только шея стала покрываться розовыми пятнами. Заметив это, Доминик поняла, что неожиданная встреча повергла мать в смущение.
Однако миссис Барнес быстро взяла себя в руки и, нацепив улыбку гостеприимной хозяйки, сказала:
- Пойдемте в дом, а то Хьюго заждался своего чая. - И обратилась к дочери: - Как чудесно снова видеть тебя, дорогая! Как ты доехала?
Доминик заверила, что получила большое удовольствие от поездки, и тут же с досадой подумала, что совершенно непроизвольно и слишком быстро входит в роль примерной дочери.
К ней вернулась уверенность, когда она вспомнила, что Конрад идет следом за ней. Миссис Барнес вела их в гостиную через просторную веранду, а затем по выложенному каменной плиткой холлу. У Доминик - уже не в первый раз - возникло то особое ощущение, которое появляется, когда находишься в старом доме, свидетеле жизни предыдущих поколений. Этот дом купил еще ее дед, тот самый, который основал семейную клинику.
Когда они вошли в гостиную, отец стоял у окна спиной к двери. На нем был старый твидовый пиджак. В прежние времена это всегда означало, что он закончил работу. Незавидна была участь того, кто осмеливался побеспокоить доктора Барнеса в эти часы!
Доминик показалось, что отец как бы усох. Он ссутулился, плечи его были резко опущены вниз. Возраст начинал сказываться на нем, в то время как мать по-прежнему оставалась полной сил, энергичной женщиной. Ей смело можно было дать на десять лет меньше, чем есть на самом деле.
- Посмотри, кто к нам приехал, Хьюго! - легким светским тоном обратилась Джоан Барнес к мужу. - Ты ведь помнишь Конрада Бартона?
- Здравствуйте, сэр, - почтительно сказал Конрад и, сделав шаг вперед, протянул руку растерявшемуся хозяину дома.
- Привет, папа! - Доминик быстро поцеловала отца в щеку.
В первое мгновение Хьюго Барнес, казалось, утратил дар речи, но, когда он заговорил, его слова звучали ясно и отчетливо:
- Это что? Форум паршивых овец?
- Хьюго! - негодующе одернула его Джоан.
Но Конрада реплика бывшего наставника совсем не задела.
- Великолепно, сэр! Я очень рад, что вы сохранили чувство юмора. Вообще-то мы с Доминик работаем в Бейбиз Хоспитал. Представляете, мы с вашей дочерью, имеющие столько общего, снова встретились в этой жизни! Вы не находите это удивительным?
- Невероятно! - буркнул доктор Барнес. - Хотя, должен признаться, когда Доминик покинула нас вскоре после вашего бегства из клиники, я подумал, что это вы уговорили ее бежать с вами. Чем же вы занимаетесь в этой больнице?
- Конрад - главный врач, - с гордостью сообщила Доминик.
- Правда?
Несмотря на недоверчивый тон, каким был задан вопрос, Доминик видела, что новость произвела на отца впечатление. Он наконец отошел от окна и теперь остановился посреди гостиной.
- Стало быть, вы, молодой человек, не бросили медицину?
- Разумеется, нет! И никогда не собирался этого делать, я говорил вам об этом еще тогда. Просто я понял, что не хочу ограничивать себя рамками…
Доминик поняла, что терпение Конрада уже на исходе, и вдруг испугалась. Неужели сейчас опять начнется скандал?
- Мама, я принесу чай, - пробормотала она и пошла в кухню.
- Что вы имеете в виду под рамками? Для меня общая медицина никогда не была… - донесся до Доминик голос отца, продолжавшего допрашивать Конрада.
Вслед за ней в кухне появилась мать.
- Мы возьмем сервиз с розочками, дорогая, поскольку сегодня особый случай.
- А что такого случилось? - искренне удивилась Доминик.
- Для нас с отцом всегда праздник, когда ты приезжаешь. Я очень расстроилась, узнав, что Чак не приедет. Хьюго сказал мне о твоем вчерашнем звонке только сегодня за ланчем.
- А он сказал тебе, что я приеду на машине?
- Нет. - Джоан виновато улыбнулась. - В последнее время память стала изменять ему.
Доминик, расставляющая на подносе блюдца и чашки, сухо заметила:
- Но Конрада он не забыл.
- Думаю, его он не забудет никогда! - с подчеркнутым вызовом парировала Джоан.
Она сняла с плиты чайник и налила немного кипятку в заварной чайник, чтобы прогреть его. Доминик раскладывала по блюдцам серебряные чайные ложки. Ритуал семейного чаепития она помнила с детства.
За окном послышался шум подъехавшей машины.
- Это, должно быть Карен, - сказала Джоан, насыпая заварку в теплый чайник.
Ее движения были точными и размеренными, словно она совершала одну из хирургических операций, которых на ее счету было немало.
Может, я поэтому и ушла из дому, что мне надоела жизнь, где все регламентировано до мелочей, подумала Доминик.
Она услышала за дверью перестук каблучков и непроизвольно напряглась. Доминик любила старшую сестру, хотя та и осуждала ее за, как она выражалась, попрание приличий. Уход из дома Карен, очевидно, еще могла простить, но родить ребенка, не будучи замужем?!
- Чья это роскошная машина у подъезда? - спросила Карен, стремительно входя в кухню.
- Привет, Карен! - поздоровалась Доминик, поцеловав воздух около ее щеки. - Это машина моего спутника.
Лицо Карен озарила улыбка. Она посмотрела на младшую сестру с одобрительным удивлением.
- Боже, наконец-то ты нашла себе друга! А как поживает малыш Чак?
- Не делай поспешных выводов! - резко оборвала ее Доминик. - Меня подвез один из моих коллег, ему было по дороге. Ты должна помнить его. Это…
- Конрад Бартон, Карен, - язвительно сказала Джоан, опередив младшую дочь. - Тот самый стажер, который разозлил отца своим внезапным уходом из нашей клиники.
- Неправда! - взорвалась Доминик. - Он заранее предупредил отца, что не хочет заниматься общей медициной! - Она со злостью захлопнула дверцу холодильника и налила в фарфоровый молочник сливки. - Мама пригласила Конрада на чай, поэтому прошу тебя, Карен, отнесись к нашему гостю соответственно. Достаточно того, что папа ведет себя как испанский инквизитор.
Доминик взяла поднос и вышла из кухни. Она надеялась, что ее сестра сидит сейчас с открытым от восхищения ртом. Ну как же, послушная Доминик произнесла такую смелую речь в присутствии матери! Но Доминик хорошо знала свою сестру: Карен, конечно, проигнорирует просьбу быть с гостем учтивой.
Доминик входила в гостиную с тревожно бьющимся сердцем, боясь застать там неприятную сцену. Но то, что она увидела, перешагнув порог комнаты, повергло ее в искреннее изумление. Мужчины сидели на диване и обсуждали новые методики лечения рака. Конрад чуть повернул голову и едва заметно подмигнул Доминик.
Она поставила поднос на кофейный столик и стала наливать чай в чашки. В этот момент в комнату вошла Карен, и отец представил ее гостю.
- После того как мы с миссис Барнес удалились от дел, Карен стала старшим партнером в нашем деле, - сказал Хьюго, не скрывая гордости за старшую дочь. - У нас есть два младших партнера, но, к счастью, ни одного стажера. Оставленная тобой заноза сидела у меня в печенках много лет!
И он громко захохотал. Конрад присоединился к нему. Кто бы поверил! - изумилась Доминик. Она подвинула к мужчинам чашки, стараясь не пролить ни капли на блюдца. Отец не выносил малейшей неаккуратности, и Доминик не хотела, чтобы он своей нотацией разрушил установившуюся в гостиной теплую атмосферу.
- Какие у вас планы на этот вечер, Конрад? - с дружеской улыбкой поинтересовалась Джоан, входя в гостиную и садясь напротив мужчин.
- Поеду в "Зеленые холмы".
- Вы забронировали там номер? - встрял Хьюго.
- Да, я…
- Откажитесь от него! - безапелляционно потребовал хозяин дома. - Оставайтесь у нас. Что вам делать одному в отеле?
- Вы могли бы занять вашу старую комнату в мезонине, - подхватила Джоан.
- О, мне не хочется беспокоить вас, я вполне могу переночевать в отеле.
- Никакого беспокойства тут нет, - светским тоном возразила Джоан. - Мы будем очень рады вам. Кроме того, я приготовила ужин в расчете и на Чака, а он не приехал.
- Не отдавать же его порцию кошке! - не удержался от иронии Хьюго.