Слегка приоткрыв губы, Белинда легонько вздохнула, пытаясь сосредоточиться на сцене. Она чувствовала, как ее сердце сжимается, по мере того как спектакль все ближе подходил к кульминации, и с большим трудом вынесла финальную сцену, в которой главным героям было суждено вместе погибнуть. Девушка судорожно пыталась проглотить комок, застрявший в горле, и часто-часто моргала. И только теперь она запоздало поняла, что Колин крепко сжимает ее руку, поглаживая большим пальцем жилку, пульсирующую на внутренней стороне ее запястья.
Когда финальная сцена подошла к концу, зрители разразились бурными аплодисментами. Белинда закусила губу и бездумно взяла салфетку, протянутую маркизом. Как глупо! Прекрасно зная, чем должна была закончиться опера, она все равно не смогла сдержать слез.
Она твердила себе, что образ любовников, родившихся под несчастливой звездой, вечен. Для своей эпохи Радамес и Аида были тем же самым, чем и Ромео и Джульетта для своей. И ни одна из этих пар не походила на них с Колином. Ни капельки.
- Тебе понравилось? - тихо спросил Истербридж.
- Очень, - хрипло ответила она.
Колин в ответ усмехнулся:
- Пора домой.
Такие простые слова, но значат так много! Домой.
Колин впервые, говоря с ней, назвал Холстед-Холл домом, а она сразу поняла, о чем идет речь.
Они возвращались в Беркшир, периодически переговариваясь, но даже когда они замолкали, в этой тишине не было неловкости.
- А на тебя спектакль не произвел никакого впечатления, - сказала Белинда. - Можно подумать, ты не любишь оперу.
Маркиз бросил на Белинду косой взгляд. На его губах играла улыбка.
- За тобой наблюдать было не менее интересно, чем за действием на сцене.
- На меня ты не смотрел! - разгорячившись, воскликнула она.
- Откуда ты знаешь?
Белинда сжала губы - он ее раскусил!
- Просто знаю, - упрямо повторила девушка, - ты был слишком занят, теребя мою руку.
Маркиз рассмеялся, а затем вновь сосредоточился на дороге.
Девушка смотрела на проносившиеся за окном деревья. Они мчались к Холстед-Холлу, а отношения между ними становились все ближе и ближе.
Когда они приехали, в доме уже погасли все огни, было тихо. Колин предупредил дворецкого - их возвращения из Лондона ждать не нужно. А у некоторых слуг сегодня был выходной.
Белинда вошла в дом, не зная, как вести себя дальше.
- Пропустим по стаканчику на ночь глядя? - спросил маркиз, разрешая ее сомнения.
- Хорошо, - с радостью согласилась Белинда, откладывая совместный поход до спален, расположенных по соседству.
Они прошли в библиотеку, где девушка сняла пальто и бросила сумочку, пока Колин хозяйничал в баре. Когда Истербридж вернулся, она с благодарностью приняла стакан с прозрачной жидкостью и льдом.
- За новое начало, - сказал Колин, поднимая стакан.
Девушка глотнула одновременно с ним, а затем удивленно подняла глаза:
- Вода?
- Конечно.
Истербридж провел пальцем по ее руке от запястья до плеча.
- Хорошо, что никто из нас не пил алкоголя.
- Почему? - запнувшись, спросила Белинда. - Чтобы не натворить ничего такого, о чем нам потом придется жалеть?
Колин слегка улыбнулся:
- Нет, чтобы у нас не осталось никаких оправданий тому, что мы натворим.
- Пора остановиться!
- Пора? - насмешливо переспросил он. - Последний раз, когда я проверял, мы были женаты. И ты не поверишь, но мы даже здесь живем.
- Маркиз насилует собственную жену в библиотеке? Похоже на историю из плохого детектива. Я так не играю.
- Если бы я не был так сильно возбужден, то предложил бы поиграть.
- Играешь на победу?
- Угадала. Поцелуй меня.
- Слишком прямолинейно, - возразила девушка, - а я-то думала: в твоем репертуаре есть что-нибудь оригинальное.
- Есть, но я и так ждал три года.
- Возможно, та ночь была просто случайностью.
- Тебе кажется, что эта была просто случайность? - спросил Колин, беря ее руку и прижимая к своей груди. - Ощути сама.
У Белинды закружилась голова. Девушка чувствовала, как под ее ладонью сильно и ровно бьется сердце Истербриджа. Это простое прикосновение вновь вызвало в ней целую бурю эмоций, как тогда, в опере.
- Пусть мы родились и выросли врагами, - продолжил маркиз, - но мы одно целое.
- Это всего лишь страсть…
- Для начала хватит и этого.
Колин медленно нагнул голову, сперва наклонив ее в одну сторону, затем в другую, как бы размышляя, как лучше ее поцеловать.
Белинде казалось - он медлит целую вечность, хотя прошло лишь пара секунд. Когда же он наконец накрыл ее губы своими губами, она бездумно покорилась мягкому, но настойчивому нажиму и приоткрыла рот.
На вкус его губы оказались немного мятными, с оттенком чего-то невероятно мужского, и этот аромат лишь еще больше подстегнул и усилил ее желание. Руки Колина покоились на плечах Белинды, массируя, заставляя расслабиться.
Все эти бесконечные три года она пыталась не вспоминать о прошлом. Не думать о той страстной ночи в Лас-Вегасе, самой горячей в ее жизни. Но теперь Белинда просто не могла отделаться от воспоминаний о том, как Колин неторопливо, дюйм за дюймом, покрывал ее тело поцелуями.
Соски Белинды напряглись, все внутри ее сгорало от желания.
Маркиз провел рукой по ее спине.
- Я не знаю, где у тебя молния, - прошептал он между поцелуями.
- Я заметила, - ответила девушка. Ее губы были так близко от его губ…
- Не хочу портить это чудесное платье. Оно сидит на тебе как перчатка, и, если повезет, ты сможешь надеть его еще не раз. Особенно в те дни, когда захочешь видеть меня на коленях у своих ног.
Белинда попыталась не обращать внимания на чувства, вызванные этими словами.
- Пока что ты еще не стоишь на коленях.
Колин слегка отстранился, чтобы взглянуть ей в глаза:
- А ты этого хочешь?
Девушка вся дрожала.
Он провел пальцем по ее коже от ключицы до выреза платья, слегка прикоснувшись к одной груди.
- Если бы я встал на колени, - сказал он тихо, - то, думаю, мои губы оказались бы на этом уровне. - Он коснулся ее талии. Белинда невольно задержала дыхание. - Но с другой стороны, если бы ты нагнулась, - продолжил Истербридж, - то мои губы оказались бы здесь.
Мужчина скользнул рукой по ее соску, и девушка судорожно вздохнула, глаза ее расширились.
- Ты же нагнешься?
- Я… это теоретический вопрос, - ответила она невнятно.
- Возможно, но не обязательно.
Колин опять поцеловал ее в губы, не давая ответить.
Но теперь Истербридж не просто держал Белинду, а заключил в объятия, и она закинула руки ему на плечи.
Мужчина, наконец, отыскал молнию, спрятанную в боковом шве платья, и неторопливо потянул застежку вниз. Белинда почувствовала, как ее кожи касается прохладный воздух.
Колин начал целовать ее скулы, дошел до изящного ушка, затем спустился к шее.
К ней разом вернулись все образы, слова и запахи той ночи в Лас-Вегасе. Они тогда смеялись и дурачились… пока внезапно не перестали, лежа в постели и сплетаясь в страстных объятиях.
Это был лучший секс в ее жизни. Колин был нежен, настойчив и терпелив - до той самой минуты, как они достигли оргазма и сладострастная дрожь прошла по всему его телу, а она почувствовала, что летит в небеса.
И теперь все повторяется.
Платье соскользнуло на пол.
Истербридж слегка отошел и уселся на краешек стола.
- Иди сюда. Пожалуйста…
Если бы он повел себя надменно и нетерпеливо, то Белинда, наверное, смогла бы устоять. А так ей не оставалось ничего иного, как сделать два шага вперед и остановиться рядом с ним.
Колин подался вперед и приник губами к ложбинке между грудями девушки. Белинда закрыла глаза. Он лизнул сперва одну грудь, затем другую, возбуждая в ней море эмоций. Застонав, она запустила пальцы в его волосы.
Колин ласкал губами ее грудь, и Белинда выгнулась ему навстречу.
В эту минуту она чувствовала себя невероятно активной, все ее тело гудело от желания. Она потерлась о напрягшуюся плоть мужчины, лучше всяких слов говорившую о его страсти.
Колин застонал и вновь сосредоточился на ее груди.
"Слишком много и в то же время недостаточно, - подумала Белинда. - Поглощает с головой, но при этом дарит неповторимое чувство свободы".
Они неторопливо сбрасывали с себя одежду, пока единственной преградой между ними не остались брюки Колина. Не прерывая поцелуя, он поднял Белинду на руки, оставив валяться платье и трусики там, где она только что стояла.
Туфли-лодочки на высоком каблуке по очереди с глухим стуком упали на пол библиотеки.
Держа жену на руках, Колин прошел через всю комнату к дивану. Высвободившись из его рук, она соскользнула вниз, коснувшись грудью его крепких мышц и волос на груди.
Огонь, горевший в камине, отбрасывал причудливые тени на лежащий перед ним коврик с восточным узором.
Белинда взглянула на Истербриджа:
- Я думала, мне нечего бояться в комнате, где нет кровати.
Он прикоснулся губами к ее виску.
- Всегда можно что-нибудь придумать. К тому же в кровати мы уже пробовали.
- Ренуар висит в твоей спальне. Разве ты не собирался соблазнять меня именно им?
Колин усмехнулся:
- Можешь считать меня излишне самоуверенным, но я решил, что и сам справлюсь.
Истербридж погладил ее бедра, спину. Они вместе опустились на диван, и Колин навис над Белиндой.
Он смотрел на нее сверху вниз, глаза его блестели. Колин прикоснулся к ее бедрам, раздвинул их и стал ласкать Белинду пальцами.
Она чувствовала, как его сильные пальцы дотрагиваются до самых сокровенных мест. Прикрыв глаза и закусив губу, Белинда купалась в волнах наслаждения.
- Я просто с ума схожу, когда ты так делаешь.
- М-м-м… - А что он имеет в виду? - М-м-м?
- Я хочу тебя, - сказал Истербридж.
Рубашку он уже давно сбросил, а теперь снял и брюки и, достав из кармана презерватив, надел его. Мерцающее в камине пламя отбрасывало на его тело тени.
Колин был просто великолепен - возбужденный, мужественный, и, главное, он безумно хотел ее. Прямо сейчас.
Белинда чувствовала, как во всем ее теле полыхает жидкий огонь. Мужчина склонился над ней, устроился между ног.
- Этот диван - наверняка настоящий антиквариат, - запротестовала она.
- Тогда он уже многое повидал на своем веку.
Не говоря больше не слова, Колин вошел в нее.
Она так долго, целых три года, содрогалась при одних воспоминаниях о той ночи. А теперь все повторялось, и Белинда чувствовала: маркиза также охватывает сладкая дрожь.
Мужчина ритмично задвигался, она ответила в такт, чувствуя под пальцами переплетения мышц его спины.
Они одновременно застонали.
- Теперь все правильно, - произнес Колин.
- Да. - Это было все, что она могла ответить.
Диван поскрипывал под их все убыстряющимися движениями.
Они так страстно хотели друг друга, что просто удивительно, почему их соединение не закончилось в считаные секунды.
Истербридж так четко контролировал себя в искусстве доставлять и получать удовольствие, что просто нельзя было не восхититься им. Он старался сделать все как можно приятней для Белинды, как и тогда, в Лас-Вегасе…
Ее окатывали все усиливающиеся волны наслаждения, пока последний вал не поднял на самую высоту…
Белинда, не выдержав, вскрикнула, а Колин держал ее, нежно поглаживая.
Затем мужчина возобновил ритмичные движения, а потом внезапно затих, хрипло застонав. Белинда, вновь зашедшая с ним за край блаженства, еще раз закричала.
А потом они тихо лежали рядом.
"Если до этого еще и сохранялись какие-то сомнения, что та ночь в Вегасе была просто случайностью, то теперь-то их точно не осталось". - Это было последнее, о чем подумала Белинда, прежде чем уснуть.
Глава 10
- Поздравляю, Мильтон!
Сказав так, Колин огляделся. Они трое - Колин, Сойер и Ястреб - расположились в библиотеке роскошной лондонской квартиры графа Мильтона в Мейфэре. Тамара, жена Сойера, только вчера вернулась из роддома вместе с маленьким виконтом Эверилом. Молодая мама, Пия и Белинда ушли в детскую, забрав с собой младенца.
- Спасибо, - ответил Сойер, - предлагаю вместо сигар выпить скотча.
- Есть за что выпить, - заметил Ястреб.
- Действительно, - кивнул Колин. - Новорожденный виконт неплохо выглядит, хоть и появился на свет немного рановато.
Тамара родила ребенка всего через пару дней после посещения маркизом и Белиндой Ковент-Гардена. Они приехали в Лондон при первой же возможности.
"И все же мы отлично провели время в Холстед-Холле, жаль только, что все так быстро закончилось", - подумал Истербридж, улыбаясь своим мыслям.
С той ночи в Лас-Вегасе прошло уже три года, а он все еще не мог забыть ее. Что ж, ночь после поездки в оперу стала достойным продолжением.
Маркиз чувствовал, что все сложилось именно так, как должно было. Да, такого он еще не испытывал ни с одной женщиной. Теперь осталось лишь заставить Белинду открыто признать, что он, презренный Гранвил, вызывает у нее те же чувства.
Да, тогда он добьется своей цели, пусть это будет совсем не просто.
- Ни я, ни Тамара не думали, что ребенок родится так рано, - сказал Сойер, выводя Колина из задумчивости. - Хотя он и так весит семь фунтов. Наверное, даже хорошо, что Тамара родила на неделю раньше.
- У нее же двойное гражданство, да? - уточнил Колин. - Получается, маленький виконт не только наследник графства, но и американский гражданин.
Сойер встал и подошел к бару.
- Уверен, что кто-нибудь из моих предков сейчас непременно вертится В гробу. Предположим, что это кто-то из приятелей Георга Третьего.
- Несомненно.
- Тамаре очень хотелось…
- …утереть нос твоим чопорным предкам? - закончил за него Ястреб.
Сойер обернулся с улыбкой на губах:
- Я просто рад, что, когда у Тамары начались схватки, мы были поблизости от больницы. А теперь, после появления ребенка, у нас все только начинается.
- Кстати, про новые начала, - обратился Ястреб к Колину, - Истербридж, мне кажется, у вас с Белиндой в последнее время сильно улучшились отношения.
Колин насмешливо взглянул на друга:
- Что, она больше не хочет меня прикончить?
Сойер, наливавший скотч в широкие стаканы из толстого стекла, поднял глаза.
- Мы прекрасно тебя понимаем, Истербридж, - вставил Сойер, возвращаясь к приятелям с тремя стаканами в руках. - Ведь мы сами совсем недавно были в таком же положении.
Маркиз прекрасно знал: и Ястреб, и Сойер шли со своими женами к алтарю непростыми путями. Но теперь оба счастливы в браке.
- И все равно интересно наблюдать за падением сильных мира сего, - усмехнувшись, добавил Ястреб и взял протянутый стакан.
- А с чего ты взял, что я пал? Или хотя бы склонился? - нахмурившись, уточнил Колин.
- Тогда я с нетерпением жду твоего падения, очень уж хочется посмотреть.
Почувствовав, как завибрировал мобильник, Истербридж вытащил его из кармана и посмотрел на экран.
- Поздравьте меня, господа, - сказал маркиз, принимая от Сойера стакан, - перед вами новый владелец Элмер-стрит, ранее принадлежавшего Вентвортам.
Ястреб удивленно поднял брови:
- Ты продолжаешь скупать собственность Вентвортов?
- Да, но это мелочи.
- Дай-ка угадаю, - вмешался Сойер. - Ты опять действовал анонимно?
- Кому нужно, те и так знают, кому принадлежит "Холбридж пропетис", - вкрадчиво ответил маркиз.
Ястреб покачал головой:
- А "Холбридж" ты получил, объединив Холстед и Истербридж, как я полагаю? Ты слишком далеко зашел.
Сойер, согласный с Ястребом, тоже так думал.
- Будь осторожен, Истербридж. Я высоко ценю твою деловую хватку, но ты теперь на неисследованной территории.
- Я привык играть по-крупному, - любезно ответил Колин и поднял стакан в честь новорожденного. - Пусть все сложится удачно!
Сердце Белинды невольно сжималось, пока она смотрела на новорожденного виконта Эверила, мирно спящего в колыбели. Тамара и Сойер назвали ребенка Элиотом, но согласно высокому общественному положению его отца этот малыш носил громкое имя Элиота Лэнгсфорда, виконта Эверила.
Белинда задумалась. Два дня назад у нее был второй лучший секс в ее жизни. Прекрасный, дарящий чувство свободы и в то же время полностью сбивающий с толку. Находясь в одной комнате с Колином, она непреодолимо хотела броситься ему на шею. И, судя по его взгляду, Истербридж с радостью прижал бы ее к себе по первому же знаку.
Но Белинда знала - все это лишь временно. Они заключили договор на два года, и у них никогда не будет мирно посапывающего во сне малыша с нежным пухом на головке. Колин предусмотрительно пользовался презервативами.
Девушка сглотнула. Она постаралась убедить себя - эти мысли вызваны лишь тем, что она сможет испытать все радости материнства только после того, как разведется с Колином. Разумеется, ей вовсе не хочется родить от Истербриджа ребенка, она же не для этого вышла за него замуж!
- Сядем? - шепотом предложила Пия, переводя взгляд с Тамары на Белинду и обратно.
Белинда заботливо взглянула на Тамару. Та улыбнулась, уставшая, но при этом счастливая:
- Я в состоянии сидеть лишь на очень мягкой подушке.
Все три подруги пошли в соседнюю игровую комнату.
Тамара уселась в кресло-качалку, а Пия разместилась на игрушечном сундуке, вытеснив оттуда плюшевого жирафа. Белинда устроились на детском стульчике.
- Знаете, - начала она, - я думаю, мне стоит вернуться к первоначальной палитре и забыть обо всем этом импрессионизме.
Подруги при этих словах только рассмеялись.
- Акварель к твоим услугам. Мы запаслись всем, чем только можно для детей любого возраста. - Тамара махнула рукой в сторону книжных полок.
- Кстати, об играх. - Пия наклонила голову набок. - Вас с Колином просто не узнать. Мне показалось или он действительно тебя нежно поцеловал, когда вы вошли?
Белинда покраснела.
Пия всегда была неисправимым романтиком, но Белинда не хотела зря обнадеживать подругу. Да, они с Истербриджем вновь стали любовниками, но у этой связи нет никакого будущего, пусть даже они и женаты.
Тамара выпрямилась в кресле.
- Что-то мне подсказывает - Белинда стала значительно лучше относиться к Колину.
Пия хлопнула в ладоши:
- Отлично, мне всегда казалось…
- Это не то, что вы думаете! - оборвала Белинда подругу.
- Неужели все еще хуже? - изогнув бровь, спросила Тамара.
Белинда помедлила в нерешительности, но затем все же призналась:
- Я переспала с ним.
Пия громко ахнула. Тамара засмеялась:
- Мы все через это прошли, и мой малыш - тому доказательство.
"Точно, - подумала Белинда, - только вся разница в том, что у меня-то не будет ребенка, по крайней мере от Колина".