- Ну показывай, Валера, что тут у тебя? - услышала Маша знакомый баритон и обернулась - в дверях стояли два доктора. Один - довольно молодой лысоватый блондин, а второй… Маша даже не сразу узнала в стоящем мужчине дядю Сашу, который лишь вчера подвозил её в своей машине. Сейчас это был совсем другой человек. Собранный, серьёзный. Профессор Северинцев. И смотрел он на неё совсем не так как раньше. Маша даже поёжилась от дискомфорта, который причинял этот холодный, изучающий, казалось прожигающий насквозь взгляд.
Ева вообще сжалась в комочек, с ужасом уставившись на очередную угрозу в зелёном хирургическом костюме.
Северинцев подошел к кровати и Маша вскочила, чтобы отойти в сторону и не мешать, но сейчас ей показалось, что профессор её в упор не видел.
- Вот, Александр Николаевич, познакомьтесь, - сказал кардиохирург названный Валерой, держа перед собой историю болезни, - это наша Ева. И она не верит, что это совсем не страшно.
- Правильно делает, - проворчал Северинцев, забирая из рук доктора историю и бегло просматривая.
- Север! - возмущённо прошептал блондинистый доктор.
Ева вцепилась худыми пальцами в собственные колени и судорожно вдохнула - плакать по-видимому она уже не могла.
- Ева, я могу узнать, что у вас случилось? - Северинцев уселся на табурет, стоявший рядом с кроватью. - Вы не хотите делать операцию?
- Не хочу, - едва слышно ответила Ева.
- Хорошо. Мы не будем ее делать. Придет ваша мама, и мы сообщим ей, что вы отказались. Думаю, она обрадуется.
- Мама - да. Но бабушка и папа будут плакать - жалобно прошептала Ева.
- Да? Конечно, они будут плакать. Папа наверняка хочет забрать вас домой живую. Но вы решили по-своему, не так ли, Ева?
- Папа с нами не живёт, - замотала головой Ева, - и мама не разрешает мне с ним видеться.
- Ох уж эта мама твоя! Но ничего, мы с папой договоримся.
- А это очень больно? - дрожащим голоском вдруг спросила девчушка.
- Больно. Потом - больно, - безжалостно ответил Северинцев.
- Профессор! - укоризненно простонал доктор Валера.
- Вы когда-нибудь резались сильно, до крови? - спросил Еву Северинцев, не обращая внимания на своего коллегу.
- Да… Вот… - девочка шевельнула ногой - на колене был маленький шрам.
- Сначала не больно, но страшно, потому что кровь течет, - профессор провел пальцами по шраму на Евиной коленке. - А потом не страшно, но больно, когда рана заживает. Или нет?
- Да, - прошептала Ева.
- Ну ладно. Валерий Алексеевич, раз юная мисс отказывается от операции, - заявил Северинцев, делая коллеге какие-то знаки глазами.
- Я не отказываюсь. - Неожиданно сказала Ева.
Северинцев внимательно посмотрел на неё и медленно кивнул.
- Я знал, что вы умная девочка, Ева. Поверьте, у меня целое отделение взрослых, и всем им очень страшно. Так же, как и вам. Когда вас выпишут, можете прийти ко мне на экскурсию.
- Доктор, - тихо позвала девочка. - А как Вас зовут?
Профессор наклонился к ней и что-то тихо сказал, вызвав у девчушки улыбку.
- Договорились, Ева, - он пожал худую бледно-голубоватую ладошку. - Вашим близким будет приятно узнать, что вы приняли правильное решение.
Он встал и очень серьезно кивнул Еве в знак того, что беседа окончена.
Когда все они вышли из палаты, оставив Еву одну, он внезапно развернулся к Маше, будто заметил её только сейчас.
- Что ты здесь делаешь, Маша? - без всякого выражения спросил он, - если мне не изменяет память, твоё рабочее место в детской реанимации.
- Я… меня баба Валя сюда привела, - оторопело пролепетала она, не понимая, что происходит. Милый и приветливый дядя Саша сегодня почему-то был сам на себя не похож.
- Ступай к себе в отделение и не разноси ВБИ по всему стационару, - изрёк он, не глядя на Машу и не обращая больше на неё никакого внимания, обратился к своему спутнику:
- Грабишевская. Что-то фамилия уж слишком знакомая.
- А то! Её весь город знает. Ещё с девяностых. Ева - дочь Артура Грабишевского. Это сейчас он солидный бизнесмен, депутат и всё такое, а кем он был раньше, ты не хуже меня знаешь.
- Да ладно! И что нашел этот лощёный хлыщ, в той медведице в сарафане, которую мы видели вчера?
- Да чёрт его знает! Но они вместе давно не живут.
- Короче, Валера. Срочно свяжись с ним! Пусть немедленно едет сюда. Желательно с адвокатом. Если такового нет, хотя я в этом сомневаюсь, вызвони Валентина. Он где-то здесь. Я его полчаса назад видел. Если всё получится, девочку в план на четверг. Они хоть и разведены, но гражданский кодекс ещё никто не отменял. Как только он появится, немедленно ко мне!
- Саня! Блин! Спасибо тебе - Валерий кинулся на шею Северинцеву на глазах изумлённой Маши.
- Доктор Лисовицкий, что вы делаете? Держите себя в руках, - профессор безуспешно отмахивался от проявлений благодарности, - обнимашки оставим на послеоперационный период. Заметив, что Маша по-прежнему стоит рядом, раздраженно проворчал, - Маш, ну я же русским языком сказал - марш в своё отделение!
Маша смотрела в глубину черных глаз мужчины, пытаясь отыскать разгадку его поведения, но лицо Северинцева казалось совершенно непроницаемым.
- Хорошо, профессор. Тогда… До свиданья, - тихо сказала она.
- Угу. До свидания.
Чувствуя себя не в своей тарелке, после встречи с Северинцевым, Маша поплелась по коридору в сторону своего отделения. Хорошее настроение после знакомства с солнышком-Денисом куда-то пропало. Вместо него осталось какое-то неприятное чувство, какой-то осадок в душе. Почему-то Маше казалось, что Северинцев за что-то на неё очень сердится. И она никак не могла понять - за что именно.
* * *
Артур Грабишевский появился в кабинете Северинцева спустя два часа в сопровождении Валерия, но без адвоката. Не здороваясь, он вальяжно расположился в кресле напротив, вопросительно уставившись на профессора.
- Артур Вацлавич, Вы в курсе, что ваша дочь находится в нашей клинике? - спросил Северинцев, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди.
Грабишевский утвердительно кивнул.
- А о том, что ваша бывшая супруга не даёт согласие на переливание крови, без которого операция невозможна?
- Да.
- И что Вы об этом думаете? Ребёнка не жалко?
- Послушай, профессор, я всё прекрасно знаю, - Грабишевский завозился в кресле устраиваясь поудобнее, - я не видел Еву два года, с тех пор как эта припадочная забрала ребёнка и увезла чёрте куда. Моим людям с большим трудом удалось разыскать их. И это я привёз Еву в клинику, когда узнал, что девочка серьёзно больна.
- Меня зовут Александр Николаевич, - Северинцев казался совершенно спокойным, хотя внутри у него всё клокотало от гнева. Он не выносил фамильярности от незнакомых людей. Артур же ко всему прочему был криминальным авторитетом, а значит уголовником. - Не припомню, чтобы мы с Вами состояли в родстве или пили на брудершафт.
- О-о. Какие мы строгие, - усмехнулся Грабишевский, - так вот, относительно Евы. Если Вы позвали меня сюда, чтобы я дал своё согласие на переливание крови, вынужден Вас разочаровать, мой ответ - нет.
- То, что ваша дочь умрёт, Вас конечно не беспокоит.
- Ну почему же. Не надо делать из меня такого уж монстра, Александр Николаевич. Просто существуют некие обстоятельства, из-за которых я не могу пойти против воли бывшей супруги. Если есть хоть малейший шанс спасти ребёнка - я готов выслушать любые Ваши предложения.
- Альтернативы крови не существует, - вставил Лисовицкий, по видимому до глубины души возмущённый чёрствостью Евиного отца, - к тому же она аллергик, и в любой момент может выдать шок на кровезаменитель…
- Погодите, Валерий Алексеевич, - перебил коллегу Северинцев и снова обратился к Артуру:
- Почему Вы не отправите Еву в Германию, например? Там есть соответствующее оборудование, благодаря которому можно обойтись без донорской крови.
- Потому что я с горем пополам уговорил Верку привезти девчонку в город. Знали бы Вы в каких условиях они живут в этой своей общине. И вообще, я патриот и считаю, что Вы, профессор, справитесь не хуже фрицев, а возможно и лучше. Говорите, какое оборудование необходимо и я достану эту штуку.
Северинцев медленно кивнул.
- Существует некий аппарат, который называется селл-сейвер. Он подключается к кардиотомному резервуару АИК, собирает потерянную во время операции кровь, очищает её, фильтрует, и сохраняя неповрежденные эритроциты и лейкоциты, направляет их обратно в кровоток. Просто мечта Свидетелей Иеговы. Но он стоит кучу денег, которых у клиники, к сожалению, пока нет.
- Давайте без этих Ваших заумных терминов, - поморщился Грабишевский, - деньги не проблема. Скажите мне, где можно приобрести этот ваш сейф…
- Селл-сейвер.
- … без разницы, и к концу недели, он у Вас будет. Единственное условие - вы даете мне гарантию что моя дочь будет жить.
- Мы не на базаре, Артур Вацлавич. И я не госкомстат, чтобы выдавать гарантии.
- Не прибедняйтесь, Александр Николаевич. Все мы не боги, но про Вас даже в Москве легенды ходят. Так что будем считать, что договорённость между нами достигнута, - Грабишевский поднялся с кресла и протянул руку для прощания, - если Вы, профессор поможете Еве снова стать счастливым и здоровым ребёнком, моя благодарность Вам не будет иметь границ.
- Я сделаю всё, что в моих силах, - Северинцев пожал протянутую руку, - коммерческое задание на аппарат Вы можете посмотреть у главного врача.
- Прекрасно!
- Значит мы может готовить Еву к операции?
- Разумеется. Недели будет вполне достаточно, чтобы найти для Вас эту штуковину. Ну, если мы всё решили, я пойду. У меня очень много дел. И, ещё: если эта сука, я имею ввиду Евину мать, будет Вас сильно доставать, звякните мне. У меня есть чем её успокоить. Счастливо оставаться, господа. - Кивком он попрощался с Лисовицким и вышел, оставив их вдвоём.
- Нет, Лис, ты это видел! Я третий год задницу рву, чтобы выбить у главного этот долбанный сейвер, а тут… "недели вполне достаточно", - довольно натурально передразнил Артура возмущённый Северинцев, - пипец! И где спрашивается справедливость?
- Какая справедливость, Север?! Ты о чём? Он на баб своих больше тратит, что ему какой-то несчастный лимон евро!
- Только вот теперь нам придётся наизнанку вывернуться, чтобы оправдать его подарок.
- Не нам, а тебе, Север. Веретеновидная аневризма это ж твой конёк.
- Блин, Валера, вечно ты мне всякую дрянь подсовываешь. Ладно, разберёмся. Иди уже. Я и так в операционной ещё десять минут назад быть должен.
* * *
- Вау! Какие люди! - заприметив нарисовавшегося на пороге Дениса, воскликнул Хохлов, сидевший в своей излюбленной позе - ноги на стол. - Ну что, стажёр, чем порадуешь? С девчонками удалось пообщаться?
- Угу, - Денька плюхнулся на соседний стул, - не со всеми, правда. Но с тремя, которые утверждают, что были их близкими подругами, пообщался.
- И как успехи?
- Да фиг знает, - пожал плечами Денис, - обе потерпевшие были обычными девчонками. Без претензий и особых примет. Связей в криминальных кругах не имели. Настя - весёлая, общительная хохотушка. Особыми комплексами не страдала. Несколько раз у неё были романы с местными мужичками. В основном хирургами. Полина - более замкнутая и серьёзная. Если у неё и были какие-то интрижки в клинике, то она умело это скрывала. Во всяком случае в открытую с докторами не трахалась, в отличие от своей подруги по несчастью.
- Мда. Не густо. Ну а ещё что-нибудь нарыл?
- Всё вроде бы. Хотя… не знаю, важно это или нет. Девчонки сказали, что обе неровно дышали к тамошнему светилу. Профессору Северинцеву. Поля - тайно, Настя - более открыто. Прохорова даже поспорила, что затащит его в койку.
- И что? Затащила?
- Неа. Девчата в один голос твердят, что проще до президента дозвониться, чем профессора на любовь раскрутить. Говорят, не мужик, а ледяная статуя.
- Ну не знаю. Я общался с ним в день убийства Зайцевой - нормальный вроде бы мужик. Амбиций правда до фига, да и высокомерный очень, а так, - Влад задумался, - вполне себе обычный. Без закидонов.
- Влад, но ведь и ты не баба, - ухмыльнулся Денис, - может он только с девчонками такой.
- Поговори мне ещё! Умник выискался тоже мне. И я его понимаю. За любовь на рабочем месте, порой слишком дорого платить приходится. У Вадика вон спроси.
- И не говори, - сокрушённо покачал головой Смирнов, - ну их к лешему романы эти служебные. Плавали - знаем. Меня в прошлом году Ленка из канцелярии чуть не женила на себе. Еле отбился. Так что я лично профессора понимаю.
- Влад, - обратился Денис к Хохлову, - у нас на сегодняшний вечер ничего не намечается?
- Если никакого форс-мажора не случится, то вроде бы нет. А что?
- Да так, - неопределенно махнул рукой Деня, не желая посвящать старших товарищей в свои планы, но Хохлов мигом раскусил его.
- Ну всё понятно! Нет, Вадик, ты только посмотри на этого Казанову доморощенного! Не успел порог больнички переступить, а уже какую-то кралю подцепил. Во молодёжь пошла!
- Да я всего лишь хотел в кино сходить!
- Ага. Тихо сам с собою. Папе своему лапшу на уши развешивать будешь. Хотя нет, лучше маме. Колись давай.
- Ну…
- Ладно, не хочешь говорить не надо. Дело твоё. Ты только смотри аккуратней. Там девки знаешь какие работают! Глазом моргнуть не успеешь, как в загсе окажешься.
- Да иди ты на фиг, Влад! Маша очень хорошая девочка! И совсем молоденькая.
- Вот мы и раскололи тебя, жених! Маша значит. Да не дуйся ты! - добродушно рассмеялся Влад, видя, что Денька покраснел и начал злиться. - Я же шучу. Понравилась девочка - ради Бога. Я больше скажу, на сегодняшний вечер ты свободен. Если что, я сам справлюсь.
- Мужики, - подал голос Вадик, - может пообедать сходим, - жрать охота, сил нет.
- Я не против, - согласился Денис, - только давайте лучше съездим куда-нибудь. В Макдональдс, например. А то я уже нашу тошниловку видеть не могу.
- На чём? На троллейбусе? Моя "ласточка" в ремонте, Вадик с бодуна, посему вообще безлошадный.
- Зато я на колёсах, - Деня помахал перед носом Влада ключами с переплетением колец на брелоке.
- Фига се. У тебя что, своя тачка есть?
- Ну да. Мне предки её ещё на восемнадцатилетние подарили.
- А чего ж ты всю дорогу на работу на общественном транспорте ездишь?
- Да так. Я просто думал, что это не очень правильно. И вы снова будете обзываться.
- Нет, Одинцов, ты всё-таки малахольный, - покачал головой Хохлов, поднимаясь со стула, - поехали. Только не в Макдональдс. Я тут недалеко одну кафешку приличную знаю. Кормят вкусно и недорого.
Они вышли на улицу и Денька отключил сигналку. Стоявший напротив райотдела тёмно-синий седан, негромко пиликнул, приветливо мигнув фарами.
- Ни хрена себе! - восхищенно выдохнул Смирнов, рассматривая машину. - Вот это агрегат! Всё же хорошо быть прокурорским сынком.
- Ладно тебе, Вадик, - пихнул его в бок Влад, - не смущай парня. Он же не выбирал, в какой семье родиться. Считай - повезло парнишке. Деня, вперёд! А то точно поесть не успеем. Опять какая-нибудь сука из-за стола выдернет.
Глава 11
- Ты чего не ешь, - спросила Нара, наблюдая как Маша ковыряется в тарелке закапывая в пюре кусочки котлеты, - не вкусно?
- Нет, что ты, Нарусик, очень вкусно, - просто ты положила очень много, а я уже целую тарелку супа съела.
- Ага, видела я твою "целую тарелку". Три ложки и в сторону.
- Ну-у, я просто не хочу. Правда! Ты только не обижайся.
- Так! Маша, что стряслось? - Нара отложила в сторону вилку, - ты с работы пришла сама не своя.
- Ничего. Всё в порядке. Я же говорила. И про Дениса рассказала.
- Маша, не юли. Выкладывай давай. Если бы дело было только в твоём новом знакомом, ты бы сейчас по квартире скакала, потому что судя по всему он тебе понравился, а ты сидишь как в воду опущенная.
- Хорошо. Только, можно я спрошу?
- О чём?
- Ну… м-м-м, Нар, а у вас с дядей Сашей всё нормально?
- В каком смысле?
- Вы не поругались?
- Нет. Всё в порядке. Даже более чем, - Нара немного смутилась, - он сегодня вечером заедет. Ключи забрать… Да что случилось то?
- Не знаю. Понимаешь, я его сегодня видела в детском отделении. Так вот, мне показалось, что он на меня сердится. Он был такой… я даже не знаю… смотрел на меня так… В общем я не смогу наверное толком объяснить…
- Вот глупышка! - перебила Нара, - Маш, ты просто должна понять. Там, в смысле в клинике, никакого "дяди Саши" не существует. Нет и быть не может. Есть такое понятие - субординация. Он ведущий хирург клиники. Профессор. Ты же простая санитарочка. Ты что же думаешь, он кинется обниматься при встрече лишь потому, что дважды попил на нашей кухне чай? Нет, дорогая. Поэтому, я не считаю его поведение чем-то из ряда вон выходящим. Он вёл себя именно так, как и должен себя вести доктор. Никакого панибратства! Иначе это уже будет не клиника а бардак. Так что не парься.
- Нара, я прекрасно всё понимаю. И никогда бы не стала звать его просто по имени. Я же не дурочка какая. Но, это не совсем то. Просто ты не видела, этот его взгляд. Как-будто, он в чём-то меня обвинял. И я никак не могу понять, что случилось. Ведь вчера он был совсем другим.
- Машунь, успокойся, ладно. Ничего страшного не произошло, уверяю тебя. Вот он сегодня придёт и наверняка всё тебе объяснит. Давай, доедай второе. Смотри, что у меня есть, - Нара достала из морозилки торт-мороженое.
- Ух ты!
- Вот именно! Только пока всё не съешь, ничего не получишь. Смотри какая ты худющая! Прямо светишься вся.
- И ничего я не худющая, - Маша несколько успокоилась и отвлеклась на любимое лакомство, - я изящная.
- Лопай давай, изящная ты моя!
…- Уф, всё, не могу больше, - Маша со вздохом отодвинула тарелочку с недоеденным мороженым.
"Антошка, Антошка, пойдём копать картошку", - заверещал лежащий на краю стола Машин телефон, заставив Нару подпрыгнуть от неожиданности.
- Ой, это Денис, - Маня схватила трубку. - Алло! Да. Приветик. - Она выбежала из кухни.
Нара вздохнула и принялась убирать со стола.
Через пять минут она вернулась.
- Ура! Мы с Денькой в кино идём! Представляешь?!
- Угу.
- Правда это боевик. Я больше фэнтези люблю. Но ничего! Раз ему нравится, пусть.
В другой раз сходим на какую-нибудь сказку. Вот только что бы мне надеть? А, ладно в джинсах пойду. Ты же мне одолжишь свою маечку?
Нара выключила воду, вытерла руки полотенцем и обернулась с Маше.
- Так. Первое свидание с юношей это серьёзно. Поэтому абы в чём ты не пойдёшь!
- Но у меня нет ничего нарядного.
- Зато у меня до фига и больше. Есть у меня одна вещичка. Тебе точно подойдёт.
Нара прошла в комнату и открыв шкаф стала перебирать вешалки: