Сама процедура продажи возможностей имеет свою специфику, которая, может быть, как-то была изучена или исследована в Италии после войны 1945 года, или на 2 и 3 тысячи лет раньше при смене диктатур и императоров в древнем Риме. Но того, что произошло в СССР, история не знает аналогов именно по циничности захвата представителей, формирующих систему из этого процесса, потому что довольно маленькой группе людей, имеющих небольшие финансовые резервы, предстояло захватить, а кое-где и уничтожить собственность, которую создавали 200 миллионов человек в течении 60 лет. Эта собственность им обошлась в 50 млн. человеко-жертв, которые погибли ради системы, которая обещала им будущее: гражданская война, голод, репрессии, отечественная война 1941 – 1945 года, и все это для того, чтобы кучка проходимцев захотела и забрала все, что они создавали, и уничтожила те возможности, которые, как они были уверены, помогут им создавать и дальше. Почему это произошло, мы рассмотрели, и опровергнуть то, что было сказано выше, будет трудно, если только не попасть под демагогию новых писателей и тому подобного мусора, типа новых экономистов или управленцев, которые представляют интересы касты воров или захватчиков, или олигархов, как кому будет угодно, потому что все остальные, которые согласились с этим процессом и молчат, могут смело зачислить себя в предатели памяти тех, которые за них и за веру в них погибли, в партию предателей.
Особенно это отличает русскую или советскую интеллигенцию, которая, благодаря тем знаниям, которые все-таки сумел дать ей СССР, отличается потрясающими возможностями в демагогии, где страх позволяет ей всегда находить оправдание тому, что можно делать, и это – болтовня.
И эта болтовня будет длиться столько времени, пока они честно не ответят себе, или не определят для себя, кто они такие, что хотели тогда и что хотят сейчас. Те группы, которые называют себя оппозицией, не имеют никакой программы, а те, которые находятся у власти – у них такая же программа, как и у оппозиции, и отсутствие разницы ведет к бессмысленности в протесте, что и доказывает существующая оппозиция в России и в других странах бывшего СССР. Общее между ними в том, что они хотят только власти, и не могут честно ответить – почему.
Захват собственности начался с момента разрушения или уничтожения контролирующей системы, и те, кто понимали, что происходит, со всех регионов России кинулись покупать чиновников везде, где было это возможно. В Москву потянулся кавказский, вернее, грузинский криминал, воры в законе, которые имели представление по опыту работы в этих республиках, что надо делать с теми, кто работает, а также они всегда работали в тандеме с органами МВД и понимали их эффективность и их необходимость при переделе территории.
В Москве и в России с началом передела, когда верхняя иерархия управления была занята определением своих территорий и поиском способа перевода к себе в собственность, среднее звено, а также низшее звено полностью находилось под контролем боевых групп, которые возникали из спортсменов и жителей северокавказских республик, особенно Чечни. Был момент, когда Москва полностью находилась под их контролем. На местах создавались отряды сопротивления, состоящие из тех же спортсменов, но славянской национальности. В регионах становились национальные группы или отряды для захвата территорий. Милиция находилась в растерянности, потому что не понимала, что надо делать и для чего, и не менее важным вопросом было для них – для кого и стоимость решения, как в защите, так и в нападении.
Только воры в законе с Закавказья, у которых был достаточный опыт работы с милицией там, где существовала система корпоративного управления и нелегальных производств, где они работали вместе с милицией и где у каждого была своя зона получения доходов, так вот именно они понимали, что необходимо делать и определяли зоны ответственности. Аналогов такого воздействия на создание и управление государственной собственностью при переводе в личную собственность не существовало, и тем более в таких объемах. Первая волна, вызванная разгулом настоящего бандитизма, которая встречала в любом случае сопротивление со стороны власти, что выражалось в арестах исполнителей, которые далее попадали на зоны, а зоны еще со времени СССР курировались ворами в законе, и они решали там вопросы, причем любые. Но для того, чтобы получить территории собственности или захваченные площадки, было мало иметь влияние в самих тюрьмах, надо было еще, кроме фронтальной войны на территориях, иметь возможность и поставки своих конкурентов в эти места, а это могли сделать только с помощью закона. А с ними надо было договариваться о цене. Они принесли с собой в Москву опыт работы и стали налаживать рычаги воздействия при работе с переводом и получением собственности. Они стали гарантами сделок, а также безопасности территорий и функционирования предприятий, причем, чем ожесточеннее становилась война за внесение порядка в систему распределения, тем больше укреплялись связи между милицией и ворами в законе. По сути, это была и осталась одна организация, где обе стороны решали одни и те же вопросы, но у милиции было больше возможностей и согласно закону конкуренции, они начали выдавливать конкурирующую организацию в лице воров законе. По сути, криминал стал частью вновь создаваемой элиты, потому что у него были и остались части собственности, которые приносили доход. Такого перевоспитания собственностью не знала ни одна система в мире. Но, если мы оставим в стороне лирику, то это было страшное время, и дело не в бандитизме и переделе, а в ненасытности. Все, что попадало в бюджет, мгновенно исчезало, махинации проводились на уровне государственного управления. Это был инстинктивный процесс становления новых собственников, в распределении собственности и доходов играли роль и изначально исполнительные, и остальные структуры власти, представляли из себя и создавались вместе с системой как корпорации по получению дополнительных доходов. В этом пункте в исчезающих странах вместе с их управлениями возникает стыдливое молчание, потому что признать явное они себе не представляют, как это сделать, хотя меняются поколения, но цели корпораций не могут меняться, поэтому в этих странах, в том числе и в России, не существует коррупции, а есть интересы корпораций. С 1991 – 2001 год происходит захват территорий собственности в России и закрепление этих территорий. Наиболее интересным в этом процессе является закрепление территорий собственности. Для закрепления необходимы были законы. Сумбурная масса, в основном состоящая из интеллигенции, голодной интеллигенции, которая представляла первую российскую Думу и готова была изменить кардинально как свою жизнь, так и всей нации, стала банально покупаться или продавать свой голос. Как это происходило? Я буквально привожу слова одного депутата первого созыва: "Пришли ко мне и предложили 3 тысячи долларов за голос, я пошел к своим и договорился со своими за 2 тысячи долларов. Закон был не такой, чтобы влиять на что то серьезное, – и я заработал в этот день 50 тысяч долларов". Он говорил об этом с тоской, потому что на втором созыве места депутатские уже стоили дорого и за них надо было платить.
Сумбурность существующего управления и абсолютное непредставление, где они находятся, иногда дают прессе такие отзывы, что в нормальной стране это вызвало бы революцию.
Это имеется в виду уже последний период, или период полной деградации, когда место депутата оценивается от 7 млн. евро, которые он платит не просто так, а для того, чтобы продавать законы и иметь деньги, распределение которых происходит в Думе.
Все, что здесь написано – это некоторые выводы того, что система управления, которая сложилась, не имеет будущего и, что еще хуже, она работает на собственное уничтожение, и чем дальше, тем больше рисков, а следовательно, тем выше цена в иерархии и желание побольше забрать и уехать.
Другого просто нет, потому что не может быть. Самый печальный итог всего этого, или чего ждать народу, заключается в том, что он должен ждать, пока ничего не останется, чтобы он встал и стал бороться за свою жизнь, а так как корма пока хватает, то он пытается найти причину, которая перед ним, но которую он не хочет видеть.
В течение 10 лет идет процесс получения территорий и формирование системы безопасности получения доходов. Роль первого президента в этом процессе достаточно комична. Все, что может и на что он способен – это на интригу по защите собственного места, что доказывает всю выучку партийной кадровой школы. Он понимает, что страна рушится, и смена правительств не наполняет бюджет и приводит не к обещанному благополучию, но к нищете населения, захвату территорий собственности, а вывод денег в карманы управления не заканчивается.
Те, которые захватили собственность и которые сумели поставить какую-то работу у себя на местах, находятся под постоянной угрозой смещения. Они практически готовы смести Б. Ельцина, это группа губернаторов во главе с мэром Москвы Ю. Лужковым. И в это время вступает в борьбу семья Б. Ельцина, ведомая практическим интересом, называемым Б. Березовским. Б. Березовский, захвативший к тому времени все, что ему было доступно, был игроком и, кроме денег, ему нужна была слава. Б. Березовский, по национальности еврей, был кандидатом математических наук, имел неуемную энергию, жадность, отсутствие каких-либо принципов и единственную веру – в деньги, а также точное понимание, что в данной ситуации он мог купить, а именно – чиновников, и оптом, и в розницу. Он начал с продажи джинсов, а деньги вкладывал в чиновников, которые приносили ему доход в 10 тысяч процентов в виде собственности, а доходы он направлял снова на покупку, и опять же чиновников. Он не мог оставаться в тени и, смотря как у двери его офиса стояло почти все управление государства с просящими руками, готовое продать все, что угодно, он почувствовал, что он выше, потому что он платил им всем, а когда у него в руках оказалась семья президента Б. Ельцина, то игра, как ему казалось, была сделана. На них начали ставить все, кто понимал, что он покупает вместе с чиновниками.
Все, что описано выше, происходит во всех республиках бывшего СССР, исключая, и то в какой-то мере, Прибалтийские республики, которые вошли под крышу Европы. Среднеазиатские республики, которые и до этого работали по схеме корпоративного управления, за исключением, в какой-то мере, Киргизии, такие как Казахстан, Туркмения, Узбекистан, они удержали управление, сместив контролирующие и работающие в управлениях национальные меньшинства. В основном представленные русским и русскоязычным населением, потому что как таковая система корпоративного управления там работала с 60-х годов. Из новых управленцев был только президент Киргизии, который занялся традиционным грабежом, но, не зная правил распределения территорий между корпорациями управления и в самой иерархии, был вскоре смещен и ударился в бега. Так же обстояло дело и в Закавказских республиках, где пришедшая к власти национальная интеллигенция стала заниматься грабежом, и так, что страны быстро обнищали и вынуждены были призвать в управление старые кадры – это Азербайджан, Г. Алиев, Грузия, Э. Шеварднадзе... Армения, хоть ей и стала управлять новая национальная интеллигенция, которая выиграла войну, но она не знала, как и сейчас, что надо делать, кроме того, что контролировать поставку ресурсов для сбора денег, потому что представляют управление кадры из комсомола, которые жили в структуре корпоративного управления с 1970 года, где распределение территорий и доходов являлось целью вхождения в корпоративную структуру управления, для получения нелегальных, или корпоративных доходов. Отличие от России заключалось в ценностях территорий захвата. Грузия не имела практически никаких сырьевых ресурсов, но она находится на удобной транзитной развилке, поэтому основная ценность – это курирование транспортных потоков и таможня.
Управление Армении, также не имеющее ресурсов, может получать средства только через процесс контроля границы – получение товаров и площадок распределения, которые должны принадлежать родственным кланам управления – самому управлению. 80 % средств поступают от армян, работающих вне Армении, для содержания своих семей, и этот источник постепенно сокращается, а с поддержкой Арменией России и входа в коалицию с Россией, поток в благополучные страны, особенно в США, может увеличиться в разы, и Армения как таковая – неважный союзник, как и государственное управление.
Г. Алиев, прежде чем передать полномочия своему сыну, научил его главному – системе распределения доходов иерархии и соотношения получения доходов по должностям.
Он научил своего сына контролю над системой корпоративного управления. Это очень значимый момент, потому что этот пункт дает три формы гарантии самому президенту:
Первое – система корпоративного управления, или возможности контроля, позволяют получать определенные нелегальные доходы, что является главной целью занять данную должность в иерархии управления.
Второе – это автоматически представляет из себя компромат, в случае подозрения на возможность нарушения условий корпоративного договора – неуплата за следующую должность, поддержка какой-либо оппозиции с целью нарушения условий соглашения и получения другой должности без оплаты места и т.д.
И третье – корпорация готова бесконечно долго поддерживать систему управления, потому что смена управления означает потерю в доходах, и это диктатура, которая может перейти впервые в истории цивилизации в третью династию клана Алиевых "демократическим путем".
В то же время в России система корпоративного управления становилась сумбурно и быстро. Президент Б. Ельцин еще не понимал, чего от него хотят, но понимал, что страной он управлять не может, потому что все, кому он верил, придя на места в управление, занимались теми кусками собственности, которые упустило другое управление, которое было до него. Смена правительств, идеологов, кураторов проходила быстро и неожиданно. Б. Ельцин, кажется, мстил тем, которые знали, что можно делать, а именно – красть, и к концу первого срока самые большие куски уже числились в собственности у бывших руководителей регионов и национальных республик.
Возглавлял коалицию Ю. Лужков, мэр Москвы, которого поддерживали бывший руководитель правительства В. Черномырдин, президент Татарстана М. Шаймиев, несколько губернаторов центральных областей России, которые были готовы поддержать Ю. Лужкова на выборах, чтобы сместить Б. Ельцина. До этого были первые выборы президента России, на которых Б. Ельцин проигрывал коммунистам и лидеру компартии Г. Зюганову, и Зюганов отступил, не потому что он не мог взять власть, а потому что он не знал, что с ней делать. Потом эта власть будет платить ему зарплату, даст дачу, машину, в общем, все то, что он бы мог получить или хотел бы получить, придя к власти, поэтому смысла в борьбе за коммунизм у него лично не было, потому что материальные блага он получил, используя социальное недовольство масс, которые он представлял и представляет.
Второй срок президента России Б. Ельцина был более чем сомнителен. Россия была большая, а захваченные территории собственности, которые что-то стоили, типа нефти, газа, металлов и тому подобного, пока Б. Ельцин пытался понять, что он делает, были уже захвачены, и на это ближе к середине первого срока указал его дочери Татьяне Б. Березовский. Татьяна становится советником Б. Ельцина, и можно представить ее возмущение, когда Б. Березовский представляет ей всю картину передела собственности, и того, что ничего стоящего уже, практически, не осталось.
Эта грустная картина открывается перед семьей Б. Ельцина, когда до конца срока его правления остается не более года. Его популярность близка к нулю. Коалиция губернаторов во главе с Ю. Лужковым почти уверена в победе, когда в семью входит Б. Березовский. Вхождение в семью означает получение влияния на Россию, или управление Россией, а так как все управление пока занято получением территорий собственности и их защитой, то Б. Березовский, любитель схем и интриг, а также уверенный в бесконечных возможностях денег, понимает, что Россия почти под ним. К тому времени у него в руках центральный канал телевидения, кроме собственных средств, он заручается поддержкой некоторых банков, у которых в руках государственная Дума – таких, как Альфа Банк, которые оптом и в розницу покупают депутатов и практически они штампуют законы перевода средств и определяют территории своего влиянии. Б. Березовский начинает резкую и быструю атаку компромата на Ю. Лужкова через СМИ, в то же время идет проверка банков, обслуживающих мэрию и супругу Ю. Лужкова. Лужков поднимает руки. Б. Ельцин уже плох и практически не вылезает из больницы, его накачивают анаболиками и бросают на сцену выборов в прямом и переносном смысле этого слова, и это делает семья, так как ставки очень велики.