- Тим! - рыкнула я. - Я и так по твоей милости нервная и зашуганная, так ты решил меня ещё и заикой сделать?! Чтоб уж точно петь не смогла?!
- Извини, - тихо ответил он, прислоняясь спиной к закрытой двери. - Просто, решил пообщаться... пока никто не мешает.
- И о чём же?! - спросила, принимая самую скептическую позу. - Неужели о группе? Решил обсудить особенности нового выступления?
- Нет... О Кате с Валентином, - тихо продолжил он. - Мы все надеялись, что она согласиться переехать к Егору, но...
- Она отказалась, - закончила я за него, а на лице расцвела довольная улыбка. Не то, чтобы меня радовало такое положение вещей, но я, как и сама Катя, считала, что слишком глупо бежать к Егорке по первому зову. Если она с сыном действительно важны для него, Егор обязательно найдёт способ уговорить Кэт изменить решение. А пока... пусть всё остаётся, как было.
- Ты не удивлена, - Тим одарил меня помрачневшим взглядом. - Конечно. По-твоему, невозможность видеть сына - достойное наказание для его упрямства.
- А разве кто-то запрещает ему сюда приходить?! - спросила я, искренне удивляясь выводам Тима. - Лично я, только за то, чтобы он бывал тут как можно чаще. Если хочет, может и вовсе переехать, хотя Катя вряд ли одобрит такой порыв. И ваши родители всегда будут желанными гостями в нашем доме.
- А я? - задавая этот вопрос, Тим впервые на моей памяти смутился.
- Что, ты?! - его смущение совершенно сбило меня с толку.
- Я тоже смогу приходить сюда в любое время?
Ах, вот оно что! Значит, наш бедный Тимурчик волнуется, что его могут не пустить к племяннику?
- Если Катя будет не против, то да. Я не собираюсь вмешиваться в дела вашей семьи... Хотите воспитывать Вэла всей толпой - пожалуйста.
- Вэла?! - глаза Тимура непонимающе округлились.
- Валентина. Я сократила его имя... Теперь для меня он Вэл!
Ни для кого из нас не было секретом, что нам хронически нельзя оставаться наедине в замкнутом пространстве. А всё потому, что сила этого идиотского притяжения в подобных ситуациях нарастала с неимоверной скоростью. И для меня существовал лишь один способ держать себя в руках - это вовремя нацепить маску надменности и холодности. Благо она давно стала вполне привычной и не позволяла лишним эмоциям прорваться наружу. Хотя, помогла не всегда...
Теперь наша манера общения стала именно такой, грубой и совсем не приветливой. Мы часто друг другу цепляли обидными фразами или словами, но по другому не получалось. Если так подумать, то это тоже была своеобразная игра... Мы открыто друг друга ненавидели и каждый раз, оставаясь наедине всеми силами доказывали самим себе, что это именно так. Как же обстояли дела на самом деле, мне не известно. Если честно, я даже думать боялась, о том, как в реале отношусь к Тимуру. Было страшно признаться даже самой себе, что выкинуть его из головы оказалось мне не по силам.
- Кстати, скажи, коль мы тут с тобой вроде как мило беседуем... Егор решил-таки признать сына?!
- Конечно, - Тим странно усмехнулся. - Да он как услышал, что Катюха рожает, сразу забыл, что обижался. Да только она не забыла...
- И что это значит?
- Отказалась давать ребёнку нашу фамилию, - он грустно улыбнулся, всеми силами стараясь скрыть, насколько сильно этот факт его огорчил.
- Согласись, этого следовало ожидать. А что с отчеством? - глядя как меняется лицо Тима, улыбка мигом ушла с моего. Всё ж, эта тема для него была важна не меньше, чем для самого Егора.
- Он Краснов Валентин Егорович. По крайней мере, так записано в свидетельстве о рождении.
В этот момент мне почти до безумия захотелось подойти ближе... взять его за руку... сказать, что это всего лишь мелочь, и скоро Катя с Егором помирятся и у Вэла будет полноценная семья. И я бы точно сделала это, если бы не дверной звонок. Он как будто снял пелену странного оцепенения и быстро вернул меня в реальность, где мы с Тимом совсем не друзья, и чувство притяжения - всего лишь глупость, иллюзия, которой я иногда так нелепо поддаюсь.
В этот раз не осталось никаких сомнений, кто именно стоит за дверью, и, распахнув её настежь, я встретилась взглядом со счастливыми глазам Кати. А дальше всё закрутилось, да так, что я попросту предпочла снова скрыться, только в этот раз на балконе, оставив новоиспечённых родственников самим разбираться в своих семейных вопросах. И пусть здесь было куда холоднее, чем в тёплой квартирке, но за то думалось гораздо лучше.
Подойдя к высоким перилам, я вновь взглянула на раскинувшийся перед глазами городской пейзаж... Как раз сейчас, солнце медленно уплывало за высотки, прощаясь с этим днём. Наверно, для кого-то он был сложным, а для кого-то счастливым. Для меня же он стал другим... не похожим на предыдущие. Он как будто открыл новую главу моей жизни, хотя пока этих перемен ещё не и не было видно.
Сегодня, во время разговора с Тимом я вдруг поняла одну странную глупость. Ведь нынешние отношения Кати и Егора это всего лишь игра... просто игра с известным финалом. И правила в ней диктует именно Катя. Ведь и индюку понятно, что эти двое любят друг друга, и у них получится замечательная семья, но... Это "Но" такое большое, что и не передать. Правда, в их случае эта игра представляет собой своеобразный квест, где нужно во что бы то ни стало завоевать доверие и прощение, пройдя при этом через множество терний и препятствий. И я почти уверена, что они это сделают, да только здесь, как и в любой игре с чувствами, непременно, будут пострадавшие... А значит, для всех станет легче, если Катя с Егором сыграют ускоренный вариант. Хотя... если учесть, что разговаривать они начали только сегодня, то вряд ли перемирие станет для них простым шагом. И пока они не наиграются, страдать будут все.
А что случиться, если Кэт решит окончательно отвергнуть Егора?! Вэл останется без отца? Наедине с разбитым сердцем матери?! Нет уж... такое мы уже проходили, и мне бы совсем не хотелось, чтобы он получил такое же детство, как было у меня. Ведь у каждого ребёнка должно быть два родителя! Два человека, которые будут любить его больше всего на свете - папа и мама. А вот если один из них решит оказаться от этой роли, у него должна быть достойная замена! Но ребёнок ни в коем случае не должен от этого страдать.
Э... как я загнула! А сама-то... Уже неделю мучаюсь всего одним вопросом: говорить Тиму или не говорить?! И никак не могу найти правильное решение. Ведь на чашах весов почти равное количество аргументов, и оттого принять решение ещё сложней. И главный вопрос в том - нужен ли вообще моему ребёнку такой папа?! А ответа на него, увы, не было...
Глава 10. Не грози злобной истеричке
Я не поверю твоим словам
Они все лживы, мертвы и слепы.
Ты не поверишь моим слезам -
Они лишь капли на сердца склепе...
Я не открою тебе себя,
Ради игры свою грусть не выдам.
Когда-то только себя любя,
Уже ты сделал свой верный выбор.
Сомнения странным облаком заполонили всё моё сознание. Они терзали, не давали сосредоточиться на репетициях, а по ночам и вовсе стали выливаться в страшные сны. И сейчас единственным спасением для меня стал Вэл. Ведь стоило приблизиться к его кроватке, как мне моментально легчало, а на душе сразу становилось очень хорошо и спокойно.
Я могла часами сидеть рядом с ним, мерно покачивая колыбель, или напевать какую-нибудь мелодичную песенку. Кстати, ему явно нравилось, как я пою... и он даже плакать переставал, услышав мои завывания.
Иногда приходил Тим, и мы молча сидели на полу у кроватки, просто слушая, как в полной тишине комнаты мерно посапывает этот чудный мальчик... В такие моменты мне даже начинало казаться, что всё обязательно наладиться, и в мире произойдёт ещё много чудес. Все будут взаимно влюблены и безмерно счастливы, но стоило покинуть детскую, как вся тяжесть и жестокость этого мира возвращалась снова.
Я глупо мечтала, что когда-нибудь мы с Тимом сможет точно так же сидеть у другой колыбельки, но тут же отвешивала себе смачный мысленный подзатыльник, иногда сопровождая его настоящим, и снова окуналась в реальность.
Эта беременность сделала меня до жути сентиментальной. Теперь я могла расплакаться от слезливой сцены в фильме или от резкой обиды на весь мир. Катя объясняла, что это как-то связано с гормонами, да только не смотря на все эти научные объяснения, я искренне ненавидела себя в такие моменты.
У Егора с Катей отношения медленно налаживались, хотя до полного перемирия ещё было слишком далеко. Он приходил каждый вечер после работы и помогал Кате во всём, что касалось ребёнка. А по выходным и вовсе засиживал у нас днями напролёт.
Но больше всего мне запомнился визит Иры - бабушки Вэла. Она пришла как-то утром, и провела с внуком почти весь день. Катя тогда, наконец, смогла выбраться в парикмахерскую, так что за мелким мы следили вдвоём.
Когда малыш уснул, мы с Ирой благополучно переместились на кухню, где и провели всё время до возвращения Кэт. Разговор за кофе был непринуждённым и довольно весёлым, пока меня не угораздило заикнуться про ссору Егора и Кати. Тогда Ира заметно нахмурилась, а потом сказала то, что попросту лишила меня дара речи на несколько долгих минут:
- Знаешь Рина, наверно это какое-то семейное проклятие Орловых... - проговорила она со странным выражением лица. - Слишком уж всё похоже повторяется. Когда-то мать Тристана рассказывала мне, что перед самым рождением его старшей сестры, они с его отцом почти расстались. Я уж не помню подробностей, но вроде получилось так, что они собирались расписаться, но то ли её родители оказались против, то ли сам жених вдруг понял всю глупость своего поступка в восемнадцать лет. В общем, они разбежались... а спустя какое-то время она узнала, что беременна. Тогда высоконравственные родители попросту выгнали порочную дочь из дома. А её суженого в то время и след простыл. Потом она поселилась в общежитии, благополучно родила прекрасную дочку, а как только девочка доросла до яселек - вышла на работу. Тут-то и объявился её блудный Тимофей, и они всё-таки расписались...
- А вам не кажется, что наличия в прошлом одной подобной истории слишком мало, что говорить о каком-то проклятии, - возразила я, наливая Ире вторую порцию кофе.
- Это ещё не всё, - ответила она с улыбкой. - Следующими жертвами стали мы с Тристаном.
- Вы тоже рожали без мужа? Близнецов? - вот это показалось мне самым настоящим женским подвигом.
- В нашем случае всё получилось немного проще, - Ира одарила меня добрым взглядом. - Мы жили в более демократичные времена, когда связи до свадьбы перестали казаться ужасным преступлением. Мы познакомились на танцах, дружили около года, а когда отношения начали медленно подходить к ЗАГСу, Тристану предложили уехать на заработки на север, почти на полгода. Я не одобрила, мы поругались и решили, что не станем проверять отношения расстоянием. Он уехал, а через несколько дней я поняла, что допрыгалась... Врач определила беременность. Это стало для меня настоящим ударом, но не успела я с ним смириться, как тот же доктор на осмотре уловила биение двух сердец. Вот тогда я впала в настоящую панику. К тому времени, когда вернулся Тристан я была уже почти на восьмом месяце, и он без труда догадался о том, что я так упорно хотела от него скрыть. Он отказывался верить, что я могу быть беременна от кого-то другого. Представляешь, почти силой затащил меня в ЗАГС, где работала его тётя. Она-то и расписала нас без ожидания и очередей. А через несколько недель родились мальчики.
- А теперь нечто подобное произошло с Катей и Егором... - проговорила я, обдумывая слова Иры. А в голове само собой родилось дополнение, касающееся второго её сына.
- Надеюсь, что Тимура это проклятие обойдёт, - добавила она, тяжело вздыхая над кружкой с кофе. Жаль её расстраивать, но, увы, Тим уже по уши в этом... хотя сам даже не подозревает, что так вляпался.
Почему-то рассказ Иры только сильнее разбередил и без того сильные сомнения, и теперь на весах принятия решения появился ещё один аргумент "за" - это бабушка. Всё-таки мама Тима мне очень нравилась, да и Тристана я любила, как родного дядю. Думаю, они бы тоже полюбили моего ребёнка. Ведь, лишая своего малыша непутёвого отца, я так же лишу его и старших родственников, и братика Вэла... Так имею ли я право на такое решение?! Думаю, что нет.
С того дня сомнения почти поутихли, так как решение оказалось почти принятым. А сегодня должно было состояться наше очередное выступление. Как и прошлое, оно проходило в каком-то крупном клубе, и вместе с нами в вечере принимали участие ещё несколько коллективов. Среди них были и известные на всю страну, и те, о ком я даже ни разу не слышала.
Лер говорил, что участвуя в подобных мероприятиях, мы можем существенно увеличить свою аудиторию, что, несомненно, было крайне важно на нынешнем этапе. Потому Фил бесконечно отыскивал, где организуется что-то подобное и договаривался о включении нашей группы в список участников. Пока мы ограничивались одним лишь Питером, но Фил намекнул, что следующий концерт состоится уже в столице.
В общем, я решила, что поведаю обо всём Тиму сразу после выступления, а потом технично сбегу, и на пару дней засяду в квартире отца. Так у него будет время обдумать моё сообщение и обойтись без лишних жертв.
Да только всё не заладилось с самого начала, потому что, лишь переступив порог гримёрки, я тут же столкнулась со смутно знакомой длинноволосой брюнеткой. А когда наши взгляды встретились, отчётливо рассмотрела в её карих глазах странное презрение, медленно перерастающее в какую-то жгучую ненависть... Это одновременно и смущало и пугало, но когда она хищно улыбнулась, перед глазами сама собой всплыла картинка нашей прошлой встречи... и в этот момент я сильно пожалела, что имею такую хорошую память.
- Вот это встреча, - ехидным голоском выпалила она, сразу переходя в наступление. Потом повернулась к притихшим ребятам и добавила: - А что эта деревенская шушера тут делает?!
- Да и мне интересно, с каких пор вы таскаете в нашу общую гримёрку уличных проституток?! - спросила я, обращаясь к мальчикам, а потом снова повернулась к девушке. - Помниться, в прошлую нашу встречу, я как раз застала вас за работой... Кстати, примите мои комплименты вашему профессионализму. Зрелище было просто завораживающим. А как вы мелодично стонали...
- Заткнись, тварь! - мне показалось, что она перешла на язык плотоядных представителей дикой природы, то есть на рёв.
После этих её странных слов, в комнате, в которой находилось не меньше десяти человек, воцарилось гробовое молчание. Что только раззадорило мой пыл.
- Зачем же опускаться до оскорблений?! - я наигранно схватилась за сердце. - Я ведь не сказала вам ничего плохого или оскорбительного, всего лишь сделала комплимент высшей степени вашего таланта. Думаю, мои слова многие подтвердят, правда Тимур?!
К его чести, Тим решил, что встревать в перепалку не станет, а когда я обратилась к нему напрямую, сделал вид, что очень занят набором сообщения в телефоне. Остальные же с интересом ждали продолжения разгорающегося конфликта... И я больше всех.
Даже не думала, что когда-то буду получать столь колоссальное удовольствие от перепалки с малознакомой девушкой. Да только для меня она была не просто неприятной личностью... а ещё и той, кто чуть не стал причиной моего срыва, тогда... жарким августовским днём. И сейчас, стоило мне вновь посмотреть в её сторону, и картина той жуткой эротической сцены снова вставала перед моими глазами, и я буквально кожей ощущала желание избавиться от этого всепоглощающего негатива.
В два стремительных грациозных шага, она преодолела разделяющее нас расстояние и попыталась вцепиться в моё горло. Но не успела, потому что, почувствовав потенциальную угрозу, тело само отскочило в сторону.
- Так ты ещё и буйная?! - усмехнулась я, прячась за широким креслом. - Агрессивная проститутка-нимфоманка! Ребята, что она здесь делает?! Вызовите, наконец, скорую!
- Арина, уймись, - мне на плечо аккуратно легла рука Кармина, который, с одной стороны отгородил меня от этой ненормальной, а с другой, всё-таки заставил замолчать. А вот мою противницу никто останавливать не стал. И почувствовав, что я практически нейтрализована, она тут же расправила спину, и одарила меня таким леденящим взглядом, что и не передать.
- Проститутка, говоришь? - сказала она с кривой усмешкой. - В тот день, правда, всё получилось очень глупо. Дверь надо было всё-таки закрыть... Но, зато не я оказалась той наивной влюблённой по уши дурочкой, решившей, что её способен полюбить такой как Тим. Что, тяжело было видеть суровую реальность?! - она коротко рассмеялась, заметив, как стремительно меняется выражение моего лица. Если честно, после её слов держать маску стало почти невыносимо, но и сбросить её окончательно я попросту не могла. Гордость не позволяла. Благо хоть мозг ещё был в состоянии строить последовательные логические цепочки... он-то и подсказал, что нужно делать.
- Все ошибаются, и я ошиблась, но это моё прошлое, - проговорила я, напыщенным философским тоном. - И, поверь, я сделала из него выводы. А вот ты, как была шлюхой, так на всю жизнь ей и останешься.
- Зато, в отличие от тебя, моя наивная деревенская страшилка, меня он полюбил. Давно, всепоглощающе и взаимно. Так что... закатай губу, возвращайся в свой захолустный Мухосранск, и найди себе, наконец, достойного тракториста!
На этой фразе, всё такой же невозмутимый Тимур резко встал, схватил свою подругу под локоть и, не говоря ни слова, вышел вместе с ней в коридор. И только после этого я, наконец, смогла нормально вздохнуть.
Наверно, если бы ни рука Кармина на моём плече, всё самообладание пало бы уже после первой фразы этой пигалицы, а так... я вполне заслужено могу поставить памятниксвоей выдержке, ведь даже в такой жуткой ситуации , она меня не подвела.
- Карм, скажи мне хоть ты, кто эта дура? - спросила я так, чтобы слышать меня мог только он.
- Это Женя, девушка Тимура.
Вот вам и ответ на все мои стенания и сомнения.
Ведь получается, что на самом деле у меня нет и не было никакого выбора, а есть только суровая реальность. И сегодня, она почему-то показалась мне гораздо суровей, чем всегда.
Значит... она его девушка. И судя по тому, что она совершенно открыто заявила о его любви к ней, и он этого не опроверг... Нет, даже думать об этом не хочу. Ведь получается, что у них на самом деле взаимные чувства. Но, если она для Тима любимая девушка, то разве я имею право ставить его в тупик сообщением о собственной беременности? Думаю что нет. Ведь вопреки всем моим иллюзиям, я оказалась для него всего лишь объектом мести и... случайным безумным сексом.