- Ваш пациент очень известный человек, мисс Мэйсон. Уверен, вы наслышаны о его энергии и неординарности, вернее, этим он отличался до несчастного случая. Он с энтузиазмом откликался на любое деловое предложение, заражая партнеров своим неиссякаемым оптимизмом. Поэтому не стоит обращать внимание на его капризы. Ну ладно, до свидания. Звоните мне ежедневно или при первых же признаках перемен.
- И на том спасибо, - пробормотала Лайла, глядя в его удаляющуюся спину. Она физически ощущала преступность своего капитулянства, всю тяжесть вины за которое доктор только что взвалил на нее. В то же время, поднимаясь по лестнице, она сгорала от нетерпения стать свидетельницей всего этого потрясающего процесса, который он имел в виду.
В самом деле, Адам выглядел намного лучше, чем утром, и причина крылась отнюдь не в исключительно тщательном бритье, а в чем-то еще, пока неуловимом для Лайлы.
- Привет, - сказала она, непривычно смутившись.
- Привет.
- Одобряю. - Лайла указала на его выбритое лицо.
- Я тоже. - Он отметил ее скромный наряд - джинсы и кроссовки.
- Я подумывала надеть бурнус или чадру, но, откровенно говоря, Кэйвано, в них жарко, неудобно, да еще беспрестанный зуд от этого материала. Так что, если не возражаешь…
Он засмеялся.
- Ты сумасшедшая. - Постепенно улыбка его угасла, лицо посерьезнело. - Тебе, наверное, было больно?
- Что?
- Щетина. Когда я целовал тебя. Я не сделал тебе больно?
Пунцовый цветок на майке вновь пришел в движение, на сей раз по другой причине.
- Так, немного поцарапал, кажется, э-э-э… Да, в общем, ерунда.
На какое-то мгновение их взгляды встретились.
Наконец он выдавил:
- Прости, что я не сдержался.
- Все нормально. - Она нервно потерла ладонями по джинсам и резко переменила тему: - Ты здорово удивил доктора. Он мне рта не дал раскрыть, все говорил и говорил о твоем потрясающем прогрессе. Ты сразил его каким-то трюком, который не показывал мне?
- Иди сюда.
Она приблизилась к кровати. Адам задрал простыню, и Лайла охнула от изумления, увидев на нем белье, причем поражали не так сами трусы, как те невероятные усилия, которые пришлось затратить Адаму с Питом, чтобы добиться результата.
- Смотри скорее.
- "Келвин Кляйн", - прочитала она разочарованно. - Я вообще-то не очень разбираюсь в "фирме".
- Да не на мое белье. Смотри сюда.
Она перевела взгляд на мышцу бедра и уловила едва заметное сокращение.
- Браво! - Лайла расплылась в улыбке и захлопала в ладоши. Но от ее взгляда не ускользнула обильная испарина на лбу - такое незначительное усилие стоило ему огромных усилий, но ничто не могло омрачить эту минуту.
- Как насчет пары-тройки упражнений на расслабление?
- Отлично.
- Какая прыть! Не рано ли? Мы скоро займемся тяжелой работой.
Сначала она долго массировала ему суставы, потом развернула бедра и плечи в разные стороны. И в этот момент неожиданно спросила:
- Кстати, кто такая Лукреция?
Он резко повернул голову и посмотрел исподлобья.
- Кажется, я задела за живое?
Откуда ты о ней знаешь?
- Отнюдь, поэтому и спрашиваю. Доктор доставил тебе целый мешок почты. Я заглянула внутрь, и на первых трех конвертах значился обратный адрес в Швейцарии и повторялось имя - Лукреция фон какая-то там.
- Всего лишь женщина, с которой я встречался.
- Встречался?
- Не лукавь, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, - сердито пробурчал он.
- Ясное дело: "встречался" - значит "спал с ней".
- Тебе-то что?
- Ничего. Просто ума не приложу, кто мог бы назвать своего ребенка Лукрецией.
- А я не знаю никого, кто назвал бы своего ребенка Лайлой.
Ей хватило сил рассмеяться.
- Прямо в яблочко! Слава Богу, у меня перед именем нет никакого "де".
На мгновение он засмотрелся на ее лицо, внимательно изучая его черты, особенно рот.
- Трудно сказать, может, это тебе и подошло бы.
На Лайлу накатила горячая волна, но она отнесла это на счет своей слишком продолжительной солнечной ванны. В отличие от Элизабет ей никогда не грозила краска смущения.
- Эта твоя Лукреция случайно не связана с Лукрецией Борджиа?
- Она - нет, но ты, кажется, очень тесно. О черт, только не это! - Ругательства сыпались из него как из рога изобилия.
Лайла пыталась под нужным углом согнуть его ногу в колене, но сустав не поддавался. Она нажала посильнее. Адам заскрежетал зубами и со свистом выпустил воздух.
- Больно?
- О, черт, да, это… - Он метнул на нее быстрый взгляд. - Тебе весело?
- Конечно, тупица. Давай попробуем вместе. Придет день, когда ты попытаешься согнуть его, а я буду тебе мешать. Это когда ты окончательно меня возненавидишь.
- Поставь меня на ноги, Лайла, и я буду сгорать от любви.
Минуту-другую они пристально смотрели в глаза друг другу.
Лайла не выдержала первая и постаралась отшутиться:
- Как же, дождешься. Все так говорят до выздоровления и тут же забывают после.
Она еще несколько раз попыталась по очереди согнуть ему обе ноги. Пришлось изрядно попотеть. Но и это было еще не все. Вдвоем с Питом они переложили Адама на наклонный стол, и, привязанный к нему ремнями, он стоял так в течение получаса.
- Ты ведь сачковал, сознайся, Кэйвано?
Он улыбнулся, похоже, чрезвычайно гордясь самим собой.
- Я делал то же самое в больнице перед отъездом, причем дважды в день.
- Вот видишь, покидать ее было действительно глупо.
- Я не нашел это занятие приятным.
- Ладно, одно то, что ты хоть что-то делал, - уже хорошо. Пожалуй, пора перейти к делам повеселее и поинтереснее.
Наконец, вновь растянувшись на своей кровати, он с облегчением вздохнул:
- Я вечно боюсь свалиться с этой штуковины. Слава Богу, все закончено.
- Рано радуешься, Кэйвано. Считай до пяти, мы приступаем!
Лайла размашисто распахнула дверь и так же театрально на секунду исчезла. Затем торжественно въехала в комнату на кресле-коляске.
5
- Би-би. - Лайла сделала в кресле-коляске несколько кругов по комнате и остановилась у кровати Адама. С очаровательной улыбкой, подражая гнусавому рекламному агенту, она произнесла: - У него множество достоинств: прекрасные амортизаторы, стандартное оформление, силовой привод. Скорость перемещения невелика. Да, сэр, вы не прогадаете, если вложите деньги в эту малютку.
- Но ожидаемой реакции не последовало. Наоборот, крайне хмурый взгляд Адама выражал лишь сильную неприязнь.
- Желаете посмотреть другую модель?
- Уберите эту чертовщину с моих глаз.
- Вот те раз. А я-то думала, ты прослезишься от восторга.
- Мне все равно, что ты думала. Я не намерен унижаться, пытаясь выбраться из кровати только для того, чтобы залезть в кресло, от которого меня воротит. Врачи констатировали мой прогресс. С меня довольно!
- Позвольте усомниться. - Она выпрыгнула из кресла и устремилась к нему. - Ты что, примирился с мыслью провести всю жизнь в кровати?
- Выбирать не приходится. Лайла упрямо покачала головой.
- Что ж, давай, если сможешь, но я не смирюсь.
- Тебе-то что за дело?
- Ты мой пациент.
- Ну и что?
- Значит, будучи не в состоянии сопротивляться, ты полностью в моей власти.
- Что ты хочешь этим сказать?
Вместо ответа она распахнула дверь.
- Пит, пойди-ка сюда! - крикнула Лайла не свойственным ей грубым голосом.
Через секунду на лестнице послышалось шлепанье крошечных ботинок.
- Да, Райра?
- Помоги посадить господина Кэйвано в коляску. А потом подкати к подъезду фургон.
- Мы куда-то едем?
- Именно так. И он едет с нами.
Она мотнула головой назад, в сторону Адама, который даже не пошевельнулся и с непроницаемым лицом, упрямо сжав губы, высокомерно бросил:
- Я никуда не собираюсь.
- Конечно, ты прибыл сюда умирать, как умирали древние индейцы и слоны, уходившие в горы в ожидании смерти. Как хорошо, жалея себя, лежать здесь, предвкушая, когда же такие прекрасно развитые мышцы на ногах высохнут без движения! - Лайла больно ткнула Адама в грудь. - Но я тебе этого не позволю!
- Ты не можешь заставить меня сделать что-либо против моей воли.
- Ты прав, не могу. Но, прежде чем ты окончательно бросишь начатое на полдороге, я тебе кое-что покажу.
- Не знаю, что ты там собираешься делать, но ничего у тебя не получится.
- Не получится? - одарила она его ослепительной улыбкой, которая мгновенно приобрела язвительный и жесткий оттенок. - Смотри. - Она подошла к кровати и кивнула Питу: - О'кэй. Я возьму его сверху, а ты бери за ноги.
Зайдя сзади, Лайла приподняла Адама и нагнула вперед. Затем обхватила его руками вокруг торса и сомкнула в замок на его груди.
Он яростно сопротивлялся, молотя руками.
- Поберегите силы, Кэйвано. Мне приходилось перекладывать мужчин, которые весили на полцентнера больше.
- Отпусти, сука, - попытался он расцепить ее пальцы, но она сжала их.
- Если ты не перестанешь сопротивляться, придется применить силу. Привяжу тебе руки к туловищу. Пит, ты готов?
- Нет, черт бы тебя побрал, - зарычал Адам, когда Лайла приподняла его тело над краем кровати и опустила в кресло-коляску. Питу совсем не хотелось быть свидетелем этого унизительного для хозяина зрелища, но, подчиняясь указаниям Лайлы, он положил ноги господина Кэйвано на подножки кресла.
Адам немедленно уперся руками о подлокотники и резко выпрямился. Лайла, прекрасно зная, чем все это может кончиться, решительно встала перед ним, прежде чем тот смог вылезти из кресла на кровать.
- Даже не пытайся. Начнешь сопротивляться, клянусь, я свяжу тебя. Мы собираемся на прогулку. Тебе решать - сделаешь ты это с достоинством или без оного.
Он просто испепелял ее ненавидящими глазами, что столь же очевидно, сколь и естественно на этой стадии лечения. Лайла изо всех сил старалась не обращать внимания. Но в какой-то момент ей неудержимо захотелось его ударить.
- Пит, подгони фургон.
Тот с радостью бросился вон. Лайла встала за креслом, отпустила тормоз и толкнула вперед. Они без труда достигли лифта, местонахождение которого, к счастью, ей было известно заранее. Девушка с трудом втащила колеса кресла в проем двери. Они как раз опустились, когда появился Пит со специально оборудованным фургончиком. Вкатив кресло на платформу, она закрепила его на месте.
- Значит, тебя совсем не интересует цель нашей прогулки? - спросила Лайла, бросив взгляд на враждебное лицо Адама, когда гидравлический подъемник поднимал кресло в фургончик.
Он высокомерно молчал, выражая крайнюю степень презрения.
- Догадываюсь, что это ответ на мой вопрос. - Она зафиксировала кресло в фургончике и забралась сама. - К твоему сведению, доктор Арно распорядился относительно этого фургона. Пользуйся им сколько влезет. Мог бы послать ему благодарственную записку.
Адам в ответ лишь безучастно уставился в окно. Пит, который из-за своего небольшого роста вынужден был сидеть на подушечке, тронулся с места. Лайла сказала ему куда ехать, но если даже Адам о чем-то и догадывался, он ничем этого не выказал.
Только когда Пит въехал в ворота этого учреждения, Адам словно очнулся. Прочитав вывеску, он быстро повернулся к ней, молча требуя объяснения.
- Да, Адам, это реабилитационный центр парализованных и полупарализованных больных. Не будь ты так чертовски богат, ты не смог бы позволить себе персонального ухода и оказался бы именно здесь. Давай помедленнее, Пит. Я хочу, чтобы он все рассмотрел. Смотри, - сказала она, указывая через окошечко. - Вон там ребята играют в баскетбол, две команды. Уверена, любой из них с радостью носился бы по площадке, а не сидел бы в инвалидной коляске; тем не менее они неплохо проводят время - гогочут, болеют друг за друга, словом, не падают духом даже в этой трагической ситуации. Остановись на минуту, Пит. - Тот немедленно подчинился. - Это плавательный бассейн, Адам. Погляди, этих детишек не отличишь от обычных детей в "лягушатнике". За исключением того, что они совсем не обычные дети, а особенные. - В ее глазах блеснули непрошеные слезы. - Особенные потому, что им не так-то легко даже залезть в бассейн, уж не говоря о том, чтобы плавать. Они не могут взобраться на вышку для прыжков, подпрыгнуть, нырнуть и проплыть весь бассейн под водой.
Слишком взволнованная, чтобы продолжать, Лайла знаком попросила Пита трогаться. На перекрестке они остановились, уступая дорогу девочке в инвалидной коляске, - няня перевозила ее через дорогу. Девочка с улыбкой прислушивалась к голосу няни.
- Присмотрись повнимательнее, Адам. Вы очень похожи. Отличие только в том, что она улыбается, а не смотрит волком, да еще в том, что она парализована навсегда. - Лайла вдруг раскинула руки, как бы пытаясь обнять все это пространство. - Да-да, все, находящиеся здесь, обречены на инвалидные коляски до конца жизни. И рады даже малейшей возможности двигаться. - Она яростно смахнула слезы, градом катившиеся по щекам. - Как ты смеешь… Как ты смеешь быть таким бессовестным эгоистом, когда перед тобой открывается прекрасная возможность вновь начать ходить, свободно двигаться, жить нормальной жизнью, а они всего этого лишены навсегда. - Она содрогнулась и, в упор глядя на Адама, резко махнула рукой: - Пит, вези нас обратно.
Дорога домой показалась очень долгой, все это время в фургоне царила гробовая тишина.
На следующее утро Лайла не сразу заглянула к Адаму, а выждала, пока тот позавтракает и побреется. Вчера вечером по возвращении она уложила его в постель и ушла, не сказав ни слова. Нарушая профессиональную этику экскурсией в реабилитационный центр, Лайла ни на минуту не сомневалась в правильности своего решения - Адам заслуживал жесткой шокотерапии. Пожалуй, не следовало и оставлять его одного вчера вечером, но Лайла испугалась самою себя - казалось, что стоит ей лишь дотронуться до него, как руки сами вцепятся ему в горло и она просто-напросто его придушит.
А сейчас, стоя на пороге его спальни, она не знала, чего и ждать: не исключено, что больной опять запустит в нее чашкой. Однако при виде Лайлы Адам просто поставил чашку кофе на ночной столик.
- Доброе утро.
- Доброе утро, - ответила она. - Как спалось?
- Часа в три ночи начались судороги.
- Прискорбно, позвал бы меня.
- Я сменил положение при помощи трапеции, - пожал он плечами. - Судороги прекратились.
- Сильные?
- Как у припадочного дервиша.
- В икрах?
- В основном в бедре, сзади.
- Принял бы обезболивающее.
- И без него неплохо. - Он глянул вниз, туда, где под простыней вырисовывались пальцы его ног.
Она благоразумно молчала, ожидая, в какое русло он направит разговор.
Минутой позже Адам поднял на нее глаза и спросил:
- Почему вчера, ты дала мне пинка под зад?
- По сочащимся язвам? Должно быть, ты считаешь меня чудовищем?
Он изобразил на лице подобие улыбки, в глазах тем не менее таилась печаль.
- Я вел себя как последний подонок.
- Не жди от меня возражений.
- Откуда… - Он откашлялся. - Откуда ты узнала об этом реабилитационном центре?
- Доктор Арно посоветовал мне при случае поработать там. Добровольцев всегда не хватает, персонала намного меньше, чем требуется.
- Я не первый раз отдыхаю в этом доме. Никогда не знал, что неподалеку есть больница, - произнес Адам, с отсутствующим видом глядя в окно.
В его голосе послышались меланхолические нотки. Показывая ему реабилитационный центр, она стремилась к определенной цели, но вовсе не желала зайти так далеко. Депрессия сейчас ему абсолютно противопоказана.
- Вчера я устроила тебе отвратительное развлечение, поэтому прости меня, и я прощу тебе твое мерзкое поведение, договорились? Кроме того, веди ты себя иначе, я бы подумала, что ты ненормальный. Все мужчины, особенно молодые и сильные, первым делом проходят через это.
- Боятся, что никогда больше не смогут трахаться?
- Да, это основное и самое главное, - смеясь, ответила она.
- Есть о чем беспокоиться, не так ли?
- Пожалуй, - неуверенно согласилась Лайла, - но не сегодня. Сейчас твоя самая важная задача - самостоятельно перебраться в кресло.
- Боюсь, мне это не под силу, - сказал Адам, удрученно покачивая головой. - И никогда не получится.
- А я уверена, что получится. Станешь разъезжать в самом ближайшем будущем. К счастью, твой архитектор позаботился и о лифте.
- Как же ты его обнаружила? Предполагалось, что существование лифта останется для всех тайной. Пит рассказал?
- Нет, я сама нашла его, когда все здесь разнюхивала.
- И что еще ты тут открыла?
- Запас бренди и коллекцию порновидеофильмов.
- Попробовала бренди?
- Сделала пару глотков.
- Ну и как?
- Просто язык проглотила.
- А фильмы?
- Отталкивающие, отвратительные, омерзительные.
- Ну это уж слишком.
- Зато четкая и ясная аллитерация.
Неодобрительно поморщившись, он уточнил:
- И сколько же фильмов ты просмотрела, прежде чем поняла, что они отталкивающие, отвратительные, омерзительные?
- Четыре.
Он снисходительно рассмеялся.
В смущении она начала оправдываться:
- Нужно было мне как-то скоротать время, я вчера никак не могла заснуть.
- С чего бы это?
- Предвидела, что мой пациент не захочет вставать с постели, всячески отвлекая меня от цели. Обдумывала, как избежать этого.
- Успешно?
- Видимо, нет.
Они одновременно рассмеялись: удивительно, но оба они с радостью предавались этой словесной перепалке.
- Все, считай, что сейчас я твой надсмотрщик, вроде надсмотрщика над рабами, - вернулась Лайла к своим профессиональным обязанностям.
Он капризно застонал.
- Садись как можно прямее.
- Даже сидя в кресле, я вряд ли буду в состоянии поехать куда мне вздумается.
- Внизу Пит с плотником устанавливают временные сходни на всех порожках. Ты сможешь беспрепятственно перемещаться по всему дому.
- Вот это да, - шутливо отреагировал хозяин.
- Так хочешь ты этого или нет? - Она уставилась ему в лицо, уперев руки в бока так, что тенниска с рекламой пива туго натянулась на груди.
Адам тут же оценивающе произнес:
- Ты мне очень нравишься в таком виде.
- Это еще что! Посмотрел бы ты на меня, когда я дойду до точки кипения.
Он сделал большие глаза, затем, слегка прикрыв их, тихо произнес:
- Я бы не возражал.
- Увидишь непременно, - проворковала Лайла, одарив его многообещающей улыбкой, которая тут же улетучилась. - Но не сегодня.
- Тогда будь поосмотрительней.
- Поосмотрительней?
- Я не могу оторваться от очертаний твоих сосков.
Что-то неприятно сжалось в животе, но Лайла постаралась не подавать виду, что его слова ее как-то задевают.
- Глядя на них, тебе легче будет встать с кровати?
- Не исключено. Давай попробуем.
Он дотронулся до тенниски, но Лайла отвела его руку: