Как только что подселенная соседка, я сочла себя обязанной побежать за ним, и мы провели день, вечер и часть утра в студенческом клубе, вливая в себя пиво пинту за пинтой и выдавая всякие хитроумные теории. Моя основывалась на идее, что все мужики жадные, а Мэтью - на уверенности в том, что, если он "коснется вагины, его стошнит". Нашлись доказательства обоих школ мыслей, и к следующему дню мы уже были друзьями на всю жизнь. Ситуация была обоюдовыгодной: мне не приходилось волноваться, что Мэтью попытается залезть ко мне в трусы, а его бабушка была просто счастлива сознанием, что внучек постоянно живет с девушкой. Мать Мэтью довольно быстро поняла, что он родился голубым, но дед с бабкой не готовы были смириться с этим фактом. Видимо, поэтому Мэтью пришел на похороны дедушки в обтягивающей как вторая кожа неоново-розовой футболке. Детство у бедного мальчика было не сахар. Папаша сбежал еще до рождения Мэтью и впервые объявился лишь год назад, незадолго до того, как сбросить бренную оболочку и оставить сынку прорву денег. Мэтью уволился с авиалиний, где работал стюардом, и последние двенадцать месяцев болтался по Лондону без четкой цели. Еще до того, как сказочно разбогатеть, Мэтью притягивал взгляды. Здоровяк ростом под метр девяносто и примерно столько же в плечах, густые светлые волосы падают на синие глаза, всегда загорелая кожа, несмотря на мое вечное бурчание по поводу вреда загара, - словом, внешне нечто среднее между арийской мечтой Гитлера и оргиастической мечтой Луиса Уолша, а внутренне - с явным перевесом в сторону фашистского диктатора, хуже Гари Барлоу. За что я Мэтью и люблю. За это и еще за то, что он приходил ко мне убивать пауков, когда Саймона не было рядом.
В пол-одиннадцатого в клубе уже было людно. В самом темном углу маленького душного подвала мой брат со товарищи ахали над коллекцией виниловых пластинок приглашенного диджея, споря, какую поставить первой. Я помахала рукой, когда он поднял глаза. Они проводят такие вечера каждый месяц, в основном чтобы потереться у пульта диджея и сойти за крутых у девчонок. Обычный пикаперский прием, чтобы снять красотку на ночь.
- Ты с Полом уже поздоровалась? - спросила Эм, раздавая всем по второму бокалу и глядя на моего брата умильно-щенячьими глазами. - Обязательно надо поздороваться.
Я опрокинула бокал и содрогнулась.
- Ни в коем случае, - сказала я. - Не ходи ты к нему. Серьезно, Эм, не надо.
- Я только предложила поздороваться, - отозвалась Эм, рассеянно слизывая каплю самбуки с мизинца, совершенно равнодушная к тому, что любой мужчина в баре с готовностью сделал бы это за нее. - Нужен мне твой брат.
Эмили Стивенс и я знаем друг о друге все. Мы хранительницы секретов друг дружки. Ей известно, что я рассталась с девственностью аж в двадцать два года. Она в курсе, что я не могу заснуть ночью, не зная, где мой старый игрушечный мишка. Она посвящена в тайну, что я случайно наступила на кота Мэтью, когда животное оставляли на мое попечение. А я знаю, что Эм несколько лет снималась в канадском детском шоу и проверялась на беременность на первом курсе, когда, набравшись под Хеллоуин, позволила Джону Доновану потрогать себя между ног. И еще я знаю, что Эм влюблена в моего брата с того дня, как на втором курсе он приехал забрать меня домой на рождественские каникулы. Это просто смешно! Эмили красива. Я каждый день вижу супермоделей и все равно считаю подругу красавицей. Среднего роста, среднего телосложения, грудь… слегка больше средней. Со спины Эм можно принять за обычную девушку, но стоит ей повернуться, и вы буквально застынете на месте. У нее великолепные огненно-рыжие волосы и ярко-зеленые глаза, осененные густыми, как у Бемби, трепещущими ресницами. Одевается она всегда безупречно и может с шиком носить даже пакет для мусора, если захочет. Словно этого мало, Эм выросла в Монреале и, даже прожив в Лондоне десять лет, не избавилась от прелестного мелодичного французско-канадского акцента, который появляется, когда она волнуется или злится. Или когда она ищет себе мужчину. Словом, Эм неотразима, но, к вящему сожалению мужской половины человечества, до смешного недосягаема.
В отличие от меня, не знавшей одиночества с шестнадцати лет, Эм не имела серьезных отношений, пожалуй, никогда. Не из-за недостатка предложений - она перебирала мужчин, как я ковыряюсь в папке "Монстр манч" с маринованным луком, но всякий раз связь длилась не более двух недель. Мужчины то любили ее слишком сильно, то любили ее недостаточно страстно, то были слишком богатыми и хвастливыми, то бедными и скучными. Она с жаром распространялась о том, как ищет своего единственного, как сразу узнает его при встрече, и говорила, что нет смысла тратить время на лузеров. Однако у Мэтью была другая версия - Эмили безнадежно влюблена в моего братца бабника, и ни у кого другого попросту нет шансов. Как говорит народная мудрость, это не беда. Беда в том, что мой брат не осмеливается закрутить с ней роман. Привычка Пола волочиться за каждой юбкой стала знаком отличия, который он носит с гордостью, и хотя он давно не скрывает своих намерений в отношении Эмили, я пресекаю малейшие поползновения. Моя лучшая подруга не станет очередной зарубкой на столбике его кровати… если от столбиков что-нибудь осталось. О Вселенная, ну почему вокруг одни кобели?
- Ты имейл из универа получил? - сменила я тему, пытаясь заправить волосы за уши. Волос было слишком много. - О юбилейной встрече выпускников?
- Получил, прочитал и стер, - кивнул Мэтью, снова растрепав мне прическу. - Им бы только денег собрать.
- Неужели уже десять лет прошло с нашего знакомства? - Эмили старалась привлечь внимание бармена, желая попросить нормальной выпивки. За стойкой стояла женщина, поэтому моей подруге не хватило обычных трех секунд. Бутылка белого вина появилась перед нами только через полминуты. - Да, много воды утекло…
- И посмотрите, кем вы стали, - отозвался Мэтью, крепко обнимая Эм, чтобы решительно вывести из бара. - Эксклюзивная визажистка и суперуспешная… как прикажешь тебя называть?
Эмили с гримасой высвободилась из его медвежьих объятий.
- Я художник-график.
- Кто-кто?
- Она автор рисунка, которым украшают самые разные вещи, а маленькие девочки их покупают, - пояснила я Мэтью. - С кошачьей мордочкой.
- Понятно, - щелкнул он языком и выставил указательный палец, привычно игнорируя мину Эмили "мне не смешно". - Выманиваешь, значит, у деток карманные деньги?
- Отвалите от меня, я художник-график, - защищалась Эм. - А "Китти-Китти" не кошачья морда, а брэнд, причем самый популярный среди тинейджеров.
- Тинейджеров, - фыркнул Мэтью. - Слово "подростки" некоторых уже не устраивает?
- Эм, мы все это знаем. - Не дав подруге наброситься на Мэтью, я достала кошелек с "Китти-Китти" и помахала у Эмили перед носом. - Он просто завидует, он же безработный.
- Ничего подобного, у меня творческий отпуск, - поправил Мэтью, следя за освобождавшимся диваном. Подкараулив момент, он в три шага пересек танцпол, прежде чем стайка девчонок успела побросать сумки на стол. - Безработный - это когда денег нет.
- Снова на меня нападаешь? - с наигранной невозмутимостью спросила Эм.
Мэтью закрыл глаза и сжал пальцами переносицу. Это у него называется: "Я спокоен, я абсолютно спокоен".
- Я взял тайм-аут, пока не разберусь, чем хочу заняться.
- На целый год, - сказала Эм тихо, но внятно.
- Да, на целый год, - резко бросил он. - Может, начну рисовать сраную кошку и ляпать ее хоть на яйца, хоть на коробки для школьных завтраков вместо достойной работы!
- А разносить курятину и пасту на высоте пятидесяти тысяч футов достойнее, что ли? - рассвирепела Эм.
- Нет, балда, поэтому я и сделал перерыв!
- На целый год?
- Ребятишки, - сказала я громко, - закройте рты, пожалуйста.
Мэтью прищурился, а Эм высунула язык, после чего оба повернулись ко мне, забыв, о чем спорили. С ними я постоянно чувствую себя учительницей на экскурсии, и это одна из причин, почему мне до зарезу нужен Саймон. Деловой, солидный, положительный Саймон - единственный, кто напоминает мне: я уже выросла. Он и еще… налоговая декларация. Не то чтобы я объединяю их в одну категорию, но чем-то они похожи.
- Значит, сегодня у тебя ночь? - спросила Эм, одернув на дюйм подол маленького черного платья из "Топшоп". - С Саймоном?
- Да, - подтвердила я, снова заправляя пряди за уши. - Сегодня у меня ночь.
- И уже есть план? - спросил Мэтью, растрепав мне волосы. - Не закладывай за уши, выглядишь как грустная мышь. Кому захочется спать с унылой мышкой?
- Мерси. - Я обожгла взглядом пол, не решаясь обижать друга, и глубоко вздохнула. - План еще не придуман. Я зайду к нему, прихватив что-нибудь выпить, и поздороваюсь с его друзьями. Вы же знаете, его приятели меня любят.
Эм и Мэтью ободряюще закивали. Приятели Саймона действительно меня любили. Я была крутой подружкой, которая за компанию могла пойти в "Мятный носорог" праздновать Рождество. Которая по утрам делала бутерброды с ветчиной на всю компанию, всю ночь храпевшую на нашем диване. Которая знала, в чем суть правила офсайда. Вернее, я терпела стриптиз-клубы, резала сандвичи, чтобы мужчины малость протрезвели, и притворялась, что разбираюсь в футболе, но я не считаю это уточнение сколько-нибудь необходимым.
- А потом ты отведешь его в сторонку и скажешь, что он любовь всей твоей жизни и вся эта чепуха с паузой в отношениях заставила тебя понять, насколько сильно он тебе нужен и что ты хочешь от него детей?
Все-таки наша Эмили - натура романтическая.
- Или отведешь его в сторонку и пообещаешь, что сегодня ночью он станет первопроходцем там, где еще никто не бывал? - Направление мыслей Мэтью проходило в плоскости, с романтикой не пересекавшейся.
- Мэтью, фи. Эмили, избавь от банальных советов. - Я потянулась заправить волосы за уши, но остановилась, к большой радости Мэтью. - Я скажу, что пауза в отношениях действительно помогла, у меня было время подумать о том, чего я хочу, и теперь мы готовы выйти на новый уровень.
- Дети?
- Анал?
- О Господи! - Я прижала ладонь к лицу, надеясь, что друзья исчезнут, когда я снова открою глаза. Не вышло. Вон, по-прежнему сидят напротив. - Нет. На оба вопроса отвечаю отрицательно. Особенно меня возмутил Мэтью. О Господи!
Мой друг пожал плечами и сделал большой глоток из бокала.
- Если ты действительно настроена его заинтересовать…
- Вряд ли есть смысл с порога стрелять из пушек по воробьям, - сказала я, в тысячный раз за вечер посмотрев на часы. Почти одиннадцать. Почему Саймона еще нет? Он всегда приходит в "Феникс", когда здесь Пол. - Сначала я предложу поговорить. Мы прожили вместе пять лет, понимаем друг друга с полуслова, нам суждено быть вместе!
- Ага, парни страсть как любят поболтать вечером в пятницу, - саркастически обратился Мэтью к Эм.
- А ведь он прав, - сказала мне подруга. - Ну не насчет анального секса, хотя и тут, пожалуй, тоже. Кто разберет, чего этим мужикам надо…
- Просто так будет разумнее, - отозвалась я. - Саймон теряется на запланированных свиданиях. Ему кажется, я его оцениваю. Он не должен думать, что ему угрожает что-то важное и серьезное, я весело скажу: "Привет, как дела?", завяжется непринужденный разговор, Сай вспомнит, какая я классная и как сильно он по мне соскучился, мы поедем домой, займемся бурным сексом, и все наладится.
- И он забудет о каких-то там своих причинах, которые привели к разрыву, и вы будете счастливы до конца дней? - Мэтью посмотрел на меня в упор и покачал головой: - Фигня какая-то, Рейч.
- Ценю ваше мнение, друзья, - сказала я, вставая и прикидывая, как удобнее пробраться к бару. Единственный способ остановить моих друзей - дать им выпить, и не моя проблема, если Эмили снова будет оплачивать счет на пятьдесят фунтов за химчистку салона такси. - При том что ты ведешь себя как законченный гомосексуалист, а у тебя, дорогая, романы не длятся дольше двух недель с тех пор, как три года назад ты бросила Адама Ротмана в "Пицце экспресс" за то, что он доел твой пломбир с помадкой и сиропом, пока ты ходила в туалет. Еще вина?
- Я тронут. - Мэтью осушил бокал. - Да, давай.
- Вид у тебя сегодня ничего, - сказала Эм. - Ну, можно подумать, что ты старалась.
Сдержав желание врезать ей, я изобразила улыбку:
- Я старалась.
- Вот и видно, - ободряюще улыбнулась подруга, словно и вправду думала, что сказала комплимент.
- Мне кажется, наша дорогая Эмили пытается сказать, что сегодня ты прекраснее, чем обычно, - поправил Мэтью. - Серьезно, ты восхитительно выглядишь.
Вытряхнув весь свой гардероб на пол спальни, я остановилась на обтягивающих джинсах и черной безрукавке с глубоким вырезом. Все это меня классно облегало, но не вызывало мысль "меньше булок надо трескать" (как я надеялась).
- Время сейчас, конечно, неподходящее, но - ты уверена? - спросил Мэтью. - Ну, что надо мириться и возвращаться к прежней жизни?
Блестяще. Намечается очередная душеспасительная беседа. С самого первого дня "паузы" Мэтью готов был разбить Саймону физиономию. Высоко оценив его дружеское участие, я все же не хотела, чтобы это вызвало сложности потом, когда мы снова съедемся. Знаете, вот так ругаешь чужого бывшего от души, а пара вдруг воссоединяется. Я точно знаю - попадала так уже несколько раз.
- Мы не станем мириться, поскольку не ссорились, - напомнила я. - А так - да, уверена.
- Мы же о тебе беспокоимся, - сказала Эмили, старательно изображая заботу. - Ты в последнее время такая жалкая ходишь.
- Жалкая?!
- Зачем тебе лезть из кожи вон? - вставил Мэтью, вовремя меня перебив. - Это он должен умолять тебя принять его обратно после всего этого дерьма с паузой в отношениях. Ты точно не хочешь превратить "паузу" в финал?
- Точно не хочу, - быстро сказала я. - Он мой бойфренд, у нас квартира, мы собираемся пожениться и завести детей; сколько раз еще повторять?
- Но для чего твоей второй половинке целый месяц жить в гостевой комнате, разбираясь в своих чувствах? - Мэтью обожает штампы. - Я не говорю, что вы не были счастливы, но это явно в прошлом. Все меняется, и это не всегда плохо.
- Только не надо о вторых половинках. - Меньше всего я люблю муссировать эту тему. Мэтью и Эмили - безнадежные романтики, именно они не позволяют прогореть магазинам поздравительных открыток. - И нечего преувеличивать, месяца еще не прошло. Раз я не вижу в этом проблемы, то и ты не должен. Саю просто требовалось время, ну, разобраться в себе. Он же самый достойный из всех!..
- Честно говоря, дорогая, у тебя и другие были не ахти. - Мэтью рассматривал свои ногти, избегая встречаться со мной взглядом. - У тебя не лучший вкус в отношении мужчин. И я не хочу, чтобы ты после всего кидалась кое-кому на шею только потому, что он свой, родной и привычный.
- Поддерживаю, - влезла Эмили, сжимая пустой бокал. Да что мне, опять самой в бар идти, что ли? - Многие остаются с самыми никчемными мужиками просто в силу привычки.
- Да ничего подобного! - Я снова встала и осмотрелась. Никаких признаков официантки. - У него хорошая работа, он будет прекрасным отцом, он не зануда, и я его люблю. Кстати, кто хочет выпить?
Эмили подняла руку.
Мэтью сложил свои на груди.
- Интересный порядок приоритетов. М-да, он у тебя просто подарок судьбы.
- Будь вы мои папочка и мамочка, все равно бурчали бы, что он мне не пара, - отозвалась я. - Дальше что? Тошнотворный беленький домик с садиком?
К бару я шла, сдерживаясь из последних сил. У Мэтью есть причина для такой неуместной горячности, придется спустить это на тормозах. Дело не только в заботе обо мне, просто его собственная "половинка" - Стивен - полгода назад ушел к двадцатичетырехлетней модели мужского нижнего белья, и Мэтью до сих пор ужасно переживает. Не то чтобы он не хотел об этом говорить, но всякий раз, стоило вспомнить Стивена, Мэтью впадал в кататонию, а три дня спустя звонил из Мексики с просьбой покормить его кота. Ну, когда у него еще был кот. Это нашему красавцу так аукалась бывшая воздушная профессия и свалившиеся на голову неограниченные средства. Большинство моих знакомых, переживая личную драму, шли в бар, напивались, а потом просыпались в ночном автобусе, идущем в Пекхам. Мэтью, напившись, мчался в Хитроу, садился в самолет и просыпался в Рио. Рядом с парнем по имени Хосе. Мы так толком ничего и не знаем об этом Хосе, но они зафрендили друг дружку в "Фейсбуке", и мы сочли это хорошим знаком.
Я протиснулась через плотную толпу на танцполе и ввинтилась в группу, осаждавшую барную стойку. Сделав заказ, я оглянулась на лучших друзей, которые бешено жестикулировали и демонически хохотали, перебрасываясь сочными словечками. Эта парочка отняла у меня все силы.
Не знаю, что бы я без них делала.
- Привет, сестренка. - Пол навалился на стойку боком, подмигнул барменше и отхлебнул от своей пинты пива, не успела я и рот открыть. - Эмили сегодня как огурец!
- Не раскатывай, - сурово оборвала я его и заказала вино. - Неужели, кроме нее, не осталось счастливых кандидаток, готовых схавать все, что ты пустишь по кругу?
- Господи, да сколько угодно. - Он повернулся спиной и оперся на барную стойку. - Но из-за других ты не будешь писать кипятком.
- Как смешно. - Взяв бутылку, я пошла к столику. Пол, естественно, дышал в затылок… Вернее, наступал на пятки балеток.
- Мэтью, - учтиво кивнул он, тут же присев на ближайший к Эмили стул. - Эм.
Твердо решив сдерживаться, я притворилась, что не замечаю, как подруга залилась краской.
- А почему вы все сидите? - спросил Пол. - Такой отличный диджей!
- Да вот, консультировали твою сестру. - Мэтью взял у меня вино и наполнил бокалы. А-а-а, великая британская традиция напиваться в пятницу после работы! - Серьезное дело, между прочим.
- Она все равно поступит по-своему, - тут же заявил Пол. - Не тратьте пыл.
- Рейч! - Эмили отвела взгляд от моего младшего брата и за эту долю секунды заметила, что вошел Саймон. Я смотрела, как он идет к бару в окружении людей, которых не узнала.
Саймон. Мой Саймон!
Даже не верилось, что я не видела его целых четыре недели. Я почти ощущала, как он поцеловал меня в маковку утром, уходя на работу, и в то же время мне казалось, будто я смотрю на незнакомца. Он был в хороших джинсах и рубашке - в пятницу у них в офисе свободная форма одежды. Если Сай задержался на работе до позднего часа, у него могло возникнуть желание расслабиться и выпить. Возможно, виски с колой, хотя я знала, что по-настоящему ему хочется "Малибу" с лимонадом. Ссутуленные плечи и нетвердая походка позволяли предположить, что он уже выпил пару коктейлей. Саймон выглядел усталым. У меня заболело сердце - так хотелось подойти и поцеловать любимого, но нельзя было. Ведь это не входило в мой план.
Сидя за столом и глуша спиртное, Саймона не вернешь. Я заставила себя улыбнуться - впервые за целую вечность - и крепко взяла Эмили под руку: