Осторожно подвигав бедрами, Рия как бы предложила продолжить.
– Пожалуйста, я клянусь, что не стану в тебя влюбляться. Делай что-нибудь, я хочу…
Натан задумчиво лизнул ее припухшую нижнюю губу.
Проведя руками по его бедрам, Рия снова заерзала.
– Прекрати.
На этот раз она выбрала круговые движения, и Натан невольно задвигался в ответ, вонзаясь в нее во все убыстряющемся темпе.
– Откуда ты знаешь, что делать?
Улыбнувшись, она выгнулась дугой, выставляя напоказ роскошную грудь, заставляя войти в себя еще глубже и лишая его последних остатков самоконтроля.
– Не знаю, все пришло само собой. Какая же я дура, что столько ждала… Ах…
Не в силах больше медлить, Натан стиснул мягкие ягодицы, приподнимая податливое тело и вонзаясь в него изо всей силы. Медленно, но так, чтобы она смогла прочувствовать каждый его сантиметр. А затем еще раз. И еще.
Сгорая от переполнявшего его желания, он чувствовал, что еще пара секунд – и он взорвется в яркой вспышке, но твердо намеревался увести ее с собой. Подавшись вперед, он куснул темный сосок и сразу же почувствовал, как все внутри ее сжимается, вызывая его собственную небывало мощную разрядку.
Придя в себя, он все еще чувствовал, как бешено бьется в груди сердце.
Ну и ладно. Пусть оно хоть прямо сейчас остановится, главное, что все было не зря и ему не о чем жалеть.
Окончательно придя в себя, Натан почувствовал, как дрожит под ним Рия, прижатая к постели всем его весом, и сразу же попытался скатиться на кровать, но она изо всех сил обняла его руками и ногами, заставляя остаться на месте.
– Я слишком тяжелый. Пусти.
Уткнувшись лицом ему в грудь, Рия еле слышно выдохнула:
– Это ничего. Полежи на мне еще минутку… Пожалуйста, Нат…
Обхватив ее лицо руками, Натан ласково потерся губами о ее губы, наслаждаясь стремительными секундами, растянувшимися в целую вечность.
Но стоило лишь его сердцу успокоиться, как в нем сразу же проснулись сомнения и сожаления.
Крепко прижимая к себе все еще легонько подрагивающую Рию, Натан обнял ее изо всех сил, пытаясь показать, как много значила для него эта великолепная ночь.
– Нат?
Одного этого шепотка хватило, чтобы его плоть, все еще остававшаяся внутри Рии, снова напряглась.
– М-м-м?
– Это всегда так?
Нет, не всегда. По правде говоря, у него такого вообще никогда еще не было.
– Если партнер правильный, – выдохнул он, глядя в огромные карие глаза.
– Понятно. – Она легонько пробежалась пальцами по его спине.
– И ты права, к тебе все действительно пришло само собой. Ты невероятно чувственна, и любой мужчина…
От одной мысли о Рии в объятиях другого ему сразу же стало плохо.
Мгновенно напрягшись, Натан резко отстранился, встал с кровати и направился в ванную.
Он ушел.
Открыв глаза и прислушиваясь к тишине, Рия с головой укуталась в одеяло и провела кончиками пальцев по припухшим губам, пытаясь понять, что же она сейчас чувствует. Руки дрожат, бедра ноют, словно она только что пробежала марафон, даже голова болит из-за того, как крепко он стискивал ее волосы, удерживая на месте и доводя до вершины блаженства, красноватые отметины на бедрах…
В конце он все-таки сдался, уносясь вместе с ней в бесконечность и не пытаясь больше ничего контролировать.
Она столько лет отказывала себе в чувственных удовольствиях и свято верила, что первый раз будет странным и неловким. Но она ошиблась. Такое чувство, что она умерла и родилась заново.
Посмотрев на дверь, за которой скрылся Натан, Рия вздохнула.
Где же она перешла черту и нарушила его правила?
Все дело в поцелуях? Или в том, как отчаянно она за него цеплялась? Или, может, не стоило ничего спрашивать? Очевидно же, что чувства и эмоции – это не для него.
Но все это уже в прошлом, и она ни о чем не жалеет. А так она может собраться и прийти в себя, не отвлекаясь на те чувства, что неизбежно вызвала бы его близость.
Главное, что у нее уже никто и никогда не отнимет пережитых мгновений волшебства, они навеки останутся с ней.
А все остальное не важно.
Натану хватило пары минут под душем, чтобы осознать, какой же он все-таки бессердечный ублюдок. Она же ничего от него не требовала, а он не сумел найти для нее ни одного доброго слова. Не убедился, что с ней все хорошо.
Черт, и это в ее первый раз!
Обернув полотенце вокруг бедер, он вышел из душа, только чтобы обнаружить пустую кровать.
Она ушла.
Непонятно на что разозлившись, Натан схватил зазвонивший телефон.
– Я не просил тебя уходить.
– Я знаю, но мне показалось, что так будет лучше для всех. Я позвонила, чтобы сказать, что нашла твоего шафера, и он везет меня домой.
В ее голосе не было и грамма вины, но Натан снова почувствовал себя последней скотиной.
– Натан?
Он лишил ее девственности, а потом едва ли не выгнал на улицу. И это после всего, что у них было этой ночью.
– Нат? Не молчи, пожалуйста, скажи что-нибудь. – Теперь в ее словах были лишь усталость и тоска.
Он резко вспомнил, что ей сегодня пришлось пережить. И все из-за него.
– Рия, прости меня, я должен был…
– Спасибо тебе, Нат, – выдохнула она, не давая ему договорить. Ни сожалений, ни насмешки, одна лишь искренняя благодарность. – За все, что у нас сегодня было.
– Черт, ты не обязана благодарить меня за секс. Я не…
Не кто? Или, наоборот, кто он такой? И что он с ней сделал?
Рия беззаботно рассмеялась, но Натану стало еще хуже. Неужели для нее все это на самом деле было так просто? Одна ночь и ничего больше? Неужели он лишил ее невинности не только физически, и она уже никогда не сможет стать прежней?
– Спасибо, что был со мной этой ночью. И спасибо за доброту. Никто и никогда не делал для меня ничего подобного. Я никогда не забуду эту ночь. И этот секс. – Почему ему кажется, что она заставляет себя притворяться? – До тебя я даже и не подозревала, что бывает нечто настолько потрясающее. Так что спасибо тебе и за это.
Чувствуя, что не заслуживает этой благодарности, так же как не заслуживает и самой Рии, Натан не мог вымолвить ни слова.
– Хорошей тебе ночи, Натан.
Она повесила трубку, и Натан изо всех сил швырнул телефон об стенку, повалившись на кровать, до сих пор пахнущую Рией и сексом.
Уткнувшись лицом в ладони, он почувствовал, как сводит горло и болит грудь. Как в тот день, когда мама рассказала ему о его болезни.
Жалость к самому себе, страх, бесконтрольные эмоции…
Громко выругавшись, Натан сглотнул.
Нет.
Не бывать этому.
Быстро одевшись, Натан заказал кофе и велел горничной сменить простыни. Ни одной женщине не позволено так на него влиять, а значит, нужно немедленно обо всем забыть и больше никогда не вспоминать, что он чувствовал, лежа на извивающейся и кричащей в голос Рии, а потом едва не позволил себе заснуть в ее объятиях, чувствуя себя Натаном Кисом, что когда-то мечтал любить и жить вечно.
Тем Натаном, каким он уже никогда не станет.
Взявшись за ноутбук, он вновь стал тем, кем годами приучал себя быть.
Натаном Рамиресом, всесильным миллиардером, неутомимым искателем приключений и неисправимым одиночкой.
Глава 10
Целиком и полностью сосредоточившись на подготовке к свадьбе, работе в "Тревологе" и избегании родной матери, живущей с ней под одной крышей, Рия не оставила себе ни одной свободной минуты для глупых мыслей и сожалений.
И ей это нравилось. Ее дни были до отказа забиты всевозможными делами, и она едва успевала со всем справляться, а вечерами мгновенно засыпала, стоило лишь голове коснуться подушки.
Но едва только Рия бралась за какие-то рутинные дела, не требующие полной концентрации, как она неизбежно ловила себя на том, что вновь и вновь думает о Натане. Да и неудивительно, учитывая, что им до сих пор приходилось работать бок о бок. В итоге она просто сдалась и решила не обращать на эти мысли внимания.
– С тобой все в порядке? – спросил он, когда они впервые встретились после той ночи.
– Да.
Заправив прядку за ухо, Рия порадовалась, что ее ответ прозвучал так уверенно и спокойно.
Но как же ей хотелось, чтобы он прижал руку к бьющемуся в ее груди сердцу… Ничего особенного, просто немного ласки и тепла. Стоило ей только поймать себя на этой мысли, как она сразу же отстранилась, а Натан, пристально ее разглядывающий, лишь молча кивнул.
И она снова вернулась к делам, но каждый раз, стоило им только встретиться в офисе или поместье, куда он регулярно приходил навещать Роберта, она невольно вспоминала ту волшебную ночь.
Ночь свободы и наслаждения. Но мечты о полете быстро сменялись стыдом и грустью, потому что сам Натан явно не испытывал ничего особенного и не стремился хоть как-то выражать те чувства, которых у него, собственно, и не было. Что ж, похоже, не остается ничего иного, кроме как признать, что у Натаниэля Рамиреса действительно нет сердца, и раз за разом вспоминать его ласки и доводящие до исступления прикосновения. Запах, громкое, отрывистое дыхание, умелые ритмичные движения его плоти внутри ее податливого тела…
Но больше всего ей не хватало общества человека, с которым она успела близко сойтись. Его неукротимой энергии, непрерывного поддразнивания, чего-то неуловимого, что неустанно проскакивало между ними… а теперь между ними возникла непреодолимая стена, и она даже толком не могла понять, кто именно из них двоих ее возвел. Может, они оба?
Проверив кое-какие мелочи в меню для свадебного банкета, Рия захлопнула ноутбук и уже хотела идти спать, когда к ней подошла Джеки:
– Рия, мне нужно с тобой поговорить.
Покачав головой, Рия подхватила ноутбук и встала.
– Нам не о чем разговаривать.
– Тогда почему ты так старательно готовишь свадьбу?
– Для Роберта. Для него я на все готова.
И именно из-за него она все-таки решила остаться в поместье.
– Я знала. Стоило мне только его увидеть, как я сразу же поняла, что он все испортит.
– Ты о чем?
– О Натане. Это все из-за него. Роберт только о нем и говорит, а вчера вообще заявил, что мы не можем сыграть здесь свадьбу, потому что это не нравится Натану. А когда я начала спорить, он поднял на меня голос. Он вообще ни о чем, кроме Натана, уже не думает, и…
– Роберт думал, что больше никогда не встретится с сыном. Неужели тебе так сложно хоть немного за него порадоваться? За них обоих?
Сама Рия искренне за них радовалась. Даже немного завидовала.
– Какая же ты все-таки сильная. Но далеко не все такие… самодостаточные. Я сделала неправильный выбор, но это не значит, что я тебя не люблю. И ты не можешь вот так взять и отказаться от поместья просто потому, что…
– Ты шутишь?
– Нет, я говорю совершенно серьезно. Ты же теперь именно этого хочешь, верно? Я люблю Роберта, и мне страшно, когда он кричит на меня. Так же страшно, как когда я испугалась, что твой отец попытается отобрать у меня тебя.
Ее поступками всю жизнь руководили страх и неуверенность, и впервые вместо того, чтобы злиться, Рия по-настоящему пожалела мать.
– Натан вернулся, но это еще не значит, что Роберт тебя не любит. Думаю, все устроено немного иначе.
– Иначе? Ты только посмотри, как он настроил тебя против меня. Мы годами друг друга поддерживали, мы – это все, что у нас было, а теперь ты даже смотреть на меня не хочешь.
– Ты никогда меня не поддерживала, это я всегда была твоей опорой. И если бы не Роберт, я бы вообще никогда не узнала, что значит беззаботное детство, а теперь я наконец-то познала, пусть и всего на пару часов, что значит жить по-настоящему. Благодаря Натану, так что…
– На пару часов? Ты о чем?
– Не твое дело.
– Ты что, переспала с ним? Дурочка, он не для тебя.
– И это говорит женщина, связавшаяся с женатым мужчиной?
– Роберт хотя бы остался со мной, а Натан уйдет и никогда о тебе не вспомнит.
– Мой выбор не имеет никакого отношения ни к тебе, ни к Роберту, ни к поместью. Пришла тебе пора признать, что у меня есть собственная жизнь. После свадьбы я от вас съеду.
Раньше она об этом лишь подумывала, но теперь приняла твердое решение.
Рия уже собиралась уйти, но Джеки вдруг рассмеялась, и в этом смехе звучала чистая, ничем не прикрытая жалость, заставившая ее замереть на месте.
– Теперь понятно, почему он так настаивал. С самого начала все спланировал, а ты охотно пошла у него на поводу.
– Ты о чем?
– О Натане. Это он настоял, чтобы я рассказала тебе об отце. Он специально все это затеял, чтобы затащить тебя в постель. Ему наплевать на тебя.
Борясь с желанием заткнуть уши руками, Рия до боли сжала кулаки.
– Нет. – Она закрыла глаза, и перед ее мысленным взором сразу возник Натан. – Никуда он меня не затаскивал. Просто не смог бы. Но он первый, кто объяснил мне, что я понапрасну трачу жизнь. Он первый человек, кто искренне обо мне позаботился и попытался хоть как-то помочь.
Когда Рия наконец сумела отыскать Натана в саду, он казался каким-то непривычно грустным и задумчивым. Ничего не говоря, она просто устроилась рядом с ним на скамейке, и он осторожно притянул ее к себе, обнимая за плечи. Такой родной и знакомый…
При всем желании Рия не смогла бы сказать, сколько они так просидели.
– Ты не хочешь, чтобы свадебная церемония прошла в поместье? – Ей совершенно не хотелось нарушать гармонию и тишину, но выхода не было.
– Не хочу. – Натан легонько погладил ее по виску и поцеловал в лоб. И обе эти ласки казались совершенно уместными и естественными. – Я не питаю зла к Джеки, но хочу, чтобы этот дом навсегда принадлежал моей матери, и только ей.
– Тебе ее сильно не хватает?
Опять вопросы… Да еще и о матери. При всем желании Рия не смогла бы придумать лучшего способа заставить его очнуться от сладкой дремы. Вот зачем он сейчас сидит с ней в обнимку? Неправильно все это.
Резко отстранившись, Натан поднялся со скамейки.
– Мой менеджер позаботится о свадебной церемонии, тебе больше не о чем беспокоиться, но пройдет она где-нибудь в другом месте.
– Хорошо, а сам ты на свадьбе будешь?
– Я и так слишком засиделся на месте и предпочел бы уехать прямо сейчас, но я дал тебе слово.
Он так спокойно обо всем говорит… А ведь он один из тех немногих, с кем ей удалось завести хоть какие-то отношения…
– Натан, мы же с тобой друзья?
Несколько секунд он пристально смотрел ей прямо в глаза.
– Мы никто.
– Зачем ты так? Что я неправильно сделала?
– Та ночь была восхитительной, но на твою сегодняшнюю схему у меня аллергия.
– Какую еще схему? Я просто хочу, чтобы мы остались друзьями. Я знаю, что это ты заставил Джеки рассказать мне всю правду. Потому что тебе не все равно. Нат, я…
– Я просто тебя пожалел за то, что они с тобой сотворили.
– Пожалел?
– Да. Ты заманила меня сюда обманом, надеясь наладить наши с отцом отношения, и помогла обрести мир с самим собой. Вот я и захотел отплатить услугой за услугу. Мы друг другу никто. И уж точно не друзья.
– Но почему? Зачем ты строишь из себя последнюю скотину?
– Потому что после такой ночи между нами не может быть дружбы. Я уеду, и мы больше никогда не встретимся.
– Даже в поместье возвращаться не собираешься? Столько трудов, чтобы выгнать нас отсюда, а дом так и будет пустовать?
– Да.
И вот перед ней снова стоит холодный незнакомец. Натаниэль Рамирес.
– Рия, послушай, не зацикливайся на мне просто потому, что я стал твоим первым любовником. Или первым человеком, проявившим немного заботы. – Взяв ее за подбородок, он пристально всматривался ей в лицо, словно желая навечно сохранить ее прекрасные черты в памяти. – То, что ты ко мне испытываешь, – это обычное влечение. Твое тело хочет…
– Повторения банкета? Поверь, я не настолько наивна и отлично понимаю, что мечтаю именно о повторении оргазма.
Похоже, ей все-таки удалось его разозлить. Вот и замечательно. Что угодно, лишь бы не это ледяное спокойствие.
– Неужели ты действительно не понимаешь, в чем разница между хорошим другом, отличным любовником и мужчиной, заслуживающим твоей любви? Я гожусь лишь на одну из этих ролей. Похоже, ты еще слишком мало видела в жизни.
– Ну конечно. А Натаниэль Рамирес, как всегда, знает, что и для кого лучше. Можно попросить тебя об одолжении? Или мой лимит исчерпан?
– Попробуй.
– До свадьбы осталась всего неделя, и я буду несказанно рада, если бы ты сюда больше не приходил. А с Робертом вы можете встречаться и в отеле.
– Зачем тебе это?
– Затем, что поместье десять лет было мне домом. Тебе оно будет принадлежать всю жизнь, а у меня осталась одна-единственная неделя. И я хочу сполна ею насладиться, а твое общество все испортит.
Кивнув, Натан молча пошел прочь, а Рия вновь опустилась на скамейку, чувствуя, как из глаз катятся слезы.
А ведь она почти никогда не плакала. Даже когда думала, что отец ее бросил, а потом узнала, что Джеки всю жизнь ей врала.
Но сейчас она плакала. Обняв колени руками и спрятав в них лицо, она рыдала, не пытаясь понять причину или разобраться в себе, оплакивая и ту маленькую девочку, какой когда-то была, и одинокого, потерянного подростка, и бесчувственную, холодную женщину, которой стала.
Она плакала обо всем и ни о чем, но Натану в ее мыслях места не было. Ее слезы были лишь о ней, и только о ней.
А когда слезы высохли, она поднялась и огляделась по сторонам, понимая, что теперь ей этого мало. Что-то безвозвратно изменилось, и она уже никогда не станет прежней.
После свадьбы она уедет. Бросит работу, найдет какой-нибудь сдельный заработок… Что угодно, лишь бы не бесконечная стабильность в родном городе в обществе Джеки и Роберта…
Рия почувствовала смесь страха и возбуждения.
Вокруг нее целый мир, и спокойная, размеренная жизнь теперь не для нее.
Застыв на пороге кухни, Натан всей душой чувствовал каждый ее всхлип и вздох. Но как бы ему ни хотелось подойти, обнять и утешить, он не имел на это права. Потому что отлично понимал, что плачет она не из-за него. Что это ее способ проститься. Но как же хотелось хоть чем-то помочь, несмотря на то что именно он и заставляет ее уйти…
А что будет, если он позовет ее с собой? Что, если сдастся и предложит уехать с ним до тех пор, пока в них не прогорит испепеляющее пламя огня?
Нет. Понимает ли она сама или нет, но, когда страсти немного улягутся, она неизбежно вернется в привычные рамки, в которых для него не останется места. А он этого не выдержит.
Им никогда не быть вместе.