- Тебе нужно поспать.
Ее пальцы сжали гриву кобылы, затем медленно расслабились, прежде чем она повернулась и увидела Дилана.
- Я не слышала, как ты вошел. Я думала, все спят.
- Тебе-то точно надо выспаться. У тебя усталый вид. - Он сделал несколько шагов, не решаясь подойти так близко, чтобы коснуться ее. - Я увидел, как ты выходишь из дому. Я стоял у окна.
- Я просто проверяла Глэдис. - Эбби прижалась щекой к шее кобылы. Утренний спор казался давно забытым. Похоже, прошли годы с тех пор, как она лежала рядом с ним и чувствовала, как нарастает ее возбуждение. - Пока мои здесь, следующую пару дней, думаю, нам будет трудновато работать вместе.
- Мне и одному найдется над чем поработать. Эбби… - Он хотел крепко обнять ее и делать вид, что все так же просто, как сидеть в гостиной и петь. Он хотел предложить ей ту же неограниченную поддержку, что оказывала ей ее семья, и все-таки между ними, казалось, стояла стена. - Нам нужно поговорить о сегодняшнем утре.
Она знала, что он об этом заговорит, но продолжала ласкать Глэдис.
- Хорошо. Может быть, пройдем в дом?
- Нет! - Он поймал ее, когда она повернулась, поймал, прежде чем успел вспомнить свое решение держаться от нее подальше. - Я хочу побыть с тобой наедине. Черт побери, Эбби, я хочу получить ответы на некоторые вопросы! Ты меня сводишь с ума!
- Мне жаль, что я не могу дать тебе те, которые ты хочешь услышать! - Она глубоко вздохнула и взяла его за руки, стараясь успокоить. - Дилан, когда я возвращалась сегодня домой, я решила все рассказать тебе и быть с тобой предельно откровенной! Возможно, я скажу не то, что ты хочешь услышать, но это будет правда!
Это было все, чего он так упорно от нее добивался, по крайней мере, он так думал! Дилан смотрел на нее при тусклом свете лампочки в конюшне.
- Почему ты так решила?
Она могла уклониться от ответа, и, возможно, имела право сделать это, но ведь когда-то нужно стать честной и с ним, и с самой собой.
- Потому что я люблю тебя!
Дилан не отшатнулся, но и не приблизился к ней, не сделал попытки обнять ее. Он лишь как-то странно взмахнул руками, словно скользя по ней. Эбби почувствовала, как ее тело начало наливаться напряжением.
- Я же предупредила тебя, что это может быть ответ, которого ты от меня не ждешь!
- Подожди минутку! Да подожди же ты минутку! - повторил он, когда она отвернулась. Но в эту минуту он успел заметить в ее глазах вспышку боли. - Ты же понимаешь, что твой ответ не мог не ошеломить меня!
Когда она повернулась, он не протянул к ней руки, потому что она внушала ему ужас.
- Я не знаю, что ответить!
- А тебе не нужно ничего говорить! - Ее голос звучал низко и спокойно, а в глазах появилось выражение легкой заинтересованности. - Я давным-давно знаю, что за свои чувства отвечаю только я сама! Я решила честно рассказать обо всем, потому что поняла: избегая этого и других твоих вопросов, я погружаюсь в пучину вранья, из которой потом вряд ли выберусь! Что касается сегодняшнего утра…
- К черту это утро! - Дилан взял в ладони ее лицо и уставился на него, словно впервые увидел. - Я не знаю, что с тобой делать! Черт возьми, я не понимаю, что мне теперь делать!
Эбби чувствовала, как стало бы легко, если бы можно было очутиться в его объятиях! И попросить помощи. Она прекрасно знала, что он не откажет. Тряхнув головой и заложив руки за спину, она произнесла:
- С этой проблемой я не могу тебе помочь!
Теперь она стала далекой и чужой, но Дилан еще не осознал, что сам виноват в этом.
- Я не хочу снова запутаться в отношениях с женщиной! У меня уже был один неудачный брак! Моя работа заставляет меня быть эгоистичным!
- Я не прошу у тебя никаких гарантий, Дилан! Я вообще ничего у тебя не прошу!
- Это так неприятно, черт побери! Если бы ты спросила меня, собираюсь ли я жениться на тебе, я бы попросил забыть обо всем, что было между нами! Если бы ты спросила, я бы обозначил две дюжины причин, почему наш брак оказался бы неудачным! - Эбби смотрела на него теплыми, спокойными глазами. Он ругал ее, ругал себя, а потом схватил ее в объятия. - Я хочу тебя! И кажется, ничего не могу с этим поделать!
- И не надо ничего делать!
- Замолчи, - пробормотал он и приник к ее губам.
Все было так, будто бы этого дня и не было в их жизни. Дрожь, страсть, жар были так же сильны, как прежде. Эбби расслабилась, словно поняв, что нужна ему, чтобы смягчиться. Ее губы были энергичны и голодны, реагируя на каждое его прикосновение. При тусклом свете лампочки он видел лишь порхание ее ресниц над то закрывающимися, то открывающимися глазами, подглядывающими за каждым его поцелуем. В конюшне стоял сильный дух животных и сена, но обнявшие его руки источали нежный аромат туалетного мыла.
- Я не хочу ни о чем говорить, - произнес Дилан, скользнув губами по щеке Эбби. - Я даже не хочу сейчас ни о чем думать!
- Я тоже. Но я дам тебе ответы на все твои вопросы! Обещаю!
Дилан кивнул, но тут же подумал, не ответила ли она уже на них?
Глава 11
В доме поднялась суматоха, когда у Глэдис начались схватки. Эбби занималась своими обычными домашними делами, отец прохлаждался возле нее. Земля снова подсохла, и на ней стали проклевываться островки новой жизни. Ботинки отца весело ступали по земле в каком-то собственном веселом ритме. Эбби никогда не утомляли его бесконечные рассказы о кочевой жизни. Даже притом, что в большинстве этих историй она уже была прямой участницей, она умела отстраняться от реальности и представлять себе эту жизнь как сплошную роскошь, возбуждение и премьеры.
- Я тебе говорю, Эбби, это шикарная жизнь! Город за городом, город за городом! Какая прекрасная возможность узнать мир!
Отец никогда не упоминал о драках, о пьянках, о вечном табачном дыме и безразличной публике. Такого в мире Фрэнка О'Харли просто не существовало, и Эбби очень уважала его за это.
- Вегас - вот достойное место! Неоновые подсветки, грохот автоматов! Люди, вальсирующие в вечерних одеждах в восемь часов утра! Ах! Я бы много дал, чтобы снова поиграть в Вегасе!
- Ты еще побываешь там, папа!
Возможно, не на Стрип, но он еще поиграет в Вегасе! Так же как и в других городах страны. Такой человек, как Фрэнк О'Харли, скорее перестанет дышать, чем прекратит работать! Это у него в крови, как он сам неоднократно повторял жене и дочерям. Именно поэтому он шел с дочерью в конюшню ранним утром, хотя обычно поднимался с постели не раньше полудня. За это Эбби любила его еще больше.
- Эта ферма… - Фрэнк остановился, но боялся дышать полной грудью, - предполагаю, тебе нравится? После вашей бабушки я должен был унаследовать ферму в Ирландии и никогда бы ее не оставил! - Ранние воспоминания оказались довольно болезненными, хотя в них было больше мечтаний, чем воспоминаний. - Ты счастлива, Эбби?
Она задумалась. Ей показалось, что ее ответ важен для отца. Ферма принесла ей стабильность и личное удовлетворение. Дети… Эбби улыбнулась, вспомнив их жалобы на удаленность школы и свое волнение, когда их увозил автобус. Дети - это ее корни, гордость и любовь, которую не опишешь словами. И Дилан. Он внезапно принес ей и страсть, и огонь, и спокойствие. Он наполнил ее жизнь новым смыслом, хотя она отдавала себе отчет во временном характере их отношений. Но и этого ей было достаточно!
- Теперь я более счастлива, чем много лет назад. - Это было близко к правде. - Мне нравится все, что я здесь сделала! Это для меня важно!
Фрэнк никогда не мог понять людей, счастливо живущих на одном месте. Но он всегда хотел, чтобы его дети получили то, чего они хотели больше всего. А что это было, для него не имело никакого значения!
- А твой писатель? - Фрэнк методом проб и ошибок нащупывал правильный путь. - Ну же, Эбби! Нужно быть совершенно слепым, чтобы не заметить, как ты на него смотришь!
- Я люблю его! - Странно, как легко вылетели заветные слова! Ни острой боли сожаления, ни приступа опасения!
- Я это заметил. - Фрэнк присвистнул. - Так мне следует поговорить с ним?
Эбби на мгновение остолбенела. Потом разразилась смехом.
- О, нет, папа, нет! Тебе не нужно с ним говорить! - Она остановилась и поцеловала гладко выбритую щеку отца. - Я люблю тебя, папа!
- Ты и должна меня любить. - Он ущипнул ее за подбородок. - Теперь я могу признаться, что нас с мамой беспокоит то, что ты живешь тут одна и пытаешься со всем справляться самостоятельно. - Он широко улыбнулся и поправил ей волосы. - Мама утверждает, что у нас нет причин волноваться за тебя, но я все равно волнуюсь.
- Не надо волноваться. Мы с мальчиками живем хорошо. Ведем такую жизнь, как нам хочется.
- Так легко говорить, но отец всегда беспокоится за своих дочерей. Шантел доставила нам немало неприятностей, будучи подростком, но сейчас я за нее спокоен. А Мадди заговорит зубы кому угодно.
- Как и ее папочка.
Он снова широко улыбнулся.
- Как и ее папочка. Но с тобой все иначе. В детстве ты не давала нам ни малейшего повода для беспокойства, а потом… - Он осекся. Было несправедливо сейчас рассказывать ей, сколько мучительных часов он провел в размышлениях о том, что происходило в ее жизни, о ее разбитом сердце, борьбе за существование. Будучи заботливым человеком, он никогда не горевал о своем зяте. Он лишь молился о том, чтобы у дочери был мир в душе. - Но теперь, когда я вижу, что ты, если я не ошибаюсь, встретила хорошего, достойного человека, я за тебя спокоен.
Теплый, почти нежный утренний ветерок что-то шептал ей на ухо. Как изменилась погода за последние несколько недель!
- Наши отношения с Диланом - не то, что ты думаешь, папа.
- Но ты же сама говорила…
- Я помню, папа, что я говорила. - Она поддала ногой маленький камешек на тропинке. Жаль, что с другими препятствиями нельзя справиться так же легко! - Он не останется здесь. Такая жизнь не для него. А я никуда отсюда не уеду, потому что эта жизнь для меня!
- Никогда не слышал большей ерунды!
Эбби открыла дверь конюшни, и, хотя он и не собирался заходить туда, Фрэнк все же последовал за ней. Он много лет нес свой крест, ведя свою семью по стране, всегда находя выход из трудных положений, выкручиваясь из разных ситуаций. Так разве сейчас он не должен помочь своей Эбби?
- Любящие люди обычно легко договариваются, а не жертвуют собой! - Эбби знала, что отец не признает никаких жертв. - Всегда можно найти компромисс! С одним тебе это не удалось… - Фрэнк не назвал имени Чака, оно застряло у него в глотке. - Но на компромисс должны согласиться оба! Если на компромисс идет лишь один, он становится похожим на тонкую резинку, которая в любой момент может разорваться и поломать всю конструкцию!
Эбби смотрела на отца. Он не был красив, но был очень привлекателен, с его маленьким, проворным телом и всегда оживленным лицом. Часто он играл клоунов, потому что смешить людей было его призванием, и он это чувствовал. Но он никогда не был дураком!
- Ты большой мудрец, папа! - Эбби нагнулась и поцеловала его. Она прекрасно помнила те времена, когда он поддерживал ее после гибели Чака. - Дилан совсем не такой, как Чак! И теперь я начинаю понимать, что в свое время легкомысленно выскочила замуж за увлекающегося, безответственного человека!
- Хотя бы скажи мне, как этот Дилан относится к тебе?
- Я не знаю! - Эбби включила свет. - Мне кажется, что я не хочу выходить за него замуж, это сделало бы ситуацию еще сложней. Но ты не волнуйся! - Она положила руки отцу на плечи. - Я тебе уже сказала, что счастлива здесь! Я не ищу человека, который заботился бы обо мне! Однажды я уже сделала так, папа!
- И он действительно оказался не на высоте.
Эбби засмеялась и снова поцеловала отца. Если Фрэнк О'Харли начинает выходить из себя, это нечто.
- Я не заставляла Дилана заботиться обо мне, папа, однако в это время я не могла заботиться о нем! Ты очень хорошо понимаешь, что это вовсе не похоже на брак! Просто на некоторое время мы составили одну команду, как у тебя с мамой!
- Но мальчики-то нуждаются в мужском воспитании!
- Я знаю, - виновато прошептала Эбби, - но я не могу дать им все!
Фрэнк сдержался, услышав в ее голосе и сожаление, и вину. Он сжал руки дочери.
- Ты прекрасно их воспитала! Каждый, кто скажет иначе, будет иметь дело с Фрэнком О'Харли!
Эбби засмеялась, вспомнив некоторые драки. Отец, хотя и был невелик ростом, но подраться любил.
- Папа, почему ты не помогаешь мне кормить лошадей?
Тот осторожно отодвинулся.
- Я не знаю, как это делают! Я же городской человек!
- Подойди сюда! Посмотри на жеребенка!
Фрэнк пошел к первому стойлу, но тут внимание Эбби отвлеклось на Глэдис. Быстрыми шагами она подошла к стойлу Глэдис и кинулась к рожающей кобыле.
- В чем дело? Что случилось? - суетился позади нее Фрэнк. - Это больно? А не заразно?
Эбби старалась не рассмеяться, именно в это время она осматривала кобылу.
- Рождение детей никогда не было заразным, папа! Иди на кухню, возьми мою телефонную книгу и вызови ветеринара!
Фрэнк разразился очередью американских и ирландских проклятий.
- Тебе нужна горячая вода?
- Только вызови ветеринара, папа, и перестань волноваться! В этих делах я - дока!
Отец унесся и не возвращался. Впрочем, Эбби и не ждала его. Наверное, побежал к Дилану. Вдруг, обернувшись на шорох, она, к своему удивлению, увидела голову Шантел, просунувшуюся в стойло.
- Нужно приготовиться раздавать сигары? - спросила та усмехаясь.
- Поторопись! Папа уже вызвал ветеринара?
- Я сам вызвал! - Дилан встал рядом с ней. - Фрэнк ворвался в кухню и потребовал горячей воды! Я отвел его в гостиную, чтобы его успокоила ваша мама. Как дела у Глэдис?
- Неплохо. - Эбби смотрела на сестру, нарядившуюся в шелковую блузку, причесанную, с отполированными ногтями. - Ты встала довольно рано!
Шантел только пожала плечами, не собираясь напоминать, что когда ваша жизнь начинается с шестичасовых телефонных звонков, приходится привыкать к ранним вставаниям.
- Я не могла пропустить такое волнующее событие! - По-женски сочувствуя кобыле, она присела на корточки и спросила Эбби: - Я могу чем-нибудь помочь?
- Да все уже сделано! - объявила Эбби.
Так вместе с Диланом они помогли появиться на свет еще одному жеребенку. Прищурив глаза, Шантел смотрела на них обоих. Между этими двоими явно существовало товарищество и сотрудничество. "Возможно, я недооценила его", - подумала она. Вообще-то она редко ошибалась в людях. Разве что в далекой юности.
- Все еще продолжается? - Растрепанная после сна, утонувшая в своем комбинезоне, у стойла появилась заспанная Мадди. - По требованию ветеринара я должна передать ему сообщение о состоянии лошади. Сам он где-то в другом месте, но обещал вскоре приехать. - Она смачно зевнула. - Папа нагрел воду на всех четырех горелках и грозится вызвать ветеринарную службу, если твой ветеринар немедленно не явится. Ты не можешь выпить даже чашки кофе?
- Мы собираемся вязать четыре розовых ботиночка! - ответила ей Шантел, поднимаясь с колен и отряхивая брюки.
- Ты бы это видела! - Мадди перевела заспанные глаза на жеребенка. - Эй, подождите, пусть он не двигается! Я сбегаю за своей камерой! Ребята в танцклассе не поверят! - Она быстро выбежала из конюшни.
- Ну ладно, теперь, когда волнения улеглись, я, пожалуй, поковыляю в дом и уговорю папу вылить часть кипятка, а заодно и сварю себе кофе, иначе просто умру!
Шантел прогулочным шагом двинулась к дому, протянув за собой шлейф изысканного аромата.
- Ваша семейка - это что-то особенное! - заметил Дилан.
- Да, - согласилась Эбби, вытирая пот с лица рукавом рубашки. - Я знаю!
* * *
Когда Мадди предложила совершить конную прогулку, Эбби немного перестроила свой график работ и оседлала Джадда. Дилан работал, а родители не интересовались делами своей троицы, предоставляя им полную свободу действий, как делали это и прежде. Эбби проследила, как Мадди подогнала стремена, а потом повернулась к Шантел.
- Тебе чем-нибудь помочь? - спросила она.
- Спасибо, думаю, справлюсь сама! - Шантел подтянула подпругу на небольшой кобылке.
- Я не думала, что ты поедешь с нами! - Осторожная Эбби еще раз проверила седло. - Вообще-то Матильда очень спокойная и послушная кобылка!
Шантел застегнула воротник своей блузы.
- Мы немного проедем вперед.
Как и раньше, Мадди вскочила в седло со спортивной непринужденностью. Шантел долго колебалась, возилась, но, наконец, сумела забраться в седло. Эбби решила держать Джадда на прогулке рядом с сестрой.
- Мы поднимемся по этой дороге. Она идет по восточной стороне нашего поля, где посеяна трава и где через несколько недель мы начнем сеять овес.
- Сеять овес… - Кобылка Шантел стояла смирно, пока она лениво смотрела вокруг. - Ты стала совсем деревенской!
Мадди захихикала:
- Ладно, мисс Голливуд, поехали дальше! Шантел пригнулась в седле:
- Лучше, мисс Нью-Йорк, помчимся! Эбби от удивления раскрыла рот, а Шантел нажала пятками на бока Матильды и послала ее вперед. Мадди закричала, чтобы предупредить сестру об опасности бешеной скачки, но потом поняла, что в этом нет необходимости.
Шантел, смеясь, красиво неслась вперед.
- Всегда полна неожиданностей, - улыбалась Мадди, повернувшись к Эбби.
Та едва удерживала заскучавшего Джадда.
- Чего мы ждем? - спросила она.
Более половины мили она проехала спокойно, полностью соответствуя темпу, заданному Мадди. На них нахлынули воспоминания детства. Шантел всегда верховодила. Даже при изнурительном расписании поездов и автобусов и остановках на одну ночь они умудрялись драться и играть, как большинство детей. Ведь до рождения они были одним целым. И ничто это не изменит.
Они подъехали, задыхаясь и смеясь, а Шантел уже ждала их на вершине гребня.
- Где ты научилась так лихо ездить верхом? - поинтересовалась Мадди.
Шантел лишь взъерошила волосы.
- Дорогая, если ты глотаешь витамины и бегаешь по десять миль каждый день, это еще не значит, что ты единственный спортивный человек в семье О'Харли. - Когда Мадди фыркнула, она широко улыбнулась. Голливудская актриса исчезла, перед ней была женщина, любящая шутку. - Я только что снялась в вестерне, "Вайоминг в 1870-х годах". - Она выгнула спину и округлила глаза. - Клянусь, я провела в седле больше времени, чем любой погонщик скота. Убрала с бедер полдюйма.
Эбби придержала Джадда.
- Это тебе не громкие премьеры и обеды в "Ма мезон", правда?
- Нет. - Затем она отбросила волосы назад и пожала плечами. - Но если в тебе есть хоть капля ума, ты делаешь то, что делаешь лучше других. Не этим ли и ты занимаешься?
Эбби посмотрела на землю, которую так стремилась сохранить.
- Воспитывать детей и сеять овес? Да, полагаю, это у меня получается лучше всего.
- Не скажу, что я тебе завидую, но точно - я тобой восхищаюсь.
Они пустили лошадей шагом, Шантел посередине, Эбби слева, а Мадди справа, в той же последовательности, что и тогда, когда они вместе выступали перед публикой.
Мадди старалась заставить свою лошадь идти в ногу с лошадью сестры.