- Да, - голос его был тверд и звучал уверенно. - Я совершенно не заинтересован причинять вам какие бы то ни было неприятности. - И на губах его появилась странная усмешка. - Собственно, мне бы менее всего хотелось доставить вам неприятности.
Его уверенность, дополненная до странности чувственной улыбкой, привела к тому, что Фриско почувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Более того, ей даже и дышать сделалось труднее.
- Ну так и что же вам нужно? - набравшись смелости, задала она вопрос.
- Мне нужна фирма вашего отца, - без экивоков ответил он. - Но ведь об этом вы и раньше знали, так или нет?
- Да, тем более что ваши намерения вы не слишком-то пытались замаскировать.
- Это было бы напрасной тратой времени, - он пожал плечами. - А я терпеть не могу попусту тратить время.
- Что, невыгодно? - ласково поинтересовалась она.
- Совершенно невыгодно, - подлаживаясь ей в тон, ответил он. - Денег не прибавляется, удовольствия никакого.
- Теперь понятно.
- Не уверен, что вам действительно понятно. - И его улыбочка как-то искривилась, словно бы съехала набок. - Впрочем, все это не суть важно. Главное, что я придумал, как уже и говорил вам, вариант, как выйти из сложившейся ситуации, разрешить вашу проблему.
- Мою проблему?!
- Ну а чью же? - поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, категорично заявил: - Черт возьми, не мою же, в конце-то концов!
- Слушайте, а вы что же, и вправду уверены, что так вот запросто можете забрать нашу фирму себе? - и она энергично прищелкнула пальцами.
- Совершенно уверен.
Она тотчас же поверила. Непонятно почему, но поверила сразу и окончательно. Фриско не оставляла уверенность, что прежде чем прийти к ней на встречу, этот человек действительно все продумал самым серьезным образом и нашел выход из ситуации, которая и в самом деле касалась не только отца, но и ее самой. Не случайно же говорят, что когда любишь, отдаешь частичку своей души, даже если это и оказывается против собственных же принципов.
И вновь Фриско сдалась.
- Что ж, ладно, я слушаю вас.
Он сделал большой глоток пива, несколько помедлил, как если бы собирался с духом, - да, именно так это казалось со стороны, - затем поставил бокал на стол и посмотрел ей прямо в глаза.
- Прежде всего я хотел бы узнать: ваша мать уже в курсе случившегося, Гарольд ведь намеревался все ей рассказать?
- Нет, - она удержалась, чтобы не покачать головой, ибо голова ее прямо-таки разламывалась. - Во всяком случае, сегодня утром, когда я уезжала от них, он ничего матери еще не сказал. Правда, пообещал, что непременно скажет.
- Тут есть телефон, - и Лукас указал на аппарат, висевший на стене в коридоре, который вел в сторону туалетов. - Позвоните ему и выясните это наверняка.
Она раскрыла было рот, но Маканна упредил ее вопрос:
- Это чрезвычайно важно, Фриско Бэй. И в том случае, если окажется, что он еще не сообщил супруге, скажите ему, чтобы он немного повременил.
- Но ведь деньги должны быть возвращены на счета фирмы как можно быстрее, - напомнила она.
- День-другой плюс-минус большой роли не сыграют, - сказал Лукас. - А теперь, пожалуйста, позвоните. Мне нужно это знать наверняка.
Скажите пожалуйста, знать наверняка… Если Лукасу Маканне что-то нужно, извольте все бросить и кинуться выполнять его распоряжения. Так рассуждала Фриско, направляясь к телефону. Она была так взволнована, что даже не отдавала себе отчета в том, что думает о Лукасе словами Джо.
Ей повезло, отец сам поднял трубку: по крайней мере Фриско была освобождена от необходимости объяснять матери, почему это вдруг ей понадобилось звонить на ночь глядя.
- Нет, пока еще не сказал, - ответил Гарольд на ее прямой вопрос. - Но, Фриско, как мы и договаривались, я непременно все ей расскажу.
Интересно, когда именно? Она подумала, что, наверное, отец сначала намерен заняться с матерью любовью, а уж потом выложить ей все начистоту. Подобно большинству детей, Фриско старалась вовсе не думать о том, что родители могут находиться в интимных отношениях друг с другом. В этом сказывалось отсутствие зрелости.
- Знаешь, папа, я хочу, чтобы ты немного обождал с признанием, - сказала она. - Давай договоримся, что пока я тебе не перезвоню, ты ничего маме рассказывать не станешь.
- Да, но почему? - он был расстроен и вместе с тем обрадован. - Ведь не далее как сегодня утром ты настаивала, чтобы я все рассказал не мешкая. Я что-то не совсем тебя понимаю. Или у тебя появились новые идеи?
- Папа, мы тут сейчас сидим с мистером Маканной, - и Фриско тяжело вздохнула. - Возможно, нам удастся придумать какой-нибудь выход.
- Ты и вправду так считаешь? Честно?! - спросил он с такой надеждой в голосе, что Фриско сделалось даже неудобно.
Впрочем, так же дискомфортно ей было, когда в его голосе звучало неприкрытое отчаяние. О проклятье! Она и злилась, и сочувствовала. И ведь никуда не денешься - родной как-никак отец. И почему он такой слабовольный?!
- Да. Возможно. То есть, я надеюсь, так будет вернее. - Она вновь вздохнула. - Я сделаю что смогу, папа.
Он даже не пытался скрыть своего облегчения. Возвратившись за столик, где ее терпеливо поджидал Ма-канна, Фриско более всего хотела оправдать надежды, которые она зародила в душе отца.
- Ну так и?.. - поинтересовался он, едва только она уселась на свое место против него. - Сказал он или еще нет?
- Нет, - она почувствовала, что ей сейчас тяжело говорить: нервный спазм сдавил горло. - Он… гхм… Он хотел сказать ей позднее, перед самым сном, - с максимальной деликатностью объяснила она.
- Что ж, это даже и неплохо, - он ухмыльнулся.
Видя, что Фриско терпеливо выжидает, Лукас убрал с лица улыбку и перешел к делу.
- Полагаю, что к этому моменту вы более не заблуждаетесь относительно моей возможности взять под свой контроль ваш семейный бизнес? И это никак не связано с тем, согласится ли ваша мать внести на счет компании недостающие средства или нет. Те самые, что несколько ранее "позаимствовал" ваш отец. - Лукас приветственно поднял в ее направлении бокал и сделал большой глоток пива. - Так ведь, я полагаю?
И, как ни горько ей было все это слышать, Фриско кивком головы подтвердила правоту слов собеседника.
- Хорошо, что мы тут сходимся. Потому что из этого как раз и вытекает тот самый вариант, который мне хотелось бы обсудить с вами. - Он сделал небольшой глоток из бокала, - Я готов внести за вашего отца украденные им суммы. Это оградит его от тюрьмы за растрату. И при этом согласен сделать все втихую, так, чтобы вашей матери ничего не стало известно. - Он улыбнулся одной стороной рта, заметив, как болезненно отреагировала Фриско на упоминание о тюрьме.
- И что? - поинтересовалась Фриско, понимая, что Лукас высказал лишь часть своего плана.
- Кроме того, я согласен заплатить по всем накладным, - продолжил он. - И еще намерен вложить в фирму столько денег, сколько необходимо для ее дальнейшего развития.
- Вы все сказали? - голос у Фриско был каким-то совершенно чужим из-за чрезмерной сухости в горле. Понимая, что вся его щедрость неспроста, Фриско боялась даже подумать о том, чего же именно он потребует взамен.
- Еще одна деталь, - мягко произнес он. - Я также согласен заплатить все долги вашего отца, которые он наделал в резных казино.
Боже праведный, мысленно воскликнула она, чувствуя страх и отчаяние. Все складывалось намного хуже, чем она даже предполагала.
- И что же именно вы хотите в ответ на вашу невероятную щедрость? - поинтересовалась она сдавленным шепотом. - Что, иначе говоря, рассчитываете поиметь с этого вы?
- Вас.
- Как?.. - от внезапной неловкости она часто заморгала.
- Вашим родителям ровным счетом ничего не придется предпринимать. А я получаю вас, - тут он отрицательно замотал головой. - Впрочем, я неточно выразился. Отец ваш должен убраться из фирмы, так чтобы его духа там не было. Я переговорю с членами правления компании, они обязательно предложат для него какую-нибудь синекуру. Но при этом ваш отец должен будет переписать все свои акции, весь свой пакет на ваше имя.
- Но… но… - Фриско замолчала, пытаясь все услышанное осмыслить. - Я не вполне понимаю. Допустим, владельцем отцовской части акций сделаюсь я. И что это меняет?
- Мы с вами, вы и я, станем управлять фирмой.
- Но ведь я даже не работаю в этой компании, - мягко воскликнула она. - И потом, у меня есть своя работа.
- А вот ее придется оставить. Вы будете работать в компании "Острое лезвие".
- Как?! - Фриско ушам своим не могла поверить. Также не могла она понять, отчего ее работа в "Остром лезвии" способна все изменить. Тем более что ведь и нынче она имела на руках контрольный пакет акций. И Фриско поспешила объяснить это Лукасу.
- Я знаю, - ровным голосом ответил он. - Но вы несколько поторопились, ибо я еще не закончил. У меня есть одно условие.
Условия, еще условия… Фриско напряглась, не зная, чего именно ожидать, и потому ожидая самого худшего.
- Вы должны будете отказаться от своей квартиры и переехать ко мне, чтобы не только работать, но и жить со мной, деля дом и постель.
Фриско, не находя слов, недоуменно уставилась на него. Она едва ли была бы так поражена, если бы Лукас потребовал, чтобы она устроила стриптиз прямо здесь, посреди бара.
- Но… почему?! - выговорила она наконец после того, как дар речи вернулся к ней.
- Потому что вы очень возбуждаете меня, - просто сказал он. - И потому что я хочу с вами спать… постоянно, я бы так сказал.
Этот человек был болен, серьезно и необратимо болен. Он совершенно выжил из ума! Наглый сумасшедший! Если не хуже того…
- Вы в своем уме?
Неужели же он и сейчас расхохочется?
- Видите ли, я деловой человек, - заговорил Маканна, отсмеявшись и успокоившись. - Я вам предложил свои условия. Они могут вам нравиться или нет, однако они именно таковы.
- Но вы, должно быть, шутите?
- Уверяю вас, ничуть. Ваше дело - согласиться или отвергнуть предложение.
Глава 11
- Что ж, мечтать вам никто не запретит, Маканна! - Испытывая самые противоречивые чувства, от раздражения и ненависти до каких-то более сложных и потому труднее переводимых в слова эмоций, о которых, впрочем, она не хотела задумываться, Фриско с шумом отодвинула свой стул и сделала два шага от столика. - Живите с надеждой, умрите в отчаянии.
Ей казалось красивым вот так уйти: высказать что хотела - и гордо удалиться. Однако полностью планам Фриско не суждено было сбыться. Шутовской голос Лукаса буквально остановил ее на полушаге.
- Знаете что, Фриско Бэй, сразу же по приходе домой я советую вам позвонить отцу, - искренне посоветовал он.
- А в чем дело? - лицо ее приняло неприступное выражение.
- А в том, что вам не худо ему позвонить и напомнить, что он обязан, не затягивая, немедленно рассказать обо всем своей супруге. Так-то вот.
- Черт бы вас побрал!
Он в ответ лишь усмехнулся.
- И вам того же. Но все это эмоции, пустое сотрясание воздуха. Вам бы лучше сесть да успокоиться немного. Ведь как-никак у нас деловая встреча.
Сгорая от гнева, Фриско огляделась по сторонам и только сейчас обратила внимание на то, что компания за соседним столиком с интересом посматривает на нее. Все четверо мужчин были как на подбор носатыми и отвратительными. Всем своим видом выражая крайнее и глубочайшее отвращение, она тем не менее вернулась и села на прежнее место.
- Это чистой воды шантаж, - сказала она тоном, который должен был соответствовать выражению ее лица.
- Ничего подобного, - решительно не согласился он. - Я делаю вам честное деловое предложение.
- Честное! - И Фриско ледяным тоном рассмеялась ему в лицо. - То, что вы сказали, - это попытка купить себе сексуальную партнершу, вот что это такое!
- Опять неверно, Фриско Бэй. Я делаю серьезное и многогранное предложение, и вы не хуже меня это понимаете.
Фриско никак не отреагировала на последние его слова, да, впрочем, никакой реакции Маканна от нее и не ожидал.
- Дышите глубже, Маканна, - резко сказала она. - И прекратите называть меня Фриско Бэй!
- И все-таки я вовсе не против того, чтобы сделать вас деловым и сексуальным партнером, - не унимался он. - И кроме того, я намерен и впредь называть вас Фриско Бэй. - Он усмехнулся и поднял в ее направлении бокал. - А вы можете называть меня Маканной. - И улыбка сделалась широченной, от уха до уха. - Или по-другому, если другое придет вам на ум.
Тут Фриско подумала, что негоже мужчине выглядеть таким привлекательным, оставаясь в то же время наглым и бесцеремонным.
- Я никогда не унижусь до того, чтобы говорить непристойности вслух, - парировала она.
И вновь он рассмеялся, как если бы пришел в очередной раз в восторг от ее сообразительности.
Она нахмурилась, успокаивая себя: ей очень уж не хотелось потерять терпение и сделать какую-нибудь глупость, за которую позднее придется краснеть.
- Если вы будете так вот хмурить лоб, у вас раньше времени образуются морщины. Расслабьтесь, дитя мое. - Он взмахнул рукой в направлении ее бокала. - Глотните вина. Вино снимает излишнее напряжение.
Как раз этого Фриско и боялась. Не притрагиваясь к бокалу, она сложила на столе руки, прищурилась и взглянула на него.
- Скажите, вы что же, на полном серьезе делали мне это чудовищное предложение? - поинтересовалась она. - На полном серьезе?!
- Какие же тут могут быть шутки.
- Но это же невозможно! - вполголоса воскликнула она, чтобы не привлечь внимание носатых людей из-за соседнего столика.
- Почему же, позвольте узнать?
Невозможно. От злости Фриско даже скрипнула зубами. Этот человек и сам был невозможным. Чувствуя на своем затылке любопытствующие взгляды, Фриско мотнула головой, как бы желая освободиться от них. Движение вызвало боль.
- Я не намерена продолжать этот разговор здесь.
- В таком случае куда поедем: к вам или ко мне? - Он явно издевался над ней и понимал, что она это чувствует.
- Знаете, Маканна, вы делаетесь все более неприятным мне.
- А вот это грустно. - Он картинно вздохнул. - Потому как я, например, все более хотел бы заняться с вами любовью, Фриско Бэй; у нас были бы прохладные жесткие простыни и длинные, полные жаркой страсти ночи.
В нескольких словах ему удалось нарисовать картину, от которой все существо Фриско наполнилось испепеляющим жаром, а в сознании вспыхнул тревожный сигнал.
- На меня такого рода разговоры совершенно не действуют, - убийственно спокойным голосом произнесла она. И прислушалась к себе, удивляясь тому, как тело отреагировало на его слова.
- Да я ведь так просто сказал, от полноты чувств, - он пожал плечами. - Ну так как же все-таки, намерены вы серьезно обсуждать мои предложения или пойдете звонить отцу? Представляю, как старик расстроится, узнав, что наша беседа ни к чему не привела.
Фриско сдалась. За несколько последних дней ей уже столько раз приходилось сдаваться и опускать руки, что она как бы даже начала понемногу к этому привыкать. Стараясь не обращать внимания на затопивший ее внутренний жар, она поднялась из-за столика, сверкнула глазами в сторону любопытствующей четверки за соседним столиком, затем высоко подняла голову и гордо, как настоящая королева, двинулась к выходу.
Маканна не отставал. Он двигался рядом, но не так, как лакей сопровождает лицо королевской фамилии, а скорее как ищейка идет возле своего хозяина.
Едва только они покинули ресторан и оказались на тротуаре, Фриско резко остановилась и обернулась к нему.
- Поговорим у меня, - сказала она таким голосом, который должен был бы осадить любого нахала. - Но сразу хочу вас предупредить, что это будет именно цивилизованная беседа. Не дай Бог вы позволите себе хоть какую-то вольность, вам тотчас же придется пожалеть.
Маканна сделал серьезное лицо и поднял согнутую в локте руку - принятый знак мирных намерений.
- Клянусь честью, буду вести себя как самый настоящий джентльмен, - пообещал он. - Поведение мое будет совершенно безупречным.
- Я очень на это надеюсь, - предупредила она, понимая, что в случае чего едва ли окажется в состоянии дать Маканне достойный отпор. - В моем доме отлично работает служба безопасности, - не преминула она сказать, намеренно опустив ту немаловажную подробность, что единственный охранник - дядечка весьма преклонного возраста, готовый при малейшем намеке на опасность грохнуться без чувств.
Сдержанно вздохнув, Фриско повернулась и зашагала к своей машине, припаркованной у самой обочины.
- Нам в сторону центра.
- Я знаю, - перебил ее Маканна. - Именно там я и оставил свой автомобиль. - Он улыбнулся. - Так, знаете, на всякий пожарный случай.
Этот мужчина не на шутку начинал действовать ей на нервы. Фриско изо всех сил сдерживалась, чтобы не дать волю руке, которая в который уж раз так и тянулась к его наглой роже, расплывающейся в улыбочке. Чтобы не доводить до беды, она взяла в эту рвущуюся в бой руку ключи. Подойдя, Фриско открыла автомобиль.
- Я подвезу вас, - мрачно произнесла она, досадуя на то, что приходится быть элементарно вежливой и оказывать этому человеку услугу, которую он уж никак не заслужил.
- Буду вам чрезвычайно признателен, - нарочито серьезно ответил он и, обойдя автомобиль, уселся спереди на пассажирское кресло.
Некоторое время ехали молча: сначала на автомобиле, затем в кабине лифта на этаж, где жила Фриско. Молча шли и по коридору к самой квартире. Ни слова не произнесли до тех самых пор, пока он не закрыл за собой дверь. И вот наконец они оказались одни в ее просторной квартире, которая неожиданно показалась Фриско маленькой, даже тесной, похожей на тюремную камеру.
Желая немного успокоиться, Фриско прошла в гостиную и указала на полосатую бежево-голубую софу и такие же стулья.
- Устраивайтесь, где вам будет удобнее, - гостеприимно произнесла она, хотя тон ее при этом отдавал холодностью. - Садитесь и начинайте говорить.
- Да как будто я уже и так все сказал, - в голосе его слегка чувствовалась рассеянность. Лукас и вправду не очень-то намеревался продолжать беседу. Все его внимание было сейчас сосредоточено на интерьере комнаты. Его проницательный взор цепко скользил по мебели, по безделушкам, придающим квартире больше уюта; ни мягкий ковер, ни занавески на окнах - ничто не ускользало от его внимания. - А у вас очень даже симпатично, - произнес он, останавливаясь взглядом на Фриско. - И что же, позвольте узнать, все это вы сделали сами или дизайнер поработал?
- Нет, все сама, - и она застенчиво улыбнулась. - Конечно, вышивку на занавесках я не делала, да и драпировка покупная, но… - она скромно пожала плечами. - Что до всего прочего, то никто мне не помогал. Выбирала сама каждую мелочь. - Пока она проговаривала все это вслух, в голове ее зрела недоуменная мысль. Зачем она так подробно обо всем рассказывает? Какое все это может иметь отношение к тому вопросу, ради обсуждения которого они приехали к ней домой? Со свойственной ей прямотой Фриско задала вопрос: - Не знаю, правда, имеет ли это отношение к нашему делу?