Генри Фишер, коренастый пожилой мужчина с широким добродушным лицом и большой плешью в рыжеватых вьющихся волосах, обладал заурядной внешностью, и вышел, так сказать, из самых низов. Да и разбогател, занимаясь не высокими технологиями, а совсем не почитаемым бизнесом - уборкой мусора и бытовых отходов. Может быть, именно по этой причине ему так понравилось, что предложенная русская девочка не только хороша собой, но и обладает аристократической родословной.
Звонок мистера Ричардсона из Москвы застал хозяев одной из самых роскошных вилл города во время легкого раннего завтрака. Несмотря на солидный возраст, а может быть, именно поэтому, супруги Фишеры большое внимание уделяли своему здоровью, и только вернулись с утренней пробежки.
- Знаешь, Салли, нам предлагают взять сразу двоих: вместе с этой девочкой Олей - также и ее сестру-близнеца, - сообщил Фишер супруге, отложив в сторону трубку. - Говорят, обе одинаково хороши!
Глаза его жены Сары, худощавой крашеной блондинки с подтянутой спортивной фигурой, расширились от удивления.
- Ну и ну, Генри! - эмоционально воскликнула она. - Мы с тобой не знаем еще, как получится с одной, а тут придется иметь дело сразу с двумя! Удастся ли нам справиться с ними? - усомнилась она. - По-моему, это может плохо кончиться.
- А чего мы теряем, Салли? - резонно рассудил бизнесмен. - Не получится, значит, так суждено! Мы же сознательно решили рискнуть ради нового интереса в жизни? Только представь себе: у нас в доме будут расти сразу две настоящие русские княжны! Разве не интересно? Кто из наших друзей и знакомых может этим похвастать?
- Ты прав, дорогой, но опасаюсь, что это чересчур осложнит нашу жизнь, - со вздохом произнесла Сара. - И потом боюсь, что общение с сестрой помешает девочке к нам привыкнуть.
- Наоборот, она не будет так тосковать, и они обе быстрее к нам привыкнут. Если, конечно, будем к ним хорошо относиться, - убежденно возразил Фишер.
- Это ты верно говоришь, Генри, но все-таки, - настаивала на своем супруга, - давай примем пока только одну. И если с ней поладим, то возьмем к себе и ее сестру. Заплати там, сколько надо, чтобы она пока пожила в России и ни в чем не нуждалась. Ты знаешь, как это уладить.
Блестящий черный лимузин Седого резко затормозил перед офисом "Выстрела". Из машины вылез глава бюро и быстрым шагом направился в свой кабинет, где его уже с нетерпением ждал Проня.
- Ну, каковы результаты этой сделки? - спросил он, блестя узкими глазками от радостного возбуждения, лишь только шеф вошел в кабинет.
- Вот уж не думал еще вчера, что так хорошо все закончится, - плюхнувшись в свое кресло и отдуваясь, с довольным видом произнес Седой. - Особенно во время смотрин, когда девчонка заартачилась. Хорошо еще, что она им так понравилась, что хором пообещали вслед за ней привезти сестру.
Он взглянул на Проню и презрительно ухмыльнулся.
- Эти лохи ведь и за вторую соплячку нам заплатили! Ты мог предположить такое? Ну и фрайера! Будто теперь они ее получат.
- Не такие уж они фрайера, - весело возразил Проня. - Знают, что никуда от них не денешься, если собираешься и дальше вести с ними дела. Но это хорошо, что заплатили авансом, потому что ни бабки, ни девку мы им теперь не отдадим. Придумаем форс-мажорные обстоятельства. Чтоб не предъявляли претензий.
- Как ты сказал? - непонимающе воззрился на него Седой. - Это что еще за форс… - запнулся, - какие-то обстоятельства?
- Независящие от нас причины, - с деланной скромностью, чтобы не обидеть шефа, объяснил Проня. - Ну вроде пожара там или наводнения. Для бизнеса - это обычное дело.
- Выходит, мы можем отдать ее Хирургу с Костылем, а им лепить горбатого: мол, погибла при пожаре? - сообразил Седой. - Ну и башка у тебя, Проня! Цены ей нет, - похвалил он помощника.
- Цена у всего есть, - вполне резонно заметил Проня, и в его щелочках-глазах зажглись алчные огоньки. - Ты лучше скажи, сколько тебе отвалили и что из этого приходится на мою долю? - спросил он и усмехнулся. - Тогда станет ясно, как меня ценишь.
Седой весело рассмеялся. Чувство юмора ему было не чуждо.
- А ты забыл разве, что чем меньше будешь знать, тем дольше проживешь? Сколько отвалили - коммерческая тайна. А тебе причитается только от этой сделки - пятьдесят штук баксов! Разве плохая цена, если учесть, что целые дни портки просиживаешь в кабинете?
- Ну, это еще не значит, что я меньше других рискую, Василий, - вяло возразил Проня. - Однако цена меня вполне устраивает, и я не прочь получить "зелененькие" на руки.
- Толково сказано! И я им сказал то же, - одобрительно кивнул головой шеф. - Фирма "Здоровье", через которую проходит оплата, перечисляет ее на счета клиентов, но я потребовал выдать нам аванс, то есть половину, наличными.
Коновалов расплылся в улыбке и хлопнул ладонью по объемистому кейсу, который принес с собой и который теперь лежал перед ним на столе.
- Вот они, наши "зелененькие", - почти ласково произнес он, открыв его и любуясь на аккуратные пачки долларов в банковской упаковке. - Сейчас и тебе, Проня, отстегну твою половину!
Им и раньше иногда перепадал крупный куш после удачного преступного промысла, но оба: и главарь, и его помощник, не могли оторвать жадных глаз от вожделенного богатства.
Хирург, обеспокоенный отсутствием заказов от медиков, уже было собрался связаться со своим старшим партнером, как тот позвонил ему сам.
- Поступил крупный заказ, - коротко объявил Власов. - Надеюсь, вы готовы к работе? Помещение для этого оборудовали? - Он заметно нервничал. - Нам этот заказ упускать нельзя!
- У нас-то все в ажуре. И медкабинет оборудовали, чтобы оперировать прямо на месте, и подходящие объекты есть, - немного привирая, ответил Хирург. - А вот куда ты пропал - это загадка, - высказал он недовольство. - Почему от вас нет заказов? Так дело не пойдет!
- Почему? По кочану! - разозлился Власов. - Сам ведь знаешь, что вы у нас - на подхвате! Не заказывали потому, что пока управлялись сами.
Он перевел дыхание и язвительно бросил:
- Ты, Серега, что же, вообразил, будто и взаправду хирург? Раз и навсегда запомни: будешь и впредь делать только то, что мы скажем. И тогда, когда сами не управимся.
- Вот как ты, Ленчик, заговорил? Раба себе нашел? Значит, вы - беленькие, а мы - черненькие? - вспылил самолюбивый Фоменко. - Вы там будете сливки снимать, а мы - лапу сосать, пока не облагодетельствуете? Не о чем нам тогда говорить! - в ярости крикнул он и швырнул трубку.
"Зря я погорячился! Что теперь буду делать? - быстро остыв, запаниковал Хирург. - Не свою же подпольную фирму открывать?" Но, видимо, и Власову не была нужна ссора, и он тут же позвонил снова.
- Ладно, Серега, не лезь в бутылку! Извини, если чем обидел, - миролюбиво сказал он. - Не время сейчас ссориться. Дело-то серьезное, и больших бабок стоит. Но об этом нельзя по телефону, - сделал паузу. - Жду тебя через час у Большого театра!
Не дожидаясь ответа, Власов положил трубку, а Фоменко, обрадованный тем, что все обошлось, быстро собравшись, отправился к месту встречи. Когда он туда прибыл, Леонид, как всегда, щеголевато одетый, уже сидел на лавочке, делая вид, будто читает газету. Увидев Сергея, он сразу поднялся и пошел рядом с ним вдоль фонтана.
- Срочно нужна почка от здорового подростка. Сможешь добыть в течение недели? - быстро спросил он и усмехнувшись добавил: - Получите столько, что полгода вам лапу сосать не придется!
- За неделю не берусь, а вот за две, думаю, что смогу, - прикинув в уме их с Костылем шансы, ответил Фоменко. - У нас там есть подходящий донор, но с ним могут возникнуть проблемы.
- Хорошо, пусть будет так, - угрюмо согласился Власов. - Придется потянуть время. Деваться-то нам некуда!
Он сразу же ушел, а обрадованный Хирург прямо с дороги позвонил домой Башуну.
- Лед тронулся, Костя! Пробил наш час, и мы начинаем дело! - возбужденно объявил он ему. - Только что виделся с Власычем и получил от него срочный заказ. Нужна эта девчонка!
- О чем речь! Не волнуйся, сделаем так, как мы решили, - хладнокровно заверил друга Костыль. - Они могут подождать хотя бы пару дней? - деловито спросил он.
- Дают нам не больше недели, - соврал на всякий случай хитрый Фоменко. - Думаешь, успеем? - с сомнением спросил он.
- А чего же не успеть? Нам только надо пошевелить мозгами, какой для нее придумать несчастный случай, - спокойно ответил Костыль.
- Ладно, чего-нибудь да придумаем, - приободрился Фоменко. - Нам нельзя упустить этот заказ. Власыч сказал: куш - что надо!
Наутро в чистенькую детскую спальню на шесть коек, где вместе с другими девочками находились Оля и Надя, пришла заведующая Воронцова в сопровождении худого длинного мужчины в белом халате, белой шапочке и в больших темных очках, закрывавших глаза. В нем лишь с трудом можно было узнать Сергея Фоменко.
- Девочки! - строго сказала им Катерина. - Этот дядя - доктор, который будет брать у вас анализы, так как сейчас бушует эпидемия заразного заболевания. Вы ни на что не жалуетесь, но провериться все же не мешает. Поэтому сразу после завтрака, - повысила она тон, - всем надо будет пройти в медкабинет!
- Не бойтесь, малышки, я вам больно делать не буду, - заверил их "доктор". - Только проверю, нет ли сыпи и посмотрю горлышко.
- Ну вот, Сергей, я свое дело сделала и умываю руки, - заметно волнуясь, сказала ему Воронцова, когда они шли по коридору к ее кабинету. - Что дальше намерен делать? Смотри, не подведи меня!
- Да не трясись ты так, Катерина! - ободряюще взял ее за руку Фоменко. - Я же сразу переведу эту Надю в "карантин", который оборудовал в подвале без твоего ведома. В случае чего держись твердо: ты ни о чем не знала!
- Но нас же видели вместе? - не успокаивалась Воронцова.
- И что с того? Мало ли проходимцев шляются по детским учреждениям? - с усмешкой взглянул на нее Хирург. - Оправдаешься той "липой", которую я тебе якобы предъявил.
В дальнейшем все шло по его сценарию. Осмотрев для порядка всех детей, чтобы не вызвать подозрений у персонала, он, разумеется, нашел "опасные симптомы" у маленькой Наденьки и немедленно перевел ее в оборудованный им в подвале "временный изолятор".
- У меня нет еще полной уверенности в том, что девочка действительно больна. Поэтому пусть пока побудет здесь, - объяснил он нянечкам и Оленьке, которая ходила за ним как тень, беспокоясь за свою сестричку. - Если отправлю в больницу, то она там уж точно заболеет.
- А что все-таки с ней? - спрашивали они у "доктора", и он, пожимая плечами, отвечал всем одно и то же: - Похоже на ветрянку, но я не уверен. Во всяком случае, пока не выясню, пусть полежит отдельно от остальных детей.
Это звучало убедительно, вскоре все от Хирурга отстали, и он по сотовому позвонил Башуну.
- Послушай, Костя, я девчонку уже изолировал и собираюсь завтра начать подготовку к операции. Прошу тебя, - его голос прерывался от волнения, - не теряя времени, добиться согласия Седого. Иначе у меня ничего не получится! Честно признаюсь тебе: я его боюсь!
- Вижу, ты уже наложил в штаны, - презрительно рассмеялся Костыль. - Чего так испугался? Ведь мне отвечать, а не тебе! Свалишь все на меня!
- Нет, я не смогу! - взмолился Хирург. - Прошу тебя: поезжай и договорись! Он у себя в конторе, мною проверено.
"Да он в истерике от страха, - презрительно подумал Костыль о своем друге и пособнике. - Ничего не поделаешь, придется снова идти на поклон к Седому. Хирург - хитрый, его не проведешь!"
Нацепив на голову парик и приклеив усики, без которых не выходил теперь из дому, он отправился в офис "Выстрела", заранее настраиваясь на тяжелую схватку со своим главарем. Но, к его удивлению, на этот раз все обошлось мирно.
- Ну что же, валяйте, орелики! - равнодушно бросил ему Седой, когда он сообщил о срочном заказе и о том, что они с Хирургом уже поместили Надю в "изолятор" для подготовки к операции. - Пусть это будет нашим почином в бизнесе с медиками. Только не спешите!
- Это почему же? - настороженно взглянул на главаря Костыль. Он все никак не мог поверить, что тот пошел ему навстречу. - Ведь заказ срочный!
- А ты послушай, что тебе Проня скажет, - Седой кивнул в сторону своего помощника, который, как всегда, сидел поблизости в кресле. - У него на этот счет есть дельные соображения.
Костыль тупо уставился на Проню, а тот, не глядя на него, будто размышляя, произнес:
- Как бы медики нас ни торопили, но, думаю, девчонку губить еще рано. Не то придется об этом пожалеть!
- Да ты что? - буквально взвился Костыль. - Они такие бабки нам отваливают! И договор же у нас с ними! С выкупом еще неизвестно как выйдет, а тут верняк!
Он еще не знал, что за Надю Седой получил немалый задаток.
- А чего это ты так злишься? Успокойся и выслушай, что тебе говорят, - невозмутимо продолжал Проня своим тонким голоском. - Я же тебе обещал и Седой подтвердил - девчонка будет твоя! Но не раньше, чем получим выкуп! Мы их с сестрой еще не сняли на видик.
- Хреновина это все! Чего ты Проню всегда слушаешь? Какие-то съемки выдумал, - в ярости подступил Костыль к Седому. - И без этого получим выкуп, никуда Юсуповы не денутся!
- Хватит базарить, Костыль! - грозно рявкнул на него главарь. - Запомни хорошенько, что сказал Проня, и Хирургу передай! Если ослушаетесь - живыми закопаю!
Но Костыль не был бы самим собой, если бы его можно было запугать. Он круто повернулся и, не сказав ни слова, вышел из кабинета. Все внутри у него клокотало от злобы. "Я раньше тебя замочу, проклятый альбинос!" - яростно бормотал он, твердо решив поступить по-своему.
В день отъезда сопровождать Олю в Соединенные Штаты в детдом прибыл мистер Ричардсон с помощницей Мэри Коннори. Эту молодую ирландку, своего секретаря, он привез с собой специально, чтобы ухаживать в пути за маленькой девочкой. Она раньше работала стенографисткой у американского бизнесмена, часто вместе с ним посещала Москву и могла говорить по-русски на бытовом уровне.
Пока будущую юную путешественницу умывали и собирали в долгий путь, он вместе с Прониным и Воронцовой, запершись у нее в кабинете, занялся проверкой сопроводительных документов. Весь набор этих фальшивок был выполнен на самом высоком профессиональном уровне, так что невозможно было отличить их от подлинных. Хотя был и один настоящий документ - ходатайство американской благотворительной организации, которую представляла фирма мистера Ричардсона.
Ловкий и предусмотрительный Проня, проконсультировавшись с юристами и потратив кучу денег, сумел подготовить все, что требовалось. Тут были копии всех документов, по которым сестер-близнецов Юсуповых поместили в детдом, копии постановлений органов власти, удовлетворивших просьбу американцев и разрешивших отъезд сироты за рубеж и даже "подлинник" свидетельства о рождении близнецов.
После того как весь пакет документов был тщательно проверен и передан мистеру Ричардсону, все стороны подписали соответствующий акт, и Воронцова распорядилась привести Олю. Девочка была чистенько одета, аккуратно причесана и, несмотря на заплаканный вид, радовала глаз своей красотой.
- Ну что ты, глупенькая, так расстраиваешься? - с доброй улыбкой обратился к ней мистер Ричардсон. - Ведь знаешь, что и твоя сестричка скоро последует за тобой. Твой дядя Генри и тетя Сара уже заплатили много денег, чтобы здесь ее никому не отдавали. Теперь все зависит от тебя, малышка. Ты должна с ними подружиться!
- А если я им не понравлюсь? Тогда Наденьку не возьмут? - глаза у Оли вновь наполнились слезами. - И я ее больше никогда не увижу?
- Вот ты опять за свое! - мягко пожурил ее американец. - Я же тебе прошлый раз все объяснил и повторяю снова, - беззастенчиво соврал он девочке. - Если им не понравишься, то мы вернем тебя обратно, и вы опять будете вместе!
- Он назвал миссис Фишер Сарой. Они что, евреи? - толкнув в бок, шепотом спросила Воронцова у сидящего рядом Прони. - Хотя в Америке все богачи из ихнего племени, - язвительно сложила она губы.
- Может, так, а может, нет. Имя еще ни о чем не говорит, - так же тихо ответил ей всезнающий Пронин. - Сара, Салли - очень распространенное там имя, взятое из Библии. Хотя фамилия смахивает на еврейскую. А чего тебя это так трогает?
- Да я просто подумала, что в этом случае ерунда получается, - усмехнулась Воронцова. - Концы с концами у нас не сходятся!
- Это почему же?
- А потому, что мы их выдаем Оле за ее родичей. Разве не так? - насмешливо посмотрела она на Проню. - Хороши родственнички для русской княжны!
- Брось, Катерина! Будто не знаешь, что это - сказочка, придуманная лишь для того, чтобы сбыть девку с рук, - зашипел на нее Проня. - Уймись, не дай Бог, нас услышат.
В это время принесли дорожную сумку с Олиными вещами, и американцы сразу заспешили.
- Пожалуй, нам уже пора! - спохватился мистер Ричардсон, взглянув на часы. - До вылета осталось всего несколько часов.
- Я хочу проститься с Наденькой! - опустив голову, тихо, но твердо сказала маленькая Оля. - Она не может сюда прийти. Пожалуйста, позвольте мне к ней сбегать, - просительно посмотрела она на американцев. - Я очень быстро!
- А что с ней такое? - насторожился Ричардсон. - Она что, заболела?
Воронцова было открыла рот, чтобы объяснить, что Наденька в карантине, но ее опередил находчивый Пронин.
- Да вовсе она не больна! Просто ее сейчас обследует врач, - успокоил он американца. - Через десять минут Наденька будет здесь, и мы даже снимем на память, как вы с ней попрощаетесь, - добавил он, обращаясь к Оле и доставая принесенную видеокамеру.
Поскольку Воронцова растерянно молчала, Проня, бросив на нее злобный взгляд, бодро воскликнул:
- Ну, чего же мы ждем? Давайте скорей сюда Наденьку! Она же совершенно здорова. А доктор пускай пока займется другими детьми.
Таким образом за Наденькой немедленно послали. Неисповедимая Судьба сжалилась над маленькими княжнами. Сама того не подозревая, Оленька спасла жизнь своей сестре.
Накануне вечером Сергей Фоменко так и не смог дозвониться к Костылю, чтобы узнать, чем кончились переговоры с Седым. Выйдя из кабинета Седого, Костыль направился в ресторанчик "На Лесной", чтобы успокоить расшалившиеся нервы и утопить в вине гнев и досаду. Домой он вернулся лишь поздней ночью, в полубесчувственном состоянии, к большому неудовольствию жены Катерины.
Только наутро Хирург смог связаться с подельником. "Господин Воронцов" к этому времени уже немного проспался и, несмотря на головную боль, бодрым тоном, значительно приукрашивая факты, объявил:
- Все, Серега, начинаем работу! Седой в присутствии Прони дал "добро". Отдает нам девчонку. Я даже не ожидал, что мы с ним решим это миром.
- Вот, значит, почему тебя весь вечер не было, - высказал догадку Хирург. - Наверное, отметили восстановление старой дружбы. Где заседали? В сауне?
- В нашем кабаке "На Лесной", - не стал открывать ему правды Костыль, твердо решив выполнить заказ вопреки воле главарей банды. - Пришел ночью, и Катюха на меня до сих пор злится.
- Значит, я могу приступать? - с надеждой спросил Хирург.