- С заказчиком согласовано, что оплата наличными за нашу часть работы будет предусмотрена в трехстороннем договоре, как предоплата за конечный продукт, - заверил его Фоменко. - Таким образом, мы не будем зависеть от медиков, и отвечать перед заказчиком в случае чего придется им самим.
Рябой и Проня одобрительно хмыкнули, но Седой все еще колебался.
- А куда мы денем весь этот отловленный "материал", пока он не понадобится заказчику? Где и как его содержать? Где потрошить? Ты подумал об этом? - жестко вперил он белесые глаза в Хирурга.
- Конечно, подумал, - не замедлил с ответом тот, с радостью сознавая, что Седой фактически уже принял положительное решение. - Но считаю, что это вопросы, которые мы решим в рабочем порядке.
- Ну что же, тогда будем считать дело заметанным, - поднялся со своего места Коновалов. - Можешь передать своим ученым-медикам: я готов обсудить условия договора!
В маленьком ресторанчике "На Лесной", который фактически принадлежал Коновалову и использовался им для отдыха братвы и бандитских сходок, было накурено и шумно. За большим столом, составленном из пяти-шести поменьше, сидело более двух десятков человек. Съедено было уже немало, а выпито еще больше. Бурно обсуждали, стоит ли вместо привычных грабежей и рэкета заняться новым, более доходным делом.
- Ша! Дайте сказать, - гаркнул Рябой, стараясь перекричать общий говор. - То, что дело это ходовое и на него большой спрос, - ежу ясно! Но и хлопот много больше, - понизил он голос, убедившись, что подельники его слушают. - Что мы будем делать с этими бомжами, особенно с пацаньем? Где их прятать? Их ведь не только стеречь, но и кормить надо!
- А и правда, где мы сможем укрыть столько народу, чтобы никто ничего не заподозрил? - поддержал его жилистый верзила по кличке Фитиль. - Нам же привычно иметь дело с одним-двумя клиентами, да и на хате, где мы их держим, больше пяти не поместится. Еще, что ли, пару квартир по соседству арендовать?
- Нет, в городе этого делать нельзя! На детишек обратят внимание соседи, - решительно заявил рассудительный Проня. - Придется прятать весь этот кагал в ближнем Подмосковье на какой-нибудь уединенной даче.
- С бомжами такое проделать можно, а вот пацанву там не утаишь. Шустрый народец, - выразил сомнение смуглый бандит с черными навыкате шальными глазами, прозванный за это Цыганом. - Кто-нибудь из местных обязательно их обнаружит и стукнет властям.
- Наркотой одурманим, будут сидеть тихо, как мыши, - возразил ему Проня. - Меня беспокоит другое: их же мочить и потрошить надо. Не так ли, Седой? - его голос резко прозвучал в наступившей тишине, и все посмотрели на своего главаря. - Ну и как эту чистую работу делать на заброшенной даче? Думаю, этот парень, Хирург, не согласится!
Седой ответил не сразу. Хмуро оглядев подельников, он пренебрежительно покачал головой.
- Не о том толкуете! Само собой понятно, что это дело потруднее того, чем привыкли заниматься. А вы думаете, такие бабки сами на нас с неба свалятся?
Всем своим видом показывая, что в отличие от них им все уже продумано, он медленно и членораздельно, как учитель школярам, разъяснил:
- Почему, даже несмотря на мокруху, меня привлекает это дело? Да потому, что оно намного выгоднее и безопаснее!
- Допустим, что выгоднее. Но чем же оно безопаснее? - не выдержал Фитиль.
- А тем, что как ни пугаем мы родственников, требуя выкупа за заложников, они все равно стучат мусорам, - таким же ровным голосом ответил ему Седой. - Ну кому нужны бомжи и беспризорники? Властям они поперек горла.
- Ты хочешь сказать, что их и искать мусора не будут? - согласно кивнул головой Фитиль. - Ведь и правда, никому их не жаль. Бомжи - те вообще конченые люди, а бездомные пацаны такое же отребье: сызмальства пьют и нюхают наркоту.
- Теперь понял? - с видом превосходства взглянул на него главарь. - Их хоть пачками мочи, никому до этого нет дела. А мусора лишь спасибо скажут!
Немного помолчав и снова нахмурившись, он добавил:
- Меня в этом деле не трудности беспокоят, а вы, братки! Справитесь ли со своей задачей? Это не та клиентура, с которой мы раньше имели дело!
- А в чем разница? - скривил губы в мрачной ухмылке Цыган. - Бомжи и пацанье покруче, что ли, будут?
- В том-то и дело, братва, что ни ногами их пинать, ни утюгом гладить, ни отбивать у них ничего нельзя! - наставительно произнес Седой. - Иначе вся наша работа пойдет насмарку.
- Это почему? - в один голос удивились его подельники.
- Да потому, что бабки нам отвалят только за здоровую начинку нашей клиентуры! Чего же тут не понимать?
- Выходит, у нас будет вроде как скотобойня? - осклабился Фитиль. - А мы станем мясниками?
- Вот я и боюсь, что хреновые из вас мясники, - мрачно усмехнулся Седой. - Кто и правда мясник - это Костыль, но он пока в тюряге. Вся надежда на его кореша Хирурга, однако этот потрошитель один не управится!
- Брось, Василий! Цыган, если надо, кого хошь замочит, да и у Фитиля рука не дрогнет, - обиженно проворчал Рябой. - Но ты прав: Костыль нам нужен. Пора его из тюряги вытаскивать. Я этим займусь вплотную!
Братва одобрительно зашумела, а Проня, чтобы разрядить возникшее напряжение, плеснул водки в свой бокал и, высоко подняв его, предложил:
- Давайте-ка бухнем по полной за новое фартовое дело! Светлая башка у тебя, Седой. Я не о волосе, - весело подмигнул он, - а о том, что в черепке. С ним, братва, мы не пропадем!
Все охотно переключились на выпивку, и шумное застолье возобновилось.
Глава 3
Княжны Юсуповы
Несмотря на то что было прожито почти полвека, Михаил Юрьевич Юсупов, высокорослый, атлетического сложения мужчина, выглядел молодцом. В нем, как говорится, чувствовалась порода. И не только в мужественной стати, красивой посадке головы, соразмерности и гармонии движений, а во всей свободной и уверенной осанке. Причем это не было случайным, так как происходил он из старинного княжеского рода, чем нимало гордился.
Михаил Юрьевич по-прежнему руководил частным детективным агентством и, сидя в небольшом, но уютном и современно оборудованном кабинете своего офиса, задушевно беседовал со своим старым другом и верным помощником Виктором Сальниковым, выросшим в одном с ним арбатском дворике.
- У меня, Витек, серьезная проблема, - хмуря брови, делился с ним Юсупов. - Моя благоверная отправилась с концертной группой на гастроли, и некому присмотреть за дочурками.
- Что-то не похоже это на Свету, - выразил удивление Сальников, - чтобы она уехала, не позаботившись о близнецах? Быть такого не может!
- Само собой, - подтвердил его друг и начальник. - В ее отсутствие за ними должна была ухаживать бабушка. Но супруг Веры Петровны, старый профессор, с инфарктом попал в больницу, и теща находится там неотлучно.
- Надо же, какое стечение обстоятельств! Ведь и сестра Светочки, Варя, вам помочь не может, - сокрушенно покачал головой Виктор. - Она еще не скоро вернется из-за границы?
- Ее муж, Никитин, - главный специалист Всемирной организации здравоохранения, и его контракт с ВОЗом окончится лишь через три года, - с уважением к знаменитому родственнику ответил Юсупов. - Так что вернутся они из Женевы еще не скоро.
Он ненадолго умолк и огорченно добавил:
- Дашенька, сноха, тоже сейчас с пузом ходит. Она не сможет возиться с девчонками. Ей надо лечь в клинику на сохранение: ведь наследника древнего рода носит! - тон его был шутливым, но в глазах мелькнула гордость. - Сын со мной согласен.
- Ну и к чему вы с ним пришли? - с интересом спросил друга Сальников. - Что советует Петя? Он ведь у тебя предприимчивый бизнесмен.
- Да уж, этого у моего Петра Михайловича не отнимешь! Он конструктивно мыслит, - довольным тоном произнес Юсупов. - Сын считает, что нужно срочно нанять к сестрам няньку, которая будет обиходить их дома, а забирать малышек из школы мы с ним будем поочередно.
- Это, конечно, выход, - согласился Виктор, однако в его голосе прозвучало сомнение. - Но разве легко найти подходящую домработницу? Если поспешишь, неизвестно на кого нарвешься!
Михаил Юрьевич на мгновение задумался, но затем решительно произнес:
- А что еще прикажешь делать, Витек? Придется рискнуть! Девчонкам нужен уход. Светочку же тревожить и срывать ей гастроли я не стану, - теплым тоном признался он другу. - Разумеется, она все бросит и прилетит домой. Но такого успеха у нее давно уже не было, и в душе останется горечь.
- Сколько же еще времени продлятся эти гастроли? - озабоченно взглянул на друга Сальников. - Ты подумал о том, что будет, если неотложные дела и вас с Петром сорвут с места?
- С гастролей Светочка вернется лишь через месяц. В школе я договорюсь, чтобы девочек пока оставляли на продленку, - как бы успокаивая сам себя, ответил Юсупов и дружески ему улыбнулся. - А в случае чего подстрахуешь нас ты, Витек! Девчонки тебя любят.
- Это они добрые - в свою мать, - пошутил Виктор. - Просто жалеют меня, безногого инвалида.
- Ладно. Не прибедняйся! - с любовью взглянул на него Юсупов. - Не знаю, что бы я делал без твоей помощи.
Он взглянул на часы, глубоко вздохнул и добавил:
- Ну вот вроде на душе полегчало. Теперь можно и делами заняться. Скажи там, Витек, секретарю, чтобы пропустила ко мне тех, кому назначено.
Жена Петра Юсупова, бывшая манекенщица Даша, была так хороша собой, что даже заметная беременность нисколько не снижала ее очарования. Большой живот, разумеется, подпортил фигуру, талия у нее исчезла, но широкие платья, которые она теперь носила, это искусно скрывали. Чувствовала она себя прекрасно и, узнав у мужа, что им с отцом никак не удается найти подходящую няню для его малолетних сестер, не задумываясь, предложила:
- Давай, Петенька, я поживу пока у твоих и позабочусь о близняшках. Хотя бы до тех пор, пока меня не положат в клинику. А за это время вы наверняка подыщете им какую-нибудь няньку.
- Никак решила соблазнить моего батю, пока он на холостом положении? - попробовал отшутиться Петр. - Ни за что не позволю!
- А что, он еще очень даже ничего! - весело рассмеялась Даша. - Жаль только у меня из этого ничего не выйдет. С моим-то пузом! Да и мамочке твоей он больно предан. Однолюб Михаил Юрьевич. Не в пример тебе, - добавила она с легким упреком.
Сказав это, Даша явно намекнула на то, что Петр в отличие от отца, который был верен своему чувству к жене и никогда не изменял, порвал с ней, Дашей, накануне свадьбы и едва не женился на другой. И, хотя это произошло по роковому недоразумению и закончилось для них благополучно, забыть такое она до сих пор не могла.
Разумеется, Петр Юсупов не испытывал ни малейшей ревности. И не только потому, что внешне мало чем уступал Михаилу Юрьевичу. Природа создала его почти точно по образу и подобию отца. Одного с ним роста, будучи так же хорошо физически развит, он выглядел не столь мощным, как отец, но зато намного моложе и стройнее. Петя не знал никого благороднее и порядочнее своего отца. Да и в Даше ничуть не сомневался.
- Похоже, ты меня никогда не простишь, Дашенька, - опечалился он, понимая причину ее упрека и чувствуя застарелую вину. - И будешь права! То, что я как последний идиот попался тогда на провокацию подлецов и поневоле причинил тебе горе, простить невозможно.
- Но ты не больно-то и стараешься! - с обидой произнесла Даша. - Последнее время ты ко мне невнимателен. Неужели из-за этого? - указала она пальцем на выпирающий животик. - Думаешь, я не заметила, как с тобой флиртует новая секретарша?
- Ну, это уже слишком! - возмутился Петр. - Мы с тобой очень мало виделись, потому что я все время был в разъездах. При чем здесь секретарша? Да я на нее никакого внимания не обращаю!
- Зато все остальные видят, что она перед тобой стелется и трясет грудью, - со злой насмешкой заметила Даша. - "Доброжелатели" мне об этом сообщили, как и о том, что грудь у нее ненатуральная.
- Брось, Дашенька! Ты к Инге несправедлива, - с досадой покачал головой Петр. - Девушка просто очень старается, дорожит новым местом. Вот и немного заискивает перед своим патроном.
- Ладно, замнем, - смягчилась Даша. - Но будь с ней поосторожнее, патрон! Если лукавишь, у нас возникнут большие проблемы.
Она уже успокоилась и деловито предложила:
- Позвони по мобильному Михаилу Юрьевичу и предупреди, что я останусь у них присматривать за Оленькой и Надей. Сегодня же, как привезем их с тобой из школы. Пусть купит продукты: он лучше знает, чего нет дома.
Петр сделал протестующий жест, собираясь было возразить жене, но она его решительно остановила:
- Не трать слова понапрасну, Петя! Ты сам понимаешь, что это необходимо. Светлана Ивановна вернется нескоро, а до летних каникул еще больше месяца. Лучше постарайся поскорее найти сестрам няню.
Не став слушать его возражения, Даша пошла собирать вещи, которые надо было взять с собой, а Петр, с досадой махнув рукой, стал набирать по сотовому телефону номер мобильника отца.
- Папа, могу тебя обрадовать, - стараясь скрыть свое недовольство, сказал он, услышав характерный низкий голос отца. - Пока мы не найдем для девчонок подходящую няньку, у вас поживет и за ними присмотрит Даша. Она сама на этом настояла и уже собирает свои вещички. Отправится вместе со мной, когда я поеду в школу за сестричками.
- Как у нее со здоровьем? - обеспокоился Михаил Юрьевич. - Не повредит это наследнику нашего рода? Не очень обидится, - пошутил он, - на нас с тобой будущий маленький князь?
- Даша чувствует себя хорошо и говорит, что побольше двигаться ей лишь полезно, - заверил его сын, и усмехаясь поинтересовался. - А почему ты уверен, что родится мальчик, а не девчонка?
- Потому, что наш славный древний род охраняет сам Господь Бог! - вполне серьезно ответил ему Михаил Юрьевич. - Зная, что мы готовы отдать жизнь за Россию, он в первую очередь посылает нам мужчин. Так появился ты, когда я пропадал в Афгане, так будет и впредь!
- Значит, с нами Бог, папа? Это хорошо, но, как говорится, о земном самим нужно позаботиться, - с легкой иронией заключил Петр. - Даша просила тебя купить необходимую еду. Считает, ты лучше знаешь, чего не хватает в твоем холодильнике.
- Пусть не берет в голову! Об этом я позабочусь, - прогудел в трубке голос отца. - А сейчас попрощаемся. Мне надо закруглять дела.
Когда крутой джип Петра Юсупова припарковался вблизи ворот красивого особняка, в котором помещалась частная средняя школа, первоклассницы Надя и Оля уже ждали, высматривая сквозь щели витой ограды. Завидев, сразу же побежали к выходу. Брат вышел им навстречу, а Даша, глядя на них из машины, залюбовалась своими юными золовками.
Девочки-близнецы были чудо как хороши! С золотистыми кудрями и ярко-синими глазами, румяные и ладненькие, они обе пошли в свою красавицу мать. Они родились намного позже своего брата, появившегося на свет незваным, после того как Михаила Юрьевича послали на войну в Афган. Прошло немало лет, пока он, вернувшись из плена, смог жениться на матери своего сына. Считая Михаила погибшим, она вышла замуж, и он долго не знал, что это его ребенок.
- А я вам, сестренки, по плюшевой собаке купил. Они в машине, - объявил Петр и добавил: - Белого пуделя для тебя, Оленька, и чао-чао для тебя, Надюша.
Девочки были названы в честь Ольги Матвеевны, покойной матери Михаила Юрьевича, и Надежды, трагически погибшей сестры Светланы Ивановны. Подхватив на руки, Петр без видимых усилий понес девочек к машине.
- Ну что, плохо дома без мамули? - спросил он, любовно прижимая к себе близняшек. - Могу обрадовать. До ее возвращения с вами побудет тетя Даша. Вы ведь не против?
- Еще бы! Мы любим Дашеньку! - в один голос весело закричали близняшки; они не называли жену брата тетей, и это ей нравилось. - А когда она родит ребеночка? Скоро? - живо поинтересовались они, видимо, уже неплохо разбираясь в этом вопросе.
- В свое время, - строгим тоном ответил Петр, не считая нужным поддерживать их интерес к этой теме. - Вам что, собственной компании недостаточно?
- Значит, если родится девочка, то будет нам племянницей, а если мальчик - племянником? - спросила более серьезная Оля.
- Совершенно верно, - подтвердил брат, опуская обеих на землю, так как они уже достигли цели. - Но до этого еще далеко.
Открыв заднюю дверцу джипа он подсадил и передал сестер Даше, которая тут же принялась их нежно обнимать и целовать. Петр вывел сияющую лаком громоздкую машину из узкого переулка и влился в сплошной поток попутного транспорта, направляясь к старому дому на Патриарших прудах, в котором он вырос.
Этот в свое время элитный дом, который, как и многие другие, был возведен в застойные времена взамен сносимых в тихом центре Москвы, по-прежнему красовался напротив гостиницы "Марко Поло". Конечно, он во многом уступал современным престижным зданиям, давно не знал ремонта и вместо вахтера его охранял лишь домофон, но превосходил все же многие другие по удобству планировки квартир.
С трудом найдя место для парковки, Петр помог вылезти Даше и сестрам, запер машину, и они веселой гурьбой направились к сверкающему зеркальными стеклами подъезду дома.
Вера Петровна Розанова, пожилая дама с гладко зачесанными седыми волосами и привлекательным добрым лицом, приехала к мужу в клинику, как обычно, одной из первых. Инфаркт профессора явился полнейшей неожиданностью не только для всех друзей и знакомых, но и для семьи. Стараясь шуткой подбодрить больного, Игорь Иванов, друг детства Степана Алексеевича, во время первого его посещения посетовал:
- Ну, Степа, ты и даешь! Всегда поступаешь вопреки правилам. Когда был молодым, поражал нас тем, что как двужильный пахал, несмотря на постоянную нервотрепку и стрессы. Теперь же вдруг свалился, хотя делаешь физзарядку, на даче закаляешься и дома, как ни у кого, счастливая обстановка.
Он подмигнул своему другу и напомнил старый анекдот:
- А ведь сам знаешь, что все болезни от нервов и лишь одна от удовольствия. Хотя, пожалуй, теперь их две, - весело добавил он, видя, что губы больного тронула слабая усмешка, - СПИД еще появился. Но хоть это тебе не грозит!
Профессор Розанов лежал все так же полузакрыв глаза, но его бледное лицо порозовело, что было признаком улучшения самочувствия.
- Ведь люди, которые верят, что долголетия могут достичь только жители гор и у нас они обитают лишь на Кавказе, крупно ошибаются! - бодро продолжал Иванов. - Я в этом убедился, когда из газет узнал, что нашли двух аж по сто пятидесяти лет в сыром и полном смога Лондоне. Оказалось, что оба - садовники. Ну как тут не поверить, что главное - это беречь нервы!
- Это моя вина, что у Степочки инфаркт, - покаялась Вера Петровна дочери, позвонившей сразу же, как узнала о болезни отца. - Прошляпила, когда он пожаловался, что сильно устает. Посоветовала поменьше работать в саду. А это, оказывается, - всплакнула она, - к нему инфаркт подкрадывался.