- Если есть. Шоколадное печенье, например…
- Есть нечто поинтереснее.
Жислен на несколько минут исчезла в кладовой. Кристофер решил: готовит что-то вкусное. Женщина вышла, согнувшись в три погибели.
- Ты в порядке? - встревожился юноша.
- Да, пойдем… десерт ждет в спальне…
Парень нахмурился, но последовал за ней.
Жислен легла на спину, распахнула халат и, смеясь, показала себя ему.
- Что это? - вскрикнул Кристофер.
- Десерт! - Женщина громко смеялась. - Не беспокойся, здесь просто какао-порошок и сахарная пудра.
Наконец-то до британца дошло, и под радостный визг и хохот он слизал все до крупицы. "Сладкое" оказалось чересчур сладким, но куда интереснее, чем шоколадное печенье.
- Ты когда-нибудь делал такое? - спросила мадам.
- Лишь в мечтах…
- Если однажды не сможешь выполнить мужской долг… - сказала она, прогибаясь. - Конечно, это маловероятно… - Дама взяла в руку твердую плоть. - Ты всегда сможешь доставить женщине удовольствие другим органом.
- Языком?
- Да. Посмотри на меня. Высунь кончик. Напряги. Постарайся проникнуть в меня только кончиком.
Когда Кристофер выполнил указания, Жислен выкрикнула: "Да!" - и зажмурилась.
- Продолжай. Что бы ты ни делал, не останавливайся. А… а!!! А! А!
Она так сильно прижала парня к себе, что он едва мог дышать. Без сомнений, юношу сочли способным учеником.
По дороге домой он задумался. Язык и губы саднило. За ужин некоторые согласны стоять на паперти, но лизать… Да уж, жизнь полна сюрпризов.
Когда Кристофер вошел в квартиру, Клаус через увеличительное стекло изучал фотоотпечатки.
- Что случилось? - спросил фотограф, посмотрев на соседа.
- Восхитительный секс на роскошных простынях.
- А что с голосом? - Клаус рассмотрел рот Кристофера через лупу. - У тебя опухли губы!
- Мадам заставила себя лизать!
Немец опустил увеличительное стекло.
- Эта женщина съест тебя и косточек не оставит.
- Пускай сначала спонсирует мой модный дом. Жислен сказала, ее супруг может это сделать.
- Тогда ты должен быть на седьмом небе от счастья. - Клаус налил им по бокалу вина.
- Как думаешь, она правда создаст для меня дом? Или мне суждено всю жизнь проводить эротические примерки в зеркальных cabines?
Фотограф пригубил напиток.
- А ты говорил, что не будешь спать с кем-то ради карьеры!
- Вторая коллекция тебя либо спасет, либо погубит, - предупредила Жислен Кристофера в следующее воскресенье. - После того как я одобрила первую, ты обязан работать еще лучше, чтобы укрепить репутацию.
Британец кивнул. Они лежали на скомканных простынях, отдыхая после любовных утех. Мадам де Рив приготовила эротический обед из четырех блюд: начала с amuse-bouches из нежных поцелуев и hors d'oeuvres из прикосновений и объятий, затем добавила жаркий entrée и завершила tarte aux citron - едкой критикой карьеры.
- Первой коллекцией ты заявил о себе. Вторая должна показать, что твои модели актуальны и своевременны. На этот раз включи несколько роскошных бальных платьев.
- О боже! - застонал Кристофер. - Мои клиентки не ходят на балы.
- Неправда, мы ходим! Вынуждены - ради мужей. - Жислен прикурила и с остервенением затянулась. - Узнай о француженках побольше, если хочешь одевать их!
Юноша поглядел на свою покровительницу и вздохнул.
- Стараюсь, Жислен.
- Дорогие бальные платья с вышивкой - неотъемлемая часть женского гардероба и дополнительный доход для дома.
- С вышивкой? - снова застонал модельер.
- Перестань! Это ведь не обязательно цветы и птички! Можно вышить, например, политические слоганы или граффити. Представь себе роскошное платье с прелестной аппликацией "Долой все!" на юбке. Это мятеж, протест в духе хиппи!
Юноша кивнул. Жислен умела одним штрихом делать все умопомрачительно модным.
В январе во всех домах прогремели весенние коллекции. Владельцы магазинов, покупатели, журналисты, фотографы, стилисты и модели наводнили город, заняв лучшие номера в лучших отелях: "Скрайб", "Георг V" и "Риц". Столики в ресторанах уровня "Тур л'Аржан" и "Максим" бронировались за несколько месяцев. Магазины "Сакс", "Орбахс" и "Б. Альтман" "покормили" экономику Франции. Они платили по пять тысяч долларов, чтобы увидеть коллекцию. И при этом давали гарантию, что купят хотя бы одну toile и один эскиз, которые потом будут продаваться в магазинах по всей Америке. Иногда приобретенные модели даже шили из настоящей французской ткани: почти кутюр с намеком на французскую цену.
Во время показов коллекций Париж становился шикарной модной меккой для посетителей. И - сумасшедшим домом для тех, кто создавал это волшебство.
Дома часто не пропускали на свои показы работников малоизвестных модных изданий, считая этих журналисток не более чем помехой. И тогда по женским щекам рекой текла тушь. Для них невозможно было придумать большего унижения.
К редакторам "Вог" и "Харперз базар", напротив, подлизывались: их имена всегда красовались на табличках, прикрепленных к спинкам позолоченных стульев в первом ряду. Журналисты из изданий поскромнее теснились как могли и лишь изредка видели моделей на подиуме.
В это время в "Куполь" на Монпарнасе не было отбоя от модных клиентов.
- Если не покажешься здесь вечером хотя бы дважды, то официально ты не в Париже, - поведала Саманта Кристоферу и Клаусу, когда они ужинали в оживленном ресторане в воскресенье перед Неделей моды.
Знаменитости часто приезжали за полночь. Анук Аме заметили за столиком на террасе: актриса яростно расчесывала волосы, а ее обворожительный молодой спутник читал газету. Известные на весь мир модели забегали выпить бутылку воды или съесть салат - и мчались на следующую встречу. Фотографы вроде Ричарда Аведона или Дэвида Бэйли приходили насладиться парижской атмосферой, потом возвращались в завешанные белой бумагой студии.
Узкие проходы "Куполь" превращались в подиумы: манекенщицы бегали от столика к столику, в гардероб или к телефонной будке вместе с посыльным в униформе.
- Чтобы твое имя было на слуху, нужно заставить мать выкрикивать его весь вечер, через каждый час, - сказала Саманта, наблюдая за моделями.
Целую неделю все питались лишь черным кофе и вином. Когда несколько сотен владельцев магазинов и журналистов из Америки уехали обратно в Нью-Йорк, у закупщиков уже имелся план на собственные осенние коллекции с парижских эскизов, а "Вог" и "Харперз базар" наметили выпуск толстых "номеров с коллекцией" на сентябрь и март.
В "Деланж" началась примерка toiles для новой коллекции. Одежду - из муслина, чтобы не портить дорогую ткань, - рвали, изменяли, иногда выбрасывали. Три мастерские по двенадцать швей в каждой усердно выполняли важную задачу.
Шанталь Деланж со свойственным ей обаянием напомнила британцу, что от этой коллекции зависит его будущее.
- Или твоя одежда начнет продаваться, или это твоя последняя коллекция.
Шанталь стала главой дома, потому что другие директора просто не захотели занять этот пост. Именно она назначила Кристофера модельером. Остальные члены семьи ничего не делали, только радостно получали проценты от продажи духов. Они были уверены, как сказала когда-то Саманта, что одежда "Деланж" - просто дополнительная реклама парфюма.
- Она понимает моду совсем не так, как я, - грустно сказал Кристофер Клаусу.
- Включи обаяшку!
- Шанталь - единственная, на кого не действуют мои чары, - засмеялся британец. - У нее в глазах лишь знаки долларов. И если ты другой, она теряет к тебе интерес.
ГЛАВА 14
Для собственной мастерской Моник старалась подобрать серьезных девушек, зачастую из пригородов Парижа, талантливых и влюбленных в свое дело. Ей казалось, что она может с первого взгляда распознать хорошую работницу.
В ее ателье на последнем этаже соседнего здания была особая теплая атмосфера. Не внешняя (мадемуазель Фар велела просто побелить стены и вымыть полы), а рабочая: слаженность, серьезность, уважение и признательность к девушкам. Что до клиенток, теперь Моник знала, как им угодить.
Женщина, готовая потратить на одежду тысячи франков, ожидала получить безупречную вещь - и chef d'atelier обязана проследить за этим. Когда на первой примерке какая-нибудь неврастеничка внезапно передумывала насчет выбранной модели, работница дома уговаривала ее, не скупясь на восхищенные возгласы. Она во что бы то ни стало старалась сохранить заказ, и грубая лесть клиентке ("Вы такая стройная в этом костюме! Он прекрасно сидит на вашей безупречной фигуре!" и так далее) очень помогала.
Гаю нравились методы Моник. Когда они поднимались по служебной лестнице, мужчина, бывало, фыркал от смеха:
- Ты великолепно справилась с этой клиенткой. Виду не подала, что считаешь ее глупой старухой!
- О нет, Гай, она не глупая, - смеялась девушка. - Просто у некоторых женщин больше времени и денег, чем знания о том, как этим распорядиться.
Кристофер желал, чтобы новая коллекция отличалась от всех, когда-либо показанных в Париже. Никакой рок-музыки, невест, перчаток и шляп. Юноша помнил, что глава дома внимательно следит за ним. "Женщине около сорока лет, - подумал британец, - она замужем, у нее две маленькие дочки - но она будто не нашего поколения".
Чем подозрительнее смотрела Шанталь в его сторону, тем сильнее Кристоферу хотелось шокировать ее. Но избавиться от перчаток и шляп - мало. Он выбросит на свалку моды жесткую подкладку, грубую ткань, китовый ус - одним словом, все, что сковывает одежду.
Закройщики и портные считали модельера сумасшедшим.
- Если убрать жесткую подкладку, - закричал пожилой портной, - как будет стоять воротник?
- В том-то и дело. Он будет лежать свободно.
- Свободно? - Портной закатил глаза.
- Да, - кивнул Кристофер. - Проще конструкция, меньше ограничений, тоньше подкладка, никакой жесткой ткани - вообще ничего жесткого.
- Французы - мастера цокать языком, - пожаловался британец Клаусу. - Намекают, что я слишком экстравагантный и нахальный, слишком другой - ведь я англичанин - и очень близок к увольнению. Но угрозы только подстегивают мою решительность.
- Я тоже хочу простоты, - кивнул немец. - Чтобы никакого сложного освещения, замысловатого фона, статичных моделей… Хочу делать естественные фотографии.
Коллекция "Деланж" обещала выйти без особой шумихи - это все, на что оказалась способна новая пресс-атташе. Место Саманты заняла миниатюрная рыжеволосая девушка с веснушками, Арианна Брунне. Высокомерная дамочка сразу не поладила с Кристофером. Парень страдал без моральной поддержки американской подруги.
За пятнадцать минут до начала показа зал наводнили журналисты. Модельер наблюдал, как они сражаются за места. Наконец расселись. У всех на лицах написано яростное желание вынести жертве обвинительный приговор. За что? За то, что парень хотел сделать женщин современнее?
Кристофер часто работал допоздна, раз за разом переделывая свои платья и костюмы. Теперь результат оценит салон пресыщенных модой женщин с тусклыми глазами. Именно они решат, достоин ли Хатчинс звания модельера.
Жислен де Рив, одетая в свое любимое платье от любимого модельера, как обычно, сидела в первом ряду. Увидеть клиентку на столь почетном месте в "день прессы" - большая редкость. Direction "Деланж" знали, чем обязаны этой даме, и решили так выказать ей почтение. Женщина перегнулась через двух помощниц и поцеловала Диану Вриланд, промахиваясь мимо сильно нарумяненной щеки на целых шесть дюймов, - это даже не воздушный поцелуй, а поцелуй в открытом космосе. Дамы перекинулись парой слов, заверив друг друга, что коллекция будет просто "волшебной".
Кристоферу хотелось, чтобы рядом стояла Саманта, а Софи показывала его модели. Парень размечтался - но сейчас не время для желаний. Началось дефиле. Юноше показалось, что коллекция нравится зрителям. Свободные, драпированные, слегка облегающие фигуру наряды были стильными и сексуальными. Модницы одобрительно переглядывались. Все изменилось! Некоторые платья даже сопровождали аплодисментами. Пара брючных костюмов из двусторонней шерсти, мягких и женственных, сверх того удостоились записей.
Диана Вриланд дотянулась до одного из них, чтобы пощупать ткань - невероятный комплимент! - и записала несколько номеров. Чем больше моделей сфотографирует американский "Вог", тем больше будет прибыль: фабрика купит эскизы и начнет производство. Страничка редактора обеспечит успех.
Кристофер взглянул на vendeuses дома. Хоть он и не питал к ним теплых чувств, но эти женщины знали толк в одежде. Их злые глаза - словно проклятие. Старушки ненавидели все новое и необычное. А Шанталь Деланж целиком полагалась на их мнение. Главу дома не волновало, что миссис Вриланд выбрала какое-то платье для фотографии. Именно vendeuses определяли, какие модели будут продаваться. Если они записывали номер, то думали о конкретной клиентке. Кристофер с ужасом заметил, что ни одна vendeuse ничего не писала. Стоило бы подкупить парочку, хотя бы чтобы осчастливить Шанталь. Урок номер 522: не забудь дать на лапу vendeuse.
"Невесту" модельер облачил в полосатый костюм и белую фату - язвительный намек на деловых леди, выходящих замуж будто бы между делом. Раздались аплодисменты, но Кристофер отказался выйти на поклон, хоть Арианна и толкала его в бок. Манекенщицы открыли бутылку шампанского, остальные заторопились к выходу. Шанталь Деланж одарила англичанина убийственным взглядом. Купит ли кто-нибудь эту одежду? Будут ли ее носить? Не слишком ли необычны модели? Не слишком ли непохожи на все, что показали в Париже в этом сезоне? Жислен тоже наградила юношу недобрым взглядом за то, что он не вышел на поклон.
Но мадам де Рив вскоре отправила всех своих подруг посмотреть коллекцию, и, как и следовало ожидать, они оформили заказы.
Вместе с весной пришло ощущение дежавю, потому что январь был очень теплым.
В апреле, в субботу утром, Инес зашла в гости к Софи. Будущий модельер должна была примерить на давнюю подругу новое платье.
- Мадам Антуан пригласила меня на обед в воскресенье, - сказала Софи.
- И ты отказалась?
Девушка кивнула, держа во рту булавки.
- Может, все-таки стоит с ними подружиться? Они знают моих настоящих родителей…
- Но тебе ничегошеньки не скажут!
Софи положила булавки в коробку и села на кровать.
- Если я попрошу у них прощения, - тихо сказала она, - ты посчитаешь это слабостью?
Инес внимательно посмотрела на подругу.
- Думаешь, они простили тебя и поэтому пригласили на обед?
Софи поджала ноги и прикурила. Она была одета в потертые джинсы и растянутый дырявый свитер. Девушка недовольно выдохнула дым.
- Ты когда-нибудь будешь счастлива? - спросила Инес.
Дочка министра пожала плечами и затянулась.
- Счастье абстрактно. По крайней мере, это я поняла на уроках философии в Сорбонне. Реальность намного сложнее. Знаешь, я никогда тебя не спрашивала… Как понять, что ты влюбилась?
- Боже, как банально! И в кого? Не в монстра де Кузмина?
- Нет, в Кристофера. Последний раз мы встретились много месяцев назад в салоне Жислен де Рив. Крис стал ее марионеткой. Я приревновала, когда увидела их вместе. Почему?
- Просто парень тебе не безразличен.
- Я тоже так думаю. Но действовать пока не собираюсь. Сейчас важнее решить вопрос с семьей… Позвонить им? Пойти на обед?
Инес нахмурилась, задумавшись. Внезапно ее осенило.
- Реши сразу две проблемы! Позвони им и спроси, можно ли привести с собой Кристофера. Он прилично выглядит?
- Да, конечно.
- Тогда познакомь их. Это впечатлит твоих родителей. И парня тоже. Все будут счастливы. Конечно, кроме тебя.
Софи задумалась.
- Неплохая мысль, - наконец сказала она. - А еще я "одолжу" из мастерской костюм "Шанель". Удивлю всех!
Следующие несколько дней Софи приходила на работу первой и разглядывала ряды ожидающих примерки костюмов в чехлах. Иногда клиентка не приходила несколько недель, а вещь просто висела в мастерской. Кремовый костюм из чесучи, кажется, подходящего размера. Софи примерила пиджак, оглядываясь на дверь. Он сидел идеально. Девушка аккуратно положила "добычу" в огромный пакет. Никто и не заметит.
Кристофер продолжал встречаться с Жислен.
- Я прилежный ученик, - сказал он Клаусу.
- В искусстве любви?
Юноша состроил гримасу.
- Я никогда не воспринимал секс как серию блюд в меню гурмана. Но мадам де Рив по-настоящему обожает моду. Она единственная понимает мою одежду.
Фотограф пожал плечами.
- Парижане - народ прагматичный и холодноватый. Вот Саманта намного дружелюбнее. Но и она иногда странно себя ведет: меняет ингредиенты в каждом блюде за обедом или ужином. Даже в "Куполь"! Крис, это так по-американски!
Жислен привела в "Деланж" полдюжины светских дам, и Кристофер стал популярнее. Все они требовали, чтобы примерки проводил модельер лично. Он не знал, что именно рассказала подругам его покровительница, но в cabine всегда царила атмосфера предвкушения, и не только новых нарядов. Правда, никто не флиртовал так явно, как де Рив. Раз одна довольно скованная дама внезапно запрокинула голову и крепко зажмурилась, сложив губы бантиком, пока юноша примерял на ней одежду. Другие смело (но не нарочито сексуально) обнимали или целовали его. Каждый раз британец выкручивался из щекотливой ситуации.
Новые покупательницы привели своих подруг. Количество клиенток росло.
- Теперь у тебя много поклонниц, - торжествующе заявила Жислен как-то воскресным вечером. - Но попробуй решись на что-нибудь больше воздушного поцелуя, и я убью тебя!
Дама разразилась хохотом, но британец уловил скрытый смысл.
Софи всегда удивляла Кристофера. Парень уже потерял всякую надежду встретиться вновь, а она вдруг позвонила. Поздно ночью.
- У меня сложности с родителями…
- Я весь обратился в слух.
- Ты же знаешь, что я ушла из дома, решив жить одна? Они обиделись. Но теперь я пытаюсь загладить вину. Меня пригласили на семейный обед в воскресенье. Может, составишь компанию?
- С удовольствием.
Юноша не поверил своим ушам. Он был счастлив побыть рядом с любимой и с радостью пошел бы хоть к генералу де Голлю.
В субботу вечером они поужинали в "Куполь", выпили вина. Софи, одетая в белый трикотажный топ и потертые джинсы, привлекла немало восхищенных взглядов. Ее крепость наконец подняла белый флаг: девушка позволяла Кристоферу поглаживать ее колено под столом и ласкать шею.
Они могли бы стать идеальными любовниками. После десерта (мороженое, политое сиропом из черной смородины) они направились к таксопарку. Модельер назвал таксисту адрес Софи.
- Поехали со мной, - сказала девушка хриплым голосом.
Ей нравилось ошеломлять британца.
Влюбленные добрались до квартиры. Софи удалилась на кухню, чтобы сделать кофе. Вернулась с подносом и без одежды.