Не могу сказать прощай - Андреа Йорк 5 стр.

Следующие три часа Рею пришлось проди­раться сквозь заросли акации, камыши и болота; воистину, орнитология - занятие не для слабых. Однако неожиданно для самого себя он полу­чил от этого удовольствие. Длинноклювый ку­лик - птичка неопределенной расцветки, извле­кающая клювом пищу из пластов высохшей гря­зи и мало чем отличающаяся от своих короткоклювых собратьев,- не произвел на него должного впечатления. Но когда Гюнтер пред­ложил прийти сюда в одиннадцать вечера и пока­зать ему крачек, Рей с радостью согласился.

Он вернулся в гостиницу и проспал до обеда. За столом Рей не произнес и двух слов. Его не удивило, что обед подавала миссис Бенсон.

Без пяти одиннадцать, освещая себе путь фо­нарем, Рей поднимался на крыльцо коттеджа Гюнтера. Оказалось, что Гюнтер не один. В глаза ему ударил свет другого фонаря, он услышал раздраженный голос Кэтти:

- Гюнтер, вы не говорили, что Рей идет с нами.

- Забыл, наверное, - ответил Гюнтер. - Пой­демте.

- Я вам не нужна, если Рей будет с вами.

- Я вам плачу, чтобы вы присматривали за крачками. Бросьте ерепениться, Кэтти, и пошли.

Гюнтер быстро направился в сторону маяка, оттуда лился холодный голубоватый свет. Кэтти поежилась от холода и последовала за ним, замы­кал шествие Рей. Похоже, он нашел в Гюнтере союзника. Хотя его прямолинейность могла ско­рее навредить, чем помочь.

На Кэтти были плотно облегающие, выцвет­шие джинсы, она грациозно шла впереди Рея. Лесная тропинка петляла между буками, высокий папоротник доходил Рею до колен, ночной воз­дух был напоен ароматом лесных цветов, ягод и влажного мха.

Внезапно Гюнтер резко остановился, и шед­шая за ним Кэтти наскочила на него. Рей сзади схватил ее, пытаясь помочь сохранить равнове­сие, и почувствовал, как ее талия дернулась под его ладонью. Волосы Кэтти щекотали ему нос.

- Пусти меня, все в порядке, - пробормота­ла она, оттолкнув его локтем.

- Тшшш,- прошептал Гюнтер, выключая фонарь. - Слышите?

Рей вспомнил о цели похода. Он застыл на месте, прислушиваясь: слева раздавался звук, напоминавший жалобный писк. Однако доно­сился он не с деревьев, а, казалось, шел из-под земли. Откуда-то из темноты послышался другой звук - высокий, за ним еще один - погромче, и вскоре весь лес наполнился стран­ными, жутковатыми криками. Рей положил руку Кэтти на плечо:

- Это и есть крачки? Где они?

- Их норки под землей. Слышишь, это птен­цы - они просят есть.- Она повернулась.- Видишь?

Тень скользнула среди деревьев.

- Это один из родителей, - прошептала Кэтти.- Обычно они два-три дня ищут пищу в море, затем возвращаются кормить птенцов и сменить другого родителя.

Ее бледное лицо выглядело возбужденным. Перед ним стоит прежняя Кэтти, с замирающим сердцем подумал Рей; давно он не видел ее такой оживленной. В последние месяцы их жизни в Ме­льбурне она всегда была погружена в свое горе. До них долетели слова Гюнтера из темноты:

- Пойду проверю гнездо совы, а вы оста­вайтесь здесь и ждите меня. Домой вернемся другой дорогой.

Луч фонаря мелькнул среди деревьев и исчез. Кэтти раздраженно сказала:

- Для сводника он действует слишком пря­молинейно. Что ты ему сказал, Рей?

- Правду, - тихо ответил Рей. - А как пти­цы находят свои гнезда в темноте?

Его действительно интересовал ответ на этот вопрос, но больше всего ему хотелось просто стоять рядом с Кэтти среди окутывающей их ночной темноты. Она неохотно ответила:

- Никто не знает. Возможно, по запаху... слышишь? Один из родителей ищет свою норку на земле.

Луч фонаря выхватил из темноты небольшую темную птичку с изящно заостренными крылья­ми, копошащуюся среди опавших веток.

- Их лучше не трогать,- тихо произнесла она.- На них приятно смотреть, но, если взять в руки, они могут забрызгать тебя сильнопахнущей жидкостью. Видишь, вот так они приносят пищу птенцам.

Погруженный в свои мысли, Рей спросил:

- Они для тебя что-то значат?

Кэтти погасила фонарь, словно не хотела, что­бы он видел ее лицо.

- Они девять месяцев в году проводят в от­крытом океане, не касаясь земли, а потом роют норки в лесной глуши и выводят птенцов. Удиви­тельные создания, я очарована ими.

- Они возвращаются в ту же норку из года в год?

Кэтти неохотно ответила:

- Да, если удалось вывести в ней птенцов.

- Одна и та же пара птиц?

- Да. Гюнтер окольцевал пару, пробывшую вместе пятнадцать лет. Я приехала в июне, и взрослые птицы только начали возвращаться сюда. Они не виделись всю зиму и встретились в старой норке. Они даже радостно попискивали дуэтом, так, словно счастливы встретиться вновь.

Боясь отпугнуть ее, со смехом в голосе Рей произнес:

- Если бы я был крачкой, то сейчас тоже радостно попискивал бы. Спасибо, что рассказа­ла мне об этом.

Кэтти взглянула на него; лицо ее было серьезно:

- Но нам не удалось вывести наших птенцов... Я... я думаю, тебе пора найти другую подругу.

- Я не хочу никого, кроме тебя.

- Я не гожусь тебе больше в жены,- с бо­лью в голосе сказала она. - Я не стану занимать­ся с тобой любовью, Рей. Ничего не изменилось. Я не хочу другого ребенка.

- У нас нет причин опасаться, что мы поте­ряем второго ребенка, - убежденно сказал Рей.

- Не стоит об этом говорить.- Она вдруг вытянула руки и положила ему на плечи. Почув­ствовав, как он вздрогнул от удовольствия, кото­рого не пытался скрыть, Кэтти опустила ресни­цы.- Пожалуйста, поверь мне, Рей, я, правда считаю, что тебе лучше уехать отсюда, забыть меня и найти другую.

Сердце Рея бешено колотилось.

- Ты меня больше не любишь?

- Я... я... нет.

- Посмотри мне в глаза и скажи, Кэтти,- требовательно произнес он, поднося ее руку к гу­бам. Кончики пальцев похолодели.

Она попыталась отдернуть руку.

- Ты должен мне поверить!

- Ты забываешь, что я знаю тебя лучше, чем кто-либо, - настаивал Рей. - Ты честная и пре­данная. Пять лет назад ты сказала, что будешь любить меня вечно.

- Когда я выходила за тебя замуж, разве я могла предположить, что произойдет с нами? Смерть чужих детей обычно тебя не касается. Если бы пять лет назад ты сказал, что четыре года спустя я не смогу выносить даже твоих прикосновений, я бы подумала, что ты сошел с ума. Но я была молода, беззаботна и думала, что мир у моих ног. Разве я могла знать, что произойдет то, чему суждено было случиться?

- Ни ты, ни я не знали, что суждено нам. И это произошло, Кэтти. Но жизнь про­должается, и мы должны жить вместе. Иначе лучше умереть.

Бессознательно Кэтти с силой сжала его руку.

- Не знаю, как мне заставить тебя понять!

- Я люблю тебя,- твердо сказал он.- И буду любить всегда. Возвращайся ко мне, Кэт­ти. Давай попробуем начать все заново.

- Нет... нет, не могу. Я не могу этого сде­лать.

Рей тяжело вздохнул, стараясь подавить нестерпимое желание обнять ее. Утром он убедил себя, что если хочет вернуть ее, то не должен терять головы. Следуй своим же советам, сказал он себе.

- Ты помнишь, что происходило с нами пос­ле его смерти? - обратился он к Кэтти. - Как мы старательно избегали друг друга, боялись лишний раз потревожить наши чувства. Это про­шло, Кэтти ,- тебе это так же ясно, как и мне. Я здесь менее двух суток, а ты уже успела наорать на меня, мы целовались, после чего я не мог заснуть - так хотел тебя. И мы говорили начис­тоту. Я не верю, что все так и должно остаться, это противоестественно.

- Я не вернусь к тебе,- глухо повторила она.

Рей услышал треск веток и увидел, как луч фонаря Гюнтера скользнул по деревьям.

- Я сделаю все, чтобы ты передумала,- сказал он.

Кэтти отдернула руку.

- Не заставляй меня ненавидеть тебя! - вос­кликнула она.

- Вряд ли это входит в мои намерения!

- Видел обоих птенцов,- запыхавшись, объявил Гюнтер.- В следующий раз я отведу вас к гнезду, Рей. А лучше, пусть вас проводит Кэтти. Я слишком стар, чтобы продираться сквозь лесную чащу в темноте.

- Вам ли жаловаться, Гюнтер,- сказала Кэтти. - Я, пожалуй, откажусь.

- Не стоит отказываться, ведь вы тоже без ума от птиц. Вы готовы. Рей?

- Да. Роберт завтра тащит меня с собой куда-то, кажется, еще до рассвета, так что лучше мне лечь спать.

- Он отличный паренек,- сказал Гюнтер. - Иногда, глядя на него, мне становится жаль, что у меня нет сына.

Кэтти отвернулась и почти бегом устремилась вперед по узенькой тропинке.

- Спасибо, Гюнтер, это было замечатель­но, - сказал Рей, направляясь за Кэтти.

- Заставьте ее показать вам гнездо совы,- промычал ему вслед Гюнтер.- Но запомните, делать это надо ночью.

Наверняка ночью, подумал Рей, нагоняя Кэт­ти. Ловкость, с какой ей удавалось не споты­каться о корни деревьев и лежащие повсюду камни, восхищала его, как и ее стройные бедра, которые он видел перед собой. Рей, споткнувшись о поваленный ствол, успел ухватиться за ветку и с трудом удержал равновесие. Задыхаясь, ска­зал Кэтти:

- Либо ты поправилась, либо твои джинсы сели.

Она остановилась как вкопанная.

- Почему бы тебе не идти впереди меня? - процедила она сквозь зубы.- Возможно, тогда тебе удастся избежать падения лицом вниз.

- Мне больше нравится идти за тобой.

- Знаешь, если Гюнтер прямолинеен, то ты просто прешь напролом!

- Давай, Кэтти,- мягко сказал Рей,- вы­скажи все до конца.- Он посмотрел на ее вздымающуюся грудь. - Жаль, что твой свитер тоже не сел.

- Ты ведешь себя как подросток.

- Отсутствие секса делает меня таким.

Она опустила руки на бедра, луч фонаря ос­ветил сбитые носы ее ботинок. Неожиданно резко Кэтти сказала:

- Не сомневаюсь, что ты переспал с кем-нибудь за эти двенадцать месяцев.

От ответил:

- Хочешь услышать одну историю? Около десяти дней назад я отправился на свидание с красивой женщиной - одной из моих коллег. Это было наше третье свидание. Она дала мне понять, что не прочь лечь со мной в постель, и с намерением довести дело до конца мы от­правились к ней домой... И знаешь, что прои­зошло?

- Догадаться нетрудно,- холодно сказала Кэтти.

- Она - не ты.- Рей с грустью рассмеял­ся. - Не тот рост, не та фигура, все не то. Я не смог заняться с ней любовью даже ради того, чтобы отвлечься. И я бежал из ее квартиры. На следующий день я выяснил у Грейс твой адрес. Кстати, твоя мать мне его не давала.

- Выходит, ты мне не изменял? - сдавлен­ным голосом произнесла Кэтти.

- Никогда. Как видишь, из моей попытки ничего не вышло.

- Этим ты только все усугубляешь! - вос­кликнула она.

- А ты бы предпочла, чтобы я переспал со всеми медсестрами в клинике? - резко спросил Рей.

- Нет! Да... О Боже, я не знаю.

Страдания исказили лицо Кэтти. Решив не упускать представившегося шанса, Рей продол­жал:

- Уверен, тебе известны слова старинных брачных обетов, что нынче не в моде, - "телом своим пред тобой преклоняюсь я". Именно такое чувство я испытываю к тебе, Кэтти. Все просто.

Невероятно, но легкая улыбка заиграла на губах Кэтти.

- Это совсем не просто. Мне понятен глубо­кий смысл этих слов.

Рей затаил дыхание, моля, чтобы она продолжала.

- Рей,- спокойно сказала она,- ты хоро­ший человек, не думай, что я забыла тебя. Но я не могу дать тебе того, чего ты хочешь и за­служиваешь. Ради себя уезжай отсюда, разведись со мной и начни все сначала. Поверь мне, так будет лучше.

Кэтти закрыла глаза и опустила голову.

- А если ты останешься и самолюбие твое пострадает, то не вини меня потом в этом.

- Я позабочусь о себе, - решительно сказал он.- Этому научился за последние месяцы.

Кэтти широко раскрыла глаза.

- Как мне все это надоело,- прошептала она.- Если бы ты действительно любил меня, ты бы уехал.

- Я остаюсь, - упрямо сказал Рей, чувствуя, что нервы его напряжены до предела.

Неужели он подталкивает ее к решению, при­нять которое она пока не в силах? Тогда он скорее вредит, чем помогает делу; этим он лишь отдаляет, а не приближает ее к себе, снова причи­няет ей боль, а ведь на ее долю выпало столько страданий!

Или он заблуждается? Упрямо не желает ве­рить, что она разлюбила его? Она не хочет делить с ним постель, не хочет попытаться начать все заново. Она ясно дала ему это понять.

В таком случае, если он останется, то страдать будет он. Тут она права.

Он уже готов был сказать, что завтра уезжает, но в этот момент Кэтти сказала:

- Я устала, а завтра мне рано вставать. Я возвращаюсь.

Не обращая на него внимания, она пошла по тропинке. Рей подождал, пока она отойдет по­дальше, включил фонарь и начал продираться сквозь гущу деревьев. С каждым шагом, прибли­жавшим его к гостинице, в душе росло чувство тревоги. В смятении провел он остаток ночи.

Глава 4

Следующим утром на рассвете Роберт посвя­тил Рея во все премудрости поведения мухоло­вок, показал очаровательного медососа и кури­ного гуся, добывающего себе корм около гости­ницы. На завтрак миссис Бенсон подала гренки, ветчину и кофе. Кэтти не было.

Рей не жалел об этом. Он ничего не сказал Салли о своем отъезде, поскольку так и не принял окончательного решения. Он чувствовал себя опустошенным, встречаться с Кэтти ему не хотелось. После завтрака вновь появился Роберт с пакетом, в котором лежали бутерброды, фрукты и сок.

- Хотите пойти посмотреть пляж на другой стороне мыса? - спросил он. - Вы должны нау­читься отличать кулика от других птиц.

Наверняка это не сложнее, чем разобраться в собственных мыслях, решил Рей и, выдавив из себя улыбку, сказал:

- Пошли.

На безоблачном небе сияло солнце. Но Роберт не обращал внимания на погоду, точно так же как на мелкий кустарник, царапавший его голые но­ги; он без умолку рассказывал о школе на мате­рике, которую посещал зимой, о том, как отец научил его разбираться в птицах, как только он стал достаточно взрослым, чтобы удержать в ру­ках бинокль.

- Я хочу стать натуралистом и изучать био­логию, - сказал он. - О, смотрите, вон там вда­ли летят черные лебеди; на Тасмании их огром­ные колонии.

Маленькие, с ярким оперением птички парили над зарослями дикой розы, их перья перелива­лись на солнце, словно драгоценный камень. Та­кие птички летали и около его виллы на Багам­ских островах, когда он впервые привел туда Кэтти. Тогда мы в первый раз занимались любо­вью, с грустью думал Рей, наблюдая, как стайка уносится прочь.

- С вами все в порядке? - спросил Роберт.

- Вчера ночью Гюнтер, Кэтти и я ходили смотреть крачек, я немного устал,- объяснил Рей. Он бы предпочел, чтобы наблюдательность Роберта ограничивалась птицами.

- Кэтти плакала сегодня утром, когда гото­вила завтрак,- с нотками обвинения в голосе сказал мальчик. - Это из-за вас?

Рей пожал плечами:

- Не знаю, Роберт. По-моему, ей не по душе, что я здесь.

Роберт задумался.

- Мне нравится Кэтти, и вы - тоже. Не понимаю, зачем вы ссоритесь. Вы, взрослые, ино­гда такие странные.

- Да уж, - криво усмехнувшись, подтвердил Рей. - Ну а где же знаменитые кулики?

Берег буквально кишел ими. Наблюдение за птицами отвлекло Рея от грустных мыслей. Он нашел их удивительно красивыми, ему нравились переливающиеся чешуйчатые спины и грациозные движения; когда стаи птиц стремительно взле­тали в воздух, солнечные блики играли на их белых брюшках.

- Некоторые из них могут пролететь до восьми тысяч миль во время миграций, - сказал Роберт. - А сейчас они заготавливают корм для перелетов.

Сообщение, что такие маленькие создания мо­гут преодолевать огромные расстояния, почему-то заставило Рея приободриться, и, когда далеко за полдень они с Робертом, разгоряченные, вспотев­шие и грязные, вернулись назад, он чувствовал себя умиротворенным. Мальчик отправился выполнять свои обязанности по дому, а Рей надел плавки и пошел на небольшой пляж к северу от гостиницы.

Вода оказалась ледяной, видимо поэтому на пляже никого не было. Проплыв несколько раз вперед и назад с такой скоростью, словно участ­вовал в соревнованиях, Рей решил позабавиться, ныряя за камнями на дне. С шумным фонтаном брызг он вынырнул, тряхнул головой, чтобы уда­лить воду из ушей, и вышел на берег.

Рей растерся полотенцем, ощущая покалыва­ние во всем теле. Он чувствовал себя удивительно бодрым после двух бессонных ночей. Подобрав камень, он ловко швырнул его в воду. Камень подпрыгнул несколько раз и исчез в волнах. Рей подумал, сможет ли Роберт сделать то же самое.

Он научит его. Мальчик ему нравился. Очень нравился.

Рей заметил, что кто-то приближается к пля­жу. Сердце его замерло, когда на поляну вышла Кэтти. На ней были короткие оранжевые шорты и зеленая майка.

- Привет, - окликнул он ее.

- Не знала, что ты здесь,- сказала она, нахмурившись. - Иногда я прихожу сюда остыть от плиты - на кухне становится невмоготу от жары, а здесь можно передохнуть.

Она не хочет, чтобы он оставался здесь. На пляже. На острове. В ее жизни.

- Оставлю тебя одну, я уже собирался ухо­дить. - Рей подобрал с земли полотенце и сунул ноги в шлепанцы.

При его приближении Кэтти скрестила на гру­ди руки, ветерок трепал ее волосы, пряди падали на лицо. Она сжала губы и напряженно вглядыва­лась в даль. Но когда он поравнялся с ней, Кэтти как бы невзначай окинула взглядом его фигуру. Внезапно она вскрикнула:

- Рей! Что с тобой произошло?

Он опустил глаза. На левой стороне грудной клетки краснел длинный безобразный шрам.

- Я упал, - сказал Рей. - Зимой, в феврале, когда катался на лыжах в горах.

- Упал? Но ты же никогда не падал.

- Двое новичков оказались у меня на пути, когда я съезжал по склону. Пришлось выби­рать - либо они, либо ближайшее дерево. Я предпочел дерево.

Сдавленным шепотом Кэтти сказала:

- Ты всегда так носишься, ведь ты мог погибнуть.

- И не донимал бы тебя сейчас, правда?

- Как ты можешь так говорить?! Разве я мо­гу хотеть твоей смерти? - воскликнула она.

- Ты просто не хочешь меня,- с горечью, копившейся месяцами, сказал Рей.

- Нет... все не так просто.

Словно не в силах совладать с собой, Кэтти ладонью дотронулась до шрама. Очевидно, она почувствовала, как колотится его сердце, и в сле­дующую секунду то ли вздох сожаления, то ли стон вырвался у нее, и она щекой припала к его холодной обнаженной груди.

Майка плотно облегала ее тело, в вырезе Рею была видна манящая пышная грудь. Он взял Кэтти за подбородок, приблизил к себе ее лицо и, наклонившись, поцеловал в губы. Они были влажными и мягкими; вопреки охватив­шему его желанию, он не стал затягивать по­целуй, чтобы не дать ей возможности оттолк­нуть его.

Рей заметил в ее серо-голубых глазах смуще­ние. Ему захотелось сказать, что он любит ее, что хочет целовать, пока она не растает в его объяти­ях, а потом он унесет ее и будет заниматься с ней любовью, и плевать ему на последствия. Но вмес­то этого он тихо произнес:

- Не буду мешать твоему отдыху.- И, по­вернувшись, направился по тропинке, ведущей в гостиницу.

Она не остановила его.