Мэри Уаттон живет в постоянном напряжении, в непреходящем страхе за сына. Она скрывается от мужа-наркомана, почти потерявшего человеческий облик и способного на любое преступление. Она не верит больше в любовь, ее единственный мужчина – маленький Джей.
Случайная встреча с полицейским Кристофером Коули поначалу ничего не меняет в жизни Мэри. Ей еще многое предстоит пережить, прежде чем эта молодая прелестная женщина сможет возродиться к любви и счастью.
Содержание:
Глава первая. Рассыпавшийся цветок 1
Глава вторая. Кошечка на солнышке 4
Глава третья. Рожаем только ковбоев 8
Глава четвертая. Решение Снайпа 11
Глава пятая. Можно ли погладить льва? 14
Глава шестая. Следы дьявольских когтей 17
Глава седьмая. Покинутый Тамагочи 19
Глава восьмая. Живая мадонна 23
Эпилог 26
Примечания 27
Уинифред Леннокс
Мадонна на продажу
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествует богиня,
Но милая ступает по земле.
Уильям Шекспир, сонет 130
Перевод С.Я.Маршака
Глава первая. Рассыпавшийся цветок
Ведя крошку "пунто" по ночному Манхэттену, Мэри проклинала все на свете. Зачем, ну зачем потащилась она на открытие фотовыставки Алекса Куинна? Она вообще не любила тусовок, а последнее время они стали раздражать ее в особенности. К тому же ей незачем лишний раз "светиться"… Однако Клэр Барлоу, как следует поднажав, уломала подружку.
Ей-то самой покрутиться среди публики было жизненно необходимо, ведь для фотомодели всякие там презентации – идеальное место для завязывания перспективных знакомств.
Мэри же претила дешевая популярность…
– Ненормальная! – кипятилась Клэр. – Так и пропадешь в полном одиночестве, какникак не девочка! Тебе, душенька, необходим если не муж, то, по крайней мере, бойфренд.
Учти, сексуально неудовлетворенная женщина просто не может быть нормальной матерью, а тебе сына растить!
– Отстань, – ответила Мэри. – Историю моего замужества ты знаешь. И если бы сейчас передо мною предстал самый лучший в мире мужчина, самый красивый, самый благородный, и на коленях поклялся бы мне в вечной любви, то и тогда ничего бы не вышло…
– Дурочка! Неужели ты так любила своего Джереми? Говорят, японцы чудо как хороши в постели…
– Отец Джереми был американцем. Что же касается постели, то одного этого, как выяснилось, мало…
– Пусть так, Джереми в прошлом. – Клэр закинула ногу за ногу и с томным видом отхлебнула кока-колу из стаканчика. – Но ведь прошел уже год с тех пор, как вы расстались. Время идет, голубка. Не боишься, что твой поезд уйдет?
– Он уже ушел, дорогая. Навсегда. И покончим с этим, ладно? – Мэри мало-помалу начинала сердиться, хотя экспансивную Клэр нельзя было ни в чем винить: та искренне желала подруге добра, к тому же о многом не подозревала. – У меня есть Джей. Вот мой единственный мужчина – самый желанный и любимый.
– Слов нет, парень что надо… – Клэр ласково взглянула на фотографию четырехлетнего малыша со слегка раскосыми глазами и длинными, до плеч, волнистыми волосами. – Однако, как тебе удастся воспитать из него мужика? Ты об этом думала? Ты не можешь быть ему и матерью, и отцом… Кончится тем, что вконец испортишь мальчишку.
Джей действительно был мягок и нежен, словно девочка, что умиляло Мэри и одновременно пугало. Если раньше он довольно часто виделся с дедушкой, то теперь это было начисто исключено…
– На сей счет у меня своя теория, – улыбнулась она подруге. – Для этого мне вовсе не надобно быть мужчиной. Я останусь женщиной, а Джей со временем почувствует потребность меня защищать.
– Что-то ты мудришь, душа моя, – насупилась Клэр. – Ну что ж, тебе жить…
Однако быть на открытии выставки Мэри все же согласилась. Клэр уперлась как баран, да и Алекс, герой вечера, заявил, что если Мэри заупрямится, то приедет и, самолично связав ее по рукам и ногам, доставит на выставку…
Тем вечером, дожидаясь прихода няни, Мэри методично обследовала содержимое платяного шкафа. Джей следит за действиями матери с самым, что ни на есть глубокомысленным видом.
– Как думаешь, Джей, что надеть мамочке? – в шутку спросила Мэри.
– Юбочку, – совершенно серьезно сказал малыш. – Коротенькую, как у тети Клэр. И еще – большие сережки.
– Ты ведь знаешь, сережек я не ношу, – силясь не рассмеяться, ответила она.
– Тогда эти… на прищепочках. Ну, пожалуйста!
Расхохотавшись, Мэри сбросила привычные джинсы и рубашку и облачилась в строгий черный костюм, состоявший из юбки-мини и жакета на одной пуговице. Затем, порывшись в обувном шкафчике, извлекла на свет божий туфли-лодочки на высоченной шпильке. Надев их, Мэри прошлась по комнате. Было слегка неудобно, за год от каблуков она отвыкла напрочь. Однако шпильки изрядно прибавляли ей роста. При ее метре пятидесяти пяти, по выражению Клэр, в туфлях на высоких каблуках надо было даже спать.
С тяжелым вздохом Мэри взялась за косметику. Будучи визажистом, макияж она делала профессионально, но дело было в том, что в последнее время она занималась лишь лицами фотомоделей, а своего собственного принципиально не касалась, даже помадой не пользовалась. Просидев за туалетным столиком довольно долго, она взглянула в зеркало на плоды своих трудов и осталась вполне довольна. "Хороший макияж замечателен тем, что незаметен", – гласит золотое правило визажиста.
Мэри замаскировала темные тени под глазами, появившиеся после нескольких бессонных ночей, – в последнее время ее отчего-то стали одолевать ночные кошмары, – слегка подкрасила ресницы, пару раз провела кистью по скулам, прибавив румянца, и тронула губы помадой естественного цвета. Следов утомления как не бывало. Из зеркала на нее смотрела юная женщина, которой никак нельзя было дать двадцати пяти лет, маленькая и хрупкая, с огромными, чуть грустными светло-карими глазами в обрамлении длинных ресниц, с изогнутыми бровями, тонким носиком и по-детски пухлыми губами. Мэри уже отвыкла от себя такой, сейчас ей куда ближе был ее новый имидж в стиле унисекс. Впрочем, один вечер она определенно выдержит…
А вот что делать с волосами – рыжевато-каштановыми, спадающими ниже плеч мягкими волнами? Мэри уже давно намеревалась их остричь, но все как-то не решалась. Да и Джей, с которым она всегда советовалась, был категорически против. Соорудить высокую прическу? Еще чего не хватало! И тут ее осенило. Порывшись в ящике туалетного столика, она достала парик-каре, куда темнее собственных волос. Это было просто гениально!
Подумав, Мэри сменила цвет губ на сочно-алый и нацепила черные очки.
Когда Джей, на время переодевания выдворенный в коридор, проскользнул в комнату, глаза его широко раскрылись.
– Ма-а-а… – протянул малыш, хлопая длинными ресницами. – Ты чего?
Появившаяся на пороге няня, розовощекая мексиканка средних лет по имени Лурдес, всплеснула руками:
– Пресвятая Дева Гваделупская! Кто вы, сеньорита? Где мисс Мэри?
Когда недоразумение разрешилось и хохот стих, Джей серьезно сказал:
– Ты красивая, мама. Но голова – не твоя…
– Так надо, малыш. – Мэри нежно чмокнула сына в щечку. – Я сегодня – немножко не я, понимаешь?
– Что-то не очень, – насупился Джей. – А когда вернешься, ты будешь – ты?
Простившись с сыном и няней, Мэри села за руль недавно купленного "фиата" модели "пунто", который Алекс тотчас окрестил "клопом", и укатила. Водила машину Мэри неплохо, но сегодня предпочла ехать помедленнее. Последние дни она чувствовала себя неважно, дурно спала и нервничала без всякой видимой причины.
В ночной клуб "Скайз" на Лексингтон-авеню она вошла одной из последних, уже на пороге надев черные очки, и тотчас угодила в самую гущу событий.
Алекс Куинн принимал поздравления. Если бы даже он не был героем нынешнего вечера, двухметровый рост и роскошная внешность все равно сделали бы его центром всеобщего внимания. К тому же сегодня вместо традиционных джинсов и ковбойки он был облачен в потрясающий черный костюм и ослепительно-белую сорочку, отчего светлые волосы, собранные на затылке в длинный хвост, смотрелись особенно эффектно. Голубые глаза его сияли – ни дать ни взять триумфатор, не хватало лишь лаврового венка и золоченой колесницы!
Выставку в престижном клубе он готовил давно и с превеликим усердием, грохнув на это огромные деньги. Однако дело того стоило – фойе украшали роскошно отпечатанные и изысканно оформленные фотографии. "Оправа должна быть достойной бриллианта!" – приговаривал Алекс, выписывая чеки оформителям. Снимал он в основном фотомоделей для рекламы. Со стен фойе ослепительно улыбались девушки всех мастей и цветов кожи. Но больше всего было тут фотографий Клэр в самых различных образах: она представала то восточной гурией-соблазнительницей, то кающейся Магдалиной, то бизнес-леди в модных очках…
Оглядевшись, Мэри заметила нескольких репортеров с фотокамерами и занервничала, чего никак нельзя было сказать об Алексе или тем более о Клэр, которые с наслаждением позировали перед объективами. В гуще бомонда Алекс чувствовал себя словно рыба в воде.
Мэри стало даже немного смешно… Однако она искренне симпатизировала парню. Назвать его иначе у нее просто не повернулся бы язык: в свои сорок лет Алекс был сущим ребенком, что при первом же знакомстве тотчас расположило к нему робкого Джея.
Впервые Мэри появилась в фотостудии Куинна вместе с сыном. Окинув взглядом странную парочку, Алекс серьезно сказал:
– Проходите, ребята.
В этом не было ничего удивительного. Даже к потенциальному работодателю Мэри предпочла явиться в просторной рубашке, джинсах и небесно-голубой бейсболке, тщательно упрятав под нее волосы. На носу у нее красовались очки-велосипед. Никто, кроме самой Мэри, не знал, что в оправу вставлены простые стекла… Рядом с нею Джей, тогда еще трехлетний, выглядел младшим братишкой.
– Располагайтесь, – пристально рассматривая гостей, продолжал Алекс. – Выпивки не предлагаю – не хочу, чтобы мне "пришили" развращение малолетних. – Мэри смолчала, а Джей на всякий случай спрятался за ее спину. – Я работаю на "Лайф" и "Плейбой", а не на детские журналы. Мне нужен напарник-визажист с опытом работы, а вовсе не Том и Джерри! Который из вас ко мне нанимается?
– Опыт работы у меня – три года. Этого довольно? – спокойно произнесла Мэри, доставая из клетчатой сумки портфолио с фотографиями. – Может, взглянешь?
– Три года? – разинул рот Алекс. – Начала подрабатывать еще в детском саду? Нука…
Мэри не удостоила его ответом. Внимательно рассмотрев фотографии, Алекс присвистнул:
– Чем докажешь, что работа твоя, детка? Кто тебя рекомендует?
– Рекомендаций нет и не будет, – ледяным тоном произнесла Мэри. – Я работала в паре с мужем. Мы расстались.
– Мама работала вместе с папой, у нас дома, – впервые подал голос Джей. – А ты не будешь нас бить?
Алекс онемел. Опустив глаза, Мэри молила лишь об одном: чтобы не задрожали губы.
Вдруг фотограф решительно протянул мальчику огромную ладонь.
– Давай знакомиться. Алекс Куинн, владелец этой фотостудии.
– Джейсон Уаттон, – совсем по-взрослому отрекомендовался Джей. – А это – мама, ее зовут Мэри. Она все может.
Алекс помолчал, разминая в пальцах сигарету. Потом задумчиво произнес:
– О'кей, ребята. Этой рекомендации мне пока достаточно. Испытательный срок – две недели. Встретимся завтра в студии ровно в восемь. Идет? – И вдруг спросил: – Сколько раз тебе отказывали?
– Пока ни разу, – спокойно ответила Мэри.
– Стало быть, я первый в твоем списке?
Мэри кивнула утвердительно.
– Но почему именно я? Я что, идиотом выгляжу? Ты прости, конечно, но… – Он замялся.
– Я не обиделась, – улыбнулась Мэри. – Не переживай. Просто ты выглядишь как человек, способный крупно рискнуть. Я кое-что о тебе слышала…
– Воображаю, – хмыкнул Алекс. – А выгляжу ли я как человек, способный в случае неудачи вышвырнуть тебя вон? – серьезно спросил он, косясь на Джея.
Тот засопел.
– Вне всякого сомнения, – заверила его Мэри.
С того дня минул ровно год. За это время они с Алексом сработались и успели сдружиться, как только Мэри окончательно убедилась в том, что не интересует его как женщина. Это было непременным условием ее отношения с любым мужчиной с некоторых пор, как…
Работа Мэри нравилась Куинну, они недурно зарабатывали на журнальной и прочей рекламе. Чего еще желать? Джея Мэри устроила в детский садик, вскоре купила машину – в основном для того, чтобы ездить за покупками раз в неделю и отвозить сынишку в сад.
Однажды на съемке она познакомилась с умопомрачительной манекенщицей. Ее ровесница, рыжеволосая красавица с черными как ночь глазами и потрясающей фигурой, была выше Мэри чуть ли не на две головы. Алекс тотчас "запал" на Клэр, снимал ее едва ли не дважды в неделю. А поскольку на съемках присутствие визажиста было обязательным, Мэри волей-неволей приходилось следить за развитием их отношений. Алекс в буквальном смысле слова отбил красотку у бывшего дружка, пересчитав тому все зубы, и парочка зажила счастливо на квартире победителя. Клэр цвела как майская роза, и в порыве душевной щедрости готова была осчастливить весь мир. Тогда-то она и стала приставать к Мэри насчет бойфренда…
Сейчас рыжеволосая красавица в ярко-алом платье, необыкновенно ей шедшем, с бокалом шампанского в руках стояла рядом с виновником торжества и сияла голливудской улыбкой. Заметив в дверях Мэри, она сперва озадаченно заморгала, но затем расхохоталась и дернула Алекса за рукав.
– Ты только взгляни! Что за чудо-бэби! Какие ножки, с yмa сойти! А эта дурочка из джинсов не вылазит…
Обернувшись, Алекс оглушительно возопил:
– Мой малыш пришел! Иди сюда, моя хорошая!
И Мэри, помимо своей воли, оказалась в самой гуще развеселой толпы. Кто-то сдернул с ее носа очки, кто-то сунул в руки бокал… Она же думала лишь об одном: как увернуться от фотообъективов. Впрочем, вряд ли ей удалось преуспеть в своих маневрах. А это было важно.
Очень важно. Один парик мог ее не спасти, а очки куда-то запропастились…
Промучившись часа полтора, Мэри потихоньку улизнула с вечеринки и возвращалась теперь домой, ругая себя, что поддалась на уговоры рыжей плутовки Клэр… Было около одиннадцати вечера – не лучшее время для поездок по городу. Пока Мэри ехала по оживленным улицам, она чувствовала себя относительно спокойно, но стоило ей свернуть, огибая темный сквер, как сердце отчего-то тревожно забилось. Она инстинктивно надавила на педаль газа и как раз в этот момент заметила на обочине мужскую фигуру.
Намереваясь проехать мимо, Мэри не сбавила скорости. И тут мужчина шагнул на проезжую часть, а в следующее мгновение кинулся почти под колеса ее машины… Мэри непроизвольно нажала на тормоз, шины надсадно завизжали, бедняжка "пунто" едва не врезался в мощный дуб.
Дальше события развивались стремительно. Твердо решив, что бояться она будет потом, Мэри распахнула дверцу, намереваясь выскользнуть из автомобиля и юркнуть в темноту, однако противник действовал ловчее. И вот грубые руки уже вытаскивают Мэри из машины, несмотря на ее отчаянное сопротивление… Хвала жакетам на одной пуговице! Эта блестящая умница расстегнулась в самый решительный момент, и Мэри стремглав понеслась во тьму, оставив жакет в руках нападавшего и думая лишь об одном: белая блузка делает ее слишком заметной… Чертовы каблуки! Никогда в жизни больше не надену ничего подобного! – клятвенно пообещала себе Мэри, сбрасывая на бегу туфли.
Сзади раздался визг тормозов. Что это? Плевать! Мэри бежала, не чуя под собой ног. И вдруг…
Оказывается, противник был много ближе, чем она предполагала. Он, стремительно налетев на нее, сшиб с ног, навалился сверху… Мэри еще пыталась бороться, отчаянно вырывалась, царапалась, кусалась. Выстрел, прозвучавший около самого уха, почти оглушил ее. Она потеряла сознание.
– У тебя есть права, девочка?
Мэри открыла глаза и сощурилась – свет карманного фонарика казался нестерпимо ярким. Голова гудела, словно улей, перед глазами плясали разноцветные звездочки. Слегка опомнившись, она поняла, что сидит у подножия того самого дуба, в который едва не врезалась, в двух шагах от "пунто". Кто-то заботливо склонился над нею. Мэри с трудом разглядела полицейские нашивки.
– Уберите свет, – слабым голосом попросила она, морщась. – Что… что это было?
– Не знаю, девочка. – Полицейский встал с колен и протянул руку. – Можешь идти?
– Попробую. – Вцепившись в крепкую мужскую ладонь, она встала, но ее тотчас качнуло. – Ох, не уверена…
– Стало быть, вести машину мне. Где ты живешь? Почему гоняешь ночами по городу?
Газет не читаешь?
– Послушайте, дайте дух перевести…
Схватившись руками за голову, Мэри обнаружила, что парик исчез, а волосы спутались как пакля. Словно прочтя ее мысли, полицейский сказал:
– Твои туфли и "прическа" на заднем сиденье. Решил перетащить тебя поближе к машине, ты уж извини… Едешь с вечеринки?
– В некотором роде… – Достав права, Мэри предъявила их блюстителю порядка и жалобно попросила: – Нельзя ли поскорее? Дома меня ждет сын…
– Кто-кто тебя дома ждет? – изумленно уставился на нее полицейский. – Так… сколько же тебе лет?
– Послушайте, какая разница? – взбесилась вдруг Мэри. – Мой дом совсем рядом, могу и пешком дойти… Хотя вы ведь так просто меня не отпустите.
– Не отпущу, – раздалось в ответ. – В частности потому, что вы явно не в лучшей форме. Куда ехать? – спросил он, помогая ей забраться в машину и усаживаясь за руль.
От парка до дома, где жила Мэри, было и впрямь очень близко. Через каких-нибудь две минуты они затормозили у подъезда. Выйдя из машины, полицейский снова протянул руку Мэри, но она, помотав головой, мужественно решила действовать без посторонней помощи.
Однако стоило ей сделать шаг, как перед глазами тотчас поплыли круги, и она рухнула бы, если бы ее спутник вовремя не подхватил ее.
– О, да вы никуда не годитесь… Уж не пили ли вы нынче вечером?
– Пила… Целых три глотка шампанского в ночном клубе, – мрачно призналась Мэри.
– Но, подозреваю, дело не в этом.
– Определенно.
– Послушайте, мне надо пару минут подышать свежим воздухом. Не хочу являться домой в таком виде, еще ребенка напугаю…
– Разве он в такой час еще не спит? – удивился полицейский. – Кажется, детям положено ложиться гораздо раньше. Впрочем, я не дока по этой части.
– Всякое может случиться. В общем, рисковать я не хочу.