* * *
- А вот и наш первый раненый.
Вики облегченно вздохнула:
- Ты заставил меня поволноваться. Я никак не могла вспомнить, кто у нас свистит.
Лоренс Терль расхохотался, затем лицо его приняло озабоченное выражение:
- Как это случилось?
Слушая ее рассказ, он молча барабанил пальцами по колену. Вдруг он поднял голову и, подмигнув, сказал:
- Да, твоя карта бита.
- Что?! - она так и подскочила на постели.
От неожиданности он привстал со стула, на котором до него сидел Грант, и почти закричал:
- Эй, успокойся! Я думал, у тебя сотрясение, - он скривил губы, - хотя я лично в этом сомневаюсь.
- Я тоже, - проговорила она изменившимся голосом. - Быстро же он всех оповестил. Ждет не дождется, как бы побыстрей от меня избавиться.
- Фэрфакс?
Она кивнула, но Лоренс, похоже, был с ней не согласен:
- Он никому ничего не говорил, дорогая моя, по крайней мере, насколько я знаю. Я, например, увидел свет и пошел посмотреть. Здесь раньше стоял запасной генератор, а теперь эта хижина заброшена, и свет в ней обычно не горит. А что до твоей актерской игры, то я догадался почти сразу, как тебя увидел.
Ее изумлению не было предела.
- Ты выбрала трудную роль. На расстоянии, возможно, было бы незаметно, но здесь, при ярком солнечном свете… Может быть, я лучше разбираюсь в этом из-за того, что у меня у самого две дочери, - видя, какую бурю эмоций вызвали его слова, он поспешно добавил. - Я не очень-то в это верил, и, насколько я знаю, больше никто ничего не заметил. По крайней мере, я никому не говорил - в конце концов, это не мое дело.
Она молчала, и, неверно истолковав ее нерешительность, он сказал:
- Должен признать, что все это очень интересно, но если не хочешь, ничего не надо объяснять.
- Надо, - проговорила она медленно, - понимаешь, у меня не было другого выхода. Только так я могла попасть в экспедицию. Отец отговаривал меня, но я сумела настоять. Он считает меня сумасшедшей, и я не уверена, что он ошибается. По крайней мере, я счастлива, что у меня такой отзывчивый отец. А ты как думаешь, я действительно чокнутая?
- Нет, милая, - он не мог сдержать смеха, - просто типичная женщина.
Смеялся он вместе с ней, а не над ней, и впервые за время экспедиции она почувствовала себя веселой и беззаботной.
Она перестала хохотать первая:
- Ты не представляешь себе, каково это - снова стать обычным человеком: не нужно все время быть настороже. Как хорошо снова быть собой!
- Это уж точно.
Саркастический тон внезапно раздавшегося замечания заставил их смолкнуть, а лицо Вики снова стало мрачным.
Грант бросил сумку на кровать, не обращая внимания на Лоренса, который вскочил на ноги и теперь стоял и, хмурясь, нерешительно переводил взгляд с одного на другого.
Вики снова была в отчаянии. Она прекрасно понимала, что он ничем не сможет ей помочь, с какой бы симпатией он к ней ни относился.
Грант наконец осмотрелся и остановил свой взгляд на Лоренсе, который, поняв прозрачный намек, негромко сказал:
- Мне, пожалуй, пора. Загляну завтра, - было ясно, что ни его слова, ни улыбка Гранту не предназначались. - Не падай духом.
Помахав ей рукой, он вышел. Вики проводила его глазами до двери и замерла, съежившись под пристальным взглядом Гранта.
- Почему вы ничего не сказали? - спросил он наконец. - Почему вы позволили мне наговорить вам таких слов, о которых я должен теперь сожалеть, мисс Харвинг?
Значит, он все-таки нашел паспорт в ее чемодане, как она и предполагала. Она устало провела рукой по лбу.
- Я была совершенно сбита с толку. А вы… вы видели моего отца?
- Еще нет. Вы хотите видеть его?
Она, конечно, не упустила из виду, что его голос стал немного мягче, и поспешила воспользоваться новым преимуществом:
- Это только причинит ему беспокойство. К тому же я не уверена, что достаточно здорова для таких переживаний.
Она смиренно склонила голову, чтобы дать ему переварить то, что она сказала.
- Только, пожалуйста, не вините в этом отца, он тут ни при чем. Он ничего не знал о том, что я собираюсь делать. Когда он уехал из Англии, он был в полной уверенности, что я в Париже.
- Но он действительно…?
Она улыбнулась, заметив его замешательство.
- Мы с отцом всегда были очень близки, а после того, как мама умерла, а Робин уехал, мы стали просто неразлучны. Я сопровождала отца во всех его поездках, и когда стало известно, что меня не берут в эту экспедицию, я поняла, что не вынесу разлуки. Тогда я придумала свой план, о котором он ничего не должен был знать. Той ночью, когда мы встретились с вами на крыше в Закирии, - по выражению его лица она поняла, что он помнит этот случай не хуже нее, - он впервые увидел меня здесь. Он был ужасно сердит. Поговорив с ним, я пообещала ему тотчас же рассказать обо всем вам. Но потом, - она перешла на шепот, окончательно смутившись, - потом у меня не хватило смелости. Отец не мог ни о чем вам рассказать, потому что я его очень просила не раскрывать мой секрет.
Она выпрямилась.
- Пожалуйста, Грант, не вините во всем моего отца. Мне вы можете говорить все, что угодно, ругайте меня - я это заслужила, но только не…
Она замолчала и посмотрела на него с мольбой.
За все это время Грант не проронил ни слова, и лицо его сохраняло загадочное выражение. Наконец он глубоко вздохнул.
- Я должен просить у вас прощения за все, что наговорил вам сегодня вечером. Я даже и подумать не мог, что вы его дочь. Другая причина выглядела бы куда более правдоподобной и естественной.
- Если бы все было именно так, как вы думали, если бы я действительно была его любовницей, разве бы я так работала?
- Да, действительно, тут вы абсолютно правы.
Он сунул руку в карман в поисках сигарет и, найдя пачку пустой, раздраженно хмыкнул.
Она полезла под подушку и, выудив оттуда неначатую пачку, протянула ее Гранту.
- Я больше не могла притворяться. Лоренс уже догадался.
- Все же удивительно, что все это время я ни о чем не подозревал. Сейчас я могу себе представить, насколько вы были испуганы, когда узнали о том, что приезжает Свендсен.
Она покраснела.
- Это было ужасно.
- Я догадываюсь, - сказал он сухо и отвел глаза от ее залитого краской лица.
Она изучала его тонкий профиль, теперь уже сомневаясь в том, что выбрала подходящий момент для признания. Пока она размышляла о правильности принятого решения, он спросил:
- С вами все в порядке? Не хочется оставлять вас одну. Вы уверены, что вам больше не нужна помощь?
- Да, я думаю, что сама в состоянии со всем справиться.
По всей видимости, в голосе ее была изрядная доля сомнения, на что он мгновенно отреагировал:
- Я пришлю к вам отца.
- Нет, - запротестовала она. - Лучше мне не встречаться с ним до завтрашнего дня.
Он вздохнул.
- Ну как хотите. Я подожду за дверью, пока вы будете устраиваться. Если я вам понадоблюсь - позовите.
Когда он был уже в дверях, она тихо позвала его:
- Грант.
Он обернулся и с удивлением посмотрел на нее.
- Вы все еще хотите отослать меня обратно?
- Это неподходящее место для девушки. Будьте благоразумной.
Она опустила глаза.
- Значит, меня уже здесь не будет, когда вы, наконец, откопаете храм. И в святилище вы войдете без меня. В святилище, куда не ступала нога человека вот уже более трех тысяч лет.
Совсем упав духом, она добавила:
- По крайней мере мне посчастливилось увидеть самое начало, уже только за одно это я должна быть вам благодарна.
Стараясь не смотреть ей в глаза, он, указывая на сумку, сказал:
- Проверьте, все ли я принес.
Когда она закончила, он поспешил ее предупредить:
- Не пугайтесь, если услышите ночью шаги - я приду проверить все ли у вас в порядке. Спокойной ночи, мисс Харвинг, - закончил он довольно резко и вышел.
Она не слышала, как он вернулся и, найдя ее в целости и сохранности, ушел, не побеспокоив. Утром она проснулась с ужасной болью во всем теле, ставшей особенно невыносимой, когда она попыталась встать и добраться до умывальника. Судя по ужасной боли в левом плече, основной удар пришелся именно на эту руку. К счастью, головная боль прошла. Она оделась и села на кровати, не зная, что делать дальше.
Лагерь уже проснулся и был полон жизни. За стеной был слышен рев удалявшегося джипа. Она подошла к маленькому окошку, находившемуся довольно высоко, так что ей пришлось встать не цыпочки, чтобы хоть что-то разглядеть. Увидев спешившего по направлению к пристройке отца, она тут же подошла к двери, преисполнившись чувством любви и благодарности к этому человеку.
Она почти упала в его объятия, забыв о боли.
- Со мной уже все в порядке, папа, - уверила она его. - Несколько ушибов и синяки.
- Почему мне никто не сказал? - спросил он несколько обиженно.
- Сядь, и я тебе все объясню.
Он все еще обнимал ее, и она с благодарностью приняла это родное тепло и расслабилась в нем, чувствуя себя в полной безопасности.
- Ведь ты могла погибнуть, Вики.
Доктор Харвинг тяжело вздохнул. Он встал и резко сказал:
- Фэрфакс прав. Тебя нужно отправить домой, и чем раньше, тем лучше. Как ты себя чувствуешь? Как ты думаешь, ты уже в состоянии перенести дорогу?
- Нет, - ответила она твердо. - Нет, я не уеду домой, я решила остаться. По крайней мере, до тех пор, пока не буду официально уволена.
Неожиданно храбрость покинула ее, и Вики покраснела.
- И если ты поддержишь Гранта Фэрфакса в его намерении отправить меня домой, я не буду с тобой разговаривать.
- Ты, как всегда, все решаешь сама. Все мои многолетние усилия сделать из тебя послушную дочь так ни к чему и не привели.
- Я не собираюсь спорить с тобой, ты это сам сказал. А сейчас я очень хочу есть. Когда меня будут кормить?
Эндрю испуганно воскликнул:
- Помогите! Я должен сегодня присматривать за тобой - это очевидно. И сейчас тебя нужно накормить.
- Ты думаешь, я питаюсь воздухом?
- И еще одно, - сказал он уже совершенно серьезно, - боюсь, тебе придется некоторое время провести здесь, в пристройке.
- Что? - возмущенно закричала Вики. - Кто так решил?
- Один джентльмен, столь милый твоему сердцу, - ответил он, улыбаясь, - и я, твой покорный слуга, - добавил он выразительно.
- Пойми нас, мы просто очень беспокоимся за тебя и не хотим, чтобы с тобой еще что-нибудь случилось. Так что пока можешь отдыхай, а я пойду раздобуду тебе чего-нибудь поесть.
Вики смирилась, зная, что, несмотря на кажущуюся мягкость характера, он мог быть при необходимости совершенно неумолим.
День тянулся ужасно медленно. Она дочитала триллер, который он ей оставил, и теперь, не зная, чем еще заняться, ждала, когда он вернется, наконец, с работы. Новость уже должно быть, облетела весь лагерь, и можно было только гадать, какую реакцию вызовет весть о ее "превращении".
К ее радости первым посетителем оказался профессор. Дорогой старый профессор Элвис, голубые глаза которого светились добротой, и который всегда казался как будто немного растерянным, что всегда так нравилось Вики. Он непринужденно болтал, перескакивая с одной темы на другую и тактично избегая упоминаний о ее неожиданной трансформации. Она совершенно расслабилась и внимательно слушала его милую болтовню до тех пор, пока в комнату не ворвался Лоренс, сообщивший, что Финч очень обрадовался, узнав, что она - это "она", а не "он", и сейчас жаждет увидеть ее.
- Когда я уходил, он как раз начал приводить себя в порядок. Взял мой бальзам для волос и лосьон после бритья и бог его знает, что еще. Он будет просто великолепен, когда появится перед тобой.
Вики успела забыть о Финче и скорчила рожицу, когда Лоренс предупредил ее:
- Будьте осторожны, девушка, Финч вдали от дома и от своего гарема.
Услышав торопливые шаги, он подкрался к двери и открыл ее - на пороге стоял со стопкой книг в руках сияющий девственной чистотой Финч, покрасневший так, что его лицо было почти того же цвета, что волосы.
- Это… это правда? - нашелся он. - Они меня не надувают?
- Все истинная правда, - она не могла сдержать улыбки, забыв о смущении.
- Вот, почитай, - пробормотал он, положив книги на кровать, и сел. Воцарилось молчание. Финч снова нашелся:
- Вам лучше?
- Да, спасибо.
Разговор возобновился. Доктор Харвинг взял инициативу в свои руки, и в то же время, пряча улыбку, не мешал остальным свободно общаться. Наконец, он выразительно посмотрел на часы, давая понять, что пора уходить. Финч вскочил:
- Простите, сэр, я и не заметил, что уже поздно, - он посмотрел на Вики, - выздоравливайте скорее, потанцуем на мозаике.
Лоренс схватил его за руку и потащил к двери, увещевая на ходу:
- Имей совесть. Это с нами-то, с олухами!
- За себя говори, олух.
Когда звуки дружеской перебранки затихли, Вики устало откинулась на подушки и стала наблюдать за тем, как отец готовил все необходимое, чтобы сменить повязку. Она расслабилась, чувствуя осторожные прикосновения заботливых рук и улыбаясь, в то время как он сухо говорил:
- Теперь я понимаю, почему ты настаивала, чтобы тебе сделали все эти уколы. Ты, как всегда, была права, - он удовлетворенно закивал. - Рана очень хорошо затягивается. Еще сутки, и можно вставать.
- Уже?
Доктор Харвинг теперь лучше понимал свою дочь:
- Поезд отходит завтра днем. Если ты достаточно хорошо себя чувствуешь, можешь на него успеть.
Вики благоразумно промолчала.
Следующее утро и день не принесли ничего хорошего: Грант все не приходил. Одетая, она валялась в постели и ждала…
Машина остановилась где-то совсем рядом. Вики услышала шелест шин, затем визг тормозов и хлопанье двери.
Через секунду вошел Грант. Она села на кровати, с тревогой вглядываясь в его непроницаемое лицо.
- Я привез ваши вещи.
Он втащил чемодан, затем еще несколько вещей, которые были разбросаны в ее палатке. Это был конец. Было очевидно, что она должна быть готова к утру следующего дня, чтобы…
- Кажется, это все. Как вы себя чувствуете?
Ответить ей мешал комок в горле.
- Хорошо, спасибо, - ответ получился хриплым и еле слышным.
- Здесь вам, конечно, будет удобнее, чем в палатке.
Вики вскинула голову.
- Что вы имеете в виду? Здесь?
- Ну да. Разве это не очевидно? - широким жестом он обвел комнату. - Здесь и уединение, и, так сказать, удобства.
Дикая радость переполнила ее. Не в силах поверить в его доброту, она осторожно спросила:
- То есть вы не собираетесь меня…
- Вышвырнуть? - он закончил за нее. - Я был бы так непопулярен, если бы сделал это - в общем, я не решился.
Она вдруг немного помрачнела:
- Но здесь так одиноко. Я бы предпочла жить со всеми, а к неудобствам я уже привыкла.
- Сомневаюсь, что у вас будет возможность остаться в одиночестве, - сказал он сухо. - Вы будете жить здесь, нравится вам или нет. Если, конечно, не предпочтете уехать.
- Хорошо, - она решила не спорить - вдруг он передумает. Она поколебалась немного и, робко протянув руку, просто сказала:
- Спасибо вам за все, что вы для меня сделали, и простите меня, если… если я вас шокировала.
Она ощутила короткое, но сильное пожатие его руки и, пока он не вышел, поспешила прибавить:
- Я не хочу, чтобы это что-то изменило, я буду работать так же, как раньше.
- Посмотрим.
Вики видела, как он сел в лендровер и быстро укатил, не оглянувшись.
С легким сердцем она думала о том, как расскажет отцу о своей победе.
Глава шестая
Вики потерла пленку куском мягкой замши, критически оглядела и повесила сушить. Затем вернулась в отгороженную перегородкой темноту и приступила к проявке следующего негатива.
После несчастного случая прошла неделя. Незаметно для себя она снова погрузилась в работу. После некоторых колебаний Грант предоставил ей заниматься тем, что ей больше было по душе. Напряженность в их отношениях постепенно ослабевала, и Вики чувствовала себя гораздо спокойнее с тех пор, как на нее перестал давить страх разоблачения.
В лагере временно стало на два человека меньше. Лео Гэвисон и молчаливый мистер Свендсен уехали в Закирию на следующий же день после происшествия с ней. Сначала ее интересовала причина их отъезда, но затем она начисто забыла о них, поглощенная тем, как на месте раскопок мозаика, появлявшаяся из-под земли, с каждым днем принимает все более отчетливые очертания прямоугольного внутреннего дворика с обломками каких-то стен по краям. Грант теперь не переставал беспокоиться, чтобы дальнейшие раскопки не повредили находку.
Финч был прав, подумала она, доставая проявитель. Общий план храма был теперь ясен. Во внутреннем дворике уже лежала одна огромная колонна, скоро из-под земли покажутся и остальные. Она погасила свет и вынула пленку из кассеты. Когда она потянулась за бачком, кто-то вошел в хижину и окликнул ее по имени.
- Не входите, - крикнула она из-за тонкой перегородки.
- Поторопитесь, - попросил чей-то голос. Она торопливо залила бачок проявителем и вышла из темноты, щуря глаза от яркого света. В лаборатории стоял Грант и рассматривал уже готовые негативы. Услышав ее шаги, он обернулся, и она поразилась необычайному блеску его серых глаз, казавшихся особенно яркими на загорелом лице.
- Мы нашли!
Торжество, прозвучавшее в его голосе, наполнило ее волнующей радостью. Она воскликнула:
- Что? Говорите скорее.
Он сдержанно улыбнулся.
- Мы нашли ваше - как вы это называли? Внутреннее святилище. По крайней мере, мы откопали вход в него, - он извлек огрызок карандаша и принялся чертить прямо на стене. - Он обрамлен двумя широкими приземистыми колоннами с массивной дверью. Она покрыта традиционным символическим орнаментом.
- Пленка! - вскрикнула Вики и нырнула за перегородку. Она торопливо принялась выливать проявитель из бачка. - К счастью, это не такая уж важная пленка, - поспешила она оправдаться. - Все экспедиционные уже готовы. Но, кажется, все прихватили с собой фотоаппараты.
- Кроме меня, - он прошел к ней и вернулся к прерванному рассказу. - Теперь нам предстоит открыть вход. С этим, видимо, придется повозиться.
Вики открыла бачок и принялась промывать пленку водой. Она спиной ощущала, что он стоит позади нее, прислонившись к стене. Она слегка повернула голову, пытаясь разглядеть его в тусклом свете красного фонаря.
- Расскажите мне, как это произошло.
Он принялся в деталях описывать ей события этого дня. Она принялась возиться с закрепителем, почти завороженная звуками его сильного, звучного голоса.
- Когда вы закончите? - спросил он внезапно. Она пожала плечами:
- Через полчаса. А что?
- Я хотел, чтобы вы увидели вход еще сегодня. Но через полчаса будет уже поздно. Вы же знаете, как быстро здесь темнеет.
- Мне надо закончить работу, - она немного расстроилась. Как здорово было бы отправиться туда сейчас с Грантом. Но чувство долга победило, и она, вздохнув, сказала философским тоном: