Что касается Чессы, то она смотрела на Ника с большим недоверием. Он же улыбнулся, глядя на нее, как будто она действительно встречалась с ним в высокой траве, и поднес ее руку к губам, запечатлев на ладони нежнейший поцелуй. Протесты замерли на губах, и Чессу сотрясла дрожь восторга и удовольствия. Тепло губ на коже, ощущение истомы, когда он перецеловал кончики ее пальцев и нежно погладил ей щеку, поразили ее подобно удару током. Чесса потеряла дар речи.
Однако Молли еще не угомонилась.
- Но почему вы не остались вместе? - продолжала она расспросы.
- Что? - Глаза Ника затуманились, как будто он полностью выпал из реальности. Мгновение спустя он очнулся и вздохнул с сожалением: - Увы, я был в том возрасте, когда юношу влекут приключения. Я умчался на их зов, не зная, что мы с Чессой разделили нечто большее, чем просто радость любви.
Допрос продолжался:
- Вы не знали, что Чесса беременна?
- Нет. - Он явно смешался. - Конечно, этому нет оправдания. Мое поведение было эгоистичным, и я один виноват в этом. - Он обернулся к Чессе, его улыбка на этот раз была извиняющейся и печальной. Это пронзило сердце Чессы. - Я не заслуживал такой женщины тогда, не заслуживаю и сейчас. Единственное, на что я надеюсь, - что она простит меня и позволит мне стать частью ее жизни и жизни нашего сына.
Молли смяла салфетку и вытерла повлажневшие глаза.
- Это самая романтическая история, которую я когда-либо слышала.
По счастью, эти слова не требовали ответа. Чесса все еще не могла выговорить ни слова. Только когда боль в ее груди стала непереносимой, она осознала, что забыла о дыхании. Воздух вырвался из ее легких с шумом, который Молли приняла за намек удалиться и оставить их наедине. Неловко высвободив свой большой живот, она поднялась, бормоча что-то о необходимости проверить, что делают дети.
Когда Молли отошла, Ник не сделал даже попытки убрать руку с плеча Чессы.
- Ты выглядишь очаровательно.
Сейчас она была страшна как черт, и прекрасно знала это. После того как во время матча она вопила вместе с болельщиками, тот минимум макияжа, который она нанесла сегодня, стерся, а волосы прилипли к коже наподобие мокрых водорослей.
- Ни к чему не обязывающий разговор уже не требуется. Публика удалилась.
Уголки его рта задрожали от еле сдерживаемого смеха.
- Публика нас прямо-таки окружает.
Не имея возможности высказать ему все, что думает, под прицелом десятка любопытных глаз, Чесса пожала плечами.
- Это не считается.
- В самом деле?
- Конечно. - Настроившись не отводить от него глаз до тех пор, пока он не признает свое поражение, она ощутила странное разочарование, когда он наконец отвел взгляд с выражением боли и непонятной печали. - Надеюсь, ты понимаешь, что вся та галиматья, которую ты нес, будет завтра известна всему городу?
- Я рассчитывал на это.
- Зачем?!
- Потому что такова человеческая натура. Люди выдумают все что угодно о тебе и Бобби, о нашем прошлом, если не дать им пищи для сплетен. Я не хочу, чтобы они думали о тебе как о пропащей женщине или считали Бобби плодом случайной связи.
Глубоко вздохнув. Ник взял ее за руку, не поднимая глаз.
- То, что произошло в ту ночь после танцев, - целиком моя вина. Я был пьян и глуп. Я думал только о себе и подверг опасности будущее юной девушки ради своего собственного удовольствия. Ты достаточно пострадала из-за моего эгоизма.
Теперь настала очередь Чессы отвернуться. Казалось, вся кровь отлила от ее лица. Комната вращалась, дыхание вырывалось странными всхлипами. Ей хотелось стереть это выражение боли с его лица, убедить, что он не сделал ничего плохого. По крайней мере, ей.
- Ник, пожалуйста. Это было так давно.
- Чесса… - Она взглянула на него, слабея от отчаяния, плескавшегося в его глазах. - Скажи, я… не был груб с тобой?
Его слова резанули ей слух.
- Груб? - Секунду она ничего не понимала. Когда до нее дошло, что он имеет в виду, у нее чуть не разорвалось сердце. - Нет, Ник, меня никто не заставлял делать то, чего бы мне не хотелось.
Это была чистая правда. Она не могла позволить ему казнить себя. Чесса решила сказать всю правду, пока не струсила, чего бы это ни стоило.
- Ник, той ночью…
- Я знаю. Я все помню.
- Правда?
- Да, каждое мгновение. - Тень сомнения в его глазах выдала его неуверенность. - Ну, или почти каждое. Часть того вечера немного расплывается. - Мальчишеская полуулыбка тронула Чессу до глубины души. - Это одна из причин, по которой я больше никогда не пью.
Чесса уже заметила, что Ник заказал себе содовую, хотя большинство мужчин прикладывались к стаканам с пивом. Раньше она не обращала на это особого внимания.
- Ну и сколько ты помнишь из той ночи?
- Танцы почти закончились, и девушки выходили к стоянке. Все были одеты в короткие юбки и носочки, прически были в стиле пятидесятых. Я был тогда со своими друзьями, ты была со своими, - Рассеянный взгляд остановился на ней изучающе. Чесса не могла ничего выговорить. - Полагаю, никто из нас не ожидал, что тот вечер так закончится.
Чувство отчаяния кольнуло Чессу, частично благодаря горько-сладким воспоминаниям, частично от того, насколько точным было описание Ника. Бал танцев из пятидесятых был традиционным в их школе, и Чесса, конечно, была там. Этот бал был лучшим в ее жизни, и она хотела, чтобы он не кончался. Чесса мечтала о лунном свете. О романтических признаниях. О страсти и нежности. Она мечтала о любви. Бобби был зачат той ночью, как и предполагал Ник. Однако в деталях, которые Ник сложил вместе, была одна неточность. Огромная, как Эверест.
Она затрясла головой и застонала. "Это не так. Все оказалось обманом. Ложь громоздится на ложь, и как же мне спасти нас от нее?"
- Чесса, пожалуйста. - Мужская рука нежно скользнула по подбородку, заставляя открыть глаза. - Я знаю, что ты чувствуешь. Я чувствую то же самое. То, что я нашел тебя, нашел своего сына, - это самое прекрасное, что случилось со мной. Я никогда не понимал, как много потерял, как я был одинок. Я не знаю, как смогу отплатить вам за то счастье, которое вы мне дали. - Ник помолчал, нежно поглаживая ей щеку. - Иногда ложь необходима, чтобы защитить правду.
Чесса, как ужаленная, дернулась и посмотрела в глаза Нику. Человеку, который рисковал своей репутацией, чтобы защитить ее, который пережил столько радости, встретившись с ребенком, отчаянно нуждавшимся в отце. "Иногда ложь необходима, чтобы защитить правду".
Слова сорвались с языка прежде, чем она осознала решение, принятое ее сердцем.
- Да, - прошептала она, - иногда необходима.
Распахнув дверь. Ник прокрался в дом и огляделся.
- Все спокойно, - прошептал он.
Бобби взлетел по ступенькам, держа в руках коробку из-под пиццы. Протиснувшись под рукой отца, он вошел в пустую комнату и быстро проскочил на кухню. Ник последовал за ним, бесшумно прикрыв дверь, и прошел на цыпочках в гостиную. Там тоже было пусто, не считая кошки, сидевшей на столике. Почувствовав, что происходит что-то интересное, она спрыгнула на пол и двинулась на кухню, желая изучить происходящее.
Тем временем Ник остановился у открытой двери, ведущей в подвал, и прислушался. Внизу горел свет, оттуда раздавались тихие звуки.
- Мама в подвале, - прошептал он, - все спокойно.
Бобби хихикнул и полез в коробку из-под пиццы.
- Это будет классно. Мама будет поражена!
Ухмыльнувшись, Ник двинулся к шкафчикам.
Выдвигая ящики, он изучал их содержимое. В первом лежали батарейки, фонарик, счета на оплату и пара запасных пружин для мышеловки. Во втором лежали аккуратно сложенные полотенца и кухонные прихватки. В третьем ящике хранились ножи, вилки и прочие приборы.
- Как насчет этого?
Бобби подскочил и оценил предложение:
- Нет, слишком много острых предметов. Она может пораниться.
- Так. - Ник закрыл ящики и повернулся к полкам, на которых стояли крупы и другие припасы. - Нет, не годится.
Магси вспрыгнула на стол, наблюдая, как Ник проверяет шкафчик с мисками и кастрюлями.
- А этот подходит?
- Мама не часто этим пользуется. Она может умереть от голода, прежде чем мама найдет ее.
- Действительно. - В следующем шкафу лежали пластиковая посуда и миски. - Вот эти вещи должны использоваться часто.
- Точно! - Возбужденный Бобби подлетел к нему и дал Нику поднять себя на уровень открытой дверцы. - Ну вот, Сидни, - прошептал он в сложенные чашечкой руки, - залезай сюда.
С этими словами мальчик раскрыл руки, выпуская шестидюймовое существо, которое прыгнуло мимо тарелок и забралось в стопку сложенных мисок. Ящерица немного повертелась, выглядывая над краем миски, как бы требуя оценить ее прыть.
Бобби был в восторге.
- Классно! - воскликнул он, когда Ник опустил его на пол и прикрыл дверцу. - Мама подпрыгнет, когда увидит ее. Будет так смешно!
- Надеюсь. - Ник внезапно задумался. - А у твоей мамы есть чувство юмора?
- Конечно. - Неуверенная морщинка прорезала лоб ребенка. - Я имею в виду, что она смеется над мультиками и комиксами.
- Ты уверен, что она не боится ящериц?
- Нет. Она считает, они милые и забавные. Как-то она отняла одну у Магси. У нее была царапина на спине, так мама промыла ее и держала в коробке, пока ящерица не поправилась.
Ник, ухмыльнувшись, потер руки. Он всегда любил розыгрыши, к большому неудовольствию своих подчиненных. Многие из них вряд ли бы удивились, увидев резиновую муху в кофейнике или громадную паутину на ежедневно открываемом шкафу для бумаг. Однако он никому не причинял вреда. Ник считал, что его выходки вызывают смех, а смех полезен для души. Он всегда подшучивал над людьми, которые ему нравились.
Чесса ему очень нравилась.
С сияющей ухмылкой Ник потрепал Бобби по голове.
- Я что-то проголодался, дружок. А ты?
Почуяв подсказку к дальнейшим действиям,
Бобби хихикнул. Он подскочил к открытой двери в подвал и завопил:
- Мам, можно мы сейчас поедим?
- Но еще не полдень, - отозвалась Чесса.
- Но мы голодны!
- Думаю, пара печений спасет вас от голодной смерти.
- Не-а, мы не хотим печенье. Нам хочется… э-э-э…
Бобби бросил вопросительный взгляд на отца, озадаченно пожавшего плечами. Внезапно Нику вспомнилась ящерица, вертящаяся в миске.
- Супа, - шепнул он.
- Я не люблю суп, - прошептал в ответ Бобби.
- А миски?
- Да, правда. - Ухмыльнувшись, он снова закричал: - Супа! Мы хотим супа!
- Но ты же никогда его не ешь.
- Но сейчас я хочу супа!
Внизу раздался вздох.
- Я думала, вы с Ником собирались перекусить в парке развлечений.
- Мы там были. У нас был бег на трех ногах, и я поймал яйцо на расстоянии тридцати футов и не разбил его, и еще мы бегали с яйцом на ложке, а потом была эстафета с хот-догами и… и… - Взгляд Бобби умолял о поддержке.
- И поэтому мы очень хотим есть, - громко добавил Ник. - Но, если ты очень занята, мы можем сами себе приготовить.
Это предложение было встречено встревоженным звяканьем, как будто что-то уронили, затем послышались торопливые шаги.
- Только попробуйте устроить разгром у меня на кухне! Я приду через секунду!
Повернувшись на пятке, сияющий мальчик обменялся взглядом с хмыкнувшим отцом, хлопнул ладонью по подставленной им пятерне и бросился в кухню, чтобы увидеть развязку, обещавшую быть еще более захватывающей, чем предполагалось.
ГЛАВА ПЯТАЯ
- Как трогательно! - Чесса выбросила использованный тампон и взяла новый. - Теперь ты обучаешь девятилетнего ребенка устраивать розыгрыши над его матерью и играть в азартные игры, проверяя ее реакцию? Неплохая модель поведения для мальчика! Ты можешь гордиться собой. - Она макнула тампон в бутылочку с йодом.
Ник коснулся ее руки. Она дрогнула под его пальцами, и Чесса поняла, что реакция тела выдала ее истинное отношение к нему. Это было понятно, потому что в его глазах промелькнула тень улыбки.
- Я был не прав, извини.
Она сжала губы, пытаясь бороться с чувственными ощущениями, и мягко высвободила руку.
- Я хотел бы быть хорошим отцом для Бобби, - сказал он тихо.
- Я понимаю, - ответила Чесса, смягчившись.
- Но мне нужна твоя помощь.
- Помощь?
- Да, помощь. И чтобы ты удерживала меня от дальнейших ошибок.
- Ну, это была не совсем ошибка. - Она поерзала на стуле, чувствуя себя несколько виноватой в том, что так сурово обошлась с ним. - Я имею в виду, это же была просто шутка. Детям нужен смех так же, как и обожание. Может быть, даже больше.
Ник посмотрел на нее искоса.
- Это было смешно, не правда ли?
Чессе пришлось подавить в себе желание улыбнуться, потому что ей не хотелось дать Нику возможность так быстро освободиться от чувства вины.
- Полагаю, это зависит от точки зрения участников. Ящерица явно была недовольна.
Улыбка Ника исчезла, когда он перевел взгляд на толстую кошку, сидящую на столе.
- А кто в этом виноват?
Магси сердито мяукнула, будто хотела возразить человеку и выразить свое мнение.
- Не обвиняй кошку в том, что случилось!
- У нее на когтях моя кровь!
- Твоя кровь была бы и на моей совести, если бы Магси не пустила ее тебе раньше меня. - Угроза была смягчена ласковым поглаживанием.
Впрочем, Чесса признавала и свою ответственность за это происшествие. Оглядываясь назад, она понимала, что должна была предположить нечто в этом духе, когда увидела, как Ник и Бобби сидят за столом. Они улыбались очень подозрительно, как два деревенских дурачка, страшно довольные друг другом. Если бы она не была чересчур занята, то могла бы заметить и подсказку со стороны кошки, которая восседала на стойке, вперившись в дверцу шкафа, словно поджидая добычу.
Конечно, эти двое шутников за столом ожидали чего-то забавного, но того хаоса, который воцарился на кухне, они не могли себе и представить.
Ящерица пулей вылетела из шкафа, кошка сиганула вслед за ней, и оба животных почти одновременно рухнули Чессе на голову, прокатились по ее плечам и упали на пол. Бобби подпрыгнул, визжа от ужаса. Ник вначале опешил, а потом с неожиданной силой отшвырнул стол. Ребенок нырнул под стол за ящерицей, а мужчина за кошкой, и все смешалось в жуткой кутерьме.
Теперь Ник и кошка смотрели друг на друга со взаимной неприязнью.
- Кровожадное животное!
Магси зашипела, внимательно следя взглядом за обвиняющим пальцем, направленным в ее сторону.
- Видишь, - заявил Ник, - она следит за мной, чтобы напасть. Она ненавидит меня!
- Ей просто не понравилось, что ты схватил ее за хвост. Кошки очень чувствительно относятся к такому ущемлению их достоинства.
- Но я же не мог позволить ей сожрать Сидни! - Бровь Ника приподнялась удивленной дугой. - Некоторые люди явно считают, что человек, который страдает от смертельной раны, не спас им жизнь.
- Так ты считаешь себя героем?
Мгновенная улыбка мелькнула на его губах и тут же исчезла.
- Ну, я думаю, что ящерица уж точно герой. - Отведя глаза, Ник выхватил тампон из пальцев Чессы. - Конечно, нельзя сказать, что ящерица принимала деятельное участие в разработке деталей плана. В противном случае она не использовала бы шкаф в качестве укрытия.
- Ах да, детали. Ну-ка повернись! - Когда Mecca потянулась продезинфицировать царапины у Ника на шее и затылке, ее грудь качнулась перед его глазами завораживающим движением. Во рту у него мгновенно пересохло, но ему тут же пришлось откинуть голову и продемонстрировать тонкие кровавые линии на щеке и подбородке.
Чесса непроизвольно отметила, что лицо Ника было очень красивым. Его кожа была мягкой и гладкой и совсем недавно тщательно выбрита. Запах одеколона, исходивший от него, был свежим и тонким, слегка напоминавшим морские просторы.
- Ты собираешься сделать на моем лице боевую раскраску? - выдавил Ник. - Завтра во время пикника я буду выглядеть как индеец на тропе войны.
- Это все смоется. Кроме того, моя мать считает, что это единственное средство, которое гарантированно уничтожит все бактерии.
- Твоя мать, наверное, садистка.
- С твоей точки зрения, возможно. И прекрати жаловаться. - Чесса схватила его за голову, скользнув пальцами по волосам. Густые, сверкающие золотыми солнечными бликами, таящимися в их глубине, они заворожили ее. Чесса очарованно поглаживала их, пока не заметила ухмылки, спрятавшейся в глазах Ника, и молчаливого вопроса. Они стояли очень близко друг к другу. Его губы дрогнули в безмолвном приглашении, которое Чесса страстно желала принять. Осознание своих чувств поразило Чессу в самое сердце. Она действительно хотела этого мужчину, хотела чувствовать его тело внутри себя.
Ник поднял руку и коснулся ее подбородка, потом нежно провел пальцем по губе.
- Ты перемазалась йодом, - прошептал он.
- Да? - беззвучно спросила она.
- Теперь мы будем похожи друг на друга.
- Да, наверное, - пробормотала Чесса, убрав руку с его шевелюры и бессмысленно поглаживая его грудь. Под ее прикосновениями мускулы его напряглись, и ее пальцы ощутили, как дрожит его тело. Это мгновение показалось ей бесконечным.
"Хоть бы он меня поцеловал. Пусть только один раз. Это ведь ничего не значит. Чему это может повредить?" Чесса безмолвно молилась, чтобы он поцеловал ее и утолил любопытство и боль ее души.
Ник ласково провел ладонью по ее спине, погружая в огонь каждый нерв ее тела. Языки пламени рождались глубоко внутри нее, пробуждая ее душу, где уже многие годы лежал глубокий лед. Все страсти и желания, от которых Чесса отказалась десять лет назад, ожили при этом прикосновении. Это лишение чувств, вырвавшееся из ее сердца, отражалось и в глазах Ника. Простого поцелуя было явно недостаточно. Она хотела его целиком, здесь и сейчас, и Ник ощущал, что их желания совпадают. Чесса чувствовала, как колотится его сердце под ее ладонью, и губы ее приоткрылись в приглашении к поцелую, когда он притянул ее поближе. Теплое дыхание согревало ей щеку, соблазняя и возбуждая. Чесса прикрыла глаза, молясь, чтобы Ник обхватил ее руками и посадил к себе на колени, пока ноги еще держали ее. В ответ на эту безмолвную мольбу Ник поддержал ее и осторожно прикоснулся губами к уголку ее рта. Это прикосновение потрясло ее так, что она лишилась дыхания. Но в тот самый момент, когда она безвольно скользнула в его объятия, хлопнула дверь.
- Мама, папа! Я отнес Сидни назад, к ней домой, и она побежала прямо в густые заросли травы… Эй, вы что тут делаете?
Чесса подскочила, нервно одергивая одежду.
- Ничего, дорогой. - Она пробежалась рукой по растрепанным волосам и выдавила спокойную улыбку, которая не могла никого обмануть, резко контрастируя с горящими щеками. - Мы…
Она напряглась, когда услышала, как скрипнул стул Ника, и почувствовала, как он встал рядом с ней.