– Или вы сомневаетесь в том, что я способен быть хорошим любовником? – ласково спросил он. – Уверяю вас, мне нетрудно доказать это, но как-то не хочется ничего специально доказывать…
– Вы меня не поняли… – пробормотала Кэтрин, даже не пытаясь разобраться в сумятице собственных чувств. Джошуа обнял ее за плечи и осторожно опустил на диван. Она не сопротивлялась, и он ласково погладил ее.
– Знаете что, Кейти? Я начинаю думать с тоской о тех старых добрых временах, когда мужчины пользовались брачным предложением как способом подкупить женщину и заманить ее в постель. К сожалению, я не такой крутой. Черт побери, вы только подумайте, что случится с моим мужским самолюбием, если после занятий любовью вы отвергнете мое предложение! Пожалуй, оно никогда не оправится от такого удара.
Она невольно улыбнулась и решила, что нет смысла скрывать от него правду.
– Я нисколько не сомневаюсь в ваших способностях любовника, – произнесла она внезапно охрипшим голосом. Потом неподвижно уставилась на пуговицу на его рубашке и договорила: – Мы оба знаем, что я практически взрываюсь всякий раз, когда вы прикасаетесь ко мне!
Когда она решилась поднять на него глаза, то обнаружила, что он смотрит на нее серьезно и строго.
– Да, я это знаю. И вы наверняка знаете, что я хочу вас, Кейти, хочу не меньше, чем вы хотите меня. Вы должны были давно уже догадаться об этом: мужчине не так-то просто скрыть свое возбуждение… Однако мне хочется, чтобы у нас все получилось на высшем уровне, когда мы в первый раз ляжем в постель. И я не уверен, что сейчас самый подходящий момент. Во-первых, мой автомобиль стоит прямо у подъезда, и швейцар в любой момент может нам позвонить. Заниматься любовью в таких условиях едва ли достойно наших чувств. Во-вторых, я не хочу, чтобы вы согласились выйти за меня замуж только из-за того, что нам хорошо в постели. Мне все-таки хотелось бы стать вашим мужем, а не играть роль жеребца-соседа!
Внезапно Кэтрин охватило отчаянное желание. Ей хотелось, чтобы Джошуа овладел ею немедленно, захотелось снова стать женщиной! Но Джошуа лишь ласково и заботливо провел ладонью по ее запылавшим щекам, и она закрыла глаза и откинулась на подушки. Его руки лежали на ее груди, а губы медленно опускались от края щеки к шее.
– Пожалуйста, скажите, что не отвергнете меня! – жарко прошептал он ей на ухо. – Кэтрин, давайте оставим позади прошлое. Начнем все сначала. У нас может неплохо получиться, я в этом уверен! Когда у нас появится свой собственный дом…
В золотистом тумане наслаждения прозвучал тоненький звоночек тревоги. Медленно, нерешительно она высвободилась из его рук.
– Джошуа, а вы не для того все это затеяли, чтобы иметь удобный повод уйти из отцовского дома? Вы ведь говорили, что у вас там все становится слишком сложно: споры насчет ведения дел, проблемы с мачехой и прочее…
Кэтрин произнесла все это, не задумываясь, а когда взглянула на него, поняла, насколько бестактно прозвучали ее вопросы. С лица Джошуа исчезли все следы эмоций, а вместо них появилась холодная, бесстрастная маска. Слишком поздно она сообразила, что тридцатичетырехлетний президент корпорации не станет предлагать брак из-за того, что не в состоянии придумать более простого способа покинуть отцовский дом!
– Да, с отцом у меня сейчас действительно сложные отношения, – наконец сказал он. – Что же касается мачехи… Поверьте, я не из-за этого попросил вас стать моей женой.
Он отвернулся от нее и протянул руку к стакану. Лед уже весь растаял, но Джошуа быстро проглотил водку. Когда же он вновь взглянул на нее, Кэтрин с облегчением отметила, что лед растаял и в его глазах. Теперь там была только легкая насмешка.
– Брак – слишком кардинальное средство для решения жилищной проблемы, вам не кажется? Особенно если подумать о том, что я, не мудрствуя лукаво, мог бы просто снять себе квартиру.
– Простите, – пробормотала она. – Пожалуй, я ляпнула изрядную глупость.
– Не беспокойтесь. – Насмешка звучала и в его голосе. – Итак, теперь, когда вы понимаете, что я не предлагаю вам брак в качестве альтернативы поискам квартиры, вы можете принять мое предложение?
– Нет! То есть… О Господи, я не знаю! – Кэтрин вскочила с дивана и подошла к книжным полкам, словно на расстоянии было легче принять решение. – Джошуа, послушайте, неделю я буду работать в Северной Каролине. Можно я дам вам ответ к следующим выходным?
– Что ж, если уж вы уверены, что не можете дать его раньше…
Не успела она ответить, как их разговор был прерван звонком домофона. Когда Кэтрин ответила, швейцар сообщил, что вокруг дома кружит полиция, проверяет автомобили и увозит на тягаче те, что оставлены вне зоны парковки.
– Вам лучше поторопиться, – сказала она Джошуа.
– Пожалуй, что так. – Он с сожалением улыбнулся. – Хотя грустно сознавать, что разговор, имеющий для меня жизненно важное значение, прерван каким-то неизвестным копом.
– Простите, что заставляю вас ждать ответа, Джошуа. Вы уверены, что готовы взять в жены такую нерешительную особу, как я?
Он быстро поцеловал ее в полураскрытые губы.
– Вполне уверен. Когда вы вернетесь из Северной Каролины?
– Мой самолет прибывает в "Ла Гуардию" в пятницу в пять тридцать.
– Буду ждать у ваших дверей в шесть часов. – Он поцеловал ее опять, на этот раз в щеку, и быстро направился к двери. – Берегите себя, Кейти.
Джошуа уже ушел, когда она наконец нашла в себе силы пошевелиться. Несколько секунд Кэтрин тупо глядела на закрывшуюся дверь, затем взяла стаканы и отнесла их на кухню. Стук посуды о раковину эхом отозвался в пустой квартире. Она вздохнула. И вдруг ей показалось, что до пятницы – целая вечность.
В понедельник Кэтрин вылетела в Северную Каролину и от аэропорта Рейли проехала двадцать миль на такси до правления "Силктекса", огромной текстильной фирмы. Это была ее первая самостоятельная командировка. К счастью, работа оказалась привычной, иначе бы у нее ничего не получилось. Мысли Кэтрин постоянно блуждали, аккуратные ряды компьютерных строк, обычно так много для нее значивших, теперь расплывались перед глазами. Несколько раз в день она ловила себя на том, что застыла, мечтательно уставившись вдаль и представляя, как они будут жить вместе с Джошуа. К середине недели фантазии стали настолько соблазнительными, что у нее уже не оставалось сомнений в том, какой ответ она даст ему. Лишь жалкие остатки гордости да глубоко въевшаяся осторожность, появившаяся у нее после смерти Роберта, не позволяли ей снять трубку и немедленно сообщить ему, что она хочет стать его женой.
И все-таки только вернувшись в пятницу вечером домой, Кэтрин окончательно осознала, как ей хочется выйти замуж за Джошуа. Когда она нажала на кнопку лифта, ее охватил страх. А вдруг он передумал? Вдруг он решил, что не стоит жениться на женщине, которая так цепляется за память о первом муже? Кэтрин никак не ожидала, что на нее нахлынет такое уныние при мысли о том, как она будет дальше жить без Джошуа, и почувствовала, что под ложечкой от нервного напряжения собрался тугой ком. Вдруг Джошуа размышляет, как бы ему повежливей сказать ей, что он передумал? А может, он вообще не появится сегодня?
Когда лифт остановился на ее этаже, Кэтрин вышла из него с какой-то опаской и осторожно посмотрела в сторону своей квартиры. Сердце ее дрогнуло, когда она увидела, что Джошуа уже сидит у двери на обшитом полотном табурете, погрузившись в чтение какой-то книги в бумажном переплете. А рядом с прислоненным к стене огромным букетом красных роз стоит "Магнум" – большая бутылка шампанского.
Он улыбнулся, увидев ее, встал и повернул книгу так, чтобы Кэтрин смогла разглядеть обложку. На ней красовалась дама с огромной грудью и очень тонкой талией, одетая в нечто похожее на пеньюар из розового атласа. Ее обнимал мускулистый герой с черными глазами и светлыми, как солома, волосами. Одежды героя и героини оставляли открытыми большие участки загорелой, блестящей кожи, хотя на заднем плане были изображены покрытые снегом деревья и горы. Название книги – "Неувядающая страсть" – полыхало ярко-красными буквами по бедрам героя и юбке героини.
– Привет, – кивнула Кэтрин, испытывая необычное волнение и даже робость. Она улыбнулась, бросив взгляд на книжку, и незаметно для себя отбросила формальный тон. – Освежаешь свои познания?
– Тут нечто поважней! – Он слегка провел ладонью по ее щеке и усмехнулся. – В этой книге масса полезных советов. Я уже знаю, что делать, если ты откажешься выйти за меня замуж.
– Ну, и что же ты будешь делать?
– Разумеется – увезу тебя в свое логово и там соблазню! Если первые попытки не увенчаются успехом, я их продолжу, и ты в конце концов согласишься. Правда, некоторых героинь приходится убеждать довольно долго, но надеюсь, что ты уступишь быстрей, чем вот эта дама. Уверен: мне удастся уговорить тебя еще до рождения нашего второго ребенка!
– Джош, ты собираешься уподобиться герою бульварного романа?!
– Дорогая Кейти, смирись с неизбежным! Либо выходи за меня замуж, либо готовься к похищению. Четыре миллиона читателей не могут ошибаться!
От его улыбки у Кэтрин бешено забилось сердце.
– Что ж, придется согласиться, пока ты меня не соблазнил, – хрипло прошептала она, не зная, чего ей хочется больше – засмеяться или заплакать. – Ах, Джош, я так скучала без тебя всю неделю! Давай поскорей поженимся!
– Мне самому не терпится, – сказал он, и из его голоса исчезли все следы насмешки.
Швырнув книгу на пол, Джошуа обнял ее, прижал к себе и поцеловал с неудержимой страстью. Прошло много времени, а они никак не могли оторваться друг от друга.
– Пожалуй, я совершил стратегическую ошибку, – пробормотал он наконец, тяжело дыша, хотя тон его по-прежнему оставался нарочито веселым. – Мне следовало сначала соблазнить тебя, а уж потом объяснить, зачем я это сделал. Я лишил себя блестящей сцены!
Он снова приник к ее губам, и желание пронзило тело Кэтрин. Она обняла Джошуа за шею и нежно прильнула к нему, чувствуя, как он дрожит. Кэтрин охватила внезапная, радостная уверенность в своей способности возбуждать его, и она позволила своим рукам ласково пробежать по груди Джошуа. Его тело сразу откликнулось на это легкое прикосновение. Он обнял ее так крепко, что она оказалась притиснутой к стене коридора и даже не смогла пошевелиться, когда его руки распахнули ее жакет и раздвинули тонкий шелк блузки.
Большими пальцами Джошуа легко надавил на ее соски, и Кэтрин захлестнула волна желания – такая сильная, какую она еще никогда не испытывала. Она крепко прижалась к нему, упиваясь контрастом между холодом стены за спиной и жаром его сильного тела. "Роберт никогда не делал подобных вещей!" – подумала Кэтрин. Она никогда еще не испытывала такого бешеного, пьянящего желания слиться с другим человеческим существом в неистовой страсти!
Кэтрин была так поглощена новыми ощущениями, что не сразу осознала значение своих мыслей. А когда осознала – пришла в ужас. Ее тело застыло в ледяной неподвижности, затем конвульсивным движением протеста она вырвалась из рук Джошуа, оцарапав спину о шершавую стену.
В течение нескольких секунд они разглядывали друг друга в напряженном молчании, потом Джошуа спокойно произнес:
– Что случилось, Кейти?
– Ничего. Совершенно ничего. – Она торопливо заправила блузку за пояс юбки и нервно пригладила волосы. – Просто мы зачем-то стоим тут в коридоре, да еще такие взъерошенные… Может, зайдем в квартиру?
– Где нам никто не помешает заниматься любовью? – спросил он с легкой насмешкой.
– Да-да. Я именно это имела в виду… именно это имела в виду, – залепетала Кэтрин, но голос ее был лишен искренности.
Джошуа поднял розы и вручил ей, затем нагнулся и запечатлел на ее губах беглый, холодный поцелуй.
– Все образуется, Кейти, вот увидишь.
Она спрятала лицо в цветы, отвергая его сочувствие.
– Спасибо за розы, – сказала она. – Очень красивые. Разве я говорила тебе, что розы – мои любимые цветы? А у этих такой чудесный аромат! Сейчас многие оранжерейные розы совсем не пахнут…
Джошуа нежно прикоснулся пальцами к ее губам, прекращая этот смущенный лепет.
– Не беспокойся ни о чем, – произнес он. – Пошли и выпьем шампанского.
В квартире она тут же занялась поисками подходящей вазы для букета, а он открыл "Магнум".
– Час назад оно было охлажденным, – сказал Джошуа, доставая два высоких бокала, – но думаю, что лучше поставить его ненадолго на лед. Шампанское вкусней, когда оно по-настоящему холодное.
– В последний раз я пила шампанское во время медового месяца, – заметила Кэтрин и сама удивилась, зачем сказала это.
По какой-то причине – вероятно, чтобы напомнить себе, что она не может любить Джошуа, – ей захотелось ввернуть в разговор упоминание о своем первом замужестве.
– Знаю, – спокойно сказал он. – Разве не помнишь? Ты ведь говорила мне, что оно вызвало у тебя икоту.
– Нет, не помню.
Кэтрин поставила вазу с розами на стол. Ее тело все еще дрожало от ласк Джошуа, и она сердилась на него: ведь его опыт любовника опять заставил ее предать память Роберта! Она испытывала неодолимое желание помучить его. Пусть не забывает, что Роберт был ее первым любовником и что она всегда будет любить Роберта!
– Нам не потребуется много шампанского, чтобы почувствовать праздник, – заявила она. – Мы сделаем лишь пару глотков. Когда я была с Робертом, у меня и без вина кружилась голова!
– Я рад, что ваш медовый месяц прошел так хорошо, – кивнул он. – У тебя остались замечательные воспоминания, которыми ты сможешь утешаться до конца жизни.
Кэтрин была слишком взвинчена, чтобы обратить внимание на старательную бесстрастность его голоса, и, когда он сходил на кухню и вернулся, ее злость на него еще усилилась. Она молча наблюдала, как он спокойно ставит на кофейный столик бокалы. Неужели Джошуа даже не ревнует ее к Роберту? Неужели ему безразлично, что она постоянно упоминает о своей любви к другому мужчине?
Но на его лице не было заметно ни следа ревности, когда он протянул ей шампанское, зато, к своей досаде, Кэтрин убедилась, что дрожит ее собственная рука.
– Если обнаружится, что ты по-прежнему не переносишь шампанское, мы придумаем что-нибудь еще, – сказал он. – Но, возможно, твой вкус успел перемениться за прошедшие восемнадцать месяцев. – Он чуть улыбнулся, его глаза потеплели и сделались темными. – Я пью за нашу золотую свадьбу! – добавил он, поднимая бокал.
Его улыбка, как всегда, подействовала на Кэтрин сокрушительно; у нее сразу исчезло желание уколоть его побольнее. Она осторожно попробовала шампанское, не сомневаясь, что начнет икать, но этого не произошло. Обрадовавшись, она сделала еще глоток, а затем сбросила туфли и с ногами уселась на диван.
– В пятницу вечером, после такой тяжелой недели, я не в силах задуматься над перспективным планом на пятьдесят лет вперед, – улыбнулась она ему. – Ты не мог бы как-нибудь изменить этот тост? Прошу тебя!
– Ну, а если – за наши первые семь лет? Я слышал, что они бывают самыми тяжелыми.
– Это звучит уже более скромно. С первыми семью годами, пожалуй, можно справиться.
С поразительным энтузиазмом Кэтрин выпила шампанское и не стала протестовать, когда он предложил ей еще. В самолете она перекусила, так что опасность захмелеть ей не грозила.
Джошуа сел на диван и дружески обнял ее за плечи.
– Когда мы поженимся? – спросил он.
Кэтрин прильнула к нему, но, когда его рука коснулась ее груди, снова вспомнила о Роберте и слегка отстранилась. Она ведь любила мужа! Конечно, любила! Но ласки Роберта никогда так не будоражили ее, как ласки Джошуа…
– Что, если в сентябре? – торопливо предложила Кэтрин. – Нет смысла ждать больше двух месяцев, верно?
– Совершенно никакого смысла. Кстати, ты хочешь, чтобы мы устроили торжественную церемонию и пригласили всю твою семью и друзей?
– Я не настаиваю на этом.
Кэтрин отвернулась и сделала большой глоток шампанского, пытаясь избавиться от живых воспоминаний о свадьбе с Робертом. Местная церковь была тогда украшена осенними цветами; специально прилетела из Хьюстона бывшая однокурсница, чтобы стать подружкой невесты. Бет была такой красивой в шелковом платье бронзового цвета; мать и бабушка улыбались сквозь слезы, когда Кэтрин шла по церковному проходу под руку с отцом… "Ох, Роберт! – безмолвно закричала она. – Я правда любила тебя!"
Кэтрин так захотелось поскорее отбросить эти мучительные воспоминания, что она даже не поняла, что снова отнесла свою любовь к Роберту в прошлое.
– Я предпочла бы тихую, неформальную свадьбу, – сказала она, когда вновь обрела контроль над своим голосом. – Ты будешь очень возражать против этого?
– Я согласен, – лаконично ответил Джошуа и повернул ее лицо к себе, взяв за подбородок. – А что скажешь насчет следующей субботы? – тихо спросил он. – Раз уж ты не хочешь шумного торжества, то нет никакого смысла ждать два месяца. Вообще тогда не надо ждать!
Кэтрин резко выпрямилась.
– В следующую субботу?! – воскликнула она. – Но это же невозможно!
– Отнюдь. Это даже не очень сложно.
Кэтрин заставила себя говорить разумно и убедительно.
– Конечно, это так, Джошуа. Но ты не учел всех проблем. Господи, да моей матери требуется неделя даже для того, чтобы устроить обыкновенный пикник! А уж для свадьбы ей понадобится по меньшей мере два месяца…
– Думаю, что ты недооцениваешь ее готовность пойти навстречу нашим планам, – сказал он. – Но мы можем устроить свадьбу и в доме моего отца. Ты видела Даниэлу. Она за день способна подготовить нехитрую свадебную церемонию.
– Но я говорю не только про церемонию, Джошуа! Я имею в виду все те проблемы, о которых нам предстоит подумать. Что будет с нами после свадьбы? Где мы будем жить? Как быть с работой? Представь себе: мы поженимся в субботу, а в понедельник нам придется разъехаться в деловые поездки и, возможно, встретиться снова лишь через месяц.
– Тем больше причин как можно скорее устранить формальности! – Он ласково погладил хмурую морщинку, залегшую между ее бровей. – Мы можем сделать эту квартиру нашей главной базой, а за выходные подыщем дом в Коннектикуте. В пригороде вроде Гринвича, к примеру, есть прекрасные семейные дома, и место, я думаю, устроит нас обоих. Ты сможешь ездить на поезде в Манхэттен, а я – на машине к себе на фирму. Оттуда мне езды не больше тридцати минут: ведь я буду ехать против основного потока машин.
Он снова наполнил ее бокал шампанским. Кэтрин отметила, что гигантская бутылка уже опустела более чем наполовину.
Джошуа быстро поцеловал ее в лоб и ободряюще улыбнулся.
– Не понимаю, почему ты еще хмуришься. Я же объяснил, как легко можно решить все эти так называемые проблемы.
Она промолчала, хотя не могла отделаться от впечатления, что Джошуа вновь умело направил беседу не туда, куда хотелось ей. Его аргументы звучали настолько логично, что возражать казалось нелепым. Тем не менее Кэтрин не покидали сомнения. Где-то в подсознании таилась мысль, что нерешенные проблемы в их отношениях остаются. И они гораздо серьезнее и глубже, чем неясности насчет жилья и работы…
– Джошуа, я боюсь! – внезапно заявила она.
– Не бойся. Для боязни нет причин, Кейти. Я все улажу, обещаю тебе!