Проглотив обиду, Джулия оставила эту тему и сказала ему, что не едет домой. При этом она внимательно наблюдала за его непроницаемым лицом в надежде, что на нем появится хоть какой-то признак радости. Пустые ожидания! Он только взглянул на нее спокойно и холодно заметил:
- Это доставит хозяину массу удовольствия. Я рад за него.
Джулия отвернулась и беспокойно подергала поводья. Чтобы скрыть свое уныние, девушка весело сказала:
- Так что я буду здесь, когда начнется праздник в честь Сары, - и затаила дыхание, ожидая ответа. Он сам говорил ей, что она должна побывать на празднике. Не предложит ли он поехать вместе?
- Вам понравится, - равнодушно бросил Арман. - Думаю, Кордэ составят вам компанию.
Джулия тяжело вздохнула. Она охотнее останется дома, чем поедет с Кордэ, но гордость не позволила ей сказать об этом Арману. Вместо этого она пустила Бьянку галопом и, к своему удовлетворению, услышала за спиной его озабоченный окрик.
Буря, которой опасалась Джулия, не замедлила разразиться: Дениза встретила ее на верхней ступеньке лестницы, когда девушка поднималась к себе, чтобы переодеться.
- Полагаю, ты очень довольна собой, - прошипела художница. - Добилась все-таки любви дяди Жиля. Тебе повезло, что ты так похожа на свою мать! Бедный старик путает тебя со своей любимой Жюльеттой, с которой он, между прочим, обошелся скверно. Подожди, начнешь ему перечить, он и с тобой поступит так же!
- Не понимаю, почему ты так злишься, - раздраженно сказала Джулия. - Дедушка просто попросил меня остаться подольше, и я не думаю, что должна спрашивать у тебя разрешения.
- Совершенно верно, я, как всегда, не в счет! - Глаза Денизы метали молнии. - Никто не считается со мной, но однажды я заставлю тебя признать свою ошибку, и тогда берегись! - И она бросилась вниз по ступенькам.
Джулия пошла в свою комнату. На сердце у нее было тяжело. Сначала Арман дал ей резкий отпор, теперь Дениза угрожает. Дениза злится конечно же из-за Армана. Если бы только можно было убедить ее, что он абсолютно равнодушен к Джулии Арчер, тогда воцарился бы мир. Джулия не могла сказать, что равнодушие было взаимным, но вряд ли ее чувства интересовали Денизу.
Нельзя сказать, что обед проходил в приятной атмосфере. Армана не было, а Дениза хранила гнетущее молчание. Ги вовсю старался разрядить обстановку и даже как-то двусмысленно поздравил кузину с ее успехом у деда, пожелав воспользоваться положением любимицы. Когда он смотрел на нее, Джулия всякий раз замечала в его глазах оценивающее выражение и стала подозревать, что он, как и его сестра, не очень-то доволен продлением ее пребывания на ранчо, но не могла понять почему.
- Мне еще нужно посоветоваться с отцом, - сказала она. - Вдруг он не разрешит мне остаться.
- С его стороны это было бы глупо, - фыркнула Дениза.
- Месье Арчер поймет, - вмешалась Марта, - что это не продлится долго…
- Многое может произойти за короткое время! - резко перебила ее Дениза и обменялась с братом многозначительными взглядами.
Джон Арчер понял. Он написал Джулии, что она все делает правильно и ему остается лишь надеяться, что жизнь в Мас не слишком утомительна и скучна. Джулия улыбнулась, читая эти слова, - в последнее время она не знала, куда деваться от скуки. Складывая длинное письмо отца, она чувствовала тоску по своей семье. В ее прежней, счастливой жизни не было никаких сложностей, никаких мстительных ревнивиц, никаких цыган-полукровок с миндалевидными глазами, которые пробуждают неожиданные эмоции.
На следующий день Дениза взяла себя в руки и попыталась оправдаться - ее слова с большой натяжкой можно было назвать извинением - за свою вспышку.
- Понимаешь, мы так долго думали, что являемся единственными родственниками дяди Жиля, за исключением Жана, конечно, - призналась она. - Мы совершенно забыли о твоем существовании. Потом, когда Жан погиб, мы надеялись, что станем ближе дяде, но внезапно нагрянула ты, как гром среди ясного неба… и voila! - Она выразительно развела руками.
- Сожалею, - ответила она Денизе. - Я не хотела вставать между вами, но дедушка попросил меня приехать, и я была вынуждена это сделать. - Дениза продолжала недоверчиво смотреть на нее. - И кроме того, когда вы вернетесь в Париж, он останется совершенно один, если и меня здесь не будет, - закончила она.
- И ты будешь использовать любую возможность, чтобы настроить его против нас. - Слова сорвались прежде, чем Дениза смогла сдержать их, и она тут же попыталась исправить ошибку: - Но конечно же ты никогда не поступишь так.
- Естественно, нет.
Если так думали оба Кордэ, то вполне объяснимо их враждебное отношение к ней, и в этой ситуации Джулия ничего не смогла бы сделать, чтобы переубедить их в обратном. Она виновато вспомнила обещание деда обеспечить ее на всю жизнь - это конечно же уменьшит долю наследства Ги, который, как и большинство французских мужчин, очень скуп. Надо как-то убедить Жиля Боссэ изменить решение, подумала она. Ей совсем не нужно, чтобы дед вписал ее имя в завещание, но это будет очень деликатный разговор, и сначала необходимо все хорошенько обдумать.
Рана Армана, видимо, зажила, он ни на что не жаловался, и этот инцидент был бы забыт, если бы Жиль не обмолвился о нем Кордэ. То ли он счел историю забавной, то ли просто был горд мастерством Джулии, но брат с сестрой ухватились за это со злобным ликованием. Дениза была в ярости оттого, что англичанке выпала возможность позаботиться о нем. Но Арман быстро поставил ее на место.
- Не очень-то хорошо насмехаться над такой благородной и полезной профессией, - строго сказал он Денизе. - Может, наступит время, когда познания мадемуазель пригодятся вам самой. - Пророческое замечание, если бы только он об этом знал!
Этот разговор состоялся накануне его отъезда в Сент-Мари. Дениза, догадывавшаяся, что там обязательно будет Женевьева Пату, вся извелась от ревности. Она и Джулии по секрету сообщила о цыганке.
- Что из того? - спросила Джулия, слегка зарумянившись. - Почему это должно меня заботить?
- Я думала, что тебе будет интересно, - сухо заметила француженка.
- Ни капли, - возразила Джулия, но на самом деле это было не так. Она подозревала, что Женевьева Пату и была той причиной, по которой Арман не предложил ей поехать с ним на праздник. Ее мысли постоянно блуждали вокруг предстоящего праздника, а воображение рисовало Армана, сидящего рядом с цыганкой у костра. Как это он сказал? Вместе преломлять хлеб, вместе молиться и после этого, несомненно, вместе заниматься любовью.
Ги предложил отвезти ее в Сент-Мари, хотя о самом празднике отзывался довольно пренебрежительно.
- Там еще хуже, чем на Финальном кубке, - предупредил он. - Толпы зловонных цыган, полчища наглых туристов, глазеющих на них, и эскорт gardiens, на которых мы уже насмотрелись дома. И все зрелище заключается в том, что они берут несколько разбитых старых статуй, несут их к морю, освящают и славословят.
Джулия отказалась. Церемония много значила для Армана, и, если бы она поехала с ним, это было бы настоящим паломничеством, а Ги низвел праздник до уровня пустого спектакля.
Он предложил ей посетить Ле-Гро-дю-Руа, находящийся не так далеко на побережье, и Джулия с радостью согласилась, чтобы немного отвлечься. У нее не было возможности поплавать в море с тех пор, как она приехала во Францию. Ле-Гро-дю-Руа оказался маленьким и оживленным рыболовным портом с милями песчаных пляжей, снабженных всем, что способствует прекрасному отдыху на развивающемся курорте. Ги не стал купаться, и Джулия одна плескалась в море, прозрачном и ласковом. Кордэ сделал с нее несколько набросков, но интересовали его главным образом бистро и напитки, которые там подавались. В целом, с точки зрения Джулии, прогулка была не такой уж и удачной. По дороге домой, вдохновленный выпитым вином, Ги настроился на романтический лад.
- Я тебе нравлюсь, Джулия? - спросил он. - Возможно, ты питаешь ко мне tendresse?
Но в этот момент машина не вписалась в поворот и уперлась в каменную стену какого-то фермерского строения, единственного во всей округе. Это спасло Джулию от необходимости отвечать. К счастью, перед тем, как задать вопросы, Ги сбавил скорость, и машина почти ползла по дороге, поэтому единственным ущербом была разбитая вдребезги фара. Настроение Ги сразу же изменилось, и теперь он пребывал в мрачном ожидании возмездия.
Рассказывая деду о поездке, Джулия не упомянула о происшествии - это должен был сделать сам Ги. Но когда она сказала, что ездила с ним одна, старик недовольно нахмурился.
Арман, вернувшись, сразу же заметил разбитую фару и заставил Ги во всем признаться своему дяде. В результате художнику было категорически запрещено пользоваться автомобилем.
Ужин в этот вечер проходил в гнетущей обстановке: Арман был молчалив и полностью ушел в себя, Ги сердито надулся, а Дениза изводила Армана просьбами рассказать о прошедшем празднике. Он отмахнулся от нее, сказав, что этот был таким же, как предыдущие, а ее намеки на Женевьеву пропускал мимо ушей, пока Дениза не спросила в открытую:
- Но она на самом деле была там?
- Она была со своим народом, - нехотя ответил он. - А почему это тебя так интересует?
- Я всегда интересуюсь твоими друзьями, Арман, - проворковала Дениза с приторной любезностью, - а мадемуазель Пату - особый друг, не так ли? С тех пор как она прокатилась с тобой верхом в Арле?
- Да, так, - отрезал Арман.
Джулия заметила, как лицо француженки на мгновение исказилось страданием, и подумала, что Денизе надо было быть более благоразумной и не задавать вопросы, ответы на которые могли причинить ей боль.
Арман подождал, пока Марта уберет со стола и уйдет готовить кофе, затем повернулся к Ги.
- Машину отремонтировали, - сказал он, - но я понял, что месье не хочет, чтобы ты ею пользовался.
- Дядя Жиль ведет себя как мнительная старуха, - воскликнул Ги. - Не доверять мне, когда я такой отличный водитель! Разбитая фара - это неудача, которая может случиться с каждым.
- Хозяин очень болезненно реагирует на рассказы о любых авариях с тех пор, как погиб месье Жан, - с усмешкой заметил Арман. У него было свое собственное мнение о водительских качествах Кордэ.
- Не должно быть никакой опасности, когда в машине Джулия! - язвительно воскликнула Дениза.
Джулия почувствовала себя неловко и, заметив, что Арман задумчиво смотрит на нее, покраснела.
- А ведь действительно, могла пострадать не только фара, - спокойно заметил он, переводя взгляд с Джулии на ее кузена и размышляя, не тянет ли их друг к другу. Арман не думал, что она может влюбиться в такого мужчину, как Кордэ, но женщины непредсказуемы, а Джулия и Ги приехали из мест, где люди более искушены в житейских делах, чем здесь, в Мас. - Сожалею, старина, - продолжил он, - но так оно и есть. Кроме того, ты ведь не пользовался машиной, когда Жан был жив. - Арман резко поднялся из-за стола. Он никогда не оставался на кофе. - И не думай, что сможешь взять ее тайком, - предостерег он Ги. - Я буду следить.
- Как будто я только и мечтаю об этом! - Всем своим видом Кордэ демонстрировал оскорбленную невинность.
Арман усмехнулся.
- Я не стал бы беспокоиться о тебе, - бросил он через плечо, выходя из комнаты.
- Наглый негодяй! - сердито проворчал Ги. - Так обращаться с человеком, который скоро станет хозяином Мас! Могу вас заверить, что, когда придет этот день, ноги его здесь не будет!
- Это все Джулия, все беды от нее, - злобно прошипела Дениза. - Тебе надо было взять с собой меня, а не ее. Авария не единственное, чего боится дядя Жиль.
Этой весной Прованс, как обычно, наводнили туристы - сезон был в самом разгаре. Ближайшее к Мас-Боссэ ранчо принимало гостей в огромных количествах, и на утренних верховых прогулках Джулия часто видела вдалеке вереницу туристов, прокладывавших путь среди поташника и тростниковых зарослей на болотах. Они ехали на старых упрямых мулах, которые, утратив былую резвость, не могли причинить никакого вреда всадникам.
В Мас-Боссэ для туристов тоже устраивались развлечения - courses libres, поскольку в нем имелся самый лучший в этих местах выводной круг. Но Арман никогда не выступал на этих сборищах, хотя сосед, молодой Гюстав Ламон, с удовольствием выходил на арену. Он и его сестра Клотильда проводили отпуск дома, но Джулия познакомилась с ними только на ferradе, пастушеском прованском празднике. Зрелище, на которое допускались гости, заключалось в выжигании клейма на годовалых животных. Пастухи при этом показывали свою силу и ловкость, отделяя молодняк от стада и набрасывая на них лассо.
Молодые Ламоны сопровождали группу туристов среднего возраста, которые были гостями их ранчо. Гюстав, веселый молодой мужчина, с удовольствием присоединился к действу, заваливая на обе лопатки молодых бычков. Но Джулия, почувствовав тошноту от запаха паленых шкур и будучи не в силах смотреть в испуганные глаза живых существ, вскоре покинула арену. Клотильда Ламон последовала за ней.
- Тебе не понравилось? Нет? Мне тоже. - Она сморщила маленький носик. Это была юная девушка, круглолицая, с веселыми глазами и гривой каштановых волос. - Но это необходимая процедура.
- Только вот зачем делать из этого шоу? - негодующе буркнула Джулия.
Клотильда пожала плечами:
- Ты не должна так говорить. Это разнообразит развлечения наших гостей. Скоро мы будем принимать группу молодежи, друзей Гюстава. Будет гораздо веселее. Ты должна с ними познакомиться, Жюльетта, по-моему, немного веселья тебе не повредит.
Девушка поблагодарила Клотильду и попросила звать ее Джулией.
- Конечно, а ты зови меня Кло.
Клотильда оказалась потрясающей болтуньей. Она трещала и трещала, расспрашивая Джулию, как та проводит время и ладит ли со своей родней на ранчо: с Жилем Боссэ, который внушал Ламонам в детстве благоговейный страх, с Ги, таким забавным и симпатичным художником, и Арманом, управляющим месье, который выглядел так романтично, но был таким надменным, что Клотильда боялась даже заговорить с ним.
- Я езжу с ним каждое утро верхом, - сказала ей Джулия. - Он учил меня управляться с лошадью. На самом деле он вполне доступен для общения.
- Но ездить верхом с gardien - значит находиться под охраной! - воскликнула Кло и предложила на следующее утро покататься верхом с ней и ее братом. Они постранствуют по угодьям Ламонов и Боссэ.
Подошел Гюстав и тоже одобрил эту идею. Они договорились заехать за Джулией после завтрака.
Джулия перехватила Армана по дороге к конюшням, когда ferrade закончился, - она должна была предупредить его об этом приглашении. Он весь был покрыт липкой грязью, рукава рубашки закатаны, шея оголена. От него веяло силой и мощью, и сердце девушки забилось сильнее, когда она оказалась в нескольких шагах. Джулия попыталась объяснить ему, что не нуждается завтра в его охране.
- И Бьянку я тоже могу оседлать сама, - закончила она, - так что вам незачем затруднять себя. - Она все еще была уверена - Арман недоволен тем, что ему приходится тратить на нее свое время.
- И тем не менее я буду вас сопровождать, - непреклонно заявил он. - Вас поручили мне, а не месье Ламону.
- Вам совсем не нужно быть таким добросовестным. Мне кажется, вы с радостью избавились бы от меня… - Она искоса взглянула на Армана, втайне надеясь, что он начнет отрицать, будто она является для него помехой.
- Такая мысль никогда не приходила мне в голову, - возразил он невозмутимо. - Я за вас отвечаю, и вы никуда не поедете без меня.
- Но я не нуждаюсь в охране! - воскликнула Джулия.
- Нет? - Он удивленно поднял брови. - Ламоны молоды и невнимательны. Они могут завести вас в трясину, и кто вас оттуда вытащит, если меня не окажется поблизости? Мадемуазель, будет так, как я сказал.
- Но что подумают Ламоны… - начала Джулия.
Чуть заметная улыбка тронула его губы.
- Вы можете сказать им, что я ваш грум.
И он ушел, оставив Джулию в растерянности - она не знала, смеяться ей или плакать. Зачем ей нужен грум, зачем вообще сопровождать ее? То, что он делал, было смешно и старомодно. Она ошибалась: его настойчивость вовсе не была обусловлена желанием ее общества, и от этого ей захотелось заплакать.
Джулия вновь подняла этот вопрос, когда пришла вечером к деду, но тот решительно поддержал точку зрения Армана.
- Пока ты с ним, я чувствую себя спокойно, - заявил он и сказал, что будет рад принять у себя Ламонов после их верховой прогулки, поскольку прошло уже довольно много времени с тех пор, как он виделся с ними в последний раз. - У меня появился план, как тебя немного развлечь, - радостно добавил он.
Верховая прогулка прошла успешно. Гюстав относился к Джулии с галантностью, на которую имеет право претендовать хорошенькая женщина, Клотильда беспечно болтала, а Арман следовал за ними по болотам на благоразумной дистанции. И хотя Джулии понравились веселые компаньоны, она чувствовала присутствие Армана и всем сердцем желала быть рядом с ним.
К Мас Клотильда приближалась с опаской и даже хотела повернуть домой - в детстве, когда они с братом шалили, их пугали живущим по соседству великаном-людоедом по имени Жиль Боссэ.
- Тебе нечего бояться, - успокоила ее Джулия. - Людоед давно превратился в доброго волшебника.
Жиль Боссэ принял молодых людей радушно и тотчас послал Марселя за вином. Он даже сделал гостям комплименты, сказав, что Клотильда расцвела и стала очаровательной юной леди, а Гюстав возмужал. Они, в свою очередь, отнеслись к старику с большим почтением. Джулия была удивлена, когда дед поинтересовался, кто теперь гостит на ранчо Ламонов. Услышав, что вскоре к ним нагрянет компания молодых людей, среди которых будут и англичане, старик радостно воскликнул:
- Тогда мы пригласим их сюда и устроим вечеринку! Тебе это понравится, Жюльетта, правда?
- Ну… - Джулия не могла представить себе подобное развлечение здесь, в Мас, да и Гюстав, видимо, тоже засомневался.
- Их манеры очень, как бы это сказать… э… современные, - сказал он.
- Жюльетта тоже девушка современная, - заверил его Жиль, - так же как и мои племянники, которые совсем не умеют себя вести в приличном обществе. Сам я, естественно, не участник.
Дед оживился, радуясь, что сможет доставить внучке удовольствие повеселиться в компании своих сверстников. Он сказал, что в доме есть радиола, а Ги достанет необходимые пластинки. Молодые люди смогут потанцевать, ведь они это любят. И конечно, Джулия должна купить себе новое платье.
- Что-нибудь такое, что было бы к лицу дочери Камарга, - неопределенно добавил он, и Джулия поняла, что имеется в виду платье с длинной юбкой.
Гюстав сказал, что они с сестрой собираются в Марсель и будут рады захватить с собой Джулию, чтобы она смогла сделать необходимые покупки.