На сей раз в машине я оказалась не в пример быстрее, чем когда садилась в нее по доброй воле. Сама-то аккуратненько устраивалась, чтоб драгоценное платье не измять. Амбалы же закинули меня в салон, аки бревнышко в топку.
Я даже испугаться не успела. Да и нечего пугаться. Это ж свадьба, на Руси испокон веков принято воровать невесту. Только мне думалось, что воровать ее надо уже вечерком, в разгар застолья, когда гости тепленькие после алкогольного возлияния. А меня умыкнули посреди бела дня, на глазах у без пяти минут мужа и кучки приглашенных. К тому же в машину швырнули без всякого почтения. Как-то это… Неуютно, хоть и шутка. Шутили бы себе понежнее, что ли. А то прям как в боевике американском. Спасибо что мешок на голову не напялили.
Авто рвануло с места. Я, разумеется, вместе с ним. Вернее, в нем. Хотя согласием моим никто не озаботился, не поинтересовался.
Я все понимаю: свадьба, шутка, розыгрыш. Кто-то решил срубить с жениха денюшек под шумок. Фу, перехожу на арго. Докатилась.
Так попробуй не докатиться, когда тебя без спросу похищают с собственной свадьбы на глазах жениха. Между прочим, сотрудника ой каких органов!
Ладно бы еще кто свой, что ли. А то подослали незнакомых амбалов. Сиди тут с ними, бойся. Я, конечно, очень надеюсь, что подослал их кто-то из своих, из близких. Но все же как-то не по себе. Могли бы успокоить: не волнуйся, мы только Тёмыча твоего попугаем, народ поволнуем, чтоб потом веселее было, и обратно вернем.
Так ведь молчат, гады! Ясное дело, на комплимент нарываются. Чтобы я сама у них все выспрашивала. Чтоб трепетала от страха.
А вот не буду я трепетать! Чего ради? Я ж прекрасно понимаю, что это шутка, хоть и подошли к ней организаторы вполне себе всерьез. А амбалы - Тёмины друзья. Мы ж с ним не так давно вместе, вот он и не успел нас представить друг другу. Заодно и познакомимся, пока они шутить будут.
Но если у Артёма такие друзья, я разочарована. Тёмыч, не подходят эти быки тебе, тонкому и чувствительному. Возможно, эти быки и есть агенты национальной безопасности, именно такими и должны быть. Тогда ты попал в чужую среду, миленький. Ты ведь так не похож на этих грубиянов!
С каждой сотней метров шутка все больше становилась похожей на похищение. Я старательно гнала эту мысль, убеждала себя, что амбалы мне не враги. Однако это не мешало мне без конца оглядываться, выискивая в потоке машин погоню. Если это все-таки похищение, за нами должны гнаться, меня ведь обязаны спасти.
Однако ничего интересного на дороге не происходило. Может, и бросился Артём на подмогу, но разглядеть его в потоке машин я не смогла. Впрочем, Тёма профессионал. Его погоню преступники не должны засечь раньше времени.
Вот сейчас мы попадем в пробку, и будет амбалам полное "ага", как в старой-престарой песне про красногвардейцев, где "пуля пролетела, и ага". Такое же "ага" ожидает и моих похитителей. Только без пули. Артём подбежит к джипу, откроет дверцу, ударом кулака отправит в нокаут водителя. Потом доберется до амбалов, зажавших меня сзади. Вмажет шпионское "ага" одному, вмажет другому, вытащит меня, и поедем мы с ним в загс, где нас уже заждались гости.
Артём и нокаут? Сомнительно. А уж справиться с двумя амбалами сомнительно вдвойне. Он-то у меня, конечно, профессионал, всяким-разным приемчикам обучен. Но на фоне амбалов Тёма выглядит довольно хилым. Вернее, слишком интеллигентным: настоящий гэбэшник должен скрывать истинную сущность под обманчивой внешностью.
Неважно. Все равно он будет не один. Наверняка с ним в машине едут друзья, такие же профи, хоть по их виду так и не подумаешь. И у каждого из них, в том числе и у Тёмы, тонкого и интеллигентного, имеется фирменное "ага" для неприятеля. Их же этому в первую очередь учат в секретном училище. Главное, чтобы догнали. Наконец-то будет толк от вечных пробок!
Суббота ли виновата, или мое личное невезение, но я жестоко просчиталась. До самого выезда из города машина неслась практически без остановок, даже светофоры каким-то загадочным образом светились только зеленым.
Амбалы по-прежнему молчали. Даже не смотрели на меня. Сидели по бокам, каждый к своему окошку отвернулся. А я посерединке. Несчастная, утянутая в плотный шелк, аки треска в чешую. И смотреть можно только вперед, если хочешь увидеть хоть что-то, кроме крепких смуглых шей похитителей и безликого водителя.
Как ни претило это моему самолюбию, а пришлось заговорить с ними первой.
- Ну и куда вы меня везете, господа?
В последнее слово я вложила такой сарказм, что распоследний идиот бы понял, что это никоим образом не уважение, а очень даже напротив.
"Господа" даже не взглянули на меня. Поняли, что мои слова - тонкая издевка.
А когда выехали за пределы города, машин сзади осталось так мало, что среди них я обязательно должна была засечь погоню. Но я ничего не заметила. Чуть шею не свернула, так вглядывалась. Попробуйте оглянуться назад, сидя между двумя "шкафами" на заднем сиденье авто!
В душе заворочался червячок сомнения: а спасет ли меня Артём, хватит ли ему для этого профессиональных навыков? Практики-то у него маловато, все больше в интернете преступников отслеживает, по IP-адресу.
Тоже мне, спецагент! У него невесту уводят, а он!..
Настроение резко испортилось. Хотя оно и без того давно уже было не безоблачным.
До самого последнего мгновения я не понимала, куда меня везут. Даже когда машина въехала на пригорок, окруженный лесом, когда на самом верху показался дом не дом, крепость не крепость, даже тогда ничего не поняла. А потом меня ввели в залу. Иное слово здесь не подходит, именно залу: просторную, с колоннами и лепными вензельками по карнизу. Вот тогда я и вздохнула с облегчением.
Никакое это ни похищение! Нужно доверять первому впечатлению. Розыгрыш. Шутка.
Никаких уси-пуси. Все просто: "Даю тебе час на размышление".
Мда. Лёшка не романтик. Впрочем, это она знала давно. Наверное, для семейной жизни так полезнее: на одном голом романтизме долго не протянешь. В таком случае, с Лёшкой голодное будущее ей не грозит.
Какое-то время Наташа пыталась мыслить трезво. Лёшка прав - она должна хорошенько все обдумать, чтобы потом не было никаких "Извини". Но для того, чтобы обойтись без "Извини", она должна его любить. А ей с ним целоваться противно.
Парадокс. Казалось бы, целоваться всегда приятно. С кем-то лучше, чем с другими, но приятно во всех случаях. Лёшка продемонстрировал: кое-когда поцелуи могут быть пыткой.
То ли тонкие его губы виноваты, то ли сам он - этого Наташа не могла понять. В сущности, какая разница? Главное результат. Которого не то что не было - уж лучше бы так. Результат был, но резко негативный. Боль она испытывала не только во время поцелуя - губы болели еще несколько дней после. Чтобы такого добиться, нужно засасывать их с силой мощного пылесоса. Но она же не мусор!
И не мазохистка. Кто-то, может, и получил бы от такого мытарства удовольствие, но не Наташа. Такое впечатление, что у Лёшки в графе "отношения с женским полом" стоит длинный, во всю жизнь, прочерк. Как тогда, в первую их встречу, боялся к ней прикоснуться, так и теперь боится.
Вернее, не совсем так. Боялся. Боялся до 2 мая.
Когда Наташа пришла к нему в гараж - с корыстными, признаться, намерениями - он стал чуточку смелее. Может, не то что смелее, а настойчивее. Однако на качестве поцелуев это, увы, не сказалось.
А теперь она должна ответить ему "Да" или "Нет". Всего-то.
Что такое Лёшка? Лёшка - это уверенность. Не стоит сомневаться - Лёшка безусловный однолюб. Поэтому всю жизнь Наташа будет уверена в его преданности.
Кроме того, Лёшка - это обеспеченная семья. Парень деревенский, кровь с молоком, никакой работы не чурается. Этот вцепится зубами в единственный шанс - если только он ему выпадет. И уж, конечно, ради единственной своей женщины сделает все, только бы ей было хорошо. В двадцать - мотоцикл. В тридцать машина. В сорок дача. К пенсии - большой дом, полный внуков.
Мда.
Это, надо полагать, играет на "Да".
А что на "Нет"?
Лёшка не умеет целоваться.
С чего начали, тем и закончили. Опять все сводится к поцелуям. Ну не целоваться же она за него замуж идет! Замужество - нечто большее, чем поцелуи.
Да уж. Замужество - это не только поцелуи, но и секс. Настоящий. О котором Лёшка, возможно, не имеет ни малейшего представления. Если он так целуется - не хочется даже представлять, как он любовью занимается. Руки-крюки!
Руки-крюки?
Наталья рассмеялась бы, если бы не… Если бы не его руки.
Что-то неуловимо изменилось. Она сама не знала что. Но Лёшка с некоторых пор стал другим. Уже не Лёшка. Лёша.
Он всего-то провел рукой по ее волосам, коснулся ушка - этого ей хватило, чтобы понять: Лёшка вырос. Нет больше прежнего Лёшки. Есть Лёша. Взрослый. Новый. Другой. И руки у этого другого другие. Совсем уже не корявые, как раньше. Это Лёшка не обнимал - царапал. А Лёша умеет одним прикосновением отправить женщину в долину грез. Вот тебе и руки-крюки.
Теперь в его руках можно разомлеть. В его руках можно утонуть. Нет, он не позволил бы Наталье утонуть. Его руки спасли бы ее из любой бездны.
Но ты же сам стал бездной, Лёшка! Прости - Лёша. Взрослый, настоящий. Лёша.
Ну что? Народ для разврата собрался?
Наталья прислушалась к себе. Собрался. Никаких сомнений. Тогда поехали.
Розыгрыш. Я же говорила, все это розыгрыш! В таком красивом месте мне априори не может ничего угрожать.
Это мне сразу так показалось. Потому что опять же красота - страшная сила. Даже если красива не женщина, а дом. А домик и впрямь знатный. Классный домик. Избушка такая. Без курьих ножек. Зато в лесу, хоть и не глухом. Природа вокруг - просто ух! И домик сказочный.
Эк меня на лирику потянуло. Но тягу к прекрасному в моей душе убили все те же амбалы. Я-то, наивная, размечталась: сейчас меня встретят хлебом-солью, хороводы вокруг невесты водить станут.
Не было ни каравая с лепными колосьями по ободку, ни восторженных неземной моей красотой гостей. Меня, всю такую красивую, такую всю невесту, запихнули в какую-то комнатку. Пусть не особо агрессивно, но и не сказать что ласково.
Дверь за амбалами тотчас захлопнулась. Можно было не проверять, но я все же подергала ее для верности. Так и есть, заперто.
Жаловаться на плохие условия было бы нечестно: мягкий диван, уютные кресла, журнальный столик, Эдвард Григ для души. Приятно, что похититель учел мой вкус. "Пер Гюнт", "Утро". "Утро", это хорошо. Лишь бы после него не последовала "Смерть Озе". В таком случае плакала моя красота вместе со сверхсложным макияжем: на эту музыку я неизменно реагирую гремучими слезами. Что-то такое она во мне вызывает. Еще не знала названия, уже прочувствовала веяние смерти. Но несмотря на загробные нотки, музыка безумно красивая.
На журнальном столике круглый поднос с фруктами и минеральной водой. Ни дать, ни взять, "Кавказская пленница". Я даже поискала глазами столовый сервиз на двенадцать персон, девяносто шесть предметов. Не обнаружила. Эк сплоховали мои похитители! Что же мне бить? Поднос - металлический, бутылка из-под минералки - пластиковая. Только блюдо под фруктами красивое, фарфоровое. Его разве что. Так одно блюдо - это ж не битье. Грязи больше, чем протеста.
Так и есть, после "Утра" последовала сюита "Смерть Озе". Однако макияж от нее не пострадал: оказывается, плакать от музыки я умею только в минуты душевной релаксации. Благодаря неизвестному похитителю узнала о себе что-то новенькое.
Но лично я предпочла бы оставаться насчет этого в неведении, лишь бы только рядом был Тёма. Где он? Где его профессиональные навыки?! Убью.
И только после некоторого пребывания взаперти была та самая зала, о которой я уже вскользь упомянула. С колоннами. И с завитушками по карнизу. С красивыми, как из президентского дворца, стульями вдоль стены, с красно-золотой бархатной обивкой. С мамой, Галкой и Сонькой, сидящими на этих стульях. С незнакомой теткой в парчовом костюме и с парадной "халой" на голове. На необъятной теткиной груди покоился российский герб на мощной золоченой цепи. Странная тетка в странном доме - ничего странного.
Я же сказала: розыгрыш. Надо признать, он вполне удался. За то нескончаемое время, что я просидела взаперти, в голову пришли пара-тройка нехороших мыслей, от которых волосы, с таким тщанием уложенные в прическу, зашевелились под тонкой фатой.
Теперь все встало на свои места. Гости уже здесь. Ряды их, правда, значительно поредели, но это мелочи: главные для меня люди здесь, а на остальных начхать. Видимо, машин на всех не хватило, а ехать-то далеконько, аж за город. Только Тёмыча не видно. Вечно он опаздывает! Между прочим, жениха могли бы отправить первой машиной, вместе с невестиными мамой и подружками. Он ведь сегодня, как и я, гвоздь программы. Без него свадьбы не будет.
Мама почему-то смотрит в сторону. Почему, мама?
Галка с Сонькой тоже морды воротят.
Гостей как-то уж очень жидко. Ну ладно, мои-то главные - вот они, туточки. А Тёмины? И сам он где? Сколько можно ждать?
Теперь понятно, почему меня упрятали в той комнатке. Чтоб я раньше времени не обрадовалась, что свадьбу решили перенести в чью-то загородную резиденцию. Ждали, пока народ подтянется. Одно "но": почему меня выпустили из "заключения" до того, как приехали остальные гости? Нелогично как-то. Я б не умерла, если бы еще минут десять подождала. Даже полчаса. Послушала бы Грига. Может, и понервничала бы чуть-чуть, зато сюрприз получился бы полноценный. А так недоделанный какой-то. Что это за сюрприз, если я уже все знаю, и вместе со всеми жду, пока подтянутся остальные. Народ, вы где? Ау!
Вместо народа вышел Дружников. Как кстати. Я же хотела поблагодарить его за платье.
Шагнула ему навстречу, улыбнулась поприветливее: настолько широко, насколько велик мой восторг от платья. Но сказать ничего не успела: Дружников вцепился в мою руку, аки голодная сиротка, и зачем-то подвел к тетке с цепью на шее. По бокам тут же выросли Галка и малознакомый парень. Я видела его как-то в обществе Дружникова. Кажется, Санька Кострица. Или Кустрица? Помню, фамилия очень похожа на знаменитого режиссера. Этот похожий встал рядом со мной, Галка почему-то с Лёшкой.
Странная тетка оживилась, приосанилась.
- Дамы и господа! Вы присутствуете на торжественной церемонии бракосочетания.
Удивила! А то мы без тебя не догадались.
Но чего она так на Лёшку вытаращилась? Вроде гонорар отрабатывает.
Только теперь до меня дошло. Вот оно что. Сюрприз этот - дело рук Дружникова.
Ну да. Удивительно, что я раньше этого не поняла. Чей же еще? Никто другой не смог бы организовать такой шик. Только у него есть деньги на маленькие безумства.
Браво, Лёшка! Я не подозревала в тебе ни грамма романтизма. Что ж, тем приятней сюрприз.
Только где же Артём? Экий он у меня нерасторопный. Я ведь так и за другого выйти могу, пока он где-то прохлаждается. Вот возьму, и Лёшку осчастливлю, он только рад будет.
Еще бы! Лёшка-то наверняка очень даже не отказался бы. Другое дело, что я к такому безумству не готова. Уж лучше я Тёму подожду.
- Лёш, я хотела поблагодарить тебя за платье, - чтобы не мешать тетке, пришлось шептать ему в самое ухо. - Платье обалденное, спасибо!
- Угу. Потом.
Очень ему нужна моя благодарность. Мог бы хоть улыбнуться, что ли. С таким вниманием на тетку уставился, вроде она может сказать ему что-то интересное. Все равно ведь репетиция, Артём еще не приехал.
- Судьба соединила вас вместе, любовь наполнила ваши сердца светом и радостью, - продолжала разоряться тетка. Чувственно, с выражением, вроде ее в кино снимают.
В зале тихо-тихо. Неприятно. Настораживающее. Я посмотрела на Галку, для чего пришлось перегнуться через Дружникова. Та тоже серьезная, слушает тетку, как великого вождя. Галка, и вдруг серьезная? Да еще и на репетиции. Нонсенс.
Я оглянулась. Мама с Сонькой уже стоят позади, и тоже внимают теткиной репетиции. В душе заворочалось что-то противное. Маленькое, но колючее.
- Вы приняли ответственное и важное решение - создать семью.
Да кто? Кто принял-то? Мы с Тёмой приняли! А Тёмы еще нету. Значит, нужно расслабиться и подождать: он, видимо, с другими гостями в пробке застрял.
Наверное, тетка опаздывает на следующую церемонию. Ну да, ей, поди, еще до города добираться. Но это же не оправдание, чтобы расписывать нас с Артёмом без Артёма!
- Наступил торжественный момент государственной регистрации брака. Является ли ваше желание стать мужем и женой взаимным и искренним? Прошу ответить вас, Алексей.
У, тетка-то заговаривается. Зарапортовалась. Немудрено с такой-то работой. Жениха Артёмом зовут, балда!
- Да, - спокойно ответил Дружников.
Что да? Он услышал мои мысли? Во дает!
- Прошу ответить вас, Наталья: согласны ли вы стать женой Алексея?
До меня не сразу дошло. Наталья - это, разумеется, я. Следовательно, обращается тетка ко мне. Да и невеста тут одна, опять же я. Так что с этим все понятно. А Алексеем тетка, видимо, Артёма назвала: что Артём, что Алексей - оба на "А". Кое-кому, одаренному особыми умственными способностями, это может показаться одинаковым. Это я еще могу понять. Непонятно другое: как можно выдавать меня замуж, если жених застрял в пробке.
А главное, теткину оговорку заметила одна я. Остальные молчат в тряпочку, вроде так и надо. Неудобно, видите ли, тетку носом в ошибку тыкать. Великодушные какие! Только Лёшка мне поддакнул. Мыслям моим. Лёшка?!
Лёшка - это же Алексей, да?
Пару секунд я соображала, просто ли так оговорилась тетка, или целенаправленно. Если это не была оговорка… выходит, особыми умственными способностями одарена я сама, а не тетка.
Противное в душе, еще минуту назад бывшее маленьким, превратилось в огромного монстра. Колючего, мерзкого, страшного. Но пока еще мультяшного.
- Чи-ииво?
Стыдно филологу такими словами ругаться. Но в это мгновение я себя плохо контролировала. Скорее, вообще не контролировала. Так что простительно.
- Совсем с ума посходили? Где Артём?
Вместо того чтобы четко и внятно ответить на поставленный вопрос, Дружников дернул меня за руку, призывая к ответственности.
- Ваш ответ, Наталья? - настойчиво повторила тетка.
- Нет, конечно! Вы что, издеваетесь? Где Артём, я вас спрашиваю?!
- Да, - с нажимом ответил Дружников.
- Что "да", если я спрашиваю "где"? - вновь возмутился филолог. - Артём где?!
- Ваше взаимное согласие, - на слове "взаимное" тетка чуть запнулась, но быстро взяла себя в руки, - дает мне право зарегистрировать брак в соответствии с семейным кодексом Российской Федерации. Скрепите свои ответы в актовой записи о заключении брака.
С ревом:
- Щазз! - я рванулась к тетке, намереваясь вырвать из ее рук бумажку.
Не успела добежать, как перед той уже стояли все те же два амбала. Или другие? Неважно. Двое из ларца, одинаковых с лица: здоровых бритых бугая. Вот я уже и стихами заговорила. Белыми. Что дальше?
Амбалы нежно оттеснили меня в сторону, пропуская к тетке Дружникова.
Тот что-то подписал. Уверил ее: