И в тот момент, когда я только начинаю чувствовать приступ вины за подобные мысли, как замечаю парня с явной выпуклостью в его штанах.
- Что ты скажешь на это? - шепчу я в отвращении.
- Это - эрегированный член.
Я качаю головой.
- Ты - такой... - я замолкаю и улыбаюсь. - Умник.
Он насмешливо касается своей груди.
- Ça fait mal, - Это больно.
- Je suis content, - Я рада.
Его усмешка становится еще шире.
- Они могли бы выбрать для меня другое нарицательное, ну, ты знаешь. Я бы выбрал что-то по типу Гений.
- Показушник, - спорю я.
- Или мистер Популярность...
- Мистер тщеславие, - продолжаю я.
Он еще раз улыбается.
- Красавчик.
Мои глаза опускаются к его белой рубашке, так идеально сочетающейся с голубизной его глаз.
- Возможно.
Он делает глоток вина и машет мне, чтобы я продолжала нашу перепалку.
- Я почти что получил от тебя комплимент, почему ты остановилась?
Наша шутливая ссора разжигает внутри меня пламя. Я могла бы поцеловать его. Но вместо этого поворачиваюсь обратно к большому экрану. Я осознаю, что пропустила свой ответ на вопрос о кнутах или наручниках; в любом случае мой ответ был довольно уклончивым. А Лили скорее всего промычала в ответ свое гмммм.
Сейчас на экране транслируется аналогичная сессия вопросов для парней.
В кадре появляется лицо Лорена, он выжидающе смотрит в камеру.
- Блондинки или брюнетки?
Взгляд Ло становится сердитым.
- Брюнетки.
- Да, мне пох*й на цвет волос, - говорит Рик, упираясь локтями в колени и восседая в кожаном кресле.
Коннор сидит так, что его лодыжка покоиться на колене, а все тело расслабленно откинуто на спинку кресла - очень в стиле главного исполнительного директора многомиллиардной компании. Его пальцы касаются челюсти, создавая задумчивый образ.
- А что случилось с рыжими?
Саванна прочищает горло.
У нее рыжие волосы.
- Или рыжие?
- А как насчет седых волос? - его глаза немного подрагивают. Он явно смотрит на Скотта, стоящего за спиной Саванны. - А еще вы забыли о черных волосах. И фиолетовых, синих, оранжевых...
На экране снова появляется лицо Ло.
- Вау, - говорит Ло, его рука покоится на голове Лили, все еще прячущейся у него на груди. - Они обрезали твою маленькую тираду, Коннор. Каково это?
- Это разбивает мне сердце, - говорит Коннор.
- Подойди сюда, я утешу тебя и подотру тебе попку.
Коннор улыбается и снова отпивает вино. Но должно быть его раздражает тот факт, что Скотт может вырезать неловкие для себя моменты посредством простого редактирования. Я вижу это раздражение по его напряженным мышцам и сжимающимся челюстям.
- Кто из вас самый развратный?
- Рик.
- Я.
- Рик.
- Вы когда-нибудь были с мужчиной?
Ло наклоняет голову в сторону. Он усмехается горькой, сухой улыбкой, не отвечая ничего, что они бы хотели услышать.
- Нет, - говорит Рик.
У Коннора на лице не отражается ни одна эмоция.
- Возможно, люди хотят быть со мной. Я могу дать им все свое внимание, но я выберу из них лишь небольшую горстку людей, а из этой горстки мне окажутся приятны лишь несколько человек.
- У кого из девушек самые красивые ноги?
- Лили, - говорит Лорен. - Но она мне не верит, когда я говорю это.
Рик сжимает губы и погружается в раздумья.
Лорен смотрит на него так, словно пытается сказать "тебе лучше, блин, не называть ее имени", но думаю, мы все прекрасно знаем, что у него в голове крутится имя Дэйзи.
- Роуз, - гримасничает Рик.
Я смеюсь, делая глоток своего шампанского.
- Роуз, - говорит Коннор. – На втором месте - мои ноги, конечно.
- Сверху или снизу?
Ло сердито смотрит в камеру.
- Сверху.
Рик пожимает плечами, раздраженно.
- Мне пофиг.
- Сверху, - усмехается Коннор. - Всегда.
- Ты думаешь, Дэйзи так же сексуально активна, как и Лили?
Во взгляде Ло появляется леденящий холод. Он встает.
- Я закончил с этим дер***м.
- Что за еб****е вопросы? - спрашивает Рик. Он поднимается и бросает в камеру подушкой.
- Нет, - финализирует ситуацию Коннор. Он встает и застегивает пуговицы на своем пиджаке. - На сегодня достаточно.
Пока идет рекламная пауза, Дэйзи наконец-то решает встать, ее телефон по-прежнему зажат в руке. Она пытается не смотреть никому из ребят в глаза. Очевидно, что СМИ хотят определить, пойдет ли Дэйзи по стопам Лили.
И осознание этого факта заставляет Лили продолжать прятаться в свитере Ло, скрывая не только свой стыд, но и вину.
Моя грудь болит за обеих сестер, но не в моей власти изменить случившееся. Быть может, моя одежда не стоит всего этого внимания.
Я достаю свой телефон. Мои продажи... за время шоу поднялись на 10%. Маленькое доказательство того, что реклама должно быть помогает. В рекламе, следующей за шоу говориться:
Покупайте одежду, которую носят сестры Кэллоуэй прямо сейчас!
И затем следует ссылка на сайт Кэллоуэй Кутюр.
Мне бы хотелось не так сильно радоваться этому маленькому успеху. Часть меня желает, чтобы это реалити-шоу провалилось, так я бы с легкостью могла поставить на первое место благополучие моих сестер, а не собственную мечту. Мне следует так и поступить. Два года назад, я бы так и сделала. Но я задаюсь вопросом - а простила бы Лили себя когда-то за то, что угробила мою компанию. Думаю, ей нужно знать, что мое дело тоже в порядке, что она не уничтожила все, к чему прикасалась.
Телефон Дэйзи выскальзывает у нее из рук и с треском ударяется об пол. Она наклоняется поднять его, забывая, что на ней черное платье от Кэллоуэй Кутюр с открытой спиной и довольно коротким подолом. Платье сразу же подымается, открывая половину задницы Дэйзи и ее трусики-шортики.
Моя сестра довольно сильно разозлилась на толпу.
Рик ближе всего к Дэйзи.
- Твою мать, - проклинает он, быстро становясь за ней. Он хватает подол ее платья и тянет вниз.
Трое парней оглядываются на ближайшую камеру.
- Они видели ее...? - Ло смолкает, не в силах говорит о попке Дэйзи, не содрогаясь при этом.
- Вот тот кажись видел, - указывая на парня в очках с роговой оправой, и жестами приглашая того подойти к нам, говорит Коннор. Когда фотограф кивает и приближается, Коннор вытягивает свой телефон и делает звонок.
Дэйзи пытается поднять с пола свой мобильник.
- Дэйзи, да, возьми ты уже эту хреновину, - говорит ей Рик, одергивая ее платье в третий раз.
Она наконец хватает телефон и поворачивается к Рику, широко улыбаясь.
- Получилось!
Рик смотрит на подол ее платья, проверяя не задралось ли оно. Это мне следовало одергивать ее платье, но я немного пьяна и боюсь, что могу оступиться на своих четырехдюймовых каблуках. Я уже слегка покачиваюсь. Если бы рука Коннора не лежала у меня на талии, давая дополнительную точку опоры, я бы свалилась прямо сейчас.
- Ты проверяешь мою задницу? - спрашивает Дэйзи, приподнимая брови.
- Ага, так же как и все присутствующие на этой чертовой вечеринке.
- Ну, и что ты думаешь? По шкале от одного до десяти, - они игриво улыбается.
- Я не стану оценивать твою попку.
- Но ты бы хотел ее объездить?
- Дэйзи, - прерываю я. - Остановись, - говорю я одними губами. Дэйзи толкает Рика с силой, но он не тот, кто дает задний ход в таких беседах.
Улыбка Дэйзи увядает.
- Прости...Я просто пошутила, - она вертит в руках свой телефон. - Я наверное, пойду... пообщаюсь.
Теперь я чувствую себя хреново.
- Нет, - говорю я ей, резко. - Оставайся.
- Нет, все здорово. В любом случае мне нужно поговорить с мамой, - она избегает Рика, который смотрит на нее напряженным взглядом, полным чистейшей озабоченности. Странно, что такой бескомпромиссный парень, как он, так сильно переживает о других. Но я замечала, как он проявляет это качество уже несколько раз.
Коннор говорит по телефону.
- Грег, видите фотографа рядом со мною?
Итак, он звонит моему отцу.
Коннор продолжает:
- У него есть фото задницы вашей дочери. Я заберу у него камеру, если вы не пришлете кото-то сделать это вместо меня.
Я слышу, как отец говорит:
- Которой из дочерей? И я уже отправляю к тебе кое-кого. Спасибо.
- Дэйзи.
Мой отец испускает длинный вздох.
- Это в конце концов меня доконает.
Уголки губ Коннора опускаются, и в его глазах появляется безудержная грусть. Она сильная, но едва ли заметна другим. Эта эмоция появляется и исчезает, мимолетно. Словно затмение солнца.
Он действительно хочет детей.
Он хочет все те вызовы, которые будет бросать ему каждый из них.
Коннор улыбается так, будто не может дождаться того дня, когда столкнется с непростым выбором отцовства, дилеммами, хаотическими ситуациями, которые ему нужно будет разрешить.
Он правда хочет.
Но боюсь, что я не смогу дать ему это.
ГЛАВА 18
КОННОР КОБАЛЬТ
Вечеринка по случаю выхода в эфир первого эпизода шоу проходит относительно хорошо, пока я не становлюсь свидетелем того, как Саманта Кэллоуэй внимает всей чуши, исходящей изо рта Скотта. Он хвалит ее волосы три чертовых раза, и мама Роуз близка к тому, чтобы растаять у ног продюсера. По крайней мере ее отец на моей стороне.
Он присылает мне сообщение: Мне он не нравится. - Грег
В точку и с хорошими намерениями. Никакой чепухи. В стиле Грега Кэллоуэй. Его жена далека от доброжелательной, умной и непредвзятой леди. У нее типичный элитарный менталитет сноба, от которого моя мать мысленно закатила бы глаза.
Хотя обычно именно родители Роуз вызывают у меня нервное напряжение. Потому что хоть меня и показали всего дважды за весь эпизод шоу, отредактировав так, что я выглядел абсолютно незаинтересованным в собственной девушке, именно мнение ее родителей имеет для меня значение - не общественности, не незнакомцев - меня интересуют, только те люди, которых я хочу впечатлить. Потому что в один гребаный день я планирую жениться на этой девушке, и я хочу, чтобы они осознали, что я лучший мужчина для Роуз. И что никто другой не смеет к ней приближаться.
Тревога Роуз усыплена пятью бокалами шампанского, она расслабилась у меня на груди, пока я удерживаю ее за талию. С момента, когда были показаны кадры, главным образом высвечивающие наличие в шоу "любовного треугольника" прошло около 15 минут, Лили наконец-то удается справиться со своими эмоциями и выпутаться из свитера Ло, повернув к нам свое заплаканное розовое лицо. У меня есть предчувствие, что Ло придется нести ее на руках с этого места до самого дома. Наиболее вероятно, он подхватит ее под попку, а она обернет вокруг него ноги и руки.
Вот-вот начнутся последние пять минут эфира. Я было думаю, они закончили уже с видео о Лили и Ло, но буквально через секунду на большом экране появляется лицо Скотта ван Райта, с подписью под ним - Сердцеед. Бывший парень Роуз - и я осознаю, что они собираются продолжать использовать этот надуманный любовный треугольник.
Ну, Скотт. Что ты приготовил для меня?
- Я думаю о ней все время, - говорит он с неестественной, ностальгической улыбкой. - Она - огненная буря, которую я никогда не захочу погасить. Я - тот, кто воспламеняет ее, кто возмущает ее с новой ошеломляющей силой. Она - моя идеальная спичка.
Я опускаю лицо. И нехотя позволяю всем увидеть мой шок. Я не могу скрывать его прямо сейчас.
Потому что последние строки его слов - мои. Я сказал их на интервью.
А он украл их у меня.
- Я ненавижу его, - говорит Роуз себе под нос, прищуривая глаза. Она не видит мою реакцию, так как стоит ко мне спиной, и я удерживаю ее в таком положении.
- Что не так? - спрашиваю я.
- Он занимается плагиатом с тебя.
Я облегченно выдыхаю.
- Comment peux-tu le dire? - Откуда ты знаешь?
- Кто возмущает ее с новой ошеломляющей силой? - повторяет она. - Только ты мог такое сказать... и может быть еще я.
Я целую ее в щеку и сильнее прижимаю к себе. Она откидывается на меня. Скотт не может встать между нами.
- Я все еще в нее влюблен, - говорит Скотт. - И я не могу ничего поделать со своими чувствами, они просто здесь. Я люблю Роуз так, как она заслуживает, чтобы ее любили. Я просто... - он качает головой так, словно полон беспокойства. - Я просто не вижу, что Коннор - это реально лучший для нее вариант. Он слишком поглощен собой, чтобы заботиться об этой девушке так, как мог бы это сделать я. И я надеюсь, что в скором времени она осознает, что нам с ней суждено быть вместе.
- Убийства все еще не законны в Пенсильвании, верно? - спрашивает Роуз.
- И в Соединенных Штатах, и во всем мире, - говорю я ей.
- Проклятье.
А затем на экране появляюсь я.
Снова в кабинете, сидя на рабочем кресле:
- Что ты думаешь о Скотте? - спрашивает Саванна.
У меня на лице незыблемое самодовольное выражение.
- Я считаю его схожим с маленьким мальчиком подростком, пытающимся взломать замок на моем доме с помощью обычного лома, - я смотрю прямо на Скотта, стоящего вне поля зрения камеры, за спиной снимающей меня Саванны. И добавляю. - Он никто иной, как просто мелкий воришка, пытающийся взять мое. Это достаточно честный ответ для вас?
- А что насчет Роуз?
- А что Роуз?
В этот момент я на самом деле сказал те слова, что украл у меня Скотт. Я назвал ее идеальной спичкой, но это было полностью вырезано из финальной версии шоу.
- Ты ее любишь? - спрашивает Саванна.
Из-за такой нарезки видео, я выгляжу более бесчувственным, чем есть на самом деле. Более бесчеловечным и жестоким, чем хотел бы быть.
Довольно долго я смотрю в сторону, обдумывая свой ответ, тщательно подбирая слова. Сказать правду. Или солгать.
- Любовь неуместна для некоторых людей.
Большинство людей эта фраза останавливает от дальнейших расспросов. Они не стремятся все еще сильнее усложнить.
Но Саванна говорит:
- Это относится и к тебе?
Я держу пару пальцев на подбородке и улыбаюсь, но на экране эта улыбка выглядит пустой и бездушной.
- Да, - говорю я. - Любовь в моей жизни не имеет значения.
Шоу заканчивается, и экран темнеет. В полнометражном же интервью, я добавил:
- Но Роуз - эпицентр моего мира, независимо от того, позволяю ли я себе любить ее.
Все это было обрезано.
Все в зале аплодируют и начинают обсуждать между собой шоу, Ло и Рик поворачиваются ко мне с сердитыми лицами. Роуз хватает еще один бокал шампанского с подноса и снова откидывается мне на грудь, ее абсолютно не затронули мои слова в отличие от ребят.
- Итак, это был настоящий Коннор Кобальт? - спрашивает Ло, он обнимает Лили и смотрит на меня, насупив брови. Она же смотрит на свою сестру с большим беспокойством во взгляде. Они на стороне Роуз. Как и должны быть.
- Я ответил честно, - говорю я. - И это не впервые, когда я так сделал.
- Так ты никогда никого не любил? - спрашивает Ло. - Ни другую девушку, ни свою мать, отца или друга?
Он хочет знать, считаю ли я его чем-то большим, чем просто знакомый по типу Патрика Ньюбелла. Использую ли я Лорена Хейла в целях сотрудничества с компанией его отца, мультимиллиардной франшизной компанией, специализирующейся на детских продуктах? По началу, да. Сейчас, нет.
Ло мой настоящий друг. Может быть первый за все время.
Но люблю ли я его так, как друзья любят друг друга? Не думаю, что я устроен таким образом.
- Нет, - говорю я. - Я никогда никого не любил, Ло. Прости.
Роуз указывает на Ло, ее бокал с шампанским зажат между пальцами.
- Отстань от него, Ло. Меня все устраивает.
- Почему, - спрашивает Ло, - потому что вы оба холодные роботы-андроиды?
Роуз награждает его взглядом, который был бы более суров, если бы она не пила сегодня столько. Мне нужно отвезти ее спать, пока она не свалилась без сознания.
- Он такой, какой есть. Если бы ты смог понять хотя бы половину убеждений Коннора Кобальта, твоя голова пошла бы кругом.
- Роуз, - говорю я, беспокоясь о том, что она собирается разрушить наши отношения с Лореном. Несмотря на то, что он не знает меня так хорошо, как она, я никогда ему не лгал. Я просто не показываю ему всего себя. И это неплохо. Некоторые люди по натуре довольно скрытны. Я такой.
Она пытается защитить меня, делая шаг к Ло и сумев при этом остаться в вертикальном положении. Я придерживаю ее за талию, чтобы стабилизировать ее движения.
- Нет, Коннор не делает ничего неправильного.
- Он не любит тебя, Роуз, - насмехается Ло. - При том, что вы вместе уже больше года.
- Ло, - предупреждает Лили.
- Нет, - говорит Ло, - ей это нужно на хрен услышать - он осуждающе указывает на меня. - Какой, мать вашу, парень станет проводить с девушкой столько времени, при этом не получая ничего взамен? Если он тебя не любит, то значит просто ждет, чтобы трахнуть.
Он задевает наиболее уязвимую область наших с Роуз отношений.
- Она не нуждается в твоей защите, - говорю я Ло, пытаясь сохранить свой голос уравновешенным, но Роуз начинает дрожать в моих руках. - Она знает, какой я.
- Так тебя все устраивает? - спрашивает ее Ло. - Он собирается трахнуть тебя, а потом свалить на хрен. А тебя это не смущает, Роуз? Ты ждала чертовы двадцать три года, чтобы расстаться со своей невинностью, и собираешься отдать ее этому парню, который даже не может, блядь, признаться, что любит тебя.
- Я не могу признаться в чем-то, чего не чувствую, - говорю я ему. Он открывает рот, но я перебиваю его. - Ты бы хотел, чтобы я усадил тебя и наполнил твою голову цифрами, фактами и соотношениями? Ты не можешь переварить, что я хочу сказать, потому что не понимаешь этого, и я знаю, что причиняю тебе боль. Но я не могу ничего изменить в этой ситуации. Я - продукт матери, которая отделилась от меня кирпичной стеной, и поверь мне, когда я говорю, что ты не хочешь знать больше, чем я позволяю тебе знать о себе. Чтобы быть моим другом, этого должно быть достаточно, Ло.
Он обдумывает это, а затем говорит:
- А что насчет тебя, Роуз, тебе этого достаточно?
Лили протягивает руку и касается ее плеча.
Роуз сухо кивает и сжимает руку Лили своей.
- Мне нужно в уборную. Встретимся в машине.