Это слишком большая нагрузка для одного человека. Я не представляю, как разработка свадебного платья сможет облегчить какую-то из поставленных перед ней задач, но я предпочел бы в этой ситуации не быть лицемером. Мое тело подпитывается Аддераллом. Это отнюдь не благородное решение, и мне бы не хотелось, чтобы Роуз последовала моему примеру в этом вопросе.
- Уверен, тебе удастся найти на это время, - говорю я, пытаясь поверить в собственные слова так, чтобы они не ощущались подобно лжи.
- Так у тебя реально есть парень, или ты просто разводишь нас? - спрашивает Рик у Дэйзи, бросая свою салфетку на стол и убирая последние из наших грязных тарелок.
- Ага, почему он так и не попал ни в один из эпизодов? - спрашивает Ло.
Дэйзи откидывается на стуле, так что она балансирует на двух задних ножках, и пожимает плечами.
- Не знаю. Спросите у Скотта.
- Давайте не будем говорить о продакшне, - довольно легкомысленно говорит Скотт. Возможно, у него есть трудности с тем, чтобы не быть полным и абсолютным придурком, потому что его взгляд буквально раздевает Дэйзи; его взгляд напряженный и долгий пристально изучает ее лицо без макияжа и природную красоту. Его глаза даже опускаются к груди Дэйзи, обтянутой в золотистый топ от Кэллоуэй Кутюр с достаточно глубоким декольте.
- Подними свой взгляд, - рычит Рик, угрожающе размахивая столовым ножом перед лицом Скотта.
Скотт не отводит взгляд от Дэйзи, что пределом начинает меня раздражать. Общественность преимущественно занимает сторону Скотта в этом надуманном любовном треугольнике, считая себя частью его так называемой команды. На сколько я помню, последний прочтенный мною в блоге комментарий гласил что-то вроде: Коннор, блядь, треплет мне нервы!! Что, черт возьми, Роуз в НЕМ нашла?! Скотт таааааак сильно ее любит. – LadyBug345
Еще я узнал, что многие люди желают со мной подраться. Я получаю сообщение с текстом "Я хочу побить Коннора Кобальта!" постоянно. Я почти что подавился своим кофе сегодня утром, хохоча от прочтенных комментариев.
Веди себя хорошо, Коннор. Если бы ты был моим сыном, я бы вымыла тебе рот с мылом. – DeeDeeJohnes
DeeDee, я восхищаюсь твоим рвением, даже если ты не занимаешь мою сторону в этой битве. Вот, что я ощущаю от каждого прочтенного пренебрежительного замечания. По крайней мере эти люди переживают о чем-то так сильно, что готовы прокричать об этом онлайн.
Страстные люди развеивают серость этого мира.
Что общественность не осознает - так это то, что Скотт избегает Роуз все больше и больше. Он переориентировал свое внимание. Два дня назад он показывал Лили отфотошопленное фото, где ее лицо было вырезано и вставлено в изображение трахающихся кроликов. Какой-то парень разместил эту картинку онлайн, и она распространилась в сети интернет посредством Tumblr. Даже шоу Увлечение Знаменитостями разместило это изображение на своем веб-сайте.
Лили целенаправленно избегает любой критики о себе или шоу. Скотт же решил, что его миссия изменить это.
Ло почти озверел, когда пришел домой и обнаружил Лили, рыдающую в объятиях Роуз. Мне буквально пришлось закрыть ему рукой рот, чтобы остановить угрозы изрезать на мелкие кусочки Скотта, которые Лорен извергал прямо ему в лицо.
Во всем этом было единственное преимущество. Взаимная ненависть к Скотту в некотором роде превзошла разногласия, царившие в наших отношениях с момента вечеринки. Я заметил лишь небольшие изменения в своих отношениях с Ло. Когда мы шутим, черты его лица иногда становятся серьезными быстрее, чем обычно, будто Лорен вспоминает, что я на самом деле не люблю его так, как он, вероятно, в это ранее верил. Что я не люблю даже Роуз. Он сомневается, что между нами реально, а что фальшиво.
Я бы хотел, чтобы он был во мне уверен, но не могу изменить того, что уже случилось. Мне просто приходится двигаться дальше.
- А ты любишь вызовы, Дэйзи? - спрашивает Скотт, его взгляд порхает от ее лица к груди и обратно.
- Конечно, - говорит она.
Дэйзи можно рассматривать, как слабое звено в нашей группе. Но Лили вне сомнений самая хрупкая. Скотт сосредотачивает свое внимание именно на них. Мы с Роуз переживаем о том, как далеко он собирается зайти в своем стремлении сломать ее сестер и разрушить нашу шестерку.
- Я вызываю тебя, - говорит Скотт, криво усмехаясь, - показать свои голые груди папарацци, когда мы будем выходить из ресторана.
Рик бросает свой нож на стол в опасной близости к Скотту. Столовый прибор с дребезгом падает продюсеру на колени.
- А я вызываю тебя трахнуть самого себя, - усмехается Рик.
Скотт просто продолжает насмешливо смотреть на младшую сестру Роуз.
Дэйзи встает, и все замирают.
- Я вызываю всех вас успокоиться. Мой топ останется на мне, большое спасибо.
Я обнимаю Роуз за талию, когда все мы подымаемся, собираясь уйти. Саванна, Бретт и Бен уже стоят рядом, снимая нас.
Но вместо того, чтобы направиться к выходу, Роуз указывает пальцем на Скотта.
- Ты отвратителен.
- На вечеринке в честь ее шестнадцатилетия были стриптизеры. Так что для нее снять майку перед несколькими камерами - это реально ничто.
- Они были танцорами и оставались весь вечер полностью одетыми, - отвечает Роуз, сердито на него смотря.
- Идем, - говорит Лили нежным голосом. - Пожалуйста, все...
Люди в ресторане начинают смотреть на нас. Ло потирает плечо Лили.
Я бросаю Рику ключи от Escalade Роуз, потому что сегодня я пил, а она тоже разделила со мной бокал вина. Рик ловит связку с легкостью и первым направляется вместе с Дэйзи на улицу. Когда Скотт пытается пристроиться к Дэйзи с боку, Рик буквально кладет руку ему на груди и отталкивает назад.
- Нет, - говорит он. - Тебе, черт побери, запрещено общаться с ней до конца этого долбаного шоу.
Идущая перед ними Дэйзи, оглядывается поверх плеча, и ее губы растягиваются в признательной улыбке. Вероятно, Скотт раздражает ее так же сильно, как и всех остальных.
- Я могу делать все, что пожелаю, - говорит Скотт, понижая свой голос так, чтобы другие гости ресторана не могли его услышать. - Я владею вами и ею. И этими тремя за моей спиной. Никогда не забывай этого.
Я не сдерживаю Рика. Так же как и Ло. Но что удивительно, он сам себя сдерживает, сжимая руки в кулаки в карманах собственных джинс. Рик проходит мимо Скотта, задевая плечом его плечо, и дойдя до Дэйзи, выводит ее из ресторана.
Скотт спотыкается, пятясь назад, но я больше сосредоточена на том, что происходит, как только двери ресторана открываются. Ослепительные вспышки камер столь же агрессивны, как и мерцающие огни в ночном клубе. Голоса папарацци, выкрикивающие нам различные вопросы моментально разрушают спокойную атмосферу празднования дня Святого Валентина.
Лили прижимается к груди Ло.
- Жаль, что моя супер сила невидимки сегодня не действует, - бормочет она ему.
- Никогда не жалей об этом, - говорит он и целует Лили в щеку. - Если бы ты стала невидимкой, я бы не мог тебя видеть.
- Ну значит нужна сила телепортации.
- Ага, я до сих пор молю небеса об этой супер способности, - он сжимает ее плечо.
Мы с Роуз внимательно за ними наблюдаем, ожидая, пока они благополучно выйдут из ресторана и станут сильнее, чтобы двигаться дальше по жизни. Скотт уже ушел следом за Дэйзи и Риком.
Секунду я разглядываю Роуз. Ее шея напряжена, плечи распрямлены; она выглядит так, словно готова прыгнуть в огненное кольцо ада. Она даже не дышит.
- Tout va bien se passer, - шепчу я. Все будет в порядке.
- Comment sais-tu ? - Откуда ты это знаешь?
- Потому что я здесь, - говорю я со всею уверенностью в голосе, в своей позе, во всем существе.
Уголки ее губ приподнимаются, но Роуз не говорит мне сегодня о том, насколько я высокомерен. Ее рука опускается в мою и сильно сжимает. И мы наблюдаем за тем, как Ло наконец-то удается уговорит Лили сделать первые шаги на улицу.
ГЛАВА 23
КОННОР КОБАЛЬТ
Один час. Вот сколько я спал. В полночь моя мать позвонила мне по вопросу работы с документами. Это никогда не входило в обязанности исполнительного директора, но ей нравится проверять мое рвение - то, как сильно я хочу занять эту позицию к компании.
Если честно, я хочу эту должность достаточно сильно, чтобы нуждаться во втором рецепте на Аддералл. Это достаточно сильно?
Я вздремнул на диване, но глобально должен был проснуться и закончить исследовательский проект, так что вот чем я сейчас и занимаюсь. Потягивая уже шестую чашку кофе, я подаю документы посредством электронной почты. Мой телефон жужжит на кухонной столешнице, пока я снова наполняю кофейник, но уже для Роуз.
Я смотрю на экран, читая имя звонящего: ФРЕДЕРИК. Я беру телефон, идя на задний двор прежде, чем отвечаю на звонок.
- Я направляюсь в твой офис через пятнадцать минут, - говорю я ему, опираясь локтями на край большого джакузи. Мое дыхание клубится в прохладном утреннем воздухе.
До меня доносятся щелчки камеры, и я замечаю папарацци на улице, их руки и объективы торчат из окон, припаркованных возле дома машин. Я не оборачиваюсь, меня не заботит, если ли у них мое фото или его нет.
- Поэтому я и звоню, - говорит Фредерик. - Мы с тобой больше не будем видеться.
Я знаю, это из-за Аддералла. Я написал ему прошлой ночью сообщение, с просьбой пополнить мой рецепт. Он так ничего и не ответил.
Я делаю большой глоток кофе, игнорируя комментарий и твердость его голоса.
- Ты меня слушаешь?
- Я слышу, что ты пытаешься предсказать будущее. И кстати, ты ошибаешься.
- Прописанного мною рецепта должно было хватить на шесть месяцев, Коннор. Не предполагалось, что ты станешь принимать таблетки ежедневно. И я не хочу, чтобы ты больше приходил ко мне на прием, не тогда, когда ты можешь использовать это время для сна.
- Я нормально сплю.
- Тогда с тобой все будет нормально, если я не стану пополнять твой рецепт, - он не блефует, и мое молчание мотивирует Фредерика продолжить свою речь. - Поспи немного. Я не хочу говорить или видеть тебя, пока ты не нормализуешь свой распорядок сна.
- Ты собираешься бросить своего пациента в такой ситуации? - говорю я спокойно. Мне нужно сесть на ступени джакузи, потому что его слова подобны пощечине, даже если я не выказываю потрясения в своем голосе, даже если действия Фредерика берут свое начало из отзывчивости по отношению ко мне. Меня ранит то, что он так быстро бросает меня, при том, что был моим советчиком в течение последних двенадцати лет.
- Если я считаю, что это в твоих же интересах, то да, я сделаю это.
- Что в моих интересах, - говорю я, - так это поговорить со своим врачом, а не спать весь день.
- Мы сможем поговорить через три недели, когда ты снова встанешь на ноги.
- Я постоянно стою на ногах, - я смотрю на свою позу прямо сейчас. Я буквально и фигурально сижу. Прекрасно.
- Коннор, - говорит он, растягивая мое имя так, что я внимательнее начинаю его слушать, - ты не бесчеловечен. Я тебе не нужен, чтобы напоминать о твоих же ощущениях. Они внутри твоей головы.
Я потираю свои раздраженные покрасневшие глаза, обдумывая его слова. Через пару секунд я говорю:
- Ты мне нужен, Фредерик. Ты необходимая часть моей жизни.
- Я знаю. Это лишь временная мера.
- Ладно, - уступаю я. Я проиграл эту битву. Только с Фредериком, я позволяю себе так легко сдаться. Иногда я доверяю его советам больше, чем собственным. Кстати, это самая высокая похвала, которую вы можете от меня получить. - Я посплю, и мы увидимся через три недели, - больше никакого Аддералла. Я уже знаю, что первым от этого выбора пострадает Уортон. И тем не менее, меня не волнует это так сильно, как волновало всего несколько месяцев назад. Мои приоритеты немного сдвинулись. - Мне нужно о многом с тобой поговорить, - добавляю я.
- Какая категория?
- Роуз. Секс, - я говорю это, как приманку. На самом же деле, у меня нет и малейшего желания делиться деталями моей сексуальной жизни с кем-либо, кроме Роуз, но возможно, это заманит его передумать насчет сегодняшнего сеанса.
- У вас был...
- Еще нет. Но она достаточно готова, чтобы сделать это. У нас просто не было пока на это времени.
Я могу практически почувствовать, улыбку Фредерика на том конце. Моя сексуальная жизнь - наиболее интригующая обсуждаемая нами тема, тем более, что мои предпочтения далеко не вписываются в рамки норм общества.
Для меня сексуальность - это притяжение.
К мужчине или к женщине - по большому счету без разницы. Человеческая раса полна страсти и похоти. И термины по типу гетеросексуализм, гомосексуализм или бисексуализм для меня не имеют существенного смысла. Ты - человек. Ты любишь того, кто любит тебя. Ты трахаешь того, кто трахается с тобой. Этого должно быть достаточно, никаких ярлыков. Никаких предрассудков. Ничего. Просто быть таким, какой ты есть. Но жизнь не такая. Люди всегда найдут, что бы возненавидеть.
- Я с нетерпением буду ждать нашего разговора, - говорит Фредерик, - через три недели.
- Верно, - мы прощаемся и вешаем трубку. Я возвращаюсь в дом и помещаю кофейную кружку в посудомоечную машину, стараясь подавить странный осадок от разговора с Фредериком и его отказа со мной встречаться. Я собираюсь воспользоваться его советом и поспать. Но мне не хочется будить Роуз, когда буду ложиться в кровать, так что я направляюсь вниз, чтобы вздремнуть на нижнем этаже таунхауса - в бывшей комнате Дэйзи, которую она делила с несколькими крысами. Сейчас здесь чисто, но мы используем помещение для хранения всякого хлама.
Спустившись по ступеням, я иду вдоль узкого, короткого коридора, когда слышу, как что-то ударяется о стену. Я поворачиваюсь к двери и прислушиваюсь, прежде чем войти, сосредотачиваюсь на всех звуках. Возможно... это стоны и кряхтения.
Звуки становятся громче, и я различаю незнакомый мужской голос, затрудненное и прерывистое дыхание.
- Аххх... да... детка, прямо там. Хорошая девочка.
Я чувствую себя в праве открыть дверь, потому что кто бы не занимался здесь сексом, ему не следовало делать это в подобном месте. Так что я поворачиваю ручку, и она щелкает. Заперто.
Я слышу несколько приглушенных проклятий от парня.
- Кто-то пытается войти, - говорит он.
Я не хочу перейти к иррациональным выводам. По типу того, что по ту сторону двери находиться Роуз. Нет никаких причин ей там быть. Логика говорит мне, что это не она. Но я все равно по глупости начинаю представлять ее на коленях перед каким-то гребаным парнем.
Я ударяю кулаком о дерево двери.
- Открывайте, - в моем горле встает огромный ком неестественного, беспочвенного страха. Ее там нет, Коннор.
Дверь приоткрывается всего через несколько секунд после моего требования, и предо мной предстает Дэйзи. Я стараюсь отбросить в сторону свое внезапное беспокойство и взглянуть на ситуацию более аналитически.
Она приоткрыла дверь всего на несколько сантиметров и загораживает эту щель своим телом, тем самым скрывая вид на (как я надеюсь) своего парня.
Я оцениваю ее внешний вид. Дэйзи полностью одета в спортивные штаны и майку. У нее нет румянца на щеках. Нет пота. Она не выглядит светящейся или счастливой. Но в то же время она и не расстроена. Просто разочарована. Не удовлетворена. И может быть даже немного рада, что я прервал их.
- Что тебе нужно? - она мило мне улыбается и выглядит довольно убедительно. Если бы я не умел так превосходно читать людей, то подумал бы что сегодня лучший день в ее жизни.
- Кто твой друг? - спрашиваю я, решая быть прямолинейным.
- Ох... ты его слышал... - она слегка постукивает пальцем о дверную раму и оглядывается через свое плечо. - Я же говорила тебе, что ты ведешь себя громко.
- Так случается, если девушка делает хорошо...
- Завтрак, - говорит Дэйзи, ее улыбка становится шире. - Думаю, мне следует сделать завтрак для всех.
- Сделай, - говорю я ей, - а я поговорю с твоим другом, пока ты будешь готовить.
Она легкомысленно отмахивается от меня.
- В этом нет нужды. Ты увидишь его в Альпах, - она прокашливается. - Продакшн вынуждает его поехать в путешествие вместе с нами, - она нервно мнется с ноги на ногу, это ее единственный довод на данный момент.
Итак, это ее новый парень.
- А ты не хочешь, чтобы он ехал?
Она пожимает плечами.
- Я счастлива, что мы можем сбежать от папарацци на неделю, но меня не слишком радуем идея, что Ло и Рик устроят ему допрос с пристрастием.
- Тогда ему следует начать со знакомства со мной, это облегчит его участь, - говорю я, немного манипулируя ею. Но я же делаю это из благих побуждений. - Я просто хочу с ним вежливо поговорить.
- Конечно. Звучит здорово.
Но за ее искусственным фасадом я вижу беспокойство. У Дэйзи есть способности к сокрытию своих подлинных чувств, но не передо мной, я в данном вопросе - эксперт.
Прежде чем уйти, она поворачивается, и двигаясь задом-наперед, говорит:
- Не мог бы ты... оказать мне одолжение и не упоминать перед Роуз о тех звуках, что издавал здесь Джулиан?
Это странно.
Роуз известно, что Дэйзи сексуально активна. А еще она сторонница женщин, исследующих собственную сексуальность, даже при том, что сама Роуз стесняется исследовать свою. Основываясь на отсутствии румянца и пота, я предполагаю, что у Дэйзи не было только что секса.
- Роуз не будет об этом волноваться, - говорю я в конечном итоге. Но Дэйзи и так это знает, так в чем же настоящая проблема?
Дэйзи складывает руки в замок.
- Верно. Хорошо, - она указывает своим большим пальцем в сторону лестницы. - Приходите завтракать, - а затем она исчезает, оставляя неприятные ощущения у меня в животе.
Что-то не так с этим Джулианом.
Я толкаю дверь спальни и передо мной предстает загорелый парень с растрепанными каштановыми волосами и небритым лицом. Больше похожий на итальянца.
Моя первая реакция - он вне сомнений модель. Я могу сказать это по нескольким отличительным чертам, плюс, я уверен, что они познакомились на работе. И пока он стоит перед зеркалом, пытаясь пальцами причесать свои волосы, я осознаю, в чем же состоит реальная проблема.
Этот парень - не подросток. Даже и близко.
- Эй, мужик, - кивает он мне. - Ты ее брат, верно? - он кривится, ожидая, что я начну с ним грубо разговаривать. Ему даже не известно, что у Дэйзи одни сестры и нет братьев.
- А ты новый парень Дэйзи? - спрашиваю я, не давая ответ на его вопрос.
Он неловко покачивается на пятках.
- По-типуууу того...
- Термин чей-то парень не несет в себе более одного значения, - я прислоняюсь плечом к дверной раме. - Вы либо встречаетесь, либо нет.
Он прищуривает глаза, будто смущается.
- Ну, мы вообще-то даже не трахаемся. Она – несовершеннолетняя, - он хватает пальто со спинки кресла. - Что ты скажешь на это?
Ложь.
- Ты все еще можешь быть осужден за содомию в вопросе минета, - отвечаю я. - Так что я бы назвал это траханьем.
Его лицо становиться бледным.
- Посмотри, я - модель. Мы с Дэйзи знакомы почти что год. Мы - всего лишь хорошие друзья.
- Тебе ведь где-то... двадцать два? - спрашиваю я.