С Аллой Лисовской Николай познакомился в Отделе связей с общественностью Дома Правительства Украины. Через Николая, как главного советника по безопасности, все аккредитации проходили. Принесли ему на визирование новую пачку журналистских резюме с фотографиями, его внимание привлекло фото Аллы - улыбчивая, задорная дивчина… Дрогнуло сердце запорожца, лично решил с девушкой побеседовать. В резюме и телефончик имелся. Позвонил… пользуясь служебным положением.
"Мне же, как советнику президента, треба усе выяснить - кто, с кем, где, когда…" - оправдывал он себя.
- Это Алла? Это Николай… Я договорился, будет интервью.
- Правда?! - обрадовалась Алла.
- Правда, - улыбнулся Николай. - Когда увидимся?
- Можно завтра, в том же кафе на Крещатике, где первый раз, ладно?
Пральна пороша "Арель" відпирають сто процентов всіх найскладніших забруднень!
- Агентство "Новости" сообщает: Парламент Украины, возможно, ратифицирует соглашение о Едином экономическом пространстве с Россией, Белоруссией и Казахстаном.
Алла добилась в жизни всего сама. Поступила на журфак МГУ без протекции, денег и репетиторов. Да еще наперекор родителям, мечтающим, что их Аллочка станет дантистом, как папа и дядя Сева. Аллочку поэтому на все детские карнавалы наряжали "доктором Айболитом" и заставляли с табуретки читать нравственные стишки про гигиену полости рта и пользу ежедневного ухода за зубками. Аллочка действительно до десятого класса готовилась во второй "мед" на стоматологию, напирая на химию и биологию как на профилирующие предметы для этого вуза, но в одиннадцатом классе познакомилась с молодым человеком, который однажды привел ее в редакцию крупной новостной радиостанции, показал студию прямого вещания и даже договорился со звукорежиссерами, чтобы Аллочкиным голосом был бы сделан рекламный ролик…
И тут у Аллочки прорезался характер. Влюбившись в молодого, талантливого репортера, она не только ушла из дома, но и, разделяя жизнь и увлеченность предмета своей страсти, решила тоже стать журналистом. Несмотря на частые прогулы, вызванные встрясками в личной жизни, Аллочка окончила школу блестяще, без блата поступила на дневное отделение журфака МГУ, а уже со второго курса начала работать в штате радиостанции "Маяк".
С репортером она все-таки рассталась. Глубоко переживала это, даже едва в больницу не загремела. Бросила работу на радио, перевелась на заочное отделение университета и с головой ушла в газетную журналистику. Нет худа без добра. Уже через год ее заметили и пригласили в очень крупное и уважаемое издание. А еще через год Алла вошла в "кремлевский пул" журналистов и отныне могла себе позволить многое. Темы для заметок выбирала сама, без санкций шефа встречалась с министрами и олигархами, в командировки летала, только куда сама хотела, а не куда пошлют.
Но в этот раз шеф-редактор настойчиво попросил заняться украинской политикой, которой Алла никогда не интересовалась.
- Понимаешь, Аллочка, осенью на Украине выборы. У нас затишье, а там все новости. Кто еще напишет как следует, если не ты? Там сейчас такое начнется… Янушевич и "донецкая группировка" купили Верховную раду, и та проголосовала за Янушевича как за премьера. Он, видимо, и пойдет в президенты от власти. А ведь недавно выборы в Верховную раду выиграл Ищенко - тоже бывший премьер, но уволенный Кушмой. На Ищенко ставят американцы. Еще там есть бойкая дивчина - Юля Тимоченко, тоже пойдет в президенты, может быть.
- Что я, репортер "горячих точек", что ли? - устало отбивалась Алла. - Я привыкла масштабные темы брать, проблемные…
- А ты и возьми… Например, украинский "голодомор" - чем не тема? Много спорят: был он или нет. Разберись. Может, книгу напишешь.
- Да какая книга! И кому она сейчас нужна, - махнула рукой Алла. - А вот Киев, говорят, красивый город, а я ни разу не была.
- Очень красивый, езжай посмотри, не пожалеешь! На вот телефон Глеба Повлонского, он будет работать от России по Украине. Встреться с ним, он тебя введет в политическую ситуацию…
Глеб Повлонский, известный российский политолог, заложив руки за спину, мерил шагами свой просторный директорский кабинет в "Фонде политической эффективности". Лекция об истории Украины, единственным слушателем которой была Алла Лисовская, началась с неожиданного заявления.
- Начать нужно с государства "Украина" и нации "украинец". Пожалуй, это самый масштабный искусственный проект в истории по расколу одного народа и формирования с чистого листа целой новой "нации". Это технология "nation-building" - нацистроительство. Современные "украинские историки" возводят украинский род к праотцам. На полном серьезе докторами исторических наук пишутся статьи о том, что украинцы основали Иерусалим, доказывают, что "Илиада" Гомера написана на древнеукраинском.
Алла едва подавила усмешку.
- Основоположником тотального фальсификаторства истории, - продолжал Глеб, - был Грушевский. Именно он проделал нехитрый фокус: слово "русский" во всех исторических документах переправил на "украинский". Таким образом, история Украины сразу началась со времен истории Руси.
- То есть он вместо "русский князь Владимир", например, писал: "Украинский князь Владимир"? - уточнила Алла.
- Совершенно верно. Современные ученики Грушевского пошли еще дальше: теперь в "украинцы" записывают вообще любые народы, начиная с возникновения первого человека. Помнится, в СССР официальные документы съездов КПСС провозглашали, что в СССР возникла новая общность - советский народ. Но никто не додумался исправить все энциклопедии, словари, учебники, документы. А что? Писали бы, например, не "русская церковь двенадцатого века", а "советская церковь двенадцатого века", не "развалины армянской крепости шестого века", а "развалины советской крепости шестого века", не "стоянка древнего человека третьего тысячелетия до н. э.", а "стоянка советского человека третьего тысячелетия до н. э."… Советские историки не додумались, а украинские для себя сделали…
- Разве можно сравнивать? - перебила Повлонского Алла. - Ведь существуют украинцы со своим языком, государством, менталитетом, давно причем…
- Главный вопрос: насколько давно? - парировал Повлонский. - Украинские "историки" перерыли все, что можно, в поисках доказательств, что в тринадцатом веке в таком-то документе употреблялось слово "Украина" или что существуют карты пятнадцатого века, на которых написано слово "Украина", а значит, Украина, пусть не как государство, а как страна существовала уже не одно столетие! Позвольте, но из всех найденных документов ясно только одно: слово "Украина" использовалось в прямом смысле как "окраина", "граница", причем "украинами" часто назывались самые разные границы и окраины - разные местности в Чехии, Польше. Когда данное слово с польской легкой руки закрепилось преимущественно за территорией теперешней Украины, то есть в шестнадцатом веке, то означало оно название местности и территории, а никак не название государства и народа… - Повлонский достал с полки толстую книгу и довольно быстро открыл нужную страницу. - Вот, Стефан Баторий пишет: "Старостам, подстаростам, державцам, князьям, панам и рыцарству, на украине русской, киевской, волынской, подольской, брацлавской, живущим", то есть живущим на всех окраинах Польши.
- То есть были территории, называемые Урал, Сибирь, - быстро сообразила Алла. - И люди звались там сибиряками и уральцами. Но они не считали себя "уральцами" и "сибиряками" по национальности, они были русскими! На территории нынешней Украины государства тогда не было, были владения Речи Посполитой, а население считало и называло себя русским.
- Правильно, - кивнул Повлонский. - Да оно и было русским населением, каким же еще! В отличие от Польши, в России эти территории назывались не "окраиной", а Малой Русью, позже - Малороссией, что имело смысл не "маленькая Русь", а "исконная Русь", так же как Малый Кремль (детинец) есть первоначальная крепость, после которой уже строился Большой Кремль. - Повлонский опять открыл книгу с дипломатической перепиской князей. - Малороссами называли себя сами князья еще с четырнадцатого века. Галицко-Волынский князь Юрий II пишет магистру немецкого ордена Дитриху: "Божьей милостию прирожденный правитель всей Малой России". Богдан Хмельницкий в письмах Русскому Царю говорит о Большой и Малой Руси, а себя называет не украинским гетманом, а гетманом запорожским.
- Может быть, он так хотел польстить русскому царю, отказываясь от "украинства"? - спросила Алла.
- Хорошо, допустим. Но через несколько лет гетман Выговский возвращается в подданство Польши и подписывает "Гадячский мир". Он обращается к полякам: "Вот блудный сын возвращается к своему отцу… Примите эту землю, этот плодоносный Египет… эту отчизну воинственного и древлеславного на море и на суше народа русского!" А еще позже гетман Дорошенко, который "присоединил" Малую Русь теперь уже к Турции, на исходе своих лет, боясь гнева поляков и прося убежища у русского царя, пишет: "Да будет вам известно, православный милостивый царь, что сей российский народ, над которым я старшинствую, не хочет носить ига, которое возлагает на него Речь Посполитая…" Итак, опять "российский народ" и никаких украинцев. Кстати, современные украинские историки и Хмельницкого, и Выговского, и Дорошенко числят украинскими националистами.
Алла изумленно уставилась на Повлонского. А тот продолжал сыпать доказательствами.
- Когда в восемнадцатом веке польский анонимный писака, решивший отомстить Российской империи за раздел Польши, впервые стал доказывать, что на территории Малой Руси и Большой России живут разные народы, он не придумал ничего лучше, как назвать настоящими "русскими" именно малороссов! Книга называлась "История руссов". Если бы в ходу было название "украинец", разве бы не воспользовался этим анонимный ненавистник России? Нет, он, наоборот, доказывает, что малороссы и есть "природные руссы", и поет славу Мазепе как настоящему русскому патриоту.
- Обалдеть! - пробормотала Алла.
Повлонскому понравилось восхищать эрудицией красивую девушку, и он еще больше вдохновился.
- А вот факты из истории Украины Западной, которая практически со времен Монгольского нашествия была в составе других государств, а не России. Но даже там, далеко-далеко, люди вплоть до девятнадцатого века считали себя русскими, называли себя русскими и боролись за то, чтобы оставаться русскими. Так называемые "украинцы" появились там лишь в последней четверти девятнадцатого века, чуть более ста лет назад.
- Ста лет назад? - присвистнула Алла.
- Закарпатская Русь еще в тринадцатом веке была окончательно захвачена Венгрией, Галиция после войн четырнадцатого века отошла к Польше, а Буковина после упадка Киевской Руси была то под властью Венгрии и Польши, то под властью Турции, точнее, вассальной ей Молдавии, пока не была аннексирована Австрией в восемнадцатом веке.
- То есть к России западноукраинские земли уже не относятся восемьсот лет, а люди там считали себя русскими? - уточнила Алла.
- Да, и более того, они не просто считали себя русскими, а активно сопротивлялись превращению в нерусских! В шестнадцатом веке во Львове в знак сопротивления ополячиванию возникли православные братства, и Львов стал центром русского сопротивления.
- Львов? Центр русского сопротивления? Там же одни бандеровцы сейчас! - воскликнула Алла.
- Это сейчас. А тогда, когда Галиция перешла к Австрии, австрийцы поначалу даже поддерживали антипольские настроения русских. Была создана "Русская коллегия" во Львове. Заметим, почему-то именно русская, а не украинская. Во время антинаполеоновских походов, встречаясь с русскими солдатами и отлично понимая друг друга, присутствуя на богослужениях, совершаемых полковыми русскими священниками в их церквах, галичане убеждались, что Русь едина, и в них усилилось тяготение к России. И в настроениях Галицкой Руси, только что пробудившейся национально, появился новый мотив - русофильство и надежда на воссоединение с Россией в будущем. Во времена польского восстания русская Галиция заняла враждебную позицию по отношению к полякам - своим бывшим угнетателям.
- С ума сойти! - вырвалось у Аллы.
- В тысяча восемьсот тридцать седьмом году, - продолжал Повлонский, - вышел сборник "Русалка Днестровская", где издатель Шашкевич написал: "Вырвешь мне сердце и очи мне вырвешь, но не возьмешь моей любви и веры; ибо русское мое сердце и вера - русская". В тысяча восемьсот сорок восьмом была создана во Львове "Главная Руськая Рада".
- Почему не "украинская"?
- Потому что люди во Львове считали себя русскими! Эта политическая организация выступала с требованиями к властям. И какое главное требование, по-вашему?
- Не знаю, - честно призналась Алла.
- Введение преподавания на "руськом" языке как в народных школах, так и в гимназиях, а также открытие соответствующих кафедр при Львовском университете и свобода печати на родном языке.
- Почему не на "украинском"?
- Да я же вам объясняю: не знали еще люди, что есть, оказывается, такой язык. Тут украинские "историки" заявляют, что имелся в виду, конечно, язык украинский, который по ошибке называли "русским". Но это неправда. В этом нетрудно убедиться, ознакомившись с печатными изданиями, вышедшими в Галиции в конце сороковых и в начале пятидесятых годов прошлого столетия. Например, орган "Главной Руськой Рады" - "Заря Галицкая" без словарей и переводчиков понятен каждому, знающему русский язык, хотя и имеет незначительное количество диалектных слов.
- Может, какая-то кучка интеллигентов и выступала от имени русских, но основной народ не считал себя русским? - Алла все еще была настроена скептически.
- Вот факты: кроме "Главной Руськой Рады", было образовано сорок пять ей подчиненных "Руських Рад" в разных городах и местечках. Состояли они из тридцати членов, как и Главная Рада, и занимались всеми вопросами жизни и быта населения: народное просвещение, финансы, социальные вопросы, улучшение сельского хозяйства. Периодически собирались многочисленные собрания в несколько сотен человек. Под петицией австрийскому императору было собрано двести тысяч подписей. Поляк граф Голуховский, наместник Галиции, приказал ввести вместо кириллицы латинский алфавит. Это распоряжение вызвало такой единодушный отпор, что не было внедрено в жизнь и только усилило прорусские настроения.
- Ничего себе! Столько подписей и сейчас-то собрать не просто, - оценила факт Алла.
- В тысяча восемьсот шестьдесят пятом году ведущая газета Галичины "Слово" открыто выступила с формулировкой политических настроений Галицкой Руси. Она писала, что Галицкие "русины" и великороссы - один народ, а язык "русинов" - незначительное отклонение от русского языка и отличается только выговором; от Карпат и до Камчатки существует только один русский народ и русский литературный язык. В отчетах Галицкого сейма и Венского Парламента группа депутатов-галичан всегда называемая "русскими" или "русинами", но никогда "украинцами".
- Я правильно поняла, - переспросила Алла, - что до середины девятнадцатого века Западная Украина - это центр русского патриотизма?
- Да, - кивнул Повлонский. - Все это беспокоило австрийское правительство, и оно стало методично создавать теорию, согласно которой существуют отдельные от России "украинцы" как особый народ. Появились политики, которые высказывали это мнение, а потом и литераторы, и историки.
Павлонский очень быстро листал страницы книг, которые доставал с полки, цитировал и небрежно бросал на стол. Скоро у него скопилась гора пожелтевших от времени томов.
- Вот так называемый день рождения "украинства". 25 ноября 1890 года в Галицком сейме представитель "Русского клуба" Юлиан Романчук, учитель "русской" гимназии во Львове, с другим депутатом Вахняниным, тоже учителем "русской" гимназии, выступили с заявлением, что народ Галицкой Руси не имеет ничего общего с остальной Русью и великороссами. Они были куплены австрийцами.
- Где доказательства, что они куплены? Может, это их искреннее мнение?
- Вот доказательства: Анатолий Вахнянин в свое время написал и переложил на музыку патриотическую песнь пробужденной Галицкой Руси, которая начиналась словами: "Ура, на бой, орлы! За нашу Русь святую, ура!", а теперь вдруг стал "украинцем".
- Да, действительно кажется как-то "вдруг".
- Я выступал на конференции в Киеве и спросил по поводу этого факта: "Господа украинские "историки"! Если от веку там жили украинцы, если в каких-то летописях четырнадцатого века употребляется слово "Украина", а на картах шестнадцатого эта самая "Украина" изображена, то с чего вдруг всего лишь более ста лет назад политики совершают такие демарши? За что они борются, если кругом одна Украина и сплошь украинцы? Кому они что-то доказывают?"
- И что вам ответили?
- Ничего! Сказали, что я русский империалист, националист, мерзавец.
- А как отреагировали на заявления Вахнянина простые люди в то время? Поддержали?
- Ха! Во Львове собрался грандиозный митинг, на котором шесть тысяч представителей сел и городов Галицкой Руси единогласно осудили выступление Романчука и Вахнянина.
- Эта цифра и по нынешним меркам не слабая, - согласилась Алла. - А тогда, в условиях гонений со стороны власти и при меньшем населении, совершенно очевидно, это был vox populi.
- В результате второй подписант Романчук рвет с правительством, переходит в оппозицию и ищет сотрудничества с москвофилами.
- А что делала Австрия, когда ее идея не удалась?
- Выделяла деньги! - Повлонский похлопал себя по внутреннему карману, где, видимо, лежал кошелек. - Австрия создает организации "Сечь", "Сокол" и "Пласт" и раскалывает русское движение по политическому принципу. Среди русских появляются не только религиозные консерваторы, но и социалисты, и демократы, которые противостоят друг другу. В 1907 году были проведены прямые и тайные выборы в рейхстаг. При сопротивлении правительства русские избрали тридцать два депутата и организовали в парламенте Австрии "Русский парламентский клуб". Даже те, что называли уже себя украинцами, входят в этот клуб. Слово "украинец" еще не прижилось!
- И это в 1907 году! Фантастика!
- И это при том, что сторонников Австрии и антироссийски настроенных русских было в клубе большинство. На выборах 1908 года позиции москвофилов даже усилились. Это привело к тому, что финансирование "украинских" организаций возросло.
- Но, может быть, русофильство насаждали из России? - робко спросила Алла. - Может, мы тоже своих подкармливали финансово?
- Нет. Только в тысяча девятьсот одиннадцатом году прозвучал с трибуны Государственной думы голос, обращающий внимание на происходящее в Галиции. Депутат Бобринский, возвращаясь со Славянского съезда в Праге, на котором были и делегаты от Галиции, задержался там и был свидетелем ожесточенной предвыборной борьбы в Галиции и стойкости, с какой "москвофилы" боролись за идею единства Руси.