- Блин, Джорджи, тащи ее сюда! - завопил Змей. - Эти парни чокнутые!
Киллер, он же Джорджи, двинулся в переулок, не сводя глаз со Змея, которого любящая мамаша нарекла Верноном, и вернулся через несколько секунд, ведя за руку молодую женщину, которая, видимо, усердно работала, чтобы монополизировать рынок производства сережек.
В желтом свете фонаря за полквартала от них Сен-Жюст заметил, что каждое ухо молодой леди проколото, по крайней мере, в десяти местах, затем обнаружил, что проколоты также брови, ноздря, подбородок и… невероятно, но… пупок. Еще одна блестящая деталь ее облика - нож в левой руке. Она держала его так, словно умела с ним обращаться.
Весьма непривычное зрелище, подумал Сен-Жюст, для мужчины, привыкшего видеть жеманных женщин с веером в руке.
Не больше пяти футов роста, не тяжелее пушинки, руки тонкие, как тростинки, плоский обнаженный живот. Ярко-желтые треугольники ткани прикрывали отсутствующую грудь. Штаны грозили свалиться с узких бедер и еще на три дюйма волочились по земле.
Кажется, впервые в жизни Сен-Жюст был обескуражен. Его смущение происходило из осознания того, что какой бы грозной ни казалась эта юная леди, она являла собой одно из прекраснейших созданий на земле. Лесная фея. Миниатюрная Венера. Что ж, если сощурить глаза и сделать вид, будто не замечаешь сережек, нелепой одежды, почти истощенного тела…
- Ну? Куда уставился, дядя? - спросила она вместо приветствия.
- Простите меня, леди, - произнес Сен-Жюст, освобождая Вернона, который шагнул вперед и чуть не упал, потом встал рядом с Киллером и потер нежное юношеское горло. - Мне столь редко доводилось видеть такие прекрасные глаза, гладкие щеки, необычные волосы. Можно ли сказать, что они розовые?
- Тебе-то чего? - Она закрыла нож, убрала его в карман и уперла руки в бедра.
- Я задал неуместный вопрос, моя дорогая леди. Прошу прощения. Позвольте представиться. Я - виконт Сен-Жюст. Рядом со мною, правда, в данный момент с открытым ртом, мой добрый товарищ мистер Стерлинг Болдер. Стерлинг, закрой рот, пожалуйста. - После чего он элегантно расшаркался и изящно поклонился. Дамы обычно падали в обморок, когда удостаивались такой чести.
- Да мне по фигу, на чье имя надо, Вик. Лучше бабло покажи.
- Сен-Жюст, она настоящая? На нее же больно смотреть!
- Потише, Стерлинг, - встревожился виконт. - Мы сейчас в чужом монастыре и не будем лезть со своим уставом.
Сен-Жюст забрал у Стерлинга трость и собрался уже извлечь из кармана листок, где записал все, что требуется, но тут Стерлинг потянул его за рукав черного свитера.
- Что такое, Стерлинг?
- А я думал, что мы на Манхэттене. В Нью-Йорке, в Соединенных Штатах Америки и все такое. Тут же все говорят по-английски. Клянусь, Сен-Жюст, все перевернулось с ног на голову. Я крайне растерян.
- И во всем виноват я, - покаялся Сен-Жюст. - Мы в Нью-Йорке, Стерлинг. Я просто…
- Эй вы, трепачи, мы займемся делом или нет? Я не стану торчать тут всю ночь.
Сен-Жюст снова поклонился и слегка кивнул:
- Простите, леди, я…
- И не зови меня "леди", - перебила девушка и закурила сигарету, прикрывая огонь рукой, но одним глазом наблюдая за Сен-Жюстом. - Я - Луза.
- Луза? О нет, как можно. Это же, моя дорогая юная леди, приспособление в бильярдном столе, куда падают шары.
- Говорил тебе, Мари-Луиза, - Джорджи ткнул девушку в плечо, - говорил тебе, что это дебильное прозвище.
- На себя посмотри, Киллер, - Мари-Луиза тоже ткнула Джорджи в плечо, и того шатнуло в сторону тротуара. - Короче, или мне щас купят бургер и картошку, или я уматываю.
Сен-Жюст почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. И ему это не понравилось.
- Мне будет очень приятно заказать еду для вас, мисс Мари-Луиза.
Девушка выкинула сигарету прямо на проезжую часть.
- Ага, а мне будет очень приятно пырнуть тебя под дых, если ты еще раз назовешь меня так. Усек?
- Хотя говорят они не совсем по-английски, - озадаченно произнес Стерлинг, следуя за Лузой и ее дружками, Верноном и Джорджи, к "Стильному кафе".
На сей раз Сен-Жюст избежал проблем, с которыми столкнулся вначале, когда впервые посетил это заведение (тогда он стоял минут двадцать, прежде чем понял, что никто не собирается его обслуживать). Он дал Джорджи двадцать долларов и попросил принести заказ.
Верной отправился помогать нести подносы и прихватить бесплатные пакетики с горчицей и кетчупом. Сен-Жюст, Стерлинг и Луза сели за столик у кафе.
- Итак, - проговорил Сен-Жюст, стараясь не смотреть на прекрасные голубые глаза, ангельский ротик и белоснежную тонкую кожу. Странно, розовые волосы оказались ей к лицу. - Вы подделываете документы?
- Боже праведный, - присвистнула Луза и пригнулась, обхватив голову руками и оглядевшись. - Ты бы еще громче сказал.
- Простите, - ответил Сен-Жюст, заметив, что начинает извиняться за каждое слово. Нужно за этим проследить. - У вас, конечно же, есть удостоверение личности?
- Конечно. Тебе доказать, что я - это я? А еще чего надо? Я же состряпаю все, что хочешь… зануда.
Стерлинг взял салфетку из пачки на столе и прикрыл ею лицо, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Сен-Жюст притворился, что не заметил, ведь друг его развеселился впервые с той минуты, как они покинули Пиккадилли.
- Я серьезно, Вик. Что ты хочешь? Ты англичанин, да? И тебе нужно двойное гражданство. Могу сделать, но за это - лишние бабки. Паспорт? Вид на жительство? Студенческую визу? Не, для нее ты староват. Пятьсот баксов с носа за услуги. И двойная такса за двойное гражданство и водительские права, карточку избирателя, номер социального страхования и прочую дребедень. И никаких кредиток, ясно? Я не потащусь в банк. Ты явно из тех придурков с кредитками.
Сен-Жюст заколебался, но потом подумал: а что, собственно, он теряет? Можно ходить вокруг да около все ночь, пытаясь убедить себя в честности этой Лузы и ее подельников - по крайней мере, насколько честными могут быть воришки, - или поверить им, забыв об этих голубых глазах, дерзких и невинных, от взгляда которых болела его душа. Быть рыцарем - иногда испытание.
- Слушай, - нетерпеливо произнесла Луза, устав ждать ответа Сен-Жюста. - Пораскинь-ка мозгами, Вик. Джорджи - мой кузен, и сейчас он в полной жопе. Он пришел ко мне и сказал, что ему нужна помощь, а меня он считает самой умной в нашей семейке. И он прав. Я учусь в университете. Честно. Компьютерная графика и дизайн. Я все умею. Сварганю любые документы, какие хотите. Легко. Как два пальца об асфальт.
- Асфальт? Зачем два пальца? - подался вперед Стерлинг.
- Помолчи, Стерлинг, - несколько рассеянно встревожился Сен-Жюст.
- А он прикольный, - сказала Мари-Луиза и подняла вверх большой палец. - Ладно, в общем, я нарисую. Блин, даже лучше настоящих. Я же спец. Постоянно их делаю для ирландцев, когда им неохота уезжать после окончания визы. Так что все чики-поки. Идет?
Сен-Жюст все выслушал, кое-что даже понял и поверил голубым глазам Лузы. На самом деле ему ничего другого не оставалось. Он порылся в кармане, вынул горсть золотых монет, отсчитал три.
- Они все будут ваши, когда вы принесете бумаги. Я уже продал две таких, и, уверяю вас, сумма оказалась намного больше той, что запросили вы.
Луза взяла монету и повертела в руках.
- На вид вполне настоящие, - сказала она, складывая их в маленький карман под ремнем джинсов. - Попрошу своего братца-банкира проверить их. Он разбирается. А я разбираюсь в бумажках. Ну чего, давайте ваши данные. Или как хотите. Мне по фигу.
Сен-Жюст развернул листок и подал ей.
- Все нормально, но мне нужна ДР.
- Простите?
- ДР. - дата рождения.
- Это очень просто, верно, Сен-Жюст? - Стерлинг поставил локти на стол. - Я родился в один год с нашим лордом, семнадцатого… ой! Сен-Жюст, что ты меня бьешь?
- Не глупи, Стерлинг. Я и не думал тебя трогать. - Сен-Жюст улыбнулся Лузе. - Мы ровесники. Нам со Стерлингом тридцать пять лет. Можете поставить любую дату, которая вам понравится. Вам еще что-нибудь нужно?
- Ага, - Луза вытащила из кармана авторучку, - цвет глаз и волос, рост, вес, - она посмотрела на Стерлинга и начала записывать.
К тому времени, как Джорджи и Верной вернулись с едой, сделка состоялась. Луза взяла листок Сен-Жюста, где значились их имена и адрес в Ассоциации молодых христиан, и сделала свои пометки. Она сняла обоих на маленький фотоаппарат, сказав, что отсканирует снимки, уберет фон и наложит их лица на другой, официальный. Тоже "как два пальца об асфальт".
И все. Встречу назначили через три дня. Луза принесла их документы и монеты, а Сен-Жюст выдал ей две тысячи долларов "нормальными деньгами".
Все прошло превосходно. Пока Сен-Жюст не попросил еще об одной услуге кого-нибудь из троицы или их приятелей.
- Да, кстати, - начал он, а Стерлинг извинился за неприличный звук, который издал, втягивая через соломинку клубничный коктейль, - если вас не затруднит, я хотел бы еще и мушкет.
- Мушкет? - спросил Джордж, стукнув по спине Вернона, который чуть не подавился гамбургером.
- Да, мушкет. Пистолет. А что? Наверняка кто-нибудь из вашей почтенной семьи имеет дело с огнестрельным оружием. - Он посмотрел на Лузу, потом на Джорджа и улыбнулся. - Какие-то сложности?
Именно так описала бы все это Мэгги.
На самом деле, за исключением путешествия во времени и золотых монет, все примерно так и произошло…
Глава 14
Бывают просто дни, а бывают Ужасные Дни.
Судя по всему, наступил именно он, Ужасный День. Это знакомо всем. И Мэгги в том числе. Иногда ее Ужасный День мог длиться целую неделю. Но на этот раз Мэгги шла на рекорд - целый месяц под знаком Ужасного Дня.
В пятницу, в девять часов, она вышла на улицу и зашагала под утренним дождем, что-то бубня себе под нос. Подумаешь, в Нью-Йорке все ходят и бубнят под нос.
- Ах вот как? Вот как? Так, ты и чья армия, а? Надо было сказать ему. Это малодушие, конечно, но надо было. Или просто послать. Четко и без лишних слов. Как Берни. Запросто. Но нет, что вы. Раз - и лапки кверху. "Ладно, простите" - и ушла. Ладно? Черта с два ладно! А что я должна была… Ой!
- Притормозите, мисс Келли! - проговорил лейтенант Стив Венделл, ухватив ее за плечи. - Куда вы так торопитесь? Кажется, ваш друг поотстал и не слышит, что вы говорите.
Она взглянула на него, сморгнула капли дождя и увидела ослепительную улыбку Великолепного и Неотразимого. Мокрые волосы, мокрые потемневшие ресницы. Белоснежные зубы. Взгляда не оторвать. Так бы и придушила.
- Не смешно. - Мэгги сбросила его руку и продолжила путь. Венделл пошел рядом. - Я злая. Мне нужно кого-нибудь побить. Вам это вряд ли понравится. Уж поверьте. На меня редко такое находит, но если уж находит, то спасайся, кто может.
Венделл взял ее за локоть, с трудом развернул и поволок в кофейню.
- Я сказала - нет!
- Да, знаю. Вы по-прежнему имеете право хранить молчание, - ответил Венделл, не отпуская ее.
Мэгги упиралась изо всех сил, но тщетно. Почему она не боится этого типа? Он же носит значок полицейского, черт подери. Его она спокойно может обругать. А от Марио убежала. Нет в мире справедливости, а в мире Мэгги и подавно.
- Вы зачитываете мои права? Я уже арестована?
- Нет, - он ухмыльнулся. - Я лишь подумал, что вы можете и помолчать, пока я не поставлю перед вами чашку с кофе. Выглядите вы неважно.
Мэгги пожала плечами, шумно выдохнула и сдалась.
- Ладно. Но вы платите. И рассказываете, зачем пришли сюда.
- Конечно, - ответил он, придержав ей двери. По крайней мере, в кафе не идет дождь. - Как только расскажете, почему беси… э-э-э… что вас так расстроило.
Венделл сел за стол, поднял два пальца - показал официантке, что их двое, - и повернулся к Мэгги.
- Хотите пончик? Лично я буду.
- Нет, не хочу… А, ладно, давайте, - ответила она и запустила пальцы в мокрые волосы. Выглядит, наверное, как кикимора. Точно, кикимора кикиморой. Хотя он об этом уже сказал. - Глазированный. С обсыпкой.
- Значит, два глазированных с обсыпкой, - обратился Венделл к унылой официантке, которая поставила на стол две чашки. - И улыбнитесь. Вы такая хорошенькая, когда улыбаетесь.
Мэгги прикрыла глаза, мысленно прокрутила его последнюю фразу, потом посмотрела на официантку. Та возвращалась к стойке, покачивая бедрами, потом повернула голову и улыбнулась Венделлу.
- Фу, как пошло, - сказала она брезгливо, запоминая их диалог, чтобы воспроизвести в следующей книге о Сен-Жюсте. - Не знаю, что хуже - ваша уродская лесть или то, что эта девица повелась.
- Да ладно вам. Зато нам достанутся самые большие пончики. Я страшно люблю пончики. Настоящая полицейская еда.
- Перестаньте. Это устарело. - Мэгги достала из кармана сигареты и зажигалку.
- Здесь не курят, - напомнил Венделл.
- Сид, хозяин кафе, вышел из Ассоциации некурящих, - проговорила Мэгги, чиркая зажигалкой. - И сказал, что устанавливает собственные законы. Один из них - право на курение. И мне это нравится, - она выпустила струю дыма. - Нравится и копу, который решил сделать перекур и посидеть с чашкой кофе.
Венделл почесал ухо.
- Зря вы мне это говорите. Я блюститель закона как-никак.
- Вы из отдела убийств, - напомнила Мэгги.
Он пожал плечами.
- Ну и что? Сигареты тоже убивают.
- И вы туда же? Я собираюсь завязать, честно. Не потому, что мне хочется. Просто все кругом капают на мозги, что я порчу себе легкие, что у них аллергия и вообще покурить уже негде. Хотя сигареты скоро будут дороже кокаина, если уже не стали. Так что держитесь поближе. Когда я совсем брошу курить, то стану чертовски опасной. Убийцей.
- Кстати говоря… - Венделл перегнулся через стол. - Почему вы хотели кого-то побить? Кто вас обидел?
Мэгги посмотрела на кончик сигареты и погасила ее в пепельнице. Пора завязывать с костылями - сигаретами, сухомяткой, разговорами с самой собой. А так она проснется в два ночи, и ей в голову придут блестящие выпады против Марио. Но поздно. Вот что ей больше всего нравилось в писательстве. Не только то, что можно вести любых персонажей, но и то, что в любое время есть возможность придумать остроумный ответ. А в жизни так не бывает. Жизнь иногда просто достает.
- Я зашла в магазин Марио за сигаретами, - ответила она. - И сразу ушла. Потому что он меня выгнал. - Она посмотрела на него. - Марио вышвырнул меня. Я хожу к нему в магазин с тех пор, как переехала сюда, причем покупаю все по непомерным ценам. И его жене всегда дарю книжки с автографом. Никогда не забираю мелочь на сдачу. Ну, почти никогда. Я разрешаю его чертовой псине меня обнюхивать. Правда, не совсем. Шеба - датский дог.
Она махнула рукой, чуть не опрокинув чашку с кофе.
- Только дело не в этом. Я покупатель. Постоянный покупатель. А он вышвырнул меня. Было так стыдно. Он сказал, что я порчу его бизнес. Представляете?
- Да, неприятно. Все из-за грибов, да? - Венделл откусил половину пончика. - К нему приехали на двух машинах, забрали грибы и остальные овощи и все салаты. Наверное, он рассердился. Видимо, да, это плохо для бизнеса.
- Они забрали все его овощи? И салаты? Я не знала. Зачем? Но все равно, я не виновата, - проговорила Мэгги сквозь слезы. - А он сказал, что виновата. Наорал на меня при всех. Обозвал преступницей, сказал, что я отнимаю хлеб у его детей, создаю ему плохую репутацию. А я? Я не вымолвила ни слова. Ни единого слова! Стояла там как дура, промямлила что-то и поплелась восвояси, поджав хвост… Две патрульные машины? Боже мой. Должно быть, Марио хватил удар.
- Что я могу сказать? Мы из полицейского управления Нью-Йорка, и нам нравится ездить с мигалками и сиренами. Может, пересмотрели сериалов про полицию. - Он поставил локти на стол. - Ну что, вам получше?
- С ума сошли? - Мэгги закатила глаза. - Нет, не получше. Меня только что выгнали из любимого магазина. Это унизительно. А до другого магазина - два квартала. И дождь на улице. А мне нужны сигареты.
- Два квартала? Да, для ваших прокуренных легких далековато. Так что сам бог велел завязывать, - заявил Венделл и пригнулся, когда Мэгги схватила свой пончик, чтобы швырнуть его в голову копа. - Ладно, ладно. Можно не сегодня. У вас сегодня трудный день. Может, завтра?
- А до завтра вы раскроете это дело?
- Я же сказал, мисс Келли, мы смотрим слишком много сериалов про копов. Но не сказал, что умеем совершать чудеса до рекламы и чтобы еще осталось время на постельную сцену.
А жаль, у него классная задница.
- Значит, нет? А вы уже определили, что смерть Кёрка - это убийство? То есть точно не простое отравление?
- А вы считаете, это простое отравление?
- Не надо. Мой психоаналитик тоже отвечает вопросом на вопрос. Но я в эти игры не играю.
Венделл допил кофе, смахнул крошки и поднялся из-за стола. Мэгги тоже.
- Вы посещаете психоаналитика? - спросил он. - Зачем?
- Это личное, - ответила Мэгги. Венделл придержал входную дверь. - Хоть я и числюсь в подозреваемых. Вернее, тем более что числюсь. Не подлежит огласке. Ведь так говорится?
- Простите, я только полюбопытствовал. Мы периодически ходим к нашему психоаналитику, особенно после перестрелок. Терпеть не могу эти беседы. Не представляю, как можно идти туда добровольно да еще платить деньги.
- Я хожу, чтобы бросить курить. - Мэгги высунула руку на улицу и, к своей радости, обнаружила, что дождь превратился в мелкую морось.
- Правда? И давно вы ходите к нему?
- Два года. - Мэгги поморщилась, заметив, что автоматически достает из кармана мятую пачку и зажигалку. - Но у нас… у нас дело идет на лад.
- Я заметил, - сказал Венделл, они уже подходили к дверям ее дома. - Ну, вот. А я так ничего и не рассказал вам.
Мэгги повернулась к нему:
- Вы пришли что-то сказать мне? Посоветоваться насчет дела Кёрка?
Венделл улыбнулся, снова показав свои чертовы белые зубы.
- Да нет. Я хотел сказать, что не смог найти ничегошеньки ни о Блейкли, ни о Болдере. Совсем ничего. Пустое место, пшик, ноль информации.
- Правда? - Мэгги нервно затянулась. Конечно, можно побежать наверх, предупредить Алекса и Стерлинга. Но что это даст? Ничего, к сожалению. У Стива Венделла мертвая хватка, он настигнет их везде. Как в фильме "Беглец", хотя она не представляет Венделла в роли детектива Джерарда, который заявляет: "Меня не колышет".
- Но знаете что, мисс Келли? Меня это не колышет.
Мэгги дернулась:
- Что?
- Я сказал, что меня это не волнует. Ваш кузен - герой. Помните ту лошадь с повозкой? Мэр уже сообщил прессе. А если я арестую его за то, что он здесь нелегально? Все таблоиды подхватят это, шлепнут на первой полосе фото бывшего героя, которого увели в наручниках. Мэр потеряет лицо. А я тем более. Нет, спасибо. Я веду дело Толанда, и это меня радует. Меня радует, когда можно не торчать в кабинете. Тем более они скоро возвращаются в Англию, да?
Ох, если бы он только знал…