- Гм… - Он снова отвернулся и устремил внимательный взгляд на аквариум, словно ища там ответа на свои вопросы.
Куда подевалась его твердая решимость ограничить встречу десятью минутами? Что с ним случилось? Случилась Тереза Осборн, вот что.
Он сунул руки в карманы брюк, и пальцы его наткнулись на упаковку аспирина в одном кармане и на пакетик средства от изжоги в другом.
Итак, вынужден был признаться он себе, эти лекарства стали неотъемлемой частью его жизни. Он постоянно имеет их при себе и должен заботиться, что их у него достаточно и они всегда под рукой. Возможно, когда он будет меньше работать, они ему и не понадобятся, но сейчас… Сейчас он без них не может обойтись. Разумеется, это не слишком хорошо, но так ли уж страшно, как пытаются ему внушить?
Но если он сейчас откажется от услуг доктора Терезы Осборн, женщина Тереза Осборн совершенно определенно укажет ему на дверь, а он уже решил для себя, что не должен это допустить.
Он вытащил пакетики с лекарствами из карманов и положил их на стол.
- Что ж, я сдаюсь и признаю свое поражение, - сказал он, посмотрев на нее. - Я в вашем полном распоряжении, доктор Осборн.
Сердце Терезы радостно подпрыгнуло от слов Марка, но трудно было сказать, кто больше обрадовался - Тереза-врач или Тереза-женщина. Решив, что поразмыслит об этом позже, она искренне, тепло улыбнулась.
- Я очень рада, что вы все-таки приняли правильное решение. Значит, вы согласны следовать моим предписаниям по управлению стрессом?
Марк опустил взгляд на таблетки, лежащие на столе, потом вновь поднял глаза на нее.
- Не могу сказать, что в восторге от своего решения, но… да.
Повинуясь импульсу, Тереза обошла стол и встала перед Марком.
- Я в самом деле очень рада, Марк. - Она заглянула в его голубые глаза, и улыбка на ее губах растаяла. В его глазах она прочла тлеющее желание. Или это было отражение ее желания?
Марк почувствовал, как при ее приближении его тело еще больше напряглось, но не мог оторвать от нее взгляд.
- Вы рады, потому что у вас появилась возможность помочь еще одному пациенту? - спросил он чуть охрипшим голосом.
- Да, но не только поэтому. Еще я рада потому, что…
Потому что этот пациент, которому она надеется помочь, именно он, а не кто-то другой. Потому что она не может думать разумно, когда он вот так смотрит на нее. Потому что… о черт, она просто рада - и все.
Марк смотрел на Терезу и медленно сознавал, что сейчас перед ним не врач-психолог, а женщина. Просто женщина.
Он шагнул вплотную к ней, поднял руку и медленным легким движением скользнул большим пальцем по ее губам.
- Это, - прошептал он, - самые соблазнительные губы, какие я когда-либо видел. - Его голова медленно наклонилась, приближаясь к ее лицу. - И если я сейчас же не поцелую вас, Тереза Осборн, то непременно сойду с ума. Вы как врач не можете это допустить, не так ли?
Нет, я не должна это делать! Я должна остановить его! - запротестовал ее разум, но с губ не сорвалось ни звука.
Марк нежно обхватил ее лицо своими большими ладонями и прикоснулся губами к ее губам.
О да, да! - кричало ее тело, устремляясь ему навстречу.
Его губы оказались еще мягче и чувственнее, чем она предполагала. Горячее, неукротимое желание взметнулось фонтаном и, превратившись в водоворот, закружило, понесло ее к морю чувственности и наслаждения. Язык Марка нежно, но настойчиво раздвинул губы, и она без малейших колебаний раскрылась ему навстречу, всем телом откликаясь на его близость. Марк провел рукой по волосам Терезы и одной рукой обнял ее и привлек к себе, не прерывая поцелуя.
Тереза непроизвольно застонала. Никогда не знала она такого острого, всепоглощающего желания. Оно побуждало ее забыть обо всем на свете и испытать то чувственное наслаждение, которое, она знала, этот мужчина мог дать ей.
В эти мгновения ей казалось, что она ждала этого поцелуя всю свою жизнь, потому что это было нечто особенное, ни на что не похожее, потрясшее ее до основания.
Она как сладкий нектар, думал Марк. Его разум затуманило желание. Эта женщина - сладкий нектар, который ему хотелось пить и пить до бесконечности. Ее губы просто созданы для его поцелуев, и он, кажется, целую вечность ждал этого мгновения. Поцелуй не был просто поцелуем. Он был волшебством. Блаженством. Все тело Марка изнывало от страстного желания обладать этой женщиной.
Но не здесь и не сейчас.
Собравшись с силами, Марк оторвался от ее влажных, припухших губ и поднял голову, продолжая обнимать ее.
- Я не хочу останавливаться, но, кажется, мы должны, - сказал он осипшим от страсти голосом. - Вы сводите меня с ума, доктор. Еще немного - и я могу совсем потерять голову.
Доктор? О боже! - запаниковала Тереза. Что я наделала? Глаза ее раскрылись и расширились от потрясения. Она отступила на шаг, вынудив Марка отпустить ее.
Ее руки взметнулись и прижались к пылающим щекам.
- О господи, что я наделала? - простонала Тереза.
Марк нахмурился.
- Ничего особенного, просто ответила на мой поцелуй. А вот поцелуй и в самом деле был особенным, вы не согласны?
- Но я не должна была…
Он усмехнулся.
- Мы же живые люди, а людям свойственно порой следовать своим желаниям, разве не так?
На деревянных ногах Тереза обошла стол, вернулась к своему креслу и обессиленно опустилась в него.
- Но не в этом случае. Такого просто не должно было случиться. Не могу поверить, что я…
- Придется поверить, доктор. Поцелуй случился, и от этого никуда не деться, - с улыбкой заверил ее Марк. - И мое либидо может засвидетельствовать этот факт в суде. Ну перестаньте, Тереза. Не стоит драматизировать. Поцелуй был естественной реакцией двух людей, которых неудержимо влечет друг к другу.
- Вы не понимаете, Марк. Я врач, а вы мой пациент! Я считаю себя хорошим специалистом, профессионалом высокого уровня - и вдруг такое! Никогда прежде ничего подобного со мной не случалось. Возможно, вам лучше будет обратиться к другому специалисту по стрессам?
- Ни за что! - запротестовал Марк. - К тому же я не ваш пациент, помните? Наша встреча неофициальна. И я бы хотел, чтобы наши дальнейшие встречи тоже были такими же, то есть неофициальными. Я не настаиваю на встречах с Терезой Осборн - психологом, но очень хотел бы встречаться с Терезой Осборн - женщиной.
Вне всякого сомнения, это неправильно, и ей следовало бы включить его в свою картотеку пациентов и назначать официальные визиты. Но стоит ли настаивать на этом, если все еще существует вероятность, что он откажется?
- Ну хорошо, - проговорила она. - Пусть будет по-вашему. Никаких запланированных визитов. Однако я настаиваю на том, чтобы поддерживать исключительно профессиональные отношения. Мне очень стыдно за свое поведение, и я обещаю, что больше такого не повторится.
- Не стоит давать поспешных обещаний, - усмехнулся Марк. - Как говорится, поживем - увидим. Тем более что я-то как раз совсем не прочь повторить.
- Марк!
- Хорошо-хорошо. - Он вскинул руки. - Согласен. Не будем забегать вперед. Пусть все идет своим чередом. Наша первостепенная задача - избавить меня от стресса, не так ли? С чего мы начнем?
- Я попрошу вас в ближайшие три-четыре дня всюду носить с собой блокнот или тетрадку, куда кратко записывать все, что вы делаете, а также свое самочувствие. Я позвоню вам в пятницу.
- Договорились.
- Кроме того, с сегодняшнего дня вам необходимо выделять по часу в день на физические упражнения.
В его глазах вспыхнули лукавые искорки.
- Какие упражнения вы рекомендуете, доктор: на воздухе или в помещении? - Тереза стиснула зубы, игнорируя непрошеные образы обнаженного Марка, занимающегося "физическими упражнениями" в постели.
С ней.
- Вы ведь являетесь членом какого-нибудь спортивного клуба, не так ли? - спросила Тереза, стараясь, чтобы ее голос звучал без всякого выражения.
- Безусловно, доктор.
- Тогда я рекомендую вам заниматься в клубе каждый день не менее часа.
Судя по его дразнящей улыбке, он явно не воспринимает ее слова всерьез.
- Слушаюсь, доктор. Кстати, вы уверены, что сами не страдаете легким стрессом? Мне кажется, вы как-то напряжены и немного взволнованы. - Он взял таблетки и положил их прямо перед ней.
- Вот, мы с вами поделимся. - Он наклонился над столом и быстро поцеловал ее в губы. - Как делили тот поцелуй. - Выпрямившись, он развернулся и направился к двери. - До следующей встречи, Тереза Осборн. Буду ждать ее с нетерпением.
Когда он вышел из кабинета и тихо прикрыл за собой дверь, Тереза длинно выдохнула и обмякла в кресле.
- Я тоже, - тихо прошептала она. - О господи, что же это со мной?
3
Тереза вышла через заднюю дверь во внутренний двор, где неистовыми ударами хвоста о землю ее приветствовал большой пес неопознанной породы по кличке Купер. Собака приподняла голову и посмотрела на нее своими умными глазами, но осталась лежать.
Тереза усмехнулась.
- Привет, дружище. Вижу, ты все такой же ленивый.
Пожилой мужчина, полулежавший в шезлонге, тепло улыбнулся Терезе.
- А, кого я вижу! Величайший психолог современности пришел навестить своего старого отца. Ты заметила, что я тоже не встаю? Мы с Купером оба старые бездельники и лентяи и наслаждаемся каждой минутой нашего существования. Дороти знает, что ты здесь? Наверняка она захочет покормить тебя обедом.
- Да, я видела Дороти и постаралась убедить ее, что мне ничего не нужно. Сколько я себя помню, она все пытается откормить меня.
- Добрейшая душа. Одному богу известно, как бы мы продержались после смерти твоей матери, если бы не Дороти. Дай бог ей здоровья еще на много-много лет. - Отец улыбнулся ей. - Ну, присаживайся и расскажи, как у тебя дела. - Он внимательно вгляделся в лицо дочери. - Должен заметить, вид у тебя неважный. Какой-то усталый. Не слишком ли ты много работаешь?
Тереза улыбнулась про себя. Это тот вопрос, который она по нескольку раз на дню задает своим пациентам.
- Не думаю, папа. Я работаю, конечно, много, но стараюсь не перегружать себя. - Она усмехнулась. - Хороша бы я была как врач, занимающийся проблемой стресса, если бы не смогла предупредить его появление у себя самой.
- И все-таки тебя что-то беспокоит, я же вижу, - настаивал отец.
Тереза вздохнула и опустилась в плетеное садовое кресло рядом с отцом.
- Ты слишком хорошо меня знаешь, папа.
- Просто я тебя очень люблю, девочка. Так что случилось?
- Ох, я даже не знаю, как сказать. И ничего и в то же время все. - Она покачала головой и снова вздохнула. - Кабинет врача - это ведь священное место, не так ли?
- Ну, что-то в этом роде.
- И когда имеешь дело с пациентом, следует вести себя доброжелательно, но со сдержанностью истинного профессионала, соблюдая должную дистанцию. Какая-то иная манера поведения не соответствует ни звания врача, ни врачебной клятве, ни репутации хорошего специалиста и профессионала. Но… - Она замялась, не зная, как описать все то, что было у нее на душе.
- Но? - мягко подбодрил ее отец.
- Но дело в том, что этот человек вроде бы и не пациент. И в то же время пациент. Ох, я и сама не знаю. Я запуталась.
- Гм. Я заинтригован. К чему ты клонишь? - усмехнулся Генри Уильямс. - Значит, тут замешан мужчина. Интересно. И что же? Он каким-то образом заставил тебя нарушить твою врачебную клятву и поставил под сомнение твою профессиональную состоятельность?
- Да. То есть нет. Думаю, я сама во всем виновата. Не надо мне было позволять ему, то есть не надо мне было самой… - Она поерзала в кресле, не находя нужных слов. Как признаться отцу, что она целовалась с пациентом прямо в кабинете?!
- Бог мой, Тереза, глядя на тебя, можно подумать, что ты натворила нечто ужасное. Ну же, перестань. Уверен, все не так страшно, как тебе представляется.
- Ты не понимаешь. Это просто ужасно! Я просто не нахожу себе места после того, как это случилось.
- Господь всемогущий, что же ты сделала? Показывала стриптиз, танцуя на столе в своем кабинете?
Тереза была шокирована.
- Генри Осборн! Постыдись! Что ты такое говоришь?! Я всего лишь поцеловала его, вот и все. Точнее, это он поцеловал меня, а я не оттолкнула его, а, наоборот… э-э… принимала в этом активное участие. - Она поморщилась. - В общем, мы поцеловались. - Она в отчаянии стиснула руками виски. - Но ведь это неправильно! Я не должна была это делать!
- Тебе, гм, не понравился его поцелуй?
- Если бы, - ответила Тереза с неожиданными мечтательными нотками в голосе. - Тогда все было бы проще. Но это было чудесно. Волшебно. Я еще никогда не испытывала такого… - Ее глаза заблестели. - Это ужасно, папа.
Генри Уильямс прокашлялся.
- Ну, дорогая, что я могу сказать? Кто бы ни был этот мужчина, он, очевидно, произвел на тебя сильное впечатление. Почему бы тебе не перестать дергаться и не посмотреть, что будет дальше? Так сказать, предоставить событиям идти своим чередом. Лично я не вижу ничего ужасного в том, что ты рассказала.
Тереза вскинула голову.
- Не видишь?! Но разве не ужасно то, как я вела себя, находясь в своем кабинете как врач! Я не имела права…
- Но ведь ты только что сама сказала, что этот человек не является пациентом в полном смысле слова. Он, насколько я понимаю, просто зашел к тебе для приватной беседы. И если благодаря ему ты почувствовала нечто особенное, чего ты раньше не испытывала, то это же замечательно. Тем более если вы оба этого хотели. Когда я познакомился с твоей матерью, я сразу понял, что с ней у меня будет так, как никогда и ни с кем не было и быть не может. И я не убегал и не отвергал своих чувств к Каролине. И перестань ты так убиваться. - Он задумчиво потер рукой подбородок. - Знаешь, что я тебе посоветую?
- Да? - Тереза с надеждой посмотрела на отца.
- Не забудь хорошенько запереть дверь кабинета, когда надумаешь показать парню стриптиз на столе. - Генри рассмеялся, увидев рассерженное лицо дочери, а Купер усиленно замолотил хвостом по земле.
Тереза встала.
- Папа! У меня серьезная проблема, а ты все шутишь, - упрекнула она его. - Я пойду.
- Сядь, не мельтеши, - велел отец, но смеяться перестал.
Она снова села.
- Ладно, давай поговорим серьезно. Значит, он не твой пациент. Тогда кто он?
- На самом деле он пришел только для того, чтобы успокоить Джонатана Пентворта, который настоятельно рекомендовал ему обратиться ко мне. Джонатан очень встревожен состоянием здоровья Марка. И Марк из уважения к Джонатану согласился встретиться и поговорить со мной. Я пошла на этот визит по тем же причинам.
- Марк?
- Марк Уильямс. Ларри Пентворт был его партнером.
- А, то-то я думаю, имя знакомое. Именно Марку Уильямсу удалось вытащить Джонатана из черной депрессии после смерти Ларри. Ни я, ни кто-либо другой не могли помочь Джонатану. Одно время я даже опасался, что он покончит жизнь самоубийством. Но Марку Уильямсу удалось убедить Джонатана устроиться в компанию на неполный рабочий день врачом. Я бы сказал, что Марк Уильямс просто спас жизнь Джонатану.
- Я этого не знала. То есть, конечно, я знала, что Джонатан был совершенно убит горем, когда Ларри погиб, но и подумать не могла, что Марк так много сделал для Джонатана.
Генри кивнул.
- Очевидно, Марк хороший человек.
- Да, очевидно, - тихо согласилась Тереза. Она некоторое время сидела неподвижно, устремив взор в пространство, затем тряхнула головой, словно отгоняя какие-то мысли, и снова взглянула на отца. - Марку сейчас самому требуется помощь, папа. У него налицо все признаки стресса.
- Вот оно что. Значит, Джонатан, увидев это, понял, что пришел его черед отплатить Марку за добро и послал его к лучшему в Лондоне специалисту по стрессам, то есть к моей дочери Терезе Осборн.
- Спасибо на добром слове, папа, только этот специалист потерпел фиаско, поведя себя с пациентом так, как не подобает не только хорошему профессионалу, но и врачу вообще.
- Прекрати себя терзать, детка. Марк не твой пациент. Ты ищешь трагедию там, где ее нет. Полагаю, пора старому врачу высказать свое мнение молодому: ты должна четко уяснить себе, что не сделала ничего дурного. Ты просто вела себя как привлекательная женщина с привлекательным мужчиной, вот и все. Нет никакой причины для волнений и переживаний. Ну, ты согласна, что я прав?
- Не знаю, папа. Я в смятении. У меня желание покричать или разбить что-нибудь, чтобы выпустить пар. А потом неплохо бы забраться в постель и проспать следующие лет пять. Поеду-ка я домой и приму успокаивающую ванну.
- Что ж, это верное средство, поезжай. Да, и возьми с собой в ванную стаканчик вина и расслабься как следует.
- Я так и сделаю. - Она поднялась, подошла к шезлонгу и, наклонившись, чмокнула отца в щеку. - Спасибо, что выслушал, папа.
Генри лукаво подмигнул дочери.
- Надеюсь, ты как-нибудь познакомишь меня с этим неотразимым Марком Уильямсом, который произвел на тебя такое сокрушительное впечатление?
Тереза вздохнула.
- Ох, боюсь, вряд ли. Думаю, что в отличие от меня Марк и думать забыл о нашем поцелуе, едва только вышел за дверь. Спокойной ночи, папа. Пока, Купер.
Купер поднялся, но не пошел за Терезой, а лишь проводил ее взглядом, энергично виляя хвостом.
- Ну это едва ли, - пробормотал Генри, когда дочь ушла. - Согласен со мной, старина? - спросил он, обращаясь к Куперу.
Хозяин и пес обменялись понимающими взглядами.
Марк бросил карандаш, чертыхнулся и, оттолкнувшись от стола, поднялся и стал мерить шагами кабинет. Черт бы побрал все на свете! - с раздражением думал он. Он не может сосредоточиться на работе, потому что мысленно все время возвращается к встрече с Терезой Осборн. Да она просто с ума его свела. Тогда, у нее в кабинете, он повел себя как зеленый юнец, который не может совладать со своими инстинктами и украдкой срывает поцелуй где-нибудь в укромном уголке, чтобы после пожирать предмет своей страсти горящими глазами.
Он, тридцатишестилетний опытный мужчина, знавший немало женщин и испытавший и что такое страсть, и что такое блаженство, был просто потрясен тем простым, коротким поцелуем, который сорвал с губ доктора Терезы Осборн.