- Филип? - прошипела она. - И ты еще смеешь подходить ко мне и произносить его имя? Я уже давно заметила твои взгляды украдкой в Тренировочном зале, да и раньше. Углядел что-то и донес на нас старику? - говоря это, она приблизилась к нему почти вплотную, но такая близость не возбуждала, а пугала Кайла: судя по всему, Ив была готова накинуться на него с кулаками.
- Нет, ваше высочество! - сказал он испуганно. - Да, я наблюдал за вами и уже давно заметил, что вы с герцогом… стали любовниками, но я никому не говорил, и уж тем более вашему отцу. Я видел - вы от него прячетесь, но не понимал, почему! - Ив впилась взглядом в его лицо, ее зеленые глаза метали молнии, но Кайл собрался с духом и продолжил: - Зачем мне было выдавать вас, ведь Филип - мой друг, а вас я всегда… - он осекся и опустил глаза. Ив молчала, не прерывая, - …любил, - договорил Кайл почти шепотом.
Девушка по-прежнему сверлила его взглядом. Признание гвардейца в любви ничуть не успокоило ее. Кайл тем временем продолжал:
- Филип… предупредил о вашей подозрительности, моя леди, и на этот случай просил передать: он никогда не забудет первой встречи у родника и ваших слов про его глаза.
У Ив камень упал с души: отец ничего не знал и не мог знать об их встрече на полянке у ручья. Ее даже слегка затрясло от пережитого напряжения, она тяжело оперлась обеими руками о стол.
- С этого и нужно было начинать. Поднимемся на галерею, не думаю, что сюда кто-то войдет, но вдруг…
Они взошли наверх по лестнице, находившейся у самой входной двери. Теперь, если кто-то и заглянет в библиотеку, они увидят его раньше, чем он - их.
- Так что он просил передать мне?
- Ваше высочество…
- Не называй меня так, когда мы одни, все эти титулы - пустая трата времени. Говори короче и по делу.
Ив видела, что совсем заклевала Кайла, но сейчас ей нужно быстрее получить информацию, время для вежливости придет потом, если в библиотеку никто не зайдет.
- Он просил помочь вам выбраться из столицы.
- Хорошо, помощь мне понадобится, но не раньше чем через месяц. - Примерно тогда Правитель собирался покинуть столицу, но Ив решила пока не распространяться столь подробно о своих планах. - Ты справишься один или твой друг Шон присоединится?
- Филип просил нас обоих, и если вы не возражаете…
- Не возражаю. Нам нужно встретиться всем втроем как можно скорее и поговорить. Сможете прийти сюда завтра в это же время?
- Да, мы в карауле с утра, вечером свободны.
- Прекрасно, - она замолчала, потом, придав голосу мягкости, произнесла: - Я должна извиниться перед тобой за свой тон. Прости! Старик не сказал мне, откуда узнал о нас с Филипом, и я подумала…
- Вам не нужно ни за что извиняться, ваше…
Кайл вспомнил ее слова насчет титула, осекся и покраснел. Ив стало его жаль.
- Кайл, пожалуйста, - начала она еще более мягко, просительно заглядывая молодому человеку в лицо, - понимаю, это трудно, но постарайся забыть, кто я такая. Относись ко мне как к подруге твоего друга и попроси Шона, чтобы он вел себя также. Иначе мы будем постоянно спотыкаться о титулы, краснеть и извиняться. А нам нужно многое обсудить. Я должна вытащить Филипа, он попал на каторгу из-за меня. Собственная участь меня не волнует, но его жизнью я рисковать не могу.
Она закончила, улыбнулась и погладила гвардейца по руке, лежавшей на перилах галереи. Кайл мучительно покраснел, но нашел в себе силы посмотреть своей собеседнице в глаза.
- Мы все сделаем, чтобы помочь ему… и вам. Можете на нас рассчитывать.
- Спасибо! - Ив все больше успокаивалась. - Ты не представляешь, что для меня означает ваша помощь. Впрочем, давайте поговорим подробнее завтра, втроем.
- Мы будем здесь с Шоном в семь вечера.
- Отлично! Тогда до встречи.
Кайл вернулся в казармы с таким потерянным видом, что Шон, сидевший с несколькими гвардейцами за общим столом в компании бутылок и кубков, сразу спросил:
- Опять не удалось поймать райскую птичку?
- Нет, удалось, я все передал. Она ждет нас завтра вечером в библиотеке.
- А почему у тебя лицо такое? - спросил один из гвардейцев.
- Неужели заметно? - удивился Кайл.
- Выглядишь, будто Старикан распекал тебя целый час - заржали его друзья.
- Это было гораздо хуже, - ответил Кайл страшным шепотом, делая большие глаза. - Она чертовски похожа на отца, во всяком случае, когда злится.
Он сел за стол и потянулся за бутылкой.
- И чем же ты ее разозлил? - ухмыльнулся Шон. - Непочтительно отозвался о нашем общем знакомом? Или слишком почтительно - о ее папаше?
- Она заметила, как я за ними наблюдал. Решила, что Старикан все узнал от меня.
- Ох, в этом случае представляю, каково тебе пришлось, - усмешка исчезла с лица Шона, он с сочувствием похлопал друга по спине.
- Ну, теперь все позади, - сказал Кайл, - она потом оттаяла, даже извинилась. И сразу стала такой… - его глаза начали приобретать традиционное для разговоров о дочери Правителя мечтательное выражение.
- Эй, остановись! - зашумели гвардейцы. - Мы-то решили, ты излечился от своей дури!
Кайл посмотрел на них, будто просыпаясь.
- Думаю, излечился, - ответил он. - Эта девица не по мне, такой накал страстей меня просто уничтожит.
- Филип, похоже, с ней легко управлялся, и ей это нравилось, судя по тому, как она в него вцепилась тогда в кабинете Старикана, - сказал Шон, потом задумчиво добавил: - Не хотел бы, чтоб ко мне какая-нибудь так привязалась, слишком большая ответственность.
- Если Филип действительно был тем, кем вы с Кайлом говорите, он был, ему не составит труда с любой управиться, - заметил один из гвардейцев.
Вечером следующего дня Шон с Кайлом в условленное время пришли в библиотеку. Там никого не было. Внезапно один из стеллажей с книгами отъехал в сторону, и в открывшемся проеме показалась дочь Правителя. Она молча поманила их за собой. Гвардейцы вошли, потайная дверь закрылась, и они оказались в темном потайном проходе, освещенном лишь небольшой масляной лампой, стоявшей в маленьком углублении в стене.
- Так это правда! - громким шепотом воскликнул Шон, от удивления забывший о приличиях. - Все эти ходы действительно существуют!
- Мне тоже здесь сразу понравилось, - усмехнулась Ив. - Но злоупотреблять этим не стоит - затягивает. Я бродила по лабиринту почти десять лет и не могу сказать, что мой характер или отношение к людям от этого улучшились.
- А мы думали, Филип пошутил, когда сказал, что вы следите… - Шон замялся.
- Когда это он вам сказал? - насторожилась Ив.
- Когда мы отводили его в темницу, - ответил Кайл.
- Та-ак, значит, это вас старик вызвал тогда в кабинет? - Ив почувствовала сильную неловкость.
Друзья Филипа кивнули. Девушка пристально всматривалась в их лица, стараясь в тусклом свете разглядеть, как она ожидала, насмешку, но не увидела ничего, кроме смущения и сочувствия.
- Ну что ж, господа гвардейцы, - сказала она наконец, - раз уж вы видели меня во время столь душераздирающей сцены, и, скажу по секрету, не разыгранной, а вполне искренней, хотя и странной для Ледяной девы (при этих словах Кайл встрепенулся, но Ив не позволила ему перебить себя), думаю, вы вполне можете обращаться ко мне на "ты" и называть Ив.
- Как скажешь, Ив, - ответил Шон. Он давно не интересовался дочерью Правителя как женщиной, и ее прямота ему понравилась. Это позволяло говорить по-деловому, как с мужчиной, а не заниматься плетением словес, которое обожали придворные дамы. - Ты можешь сказать, какая конкретно помощь тебе понадобится?
- Могу, - Ив, в свою очередь, обрадовалась, что хотя бы Шон отнесся к ней без трепета. - Выбраться из дворца, как вы понимаете, для меня не проблема. Но мне нужно, чтобы в городе, на каком-нибудь постоялом дворе ждала выносливая и быстрая лошадь. И еще: понадобятся деньги, причем много. К сожалению, потайные ходы не ведут в сокровищницу. У меня есть приличное количество драгоценностей, но я не смогу продать их сама, старик не выпустит меня из дворца.
- Понял, - сказал Шон, - приноси, мы все сделаем.
- Они у меня с собой, возьми, - Ив протянула ему увесистый кожаный мешочек, который сняла с пояса. - Посмотрим, сколько удастся выручить, если этого будет мало, я как-нибудь исхитрюсь достать еще.
- Меч у тебя есть? - наконец обрел дар речи Кайл, заодно набравшись смелости обратиться к дочери Правителя на "ты".
- Пока нет, но в оружейную я могу пройти, так что подберу подходящий как-нибудь ночью.
- Как ты собираешься вытаскивать Филипа? - спросил Шон.
- Думаю, за деньги можно получить все, - губы Ив искривила циничная усмешка.
- Да, должно сработать, - задумчиво произнес Шон. - План простой и надежный, лишь бы золота хватило. Только не советую дать почувствовать, что ты хочешь освободить его.
- Шон, благодаря этим ходам, - Ив кивнула назад себя, - я хорошо знаю людей с их плохой стороны. Конечно, я не собираюсь с пафосом заявлять, что спасаю любовника. Куда разумней поведать кровавую историйку, желательно с грязными подробностями, главным злодеем в которой станет наш общий друг. А мои несчастные, убитые горем родственники всего лишь недовольны мягкостью вынесенного приговора и не пожалеют никаких денег, дабы наказать преступника так, как он того, по их мнению, заслуживает.
Шон улыбнулся, Кайл тихонько присвистнул. Девушка, намеренно решившая блеснуть красноречием, осталась довольна произведенным впечатлением. Нечего дружкам ее ненаглядного думать, будто он спит с ней исключительно из-за красивых глаз. Ну, и некоторых других частей тела…
- Ты унаследовала от Старикана не только умение сражаться на мечах!
- Не напоминайте мне о нем! И, кстати, вы не знаете, как он нас выследил?
- Нет, - ответил Кайл и взглянул на Шона, - мы не слышали и не замечали ничего подозрительного.
- Руку дам на отсечение, на вас не доносили, - сказал Шон, - и я уверен, никто о вас и не знал, ну, кроме проницательного Кайла и меня, его лучшего друга. Но мы не обсуждали это ни с кем и уж тем более…
- Я вам верю, просто думала, вдруг вы что-то слышали, - прервала его Ив. - Впрочем, какая теперь разница…
Повисла пауза.
- Кайл сказал, ты хочешь уехать через месяц? - решил уточнить Шон.
- Да, как только старик отбудет в Восточные провинции.
- Разумно, он узнает о твоем побеге не раньше чем через неделю. До копей доедешь дня за три, при условии, что не будешь жалеть ни лошадь, ни себя. - Ив утвердительно кивнула. - Вытащить Филипа, привести хоть как-то в порядок и уехать - четырех дней хватит с лихвой.
- У тебя будет больше недели, - сказал Кайл. - Старикан не сможет попасть на юг сразу, как только узнает. А с сообщениями, скорее всего, отправят нас, гвардейцев, так что посильную задержку на каждом этапе мы можем гарантировать.
- Это непременно! - подтвердил Шон. - Так что, глядишь, еще и до места успеете добраться, пока папа будет пребывать в счастливом неведении.
- Спасибо, лишнее время нам не помешает, - улыбнулась Ив.
- Куда собираетесь направиться? - полюбопытствовал Кайл.
- Извини, не скажу.
- Это ты извини, глупый вопрос.
- Не советую ехать за границу, там Старикан кинется искать прежде всего, а связи у него неплохие, - сказал Шон.
- Да, я знаю, - ответила девушка, - Не беспокойтесь, мы не будем блуждать вслепую и прятаться в стогах сена. У меня есть одно местечко, на которое я возлагаю большие надежды.
- Что ж, удачи!
- Спасибо. Когда сможете получить деньги за побрякушки?
- Дней через десять, - прикинул Шон. - Можно и раньше, но тогда придется продавать дешевле.
- Не торопись, время еще есть, - кивнула Ив.
Они договорились о следующей встрече, и девушка выпустила друзей из потайного хода, предварительно убедившись, что в библиотеке по-прежнему пусто.
Ив очень радовалась, переложив хотя бы часть забот на плечи гвардейцев. У нее дел тоже хватало. Она собирала в дорогу необходимые вещи, включая одежду для Филипа на первое время и набор снадобий. После долгих поисков девушка нашла в библиотеке карту, идеально подходящую для ее путешествия, потом подобрала себе в оружейной меч. Много времени Ив проводила за привыканием к мужской одежде и выработкой навыков мужского поведения, поскольку путешествовать и выкупать Филипа под видом юноши казалось разумнее всего. Она не боялась предстоящей дороги, вернее, запретила себе думать об этой стороне предприятия. Когда накатывали страх или неуверенность, она гнала их прочь и вспоминала Филипа, его сводившую с ума улыбку, его глаза, сильные руки и, конечно, ощущение его близости. Это очень помогало в борьбе со страхом, но потом, ночами, она плакала в одиночестве.
Правитель вызвал Евангелину к себе, когда до отъезда на восток оставалась неделя. Они не виделись с того самого разговора, произошедшего на следующий день после разоблачения. Глава государства весь месяц не общался с дочерью не потому, что злился на нее, ему не давало покоя воспоминание о том, какой безжизненной он видел ее в последний раз. Слова Филипа о сходстве их характеров не пропали зря. Правитель, к собственному удивлению, все больше думал о дочери, ее смелости, упрямстве, прямолинейности, отсутствии подлости и удивительных успехах в ратном искусстве. В какой-то момент он понял, что скучает по их стычкам и ее дерзости. Но еще больше ему недоставало Филипа. Он всерьез подумывал, не вернуть ли крестника с каторги, но решиться на это не мог, пока дочь находилась во дворце. Выдавать же Евангелину замуж суровый родитель не спешил. Ему хотелось вырвать у девушки признание в ее чувствах к Филипу, в которых он не сомневался. Это желание не имело рационального основания, Правителю просто хотелось оказаться правым в своих догадках, да заодно растормошить дочь. Общение с механической игрушкой, о котором он мечтал столько лет, теперь его не устраивало.
Ив отправилась к отцу с тяжелым сердцем, ожидая подвоха. Она вошла в кабинет, с облегчением отметив про себя, что в карауле на этот раз стоят не Шон с Кайлом. Правитель сидел за письменным столом, при виде дочери он попытался изобразить на лице нечто вроде доброй улыбки, но это ее скорее напугало, чем успокоило.
- Садись, нам нужно поговорить, - сказал он миролюбиво.
Ив села в кресло напротив и приготовилась слушать.
- Я нашел тебе жениха, - Правитель решил самым надежным способом проверить, не истощилось ли ее послушание.
- Когда свадьба? - голос был лишен всякого выражения.
- Через пару месяцев.
Ив ничего не ответила, лицо ее оставалось бесстрастным.
- Тебе не интересно, за кого ты пойдешь замуж?
- Нет.
Наступило молчание, потом девушка спросила:
- Когда я уеду жить к мужу, вы освободите Филипа?
- Ив (сам того не ожидая, Правитель впервые в жизни назвал дочь уменьшительным именем), забудь о нем, он для тебя не существует, что бы я ни решил.
Девушка ничего не ответила. Она заметила, как обратился к ней отец, но решила не реагировать. Правитель начинал злиться, теперь уже на бесстрастность и покорность дочери.
- Я через неделю уезжаю по делам в Восточные провинции, ты поедешь со мной.
Он считал это необходимой мерой: в его отсутствие дочь запросто могла выкинуть что-нибудь неожиданное.
- Зачем?
Она была готова к такому повороту. Это чуть усложняло ее план, но не отменяло его.
- Думаю, ты все прекрасно понимаешь. Я не доверяю тебе. Подозреваю, ты только и ждешь возможности сбежать, - Правитель вздохнул. - Я не могу отложить поездку до грядущей свадьбы и не могу на время своего отсутствия посадить тебя в темницу: это вызовет ненужные разговоры. Сплетни и так уже пошли, после того, как мальчишка внезапно исчез, а ты стала похожа на скорбное привидение. Единственный способ не спускать с тебя глаз и не давать повода для новых измышлений - взять с собой. Так что готовься к путешествию.
- Хорошо, - ответила Ив, подумав про себя, что давно уже готовится.
Девушка встала, собираясь уйти. Правитель, желавший во что бы то ни стало вывести ее из себя, решил прибегнуть к последнему средству.
- Почему ты никак не можешь выкинуть парня из головы? Сама же сказала, что не любишь его.
- Меня мучает совесть, ведь он попал на каторгу из-за меня.
Ив высказала то, что, по ее мнению, было доступно пониманию отца. Она совершенно не желала вступать с ним в споры по поводу природы своих чувств, их наличия или отсутствия.
- Ив, я прекрасно помню, как ты вела себя здесь, в этом кабинете, месяц назад. Это очень мало походило на муки совести.
- Отец, это так лестно, спустя двадцать с лишним лет вы стали называть меня уменьшительным именем! Видимо, неспроста, но я не могу понять почему и, честно говоря, не хочу. И мне непонятна цель расспросов о моем отношении к вашему крестнику. Что изменится, если я признАюсь в любви к нему? Ничего, уверена. Скажите прямо, чего вы от меня хотите, я все сделаю, как и обещала вам.
Правитель, наконец, достиг своей цели. Ив, разозленная его вопросами, плохо себя контролировала, и ее тон стал менее бесстрастным. Появление хоть каких-то эмоций в голосе дочери очень обрадовало отца.
- Ну наконец-то! - воскликнул он. - Мне уже стало недоставать твоей строптивости.
Девушка с нескрываемым удивлением смотрела на него.
- Ив, я всего лишь хочу услышать правду, - продолжал Правитель. - Ты знаешь, я неплохо разбираюсь в людях, поэтому мне странно видеть твое поведение и слышать уверения, будто ты не влюблена.
- Ваше величество, вы презираете физические отношения между мужчиной и женщиной и, насколько я понимаю, очень редко этим занимаетесь, зато компенсируете недостаток каким-то извращенным сексом на уровне рассудка и эмоций. У меня сейчас ощущение, будто вы заставляете меня раздеться перед вами и заняться самоудовлетворением.
Правитель, довольный возвращением к дочери ее норова, никак не отреагировал на дерзкие слова.
- Пусть так, - сказал он, - но мне нужна правда.
Ив взяла себя в руки и спокойно ответила:
- Хорошо. Вот вам правда. Я не люблю Филипа, ибо он мне не брат и не друг, он - мой мужчина. А я не верю в любовь между мужчиной и женщиной. Никогда не видела ее в реальной жизни, только слышала невероятные истории и читала глупые сказочки, каждая из которых кончается либо пафосной смертью любовников на пике страсти, либо свадьбой. Но ни одна из них не повествует о том, как они через пару-тройку лет надоели друг другу хуже горькой редьки и стали искать утешения в чужих постелях, что я лично наблюдала очень часто. Реагирую я так на отсутствие Филипа, потому что сейчас он мне нужен, нужен почти как воздух. Каждая ночь без него - это такая пытка, какой вам никогда не придумать. Впрочем, поскольку я переживаю это по вашей воле…
Она замолчала. Правитель смотрел на нее с состраданием.
- Ты его все же любишь. В этом ты пошла в мать, жаль…
- Думайте, что хотите! - Ив в ярости махнула рукой. - Я ухожу складывать вещи.
Она стремительно вышла из кабинета, хлопнув дверью, которую вырвала из рук ошарашенного гвардейца.