Правитель, оставшись один, довольно захихикал. "Девчонка унаследовала еще и мое самообладание", - подумал он, - "трудновато оказалось вывести ее из себя. Ну, теперь в дороге скучать не придется!" Потом мысли его перепрыгнули на Филипа. "Освободить, что ли, парня? Он в копях уже месяц… нет, меньше, дорога занимает около семи дней. Некоторые теряют там человеческий облик за пару недель, но ему, пожалуй, это не грозит, слишком гордый. Пусть-ка полгодика кайлом помашет вместо меча… Да, шесть месяцев, столько же, сколько меня за нос водил."
Вечером того же дня Ив встречалась с Шоном и Кайлом. Гвардейцы отдали ей деньги, вырученные за вторую порцию драгоценностей, и сообщили, в какой гостинице они встретятся в день отъезда. Когда с делами было покончено, Кайл спросил:
- У тебя сегодня что-то было со Стариканом?
- Друзья рассказали? - хмыкнула Ив.
- Да.
- Вывел меня из себя изрядно. Не понимаю, за что вы его так любите? Но хорошо, что ты напомнил, я должна вас предупредить об одном маленьком изменении в плане. - Гвардейцы внимательно слушали. - Старик приказал мне ехать с ним, не желает оставлять одну, не доверяет. Поэтому накануне отъезда я серьезно заболею, но вы не беспокойтесь, к назначенному времени буду в порядке. Ему придется запереть меня в помещении, где, по его мнению, нет выхода в потайные ходы. Надеюсь, это будет Западная башня. Мне удалось убедить его, что там всего одна дверь, которую он заделал. Дальше действуем по плану.
- Но ведь он приставит кого-то ухаживать за тобой, - сказал Кайл.
- Я попрошу пригласить мою старую няню. Старушка очень привязана ко мне, и это послужит отцу гарантией, что она не разгласит подробности моей порочной связи, которые я могу случайно выболтать в бреду. Няню я уговорю подыграть мне, тогда о побеге вряд ли станет известно раньше, чем дня через три, а, скорее всего, она продержится дольше. Я уверена: папочка ничего ей не сделает. Она слишком стара и умеет неплохо прикидываться выжившей из ума.
- Хорошо придумано, - проворчал Шон, все больше проникавшийся к дочери Старикана, при этом, как ни странно, все меньше обращавший внимание на ее заметно потускневшую внешность. - Ты по-прежнему не хочешь, чтобы тебя кто-то сопровождал?
Они уже обсуждали эту тему, но Ив не желала подвергать гвардейцев риску, а посторонним не доверяла.
- Нет, Шон, справлюсь сама, спасибо.
- А если нарвешься на разбойников?
- Только не на Южном тракте!
- Откуда такая уверенность?
- А как ты думаешь? - ироничная улыбка скользнула по губам Ив. - Я же не зря полгода спала с самым известным из них.
- А он знал, что все это только для сбора информации? - не удержался от шутки Кайл.
Ив снова улыбнулась.
- Остроумно, Кайл, жаль, нет времени продолжить в том же духе. Что же до Южного тракта, разбойников там не бывает по целому ряду причин: местность слишком открытая, из товаров возят в основном уголь с копей, много солдат из-за каторжных, да еще примета плохая, потому как ведет дорога сами знаете куда.
- И все же… - начал было Шон, но Ив перебила его:
- Спасибо, я твердо решила.
Рано утром накануне отъезда в Восточные провинции Ив приняла приготовленное заблаговременно снадобье. Спустя полчаса у нее началась лихорадка. Она выждала еще пару часов и послала служанку за Правителем. Тот, услышав о болезни дочери, поспешил к ней.
Он застал Евангелину лежащей в постели. Она хрипло, с трудом дышала, ее бил озноб, на щеках горел лихорадочный румянец, волосы слиплись от пота.
- Что с тобой? - спросил Правитель, глядя на нее с некоторым недоверием.
- Не знаю. Со мной такого раньше не случалось, - ответила девушка, потом нехотя добавила: - Надеюсь, это не нервная горячка.
- Когда это началось?
- Я еще вчера вечером чувствовала себя неважно, а сегодня утром проснулась и не смогла встать с постели.
- Я немедленно пришлю к тебе придворного лекаря, так что если ты это разыгрываешь…
- Присылайте кого хотите, отец, хоть палача. Если не верите, потрогайте лоб.
Правитель прикоснулся к ее лицу и почувствовал сильный жар.
- Хм-м. Я все же подожду мнения лекаря.
Ив ничего не ответила, ее зубы начали выбивать дробь.
Вскоре пришел придворный эскулап. Он осмотрел больную и сказал:
- Это очень похоже на нервную горячку.
Потом, обратившись к Ив, нарочито небрежно спросил:
- Ваше высочество, вы в последнее время испытывали какое-нибудь нервное потрясение?
Слухи о романе неприступной девицы и бесследно исчезнувшего герцога Олкрофта уже не первую неделю циркулировали по дворцу. Лекарь несказанно обрадовался, когда его вызвали к высокородной пациентке. К его величайшему разочарованию, она не была беременна.
- У нас с дочерью на днях вышла довольно крупная размолвка, - поспешил вмешаться Правитель, уже десять раз пожалевший о своем недоверии к Ив.
- Я принесу кое-какие успокаивающие средства, но главное сейчас - полный покой и много питья. При ее высочестве постоянно должен кто-то находиться.
- Сколько она проболеет? И может ли начаться бред? - обеспокоено спросил Правитель.
- Болезнь при самом благополучном течении продлится не менее недели, бред скорее всего будет.
- Ну что ж, приносите ваши снадобья.
Лекарь откланялся и вышел, сожалея об отсутствии реальных пикантных подробностей, которые теперь придется выдумывать. Правитель посмотрел на дочь.
- Похоже, ты не притворяешься. Прости, что я недавно разозлил тебя.
Ив была несказанно удивлена: в кои-то веки отец попросил у нее прощения хоть за что-то. Но нужно было придерживаться роли, и она сказала:
- Отец, прошу вас, если я умру, освободите Филипа, и, пожалуйста, не откладывая.
- Не говори о смерти, это плохая примета, - одернул ее Правитель.
- Мне теперь все равно. Еще одна просьба: пусть за мной смотрит моя старая няня. Я не хочу, чтобы кто-то чужой слушал мой бред.
Правитель кивнул, введение посторонних в курс семейных дел в его планы тоже не входило. И так дал маху с лекарем.
- Где она живет?
- В небольшом домике неподалеку от дворца, - девушка назвала адрес.
- Немедленно пошлю за ней. Но я не могу оставить тебя в этих покоях, извини. У меня нет сейчас времени искать потайные двери и замуровывать их.
- Не доверяете? - из последних сил улыбнулась дочь. - Другого я от вас и не ждала. Отправьте меня в темницу.
- Нет, есть выход получше, - подумав немного, сказал Правитель. - Тебя перенесут в Западную башню. Ты там будешь чувствовать себя почти как дома. У дверей Тайная служба выставит пост, так что не утруждай себя мыслями о побеге, лучше постарайся поскорее выздороветь. Я уезжаю на пару недель, надеюсь, к моему возвращению ты поправишься, и мы сможем иногда проводить вместе время в Тренировочном зале.
Ив не выдержала и рассмеялась.
- Что тут смешного? - спросил Правитель, с беспокойством гадая, не начался ли уже бред.
- Я не понимаю причин столь резкой перемены ко мне, отец. Ваши слова звучат для меня столь дико, что становится смешно.
- Ив, я не хочу утомлять тебя разговорами. Вернусь, тогда и попытаюсь тебе все объяснить, - сказал Правитель. - Но теперь я знаю, насколько ловко ты умеешь притворяться, а посему предупреждаю: если ты меня обманываешь и попытаешься сбежать, то погубишь и себя, и его. Мое терпение не безгранично.
- О, вот теперь я узнаю моего любимого папочку!
- А я - свою дочь! Не расслабляйся, я еще навещу тебя до отъезда.
Правитель еще дважды заглядывал к дочери до отъезда, но она была все также плоха. Няня остригла ее прекрасные темно-русые волосы, чтобы легче переносился жар, и Ив, чье лицо за время "болезни" еще больше осунулось, стала похожа на мальчика-подростка. При отце она периодически "проваливалась в забытье", начинала что-то неразборчиво бормотать, и в результате едва не переборщила. Правитель уже не на шутку о ней беспокоился и всерьез подумывал об отмене поездки. Но, в конце концов, чувство долга взяло свое, и он решил ехать, рассудив, что его присутствие вряд ли поможет дочери.
Ив заблаговременно переговорила с няней, вкратце все ей рассказав, и объяснила, что от той требуется. Всегда недолюбливавшая Правителя за его обращение с женой и дочерью добрая старушка с удовольствием согласилась помочь. Она должна была не пускать никого в покои, скрывая побег как можно дольше. Зная, насколько отец боится огласки, Ив не сомневалась: он не поручит проверять, на месте ли дочь. Лекаря, если он решит навестить больную, няня обещала запугать безостановочным бредом подопечной и строгим приказом Правителя не подпускать к дочери посторонних, пока она в таком состоянии.
Правитель уехал утром, заглянув на прощание к Евангелине и застав ее спящей. Ив позволила себе отдохнуть, так как фальшивая болезнь измотала ее, а она собиралась отправиться в путь через пару часов после отъезда отца, и силы были ей очень нужны. Как только глава государства вышел, няня разбудила ее. Девушка, переставшая принимать снадобье еще вечером, чувствовала себя почти здоровой. Она позавтракала, оделась, собрала последние мелочи, обнялась с няней и нырнула в потайной ход.
Выбравшись из дворца, она отправилась к условленному постоялому двору, носившему многообещающее для любителей поесть название "Слизень и салат". На грубо намалеванной вывеске над входом был изображен похожий на зеленую кляксу лист салата и плотоядно косившийся на него ужасного вида сиреневый слизень со зверской физиономией и зубастой пастью. Ив, чьи художественные вкусы отличались широтой, а чувство юмора никогда не дремало, несколько минут с удовольствием разглядывала сие творение, с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Войдя в полутемный, безлюдный по случаю раннего часа зал, заставленный столами и стульями, она сразу увидела Шона, стоявшего у стойки и о чем-то беседовавшего с вальяжным усатым хозяином, похожим на пухлого сытого кота. Ив подошла к гвардейцу и хлопнула его по плечу.
- Привет, давно ждешь? - спросила она низким, чуть хрипловатым голосом, который выбрала для своей мужской роли. - А где Кайл?
Шон обернулся и в недоумении уставился на нее.
- Что с тобой случилось? Ты еще больше стал похож на привидение!
- Прихворнул, но это не заразно и уже прошло, - сказала Ив, подмигнув ему.
- Давай отойдем и сядем за стол, там удобнее говорить, - предложил Шон переодетой девушке, одновременно кивком показывая хозяину, что их разговор окончен.
- Старею, мой лорд, - улыбнулся тот. - Признаться, решил, вы девицу ждете. Вам что-нибудь принести, молодой господин? - обратился он к Ив с некоторым ехидством.
- Не вздумай стакан молока предлагать, милейший, - сердито зыркнув на него, ответила та. - Любимая шутка вашего брата, когда видите кого-то в штанах, но без щетины на подбородке. Если я еще не бреюсь, это не значит, что не умею меч в руках держать!
Шон с трудом сдержался, чтобы не фыркнуть.
- Да успокойся ты, не с той ноги встал? - миролюбиво сказал он, потом обратился к трактирщику: - Ничего не надо, Саймон, спасибо. Мы немного поговорим у тебя в уголке и разойдемся.
Хозяин пожал плечами и занялся протиранием кубков. Шон с Ив прошли к небольшому столу, стоявшему в полутемном углу вдали от стойки.
- Ну, ты даешь, - сказал гвардеец, - от Филипа зубоскалить научился?
- Ты уж меня совсем незнамо за кого держишь. От вашего дружка я много чему научился, но пошутить и сам всегда был не дурак. Вы меня знаете плохо.
Тут уж гвардеец не выдержал и рассмеялся. Ив довольно мрачно смотрела на него, потом спросила:
- Где же твой друг?
- У него неожиданно возникли дела, он не сможет прийти, - успокоившись, ответил Шон.
- Что за дела? - с подозрением спросила Ив.
- Не беспокойся, - улыбнулся гвардеец, - он скорее умрет, чем выдаст тебя. Дело в том… - он замялся, прикидывая, стОит ли делиться информацией с дочерью Правителя. - Мы с Кайлом служим не только в гвардии, но и выполняем поручения Тайной службы. Его внезапно вызвали сегодня утром, он очень жалел, что не сможет пожелать тебе удачи.
- Да, обидно, я тоже хотел (Ив, войдя в роль, говорила о себе в мужском роде) с ним проститься… Скажи, похожа я на мальчика? - шепотом задала она волновавший вопрос.
- Еще сомневаешься после разговора с Саймоном?
- Твой Саймон - первостатейный пройдоха, это за полмили видать. Скажи, что сам думаешь.
- Похожа, даже больше, чем я ожидал, но вид у тебя очень нездоровый, - ответил Шон с некоторым беспокойством.
- Нужно было болеть натурально, иначе старик не поверил бы.
- Когда вы с Филипом встретитесь, то точно друг друга не узнаете, - покачал головой гвардеец.
- Придется поднапрячься… Спасибо вам с Кайлом за все. Я бы хотел, чтобы и Фил мог вас поблагодарить, но при удачном исходе вы с ним вряд ли когда-нибудь увидитесь.
- К сожалению, это так. Ив, пожалуйста, запомни и ему передай: вы оба всегда можете рассчитывать на любого из нас.
- Спасибо! Для нас это много значит.
Они помолчали.
- Что ж, мне пора, - сказала Ив.
Они поднялись, и гвардеец попросил хозяина распорядиться насчет лошади. На улице молодой человек и девушка пожали друг другу руки.
- Удачи тебе! От меня, от Кайла и от всех ребят.
- Спасибо. Она мне понадобится, - Ив была очень серьезна.
- Насколько я успел тебя узнать, ты своего добьешься, - улыбнулся Шон. - Хватка у тебя железная, как и у Старикана.
Ив мрачно усмехнулась.
- Он жутко взбесится, если у меня получится. Хотел бы я посмотреть на него, когда он узнает… Нет, лучше вообще никогда больше его не видеть!
Она вскочила в седло.
- Прощай, Шон!
- Прощай!
VII
Выехав из столицы и оказавшись на дороге, бежавшей через поля и редкие небольшие перелески, Ив почувствовала прилив необычайного счастья. Теперь она особенно остро ощутила, насколько опротивел ей каменный лабиринт дворца и город, в который ей позволялось выходить не так уж часто. Открывавшийся впереди простор пьянил, девушка улыбалась во весь рот, и ей хотелось по-щенячьи повизгивать от восторга. На душе стало удивительно легко, и она перестала сомневаться в успехе своего предприятия. "А это значит, это значит - через три-четыре дня я смогу, наконец, прижаться к нему… И мы никогда больше не расстанемся… Если, конечно, сами этого не захотим."
Наслаждаясь свободой и мыслями о предстоящей встрече, дочь Правителя быстро ехала вперед, время летело незаметно. К вечеру она попала под ливень, он быстро кончился, и на небе, суля удачу, засияла радуга. Путешественнице не хотелось останавливаться на ночь под крышей, но из соображений безопасности пришлось так поступить. На постоялом дворе на нее поглядывали с любопытством, но Ив умела напускать на себя надменный вид, и никто не посмел приставать с разговорами к мрачному юнцу с мечом на поясе. На следующий день она выехала еще затемно. Поначалу дорога была столь же приятна, но около полудня Ив поравнялась с группой осужденных, которых гнали на каторгу. Она побыстрее обогнала их, но то немногое, не чем остановился ее взгляд, так ее расстроило, что она перестала наслаждаться дорогой и все чаще пришпоривала лошадь.
Путешественница доехала до места ранним вечером третьего дня. Это было очень неплохо, Шон с Кайлом предполагали, что она доберется лишь к ночи. На берегу моря рядом с каторжными копями расположился небольшой городок. Ив сразу направилась на постоялый двор и поинтересовалась у хозяина, нельзя ли дня на четыре снять небольшой уединенный домик. Девушку позабавило, насколько провинциальный трактирщик отличался от своего столичного коллеги. Хотя заведение его находилось в весьма приличном состоянии - просторный и чистый зал располагал к отдыху и застольной беседе - хозяин был худощавым и нервным, а с лица его не сходило настороженное выражение. Прежде чем ответить, он долго с прищуром разглядывал гостя, но в конце концов решил, что тот слишком уж молод для агента Тайной службы, а вот на подручного контрабандистов вполне тянул. Те не гнушались ничьей помощью, могли и мальчишку привлечь, и вдовицу, ежели попадалась бедовая. Для горожан участие в контрабанде было делом рискованным, но прибыльным, и хозяин, доверившись своему чутью, порекомендовал пареньку один домишко. Ив заказала обед и попросила трактирщика послать кого-нибудь за хозяином жилья. Тот не замедлил появиться. Девушка не скупилась, поэтому очень скоро получила в свое распоряжение ключи от дома и мальчика, который должен был показать ей дорогу. Она договорилась с хозяином насчет запаса провизии на четыре дня и верховой лошади. Это еще более укрепило трактирщика в его догадках, но заплачено было щедро, поэтому он собирался и дальше угождать выгодному клиенту.
Ив осмотрела снятый ею дом. Он стоял на отшибе, огороженный глухим высоким забором, окна закрывали ставни. Внутри имелись две комнаты с обстановкой, кухня и купальня. Ив разожгла огонь в печи под котлом с водой для мытья. "Опять придется его отмывать", - подумала она, - "мне это что, на роду написано?" Когда она уезжала с постоялого двора, часы на здании ратуши показывали без четверти семь. Неплохое время, чтобы наведаться к начальнику каторжного поселения. "Вряд ли мне отдадут Фила сегодня, но вот если бы завтра утром… Ему не придется уродоваться в копях лишний день." Это соображение все решило, и Ив отправилась выполнять задуманное.
Она добралась до места, когда рабочий день закончился, и каторжников развели по баракам. Территорию поселения окружал высокий, почти в два человеческих роста, частокол из бревен с заостренными верхушками. Заглянуть за него не представлялось возможным, а сейчас, когда время шло к ночи, оттуда не доносились и звуки. Дом начальника находился рядом, прилежащий к нему немалый участок земли с садом и хозяйственными постройками защищала каменная ограда, вдоль которой изнутри росли высокие густые туи, скрывающие от взоров обитателей и частокол, и бараки, и копи. Ив подъехала к кованым воротам усадьбы. За ними, привалившись к стене, стояли два стражника. Увидев всадника, они повернулись к воротам и положили руки на рукояти мечей.
- Мне нужно видеть вашего начальника, - произнесла Ив надменно, всем своим видом показывая, что людям ее происхождения лишних вопросов не задают.
Один из стражников, помоложе, все же решился спросить:
- Как о вас доложить, мой лорд?
- Ваш хозяин со мной не знаком, докладывать бессмысленно. У меня есть к нему важное дело личного свойства. Он не будет вами недоволен, если вы меня пропустите.
Солдаты переглянулись. Странноватый посетитель, но причин отказать ему вроде бы нет. Явно из знатных дворян, один взгляд чего стоит, хоть и совсем зеленый юнец. И отступать не намерен, если что не так, гляди, еще и шум подымет. Стражники открыли ворота. Всадник кивнул им в знак благодарности и поехал по широкой дорожке к видневшемуся за деревьями каменному двухэтажному дому.