Со времени перенесения столицы из Владимира в Москву княжество стали называть Московией, а русских – москвитянами. История Москвы стала историей России. "Кто хочет знать Россию – побывай в Москве", – писал выдающийся историк Н.М. Карамзин.
Великий В.О. Ключевский писал о московских методах завоевания верховной власти:
"Московский князь не мог питать надежды дожить до старшинства и по очереди занять старший великокняжеский стол. Чувствуя себя бесправным, точнее, обездоленным среди родичей и не имея опоры в обычаях и преданиях старины, он должен был обеспечивать свое положение иными средствами. Благодаря тому московские князья рано вырабатывают своеобразную политику, с первых шагов начинают действовать не по обычаю, ищут новых путей, не задумываясь над старинными счетами, над политическими преданиями и приличиями. Они внимательно высматривают, что лежит плохо, и прибирают это к рукам. Первые московские князья выступают смелыми хищниками. Московский князь – враг всякому великому князю, кто бы он ни был: казалось, самая почва Москвы питала в ее князьях неуважение к прежним понятиям и отношениям старшинства, московские князья были гибкие и сообразительные дельцы. Как скоро изменились обстоятельства, и они изменяли свой образ действий. Московские князья начав свое дело беззастенчивыми хищниками, продолжают его мирными хозяевами, скопидомами, домовитыми устроителями своего удела, заботятся о водворении в нем прочного порядка, заселяют его промышленными и рабочими людьми, которых переманивают к себе из чужих княжеств, толпами покупают в Орде русских пленников и на льготных условиях сажают тех и других на своих московских пустошах, строят деревни, села, слободы. К половине XV века в Северной Руси привыкли смотреть на московского князя как на образцового хозяина, на Московское княжество – как на самый благоустроенный удел. Северное русское общество считало Ивана Калиту правителем, умевшим очистить свою землю от воров, водворить в ней общественную безопасность.
В самом начале XIV века на севере Руси, может быть, не было удела незначительнее московского. В первой духовной Ивана Калиты, написанной в 1327 году, перечислены все его вотчинные владения. То были Москва, Коломна, Можайск, Звенигород, Серпухов, Руза и Радонеж. Переяславль не упомянут в грамоте. Тогдашние тяжкие условия землевладения заставляли землевладельцев продавать свои вотчины. Вследствие усиленного предложения земли были дешевы. Московские князья, имея свободные деньги, и начали скупать земли у частных лиц и у церковных учреждений, у других князей. Покупая села и деревни в чужих уделах, Иван Калита купил целых три удельных города с округами – Белозерск, Галич и Углич.
Преемники его продолжали это мозаичное собирание земель. Дмитрий Донской как-то вытягал у смольнян Медынь; но неизвестно, как приобретены до него Верея, Боровск, Серпухов, половина Волоколамска, Кашира. При Калите и его сыновьях земельные приобретения совершались путем частных полюбовных сделок, обыкновенно прикупами; но потом на подмогу этим мирных способам снова был пущен в ход насильственный захват с помощью Орды или без нее. Дмитрий Донской захватил Стародуб на Клязьме и Галич с Дмитровом, выгнав тамошних князей из их вотчин. Сын его Василий "умздил" татарских князей и самого хана и за "много злато и серебро" купил ярлык на Муром, Тарусу и целое Нижегородское княжество, князей их выживал из их владений или жаловал их же вотчинами на условии подручнической службы".
Автор одной из лучших биографий Ивана Калиты Н.С. Борисов писал:
"Князь-скопидом, прозванный за прижимистость "денежным мешком"… Хитроумный и беспринципный лицемер, сумевший войти в доверие к хану Золотой Орды и наводнивший во имя своих личных интересов татар на русские города…
Таков привычный образ Ивана Калиты. На этот образ – не более чем миф, созданный на потребу простодушной любознательности. В источниках мы не найдем его безусловного подтверждения. Однако не найдем и полного его отрицания. Краткие исторические документы оставляют возможность для самых различных толкований.
К созданному Н.М. Карамзиным портрету льстеца и хитреца В.О. Ключевский добавил еще пару темных мазков – скопидомство и посредственность. Возникший в итоге малопривлекательный образ благодаря его художественной выразительности и психологической достоверности стал широко известен. Ко всем прежним порокам Калиты Д.И. Иловайский прибавил жульничество – "необыкновенно расчетливый и осторожный, он пользовался всеми средствами к достижению главной цели, то есть возвышению Москвы за счет ее соседей; он часто ездил в Орду с дарами и раболепно кланялся хану; он получал от хана помощь в борьбе с соперниками, и таким образом самих татар сделал орудием для усиления Москвы; присвоив себе право собирать дань с удельных князей и доставлять ее в Орду, Калита искусно пользовался этим правом, чтобы увеличить свою собственную казну".
Развенчание и охуление Ивана Калиты в конце концов вызвало законный вопрос: да мог ли столь низменный человек исполнить столь великую историческую задачу, как основание Московского государства?
Именно Калита стал основателем московской "большой политики", определил ее принципы, цели и средства. Сыновья князя Ивана получили от отца достаточно ясный политический "наказ". Суть его сводилась к одному – сохранить любыми средствами ту "великую тишину", под покровом которой шло медленное "собирание" Руси вокруг Москвы. Две составляющие этой "великой тишины" – мир с Ордой и мир с Литвой.
Новое вино вливалось в новые мехи. Московские правители искали и находили новые решения старых проблем. Но окруженный глубоким почтением образ первого "собирателя Руси" Ивана Калиты жил в их семейных преданиях. Все понимали, что Москва пошла в рост от посаженного и взлелеянного им зерна. Всех правивших в Москве потомков князя Ивана отличало необычайно развитое чувство ответственности. Его истоки – в изначально церковно-государственном характере московского домостроительства.
Московское самодержавие смогло стать жизненной политической формой только благодаря чувству огромной ответственности перед людьми и перед богом, никогда не покидавшему носителей тяжелой "шапки Мономаха"
С.Ф. Платонов писал о причинах возвышения Московского княжества:
"Мы должны различать те условия которые были причиной того, что незначительное Московское княжество могло бороться с сильным Тверским княжеством, от тех, которые поддерживали Московское княжество в том положении, на которое оно встало, благодаря первым, и помогли его усилению.
В числе первых причин, надо отметить:
1) географическое положение, давшее Московскому княжеству население и средства;
2) личные способности московских князей, их политическую ловкость и хозяйственность, умение пользоваться обстоятельствами, чего не имели Тверские князья, несмотря на одинаковое выгодное положение.
К причинам, способствовавшим усилению княжества, надо отнести: 1) сочувствие духовенства, выраженное в перемене пребывания митрополии; 2) политическую близорукость татар, которые не могли своевременно заметить опасное для них усиление княжества; 3) отсутствие сильных врагов, так как Новгород не был силен, а в Твери постоянно происходили междоусобия князей; 4) сочувствие бояр и сочувствие населения".
Л.Н. Гумилев в конце XX века писал о первенстве Москвы в русских землях:
"Причина возвышения Москвы состоит в том, что именно Московское княжество привлекло множество пассионарных людей: татар, литовцев, русичей, половцев – всех, кто хотел иметь и уверенность в завтрашнем дне, и общественное положение, сообразное своим заслугам. Всех этих пришельцев Москва сумела использовать, применяясь к их наклонностям, и объединить единой православной верой. При этом на Москву большею частью шли люди энергичные и принципиальные.
Пассионарный потенциал Москвы "возобладал" над богатствами Новгорода, удалью Твери, и династическими претензиями Суздаля. Еще в первой половине XIV века Иван Калита, опираясь на поддержку вначале хана Узбека, а затем его сына Джанибека, взял на себя функцию выплаты дани за всю Русь. Теперь Москва собирала дань как налог со всех русских княжеств и выплачивала в Орду то, что называлось "выход". И если, например, тверичи призывали против Москвы литовцев, то татарские отряды, приходившие с Волги, защищали источник доходов хана. Москва стала практически неуязвимой с запада, в то время как Смоленск был захвачен Витовтом, Тверь ослабла, а Новгород погряз во внутренних конфликтах".
Московские князья фактически подчинили себе Новгород, перекрывая по необходимости подвоз в город хлеба и изолировали Рязань во главе с талантливым князем Олегом. Развитие Руси на десятилетие остановила чума, в 1352 году занесенная в Европу из Индии. В некоторых городах не осталось ни одного человека. До нас дошло духовное завещание великого князя всея Руси Симеона Ивановича Гордого, погибшего от чумы в 1353 году: "Слушать владыки Алексея и старых бояр, дабы не престала память родителей наших и наша свеча бы не угасла".
Российский историк конца XIX века С.М. Любецкий писал в своей работе "Старина Москвы и русского народа":
"Зерно, из которого развилась сила и крепость Русского государства, есть Москва. Здесь возросла и возмужала Россия. Здесь сплотилась Россия воедино; из мелких удельных княжеств возникло могучее самодержавное государство.
Москва возникала постепенно, не вдруг, а веками. Несмотря на то, что со времени существования своего она претерпела 13 неприятельских нашествий и несколько веков обрекалась Провидением быть искупительною жертвою России – через пожары, погромы, тяжкие смертные болезни, смуты и народные волнения, во все годины бедствия своего она спасалась верою и незыблемою твердостью духа.
Сначала малозначащая рабыня татар, возникшая в угрюмом, лесистом уголке северо-восточной России, Москва через сто лет широко раздвинула свои границы и сделалась митрополией, то есть матерью многих городов русских. С тех пор Московское государство стало давать твердый, грозный отпор монголам, биться с Литвой, угрожать Польше. Гаснущая Византия – Царьград, вспомня духовное свое родство с Россией, завещала ей все права свои на славу и знаменитость вместе с царской дочерью Палеолога и с величавым императорским гербом двуглавого орла. Историческая важность Москвы не затмится ни перед какою другою историческою знаменитостью.
Сюда стекалось богатство всей России, и Москва сделалась кладовою Азии. Здесь утвердилось, развилось и нравственное богатство, и многостороннее образование, семена которого запали и в другие русские города, не исключая и Петербурга. В Москве возникли и процвели торговля, промышленность, разные фабрики, богоугодные заведения, дипломатические и торговые отношения с Европой – одним словом, все, споспешествующее благосостояние государства.
Москва отвергла притязания трехкоронного папского Рима, тяготевшего над всей Европой. В Москве ни от каких чужестранных прививок не искоренятся русский дух, религия и любовь к Отечеству".
В 1359 году во главе Московского княжества встал девятилетний внук Ивана Калиты Дмитрий. Династию и будущее России спасли митрополит Алексий и Сергий Радонежский. Происходивший из древнего боярского рода Алексей – "человек огромного ума, большого такта, широкого политического кругозора" – стал фактическим правителем государства, поддержанный элитой страны, которую смело можно назвать партией государственников. Большое, если не самое важное значение, имело то, что Алексий как верховный глава русской церкви, имел поддержку православного населения и обладал реальной властью над всеми русскими князьями.
Во главе Московского княжества встала духовно-боярская власть, чья деятельность была направлена на объединение Руси, на что казны не жалели. Знаменитый подвижник Сергий Радонежский своим громадным нравственным авторитетом поддерживал работу по созданию Державы.
"Трудами святителя Алексея росла и крепла власть великого князя московского и владимирского Димитрия, а строптивость удельных князей смирялась решительными мерами, доходившими иногда до закрытия церквей, как это сделал преподобный Сергий Радонежский в Нижнем Новгороде" – писал в середине XIX века Русский биографический словарь.
С трудом победивший в борьбе за митрополичий престол конкурентов от других княжеств, Алексей несколько раз побывал в Константинополе и Золотой Орде, поставил на русские кафедры более двадцати епископов и полностью подготовил победу Руси на Куликовом поле. Задача была неимоверно трудной, ибо в других княжествах в основном беспокоились о развитии торговли и получении прибыли. Борьба с татарами считалась невозможной, за исключением Рязани, чей князь Олег впервые разбил большой золотоордынский отряд в битве у Шишовского леса. К. Бестужев-Рюмин писал в "Русской истории" 1872 года:
"Хотя мы мало знаем об образе жизни князей той эпохи, но из всего известного нам видно, что они во многом не были похожи на своих предшественников, князей дружинников: приобретение становится для них на первый план и заменяет собою удел прежних времен. Есть упоминания о продолжительных пирах, об охотах, но удалых походов уже не встречается. Князья больше сидели дома и копили доходы, как хорошие домохозяева.
Доходы московских князей состояли из даней, из разного рода пошлин таможенных, судебных (вина, вира, поличное, беззадчина, татин рубль, пересуд, новоженная куница – пошлина с браков), доходов с их сел, кроме того московские князья занимались торговлей. Доходной статьей было звероловство и охота.
Образ жизни князей был очень прост: это видно из того, как тщательно передают они в духовных разные вещи: бармы, цепи, шубы, кубки, каждая вещь была знакома и имела свою историю. Князья жили в деревянных хоромах, которые нередко подвергались пожарам. Во главе хозяйственного управления княжеского двора, а вместе с тем и во главе всего финансового управления стояли дворские, за ними следуют: казначеи, ключники и дьяки. Административные обязанности в волостях и городах отправляли посельские и наместники, получавшие так называемое кормление.
С половины XIV века счет на гривны заменяется счетом на рубли. Чеканились "деньги", различные весом, в московском рубле (4 грамма – авт.) было 100 денег, счет велся еще на алтыны (1 алтын – 6 денег)".
Исповедуя принцип единства Руси под властью Москвы, московские князья начали усиливать свою власть до степени царской. В 1374 году была ликвидирована должность тысяцкого, тогда же в Москве была проведена первая казнь знатного боярина, произведшая сильнейшее впечатление на народ.
Получению независимости Руси могла помешать деятельность великих литовских князей. С.Ф. Платонов писал: "Литовское княжество приобрело значение сильного центра, около которого группировались более слабые русские области. Московское государство находилось в таком же положении. Политика как московских, так и литовских князей была одинакова: те и другие стремились стягивать более слабые русские области вокруг сильного политического центра". Н. Борисов добавил: "Борьба с Москвой толкала Литву к унии с Польшей, Москву – к сохранению вассальных отношений с Ордой".
Великий литовский князь Гедимин, имевший 7 сыновей от двух русских княжен, незадолго до смерти в 1340 году разделил свое государство на несколько уделов и раздал их сыновьям. Монвид получил Кернов и Слоним в Черной Руси; Ольгерд – Крево и Витебское княжество, Кейстут – Брест, Гродно и Жмудь; Наримунт – Пинск, Туров и Минск; Любарт – Волынь; Кариат – отец героя Куликовской битвы Дмитрия Боброка, – Черную Русь без Слонима; Явнут – Вильно. Гедиминовичей приглашали на служилое княжение в Новгород и Псков. В России из Гедиминовичей в XV–XVIII веках были наиболее известны Бельские, Голицыны, Куракины, Мстиславские, Трубецкие, Хованские и Чарторыйские.
В 1345 году великим князем Литовским стал Ольгерд Гедиминович, разделявший свою власть с братом Кейстутом. В том же году Ольгерд отправил в Золотую Орду посольство во главе со своим братом "возбуждать" великого хана против Москвы. "Проведавший" об этом московский князь тотчас послал свое посольство в Сарай: "Ольгерд опустошил твои улусы и вывел их в плен; теперь то же хочет сделать и с нами, твоим верным улусом, после чего, усилившись непомерно, восстанет и на тебя самого". Хан выдал посольство в Москву, Ольгерд попросил вернуть брата и московский князь пошел литовцу навстречу. Поддержанный Тверью Ольгерд трижды осаждал Кремль, был с уроном отбит, но "волости" разорил.
Ольгерд вел упорную и успешную войну за расширение Великого княжества Литовского. В Трокайской и Рудавской битве были разбиты крестоносцы, в 1363 году в битве у Синих Вод были разбиты войска Золотой Орды. Ольгерд зазватил ряд черниговско-северских уделов, земли в бассейнах рек Днестра и Днепра, Киевскую, Подольскую и Волынские земли. Великий литовский князь подчинил себе Смоленское княжество, пытался распространить свое влияние на Псков и Новгород, но успеха не добился.
В январе 1358 года митрополит Алексий поехал в Киев, входивший в его митрополию, и обманом был захвачен Ольгердом, продержавшим его год в киевской тюрьме. Алексию не давали еды, желая его смерти, но православные киевляне и литовцы тайно проносили еду в тюремную келью. Уже был назначен день убийства непокорного митрополита, когда в результате специальной операции элитный отряд московского князя на рассвете выкрал Алексия из центра Киева, и благодаря заранее подготовленным подставам быстро пошел на Москву. Ольгерд пришел в ярость и его лучшие воины сумели несколько раз догнать митрополичий поезд – обессиленного Алексия в люльке везли между двух коней. Русские воины, понимавшие, что везут будущее страны, не оставляли заслоны, а всем отрядом бросались на догонявших дружинников Ольгерда, просто выполнявших приказ. Ярость москвичей и их боевое мастерство не позволили литовцам отбить и убить надежду России – поредевший отряд героев, прошедший с бешенными сшибками тысячу верст, вошел в Москву, и измученный Алексий силой воли смог выжить. Погоня Ольгерда была стерта с лица земли заслонами московского князя, расставленными по всей русско-литовской границе. Пленных здесь не брали ни за какой выкуп, и позднее Ольгерду не хватило элиты для управления землями, что послужило одной из причин потери независимости Великим княжеством Литовским при жизни его внука.
В 1368 году было начато строительство белокаменного Кремля. Историк П.А. Раппопорт писал в своей работе середины XX века:
"Крепости XIV века в Северо-Восточной Руси были построены так, чтобы успешно отражать штурм, поддерживаемый камнеметами.
Крепости строились так, что большая часть их периметра прикрывалась естественными преградами – реками, широкими оврагами, крутыми склонами. С этих сторон противнику не удавалось установить камнеметные машины, и здесь можно было не опасаться штурма. Ту сторону, где такие естественные препятствия отсутствовали, защищали мощными валами, рвами и деревянными стенами. С напольной стороны ставились и башни. Крепости обеспечивали фланкирующий обстрел напольных участков стен, который являлся наиболее действенным средством отражения штурма". Каменный Кремль сразу изменил статус Московского княжества.
В 1372 году Михаил Тверской купил в Золотой Орде, в которой уже началась "великая замятня", ярлык на великое владимирское княжение. Московские полки встали у Переяславля и не пустили Михаила Тверского, сопровождаемого татарской "помочью", во владимирские земли. Осенью того же года Москва вернула ханский ярлык.