После минутного размышления Эрия решила спуститься вниз по ручью и действительно нашла более глубокое место. На этот раз она опустилась на колени, найдя, что такое положение более устойчиво, чем на корточках. Еще один урок ждал ее, когда она с полным ведром воды стала подниматься по склону – понадобилась вся ее сила и грация, чтобы нести огромное ведро, не расплескивая ни грамма драгоценной воды. К тому времени, когда Эрия поставила ведро с водой возле очага, появилось чувство глубокого уважения к силе и выносливости служанок, ежедневно таскавших для нее горячую и холодную воду, чтобы госпожа могла удовлетворить свою страсть к чистоте.
* * *
На следующий день Эрии предстояло новое испытание. В магазин за покупками пришел живущий на холме фермер, а с ним его изнуренная тяжелым трудом жена. По спине Эрии пробежал холодок, когда Латроп вручил ей грифельную доску и попросил записывать стоимость выбранных товаров, а затем подсчитать всю сумму. Поначалу все шло хорошо – девушка записывала цифры и тут же их складывала, но затем Латроп начал диктовать слишком быстро, и она едва успевала записывать. С каждой новой цифрой усиливалось биение сердца, Эрия с ужасом ждала момента, когда придется подводить итог. Получилось четырнадцать чисел.
Латроп упаковал последний бумажный пакет и подошел к ней, чтобы посмотреть, как девушка будет подсчитывать сумму. Едва удерживая мел в дрожащих пальцах, Эрия принялась делать расчеты. Мало того, что Латроп дышал в затылок, а тут еще фермер с женой не замедлили подойти в качестве наблюдателей. Казалось, она считает слишком долго, а все мысленно подгоняют ее, нетерпеливо ожидая результата и замечая каждую допущенную ошибку. Наконец, Эрия подвела итог. Латроп выпрямился и вопросительно поднял брови.
– Так, что ли? Четыре и семнадцать?
Эрия почувствовала сухость во рту.
– Лучше я все пересчитаю. Мы хотим, чтобы все было правильно, сэр, – она улыбнулась фермеру и принялась нервно постукивать мелом о доску, складывая числа заново. Со вздохом облегчения увидела, что полученная сумма совпала с предыдущим подсчетом.
– Четыре и семнадцать, – Эрия старательно избегала довольного взгляда Латропа. Фермер и его жена тоже казались вполне довольными, по всей вероятности, их устраивала сумма. Но, как оказалось, это еще не все. Латроп попросил вычесть полученную сумму из стоимости зерна и шкур, которые получил от фермера. У Эрии тоскливо заныло под ложечкой. Она вытерла доску тыльной стороной ладони и записала нужные цифры. Что, если предыдущая сумма была неправильной? Что, если она намного больше той, из которой нужно вычесть? Замирая от страха, Эрия принялась делать расчеты под неусыпным взором трех пар глаз.
В памяти всплыли давнишние уроки математики, и через какое-то время была получена нужная сумма. Латроп присвистнул и добродушно нахмурился, бросив взгляд на фермера.
– Еще немного, и я буду разорен. Переминаясь с ноги на ногу, фермер посмотрел на девушку.
– Разве она не будет считать второй раз? Латроп посерьезнел, но в глазах по-прежнему светились веселые искорки.
– Конечно, – он пожал плечами и выжидательно посмотрел на Эрию.
Та вздохнула и опять взялась за расчеты. Удивительно, но и в этот раз все сошлось. Она показала всем результат и порозовела, увидев удовлетворенные улыбки. Фермер был так доволен, что начал прохаживаться по магазину, засунув большие пальцы за ремень. Внимание привлек рулон муслина в голубой цветочек. Он погладил его шершавой ладонью, затем решительно принес на прилавок, положив прямо перед удивленной женой.
– Стоит того, чтобы купить на платье, мэм, – громко промурлыкал фермер, довольный своей щедростью.
Спустя некоторое время супруги погрузили покупки в повозку и отправились домой. Эрию опять стали терзать сомнения, ведь она скрыла правду и не призналась в своих неладах с математикой. Конечно, мать солгала, желая помочь, но все же… Слишком многое в жизни Эрии построено на лжи, и теперь ей претила любая ложь, даже во спасение.
Она подождала, пока Латроп закончит обслуживать двух постоянных посетителей таверны, и подошла к нему с просьбой уделить ей несколько минут.
– Дядя, я не хочу, чтобы вы заблуждались на мой счет.
Тот прищурился и склонил голову набок.
– Ты о чем, девочка?
– Я… – Эрия глубоко вздохнула. – Мама была не права, когда сказала, что я хорошо считаю. Математика всегда давалась мне с трудом.
Латроп вытаращил глаза, и Эрия внутренне сжалась, ожидая, что он обрушит на нее свой гнев. Но вместо этого дядя запрокинул голову и залился громким смехом.
Не понимая, что могло его так развеселить, девушка покраснела.
– Я подумала, дядя, вам следует это знать. Но я… могу помочь вам в таверне…
Латроп схватил ее за руку, не давая уйти.
– Нет! – сдавленно произнес он. – Подожди… – вытер глаза, пытаясь успокоиться. – Не обижайся, Эрия, за мой смех. Какими бы ни были твои познания в математике, все равно, ты считаешь быстрее меня. Знаешь, до сегодняшнего дня мне приходилось вести покупателей в таверну и бесплатно поить пивом, чтобы им было чем заняться, пока я подсчитываю, сколько они должны мне заплатить. Так что, девочка, даже с твоими "ужасными" знаниями ты поможешь мне сэкономить на пиве.
Эрия уставилась на Латропа, и когда его плечи вновь затряслись от смеха, звонко рассмеялась вместе с ним. Это был ее первый радостный смех за последние несколько недель.
* * *
Хотя солнце вставало все позже, а садилось все раньше, дни казались бесконечными. Они работали, не покладая рук, с того момента, когда поднимались по утрам и пока не ложились спать. Веник, ведро, щетка и тряпка стали как бы продолжением самой Эрии. В ее обязанности входило приносить по утрам воду, чистить кастрюли, убирать в таверне и вытирать пыль там, где та только могла быть. Девушка научилась ощипывать кур, сушить бобы и яблоки, делать связки лука, доить корову, вести бухгалтерскую книгу и мыться в любой воде, даже в холодной.
Вечером Эрия помогала Латропу в таверне, поддерживая в очаге огонь и подавая посетителям еду, которую готовила мать. Подносила огромные кружки с пивом и небольшие стаканчики с флипом и яблочной водкой. Эрия прятала под чепец роскошные золотистые волосы и прикрывала глубокий вырез на всех своих платьях Длинным передником Эвелин.
Эрия считала, что никогда не сможет привыкнуть к множеству грубых, небритых мужских лиц, провожавших взглядами каждое ее движение, почти не раскрывала рта и часто непроизвольно вздрагивала от взрыва хохота, который время от времени сотрясал стены таверны. Но через пару недель немного расслабилась и даже порой улыбалась в ответ на грубоватый комплимент или шутку.
Мало-помалу руки и плечи девушки окрепли и перестали болеть, а к пальцам вернулась приятная подвижность. Кровавые мозоли на руках побледнели, подсохли и больше не причиняли беспокойства. Дни шли сплошной чередой, похожие один на другой, и Эрия потеряла бы счет времени, если бы не воскресенье, день отдыха, который Латроп соблюдал неукоснительно.
Дом Гловера был не только центром местной торговли, но и центром общественной жизни. Сюда стекалась вся информация, приезжал священник читать воскресные проповеди, заходили местные жители поделиться радостью или горем, а то и просто почитать газеты, регулярно прибывавшие из Ричмонда каждые две недели.
Эрия понимала, дядя Латроп не только строит здесь свою собственную жизнь, но влияет на жизнь окружающих. От него зависит, во что они будут одеты, какими инструментами будут работать, чем освещать свои дома и какие спиртные напитки пить. Они загорались его желанием узнать как можно больше об окружающем мире и охотно читали газеты, разделяли его религиозные убеждения и очень часто в трудную минуту обращались за советом.
Эрия невольно сравнивала свою жизнь здесь с той, прежней. Здешние люди были крепкими и работящими, их речь и манеры могли показаться грубыми, но Эрия поняла главное – в ежедневной борьбе за выживание не было места обману и фальши.
Здесь жили настоящие колонисты, которые осваивали дикие края и чувствовали себя по-настоящему независимыми. Они были свободны от ненужной преданности далекому королевскому двору, и все их дела и помыслы были устремлены в будущее.
Латроп создал здесь свою собственную жизнь, и Эрия не теряла надежды, что когда-нибудь сможет создать свою. Эта надежда помогала переносить все тяготы и заботы.
Когда прошел почти месяц со дня их приезда, в таверну поздним вечером шумно ввалились трое охотников в засаленных куртках и штанах из оленьей кожи. На поясе каждого висел длинный нож, на плече болталось ружье. Они долго торговались с Латропом по поводу привезенных шкур и, наконец, уселись за стол, требуя, чтобы им подали еду и выпивку. Очень скоро они умяли все, что осталось от приготовленной Мэриан стряпни, и запросили пива.
Эрия только сейчас заметила, что осталась наедине с подвыпившими посетителями. Она налила три больших кружки пива и понесла их к столу, стараясь не подходить к охотникам слишком близко. Остановилась у края стола и стала пододвигать кружки к посетителям.
– В чем дело, девонька, неужели мы тебе не нравимся? – заржал здоровенный детина, показывая гнилые зубы. – Иди-ка сюда! – он радушно раскинул руки. – Старина Такер тебя не обидит.
– Мы только немного развлечемся, – ухмыльнулся самый костлявый из них, и его глаза похотливо заблестели. – Часть наших денег твоя, если будешь паинькой.
Эрия рванулась в сторону, но мясистая рука Такера удержала ее. Он сгреб девушку в охапку и прижал к столу, норовя облобызать слюнявым ртом.
– Лучше нас тебе не сыскать, девонька. Мы доставим тебе удовольствие.
– Пустите меня! – Эрия сердито сверкнула глазами. – Прекратите сейчас же! – она попыталась вырваться, но три пары сильных рук буквально пригвоздили ее к столу. – Нет! Нет… – протестующие крики смолкли под широкой потной ладонью Такера.
– Да ладно, девонька, не ломайся. Не надо злить старину Такера, – он навалился на нее животом и еще сильнее зажал рот, пальцы больно впились в нежные щеки.
Они сорвали с нее передник, и Такер начал неуклюже возиться со шнуровкой на платье, в то время как возбужденные сообщники высоко задрали юбки. На какую-то секунду Такер отпустил ее рот, чтобы обеими руками оголить грудь. Эрия глотнула воздуха и пронзительно закричала. Такер поспешил закрыть ей рот своим омерзительным ртом, чем вызвал смех остальных.
Неожиданно на голову одного из них обрушилась тяжелая скамья, свалив охотника на залитый пивом пол. Двое других подняли ошалелые лица и оказались перед дулом ружья Латропа.
– Отпустите ее! – грозно приказал тот. – И убирайтесь отсюда, пока я вас не пристрелил! – Латроп направил дуло прямо в лицо Такеру. – Отпусти ее!
– Мы лишь хотели немного позабавиться с твоей спесивой девчонкой…
– Следовало убить вас прямо здесь, – процедил Латроп, глядя, как Такер наклоняется к бесчувственному дружку. – Если вы еще раз появитесь, да поможет мне Господь, я это сделаю.
Ему не пришлось повторять дважды – через пару минут все трое убрались из таверны.
Мэриан подбежала к Эрии и обхватила дочь за трясущиеся плечи. Бормоча ласковые слова, повела в пристройку и помогла взобраться по лестнице. На чердаке она долго гладила Эрию по шелковистым волосам, дожидаясь, пока стихнут рыдания. Наконец усталость взяла свое, и девушка уснула, но Мэриан еще долго смотрела на дочь при дрожащем свете свечи и терзала себя размышлениями, что ждет Эрию в этой опасной жизни.
Ночью опять начались кошмары. Дважды Эрия просыпалась, обливаясь холодным потом. Ей снились те же самые пальцы, сначала ласкавшие, а затем причиняющие боль. Потом приснилось лицо, красивое, волевое, настоящий образец мужественности… лицо, которое постоянно преследовало ее и не давало покоя…
Сегодняшний случай резко всколыхнул в памяти другой вечер, о котором девушка тщетно старалась забыть. Она детально представила все, что произошло между ней и графом… и застыдилась сладкой истомы, которая вдруг разлилась по телу.
Когда на следующее утро Эрия спустилась вниз, солнце было уже высоко. Мэриан, Латроп и Эвелин сидели за остатками завтрака.
– Простите, я проспала, – она поспешно бросилась за ведром. – Сейчас принесу воды…
– Эрия, пожалуйста, – Латроп жестом пригласил ее за стол. Девушку напугал серьезный тон дяди и скорбное лицо матери. Словно на ватных ногах она прошла к столу и присела на краешек стула.
– Извините меня за вчерашний случай, дядя, но клянусь, я не сделала ничего такого, чтобы…
– Конечно, нет. Я знаю, ты не виновата. Разве можно винить за красоту, которой тебя наградил Господь. Наши попытки хоть как-то ее скрыть не увенчались успехом. Ты должна ею гордиться, красота должна приносить радость. Но в наших Богом забытых местах она способна доставить лишь неприятности.
Эрия вспыхнула и опустила глаза, втайне надеясь, что Латроп не прикажет покинуть его дом во избежание новых бед.
– Поэтому ты будешь помогать мне в магазине и матери на кухне. А в таверне я управлюсь сам.
Эрия радостно улыбнулась и согласно кивнула, затем схватила ведро и выскочила за дверь.
ГЛАВА 9
Очередное, пятое по счету воскресенье, выдалось необычно теплым. Магазин и таверна были закрыты, и Эрии ничего не оставалось делать, как наслаждаться солнцем, наконец засиявшим в небе после череды серых промозглых дней. Некоторое время она просто слонялась по дому, не зная, чем себя занять, а потом незаметно выскользнула наружу и решительно направилась в конюшню.
Оседлав лошадь, взобралась на нее, став на пустую бочку из-под гвоздей, и поскакала прочь. Эрия не стала ничего никому говорить, поскольку знала – Латроп начнет приводить всякие доводы, чтобы не пустить ее на прогулку. А так хотелось прокатиться верхом!
Она успела забыть про неудобства, которые доставляет езда верхом, но сейчас пришлось вспомнить. Эрия постаралась отогнать невеселые картины их поспешного бегства и сосредоточилась на том, чтобы поскорее войти в единый ритм с движением лошади. Наконец, гармония была достигнута, и девушка расслабленно огляделась по сторонам.
Листья уже начали желтеть и краснеть, и лес под ярким солнцем представлял собой сочную палитру красок. Эрия пустила лошадь галопом по живописной лесной дороге, радуясь свободе и наслаждаясь свежим осенним воздухом.
Наконец, разгоряченная быстрой ездой, пустила лошадь шагом и сбросила с плеч шаль. Не по-осеннему жаркое солнце припекало настолько сильно, что пришлось снять и чепец. Встряхнув волосами, Эрия дала им возможность рассыпаться по плечам. Ее охватила приятная безмятежность.
Довольная собой и всем миром, она решила немного отдохнуть, и зная, что где-то поблизости протекает ручей, спешилась и направилась туда. Хорошо бы найти лужайку, которую как-то показал Латроп, для лошади там будет полное раздолье.
Вдруг послышался неясный шум, Эрия остановилась и прислушалась. Похоже на журчание ручья. Она повела лошадь дальше. Выйдя из-под сени деревьев, поднялась на пригорок и увидела, что ручей впадает в довольно широкую реку. Это явилось настоящим открытием. Эрия решила подойти поближе и двинулась вдоль ручья, но через некоторое время пришлось свернуть в сторону и обогнуть густые заросли кустарника, закрывавшего доступ к берегу реки. Наконец, впереди появился просвет, девушка вышла к каменистому берегу, с которого в реку выдавался огромный валун.
Эрия опустилась на камень на колени и зачерпнула чистой холодной воды сложенными ладонями.
– О, как хорошо! – она счастливо улыбнулась. Лошадь зашла в воду и принялась жадно пить. – Я даже не знала, что здесь есть река. Наверное, мне предстоит еще много открытий, да? – девушка разулась и опустила ноги в воду.
Неожиданно внимание привлекло какое-то движение. Скорее всего, ветер шевелит ветви деревьев, но все-таки Эрия насторожилась и внимательно осмотрела противоположный берег. В тени деревьев вырисовывались очертания коня. Эрия не на шутку встревожилась – раз есть конь, значит, поблизости находится и всадник. Так и есть! Ярдах в тридцати от нее в воде был… мужчина. Эрия мгновенно обулась и, заслонив глаза ладонью, стала наблюдать.
Похоже, он один. Наверное, какой-нибудь фермер решил искупаться… точнее, поплавать. Оставаясь незамеченной, Эрия зачарованно смотрела, как мужчина рассекает воду сильными, точными движениями. Широкие плечи, выступая из воды, блестели на солнце. Темные длинные волосы облепили голову.
Эрия сама не могла понять, что удерживает ее на месте, заставляя наблюдать за незнакомцем. Девушка словно во сне следила, как он… приближается! Господи, он находится всего в каких-то двадцати ярдах! Эрия начала крадучись отползать от края валуна, и тут мужчина медленно двинулся к берегу.
На ее счастье он повернулся спиной, словно давая возможность незаметно исчезнуть, но Эрия будто приросла к месту. Мужчина нащупал ногой плоский камень и встал, поднимаясь над водой в полный рост. Абсолютно голый!
Эрия стала пунцовой от стыда, и, тем не менее, глаза были прикованы к великолепному мускулистому телу. Она смотрела, как мужчина медленно потянулся, провел рукой по мокрым волосам. Любуясь окружающим пейзажем, он медленно поворачивался лицом к берегу.
Эрия запаниковала и решила убежать, пока мужчина не заметил ее. Но было поздно. Не успела она слезть с валуна, как он, видимо, уловив ее движение, резко повернулся.
Эрии показалось, что сердце остановилось. Ее словно заморозил ледяной взгляд серых глаз, которые снились девушке почти каждую ночь. Знакомое волевое лицо с квадратным подбородком… презрительно-насмешливый изгиб чувственных губ… Непомерно широкие плечи, мощный торс, мускулистые, словно у греческого бога, руки и ноги…
– Ты! – холодное выражение лица графа сменилось приятным изумлением. – Вот так встреча! – он улыбнулся и поставил руки на пояс, как бы давая возможность как следует себя рассмотреть.
Насмешливый голос привел Эрию в чувство. Она быстро соскочила с валуна и бросилась бежать к лошади. Граф помчался вслед, но, сделав несколько гигантских шагов, наступил на острый камень и, чертыхнувшись, схватился за ногу. К тому времени, как он выпрямился, Эрия уже вскочила на лошадь и яростно гнала ее вверх по ручью.
– Проклятие! – взревел граф, возвращаясь к воде. В считанные секунды он переплыл реку и вскарабкался на крутой берег. – Джамисон! Джамисон! – орал он, торопливо вытираясь полотенцем. Но как ни старайся, ему не успеть одеться и догнать девушку. – Джамисон!!!
Меррилл Джамисон, запыхавшись, прибежал на зов. Граф энергично указывал рукой на противоположный берег.
– Она там… Бери коня и скачи следом! Джамисон тут же все понял и без промедления бросился к лошадям. Отвязав своего коня, вскочил в седло и поскакал прямо в реку. Конь быстро доставил всадника на другой берег и вскоре поднялся на тот самый пригорок, где недавно была Эрия и откуда открывался чудесный вид. Джамисону удалось определить, в каком направлении движется девушка, и он пустился вдогонку.