– Ага. Он в первую половину месяца хвалит губернатора, а во вторую, когда заканчиваются бюджетные деньги, ругает власть. Это скидываются недовольные бизнесмены и кандидаты на наше дальнейшее обворовывание.
Женщина говорила хорошо поставленным голосом, и слушать ее было интересно.
– Вам только на митингах выступать, Наталья Сергеевна, – польстил Волк.
– Так я и выступала. Я бывший лектор общества "Знание"… Но это при Советском Союзе, а с девяностых годов я агитатор.
– Агитатор за что? – Поправлявший свой рюкзак Волк остановился и огляделся. В "Светлом пути" уже не принимал телефон, Серов-Залесский проверил, зато дороги здесь были приличные, заасфальтированные. – Так на что людей подвигаете?
– А за что заплатят, за то и агитирую. Ну, вы чего встали?
* * *
Просторный кирпичный дом бывшего Сельсовета "Светлый путь" стоял на холме, и в нем располагались почта, библиотека и комната, в которой до сих пор хранились личные дела всех жителей села и отчеты по работе совхоза. Вот в это самой комнате и сидела Наталя Сергеевна. Она вела сборы по земельным налогам, чуть-чуть помогала библиотекарше и, по старой памяти, почтальоншам.
Сначала совхоз "Светлый путь" давал работу полтысячи людей. Затем захирел, как и все сельское хозяйство страны, и постепенно коровники и теплицы совхоза разрушались, а население подалось в города.
Наталья Сергеевна смотрела на обнищание жителей с тоской. Дело в том, что она всю жизнь руководила. В школе комсомольской ячейкой (до партии дело не дошло, ее ликвидировали в 90-е). Затем стала старостой курса торгового техникума, а чуть позже вплотную занялась руководством своего мужа, тогда председателя совхоза. Наталью не смущала разница в возрасте в семнадцать лет. Женщина знала, на что шла, и с радостью переехала из родного домишки на окраине села в двухэтажный дом председателя.
В юности за Наташей ухаживал соседский Василий, очень хороший парень, и все село давно привыкло к мысли, что они поженятся. И Наталья так думала, пока Вася не ушел в армию. А за девушкой приударил Игорь Васильевич. И приходил в гости не с букетиком ромашек, а с рубероидом для крыши или предложением войти в Совет совхоза. Как-то само собой о Васе Наталия вспоминала все реже и забыла окончательно, когда он пропал без вести, уйдя служить по контракту в Иностранный легион.
Энергия Наталии Сергеевны била через край, чаще всего по односельчанам. Она даже устроилась в общество "Знание" и раз в месяц читала лекции о положении сельского хозяйства и перспективах развития России на научных, политическим и экономическим путях.
Бабушка и мать Натальи радостно перекрестились, когда властная дочурка, гоняющая их то с ремонтом заваливающегося дома, то по хозяйству – с кроликами, коровой, птицей и экспериментальными посадками новых сортов томатов, умотала жить в центр села.
Тридцать лет Наталья Сергеевна самоотверженно помогала мужу в руководстве совхозом, пока последний сам собой не развалился без нормального финансирования. И тогда ее подкаблучник Игорь Васильевич переметнулся к городской дамочке, с которой организовал овощной кооператив.
Три года Наталья Сергеевна приходила в себя. Она, вся такая правильная, правда, бездетная, осталась без мужа и без власти. К тому же Игорь Васильевич продал свой особнячок, пришлось возвращаться в старый домишко, в котором уже не было ни мамы, ни бабушки.
Наступив на горло собственному гонору, Наталья устроилась на почту и снова попыталась влезать в личную жизнь каждого односельчанина. Она знала обо всех и все. А главное – она сильно изменилась, стала носить строгие костюмы и волосы "в пучок". И осталась у Наталии Сергеевны "одна, но пламенная страсть" – деньги!
Наталья Сергеевна искала любой способ для подработки. На собственные деньги восстановила теплицу с помидорами, заключила контракты… Но! На старых жителей надежды было мало, а молодежь стремительно уезжала из родного села по очень простой причине. Здесь не было Интернета и плохо брал телефон. Для связи приходилось идти в "дом на горе", а зимой или в распутицу, тем более в жару, особо не находишься.
Кое-как организовав подсобное хозяйство, Наталья Сергеевна решила превратить недостатки в достоинства и нашла простое, а потому действенное решение.
Она решила развивать туристический бизнес с уклоном в особенности многих своих знакомых. В их мире людей, так сказать Гомо Сапиенс, практически не осталось, а звериная сущность берет свое. И если представители фауны из дальних мест, например Львы, Зебры или Кенгуру, на запах весеннего леса и грибов не реагируют, то Волки, Медведи и уж конечно же Лисы и Зайцы теряют голову от одного аромата земли, пусть даже и в цветочных горшках. И зачем ехать в Швейцарию или в Альпы?
Конечно, лучше всего отправиться на Байкал или на Алтай, но не каждый может себе это позволить, да и перелеты занимают уйму времени, особенно если погода не летная.
И тогда Наталья Сергеевна составила и опубликовала свое объявление в Интернете с предложением горящей, с пылу с жару, путевки: "Приезжайте в нашу Тамбовскую губернию, знаменитую лесами, грибами и волками. Чистейшим воздухом подышите, в кристальных озерах искупаетесь, в баньке попаритесь, малинку поедите, самых вкусных щей отведаете…"
Вот так и возникло объявление, привлекшее взыскательный взгляд Владимира Серова-Залесского.
* * *
Встав перед заваливающимся деревенским домом, слегка подкрашенным в зеленый цвет, но зато с новым забором, Красная Шапочка прикрыла рот ладонью и прошептала:
– Это не глухая деревня, это жопа мира! Даже хуже, чем дачный поселок "ПригорАд". Там хотя бы в некоторых домах и в Клубе был сортир в помещении, а тут только нужники на задних дворах!
Внутри Красной Шапочки встрепенулся Разумей Занудович.
– Оля, как ты изъясняешься? Тебе это не пристало… И где наша Внутренняя Богиня?
– Я в обмороке, – театрально прошептала прозрачная Богиня. – Такого ужаса я не видела никогда.
– Чего вы понимаете в экологической жизни? – возмутилась Девочка-девочка. – Видите, куры по двору бегают, теплицы с помидорами, а с соседнего двора пахнет молоком! Прекрасный домик, хоть и старый. Будет весело.
Конечно же, Волк не слышал виртуальных переговоров Внутренних Сущностей Оленьки, но угадал ее настроение.
– Оля, в таких условиях живет половина России. Я, например, все лето проводил в деревне. И еще. – Волк сжал локоток Красной Шапочки. – Именно здесь нас искать и не станут. Проходи. Для Ашота Израилевича Замкадье – это уже дикая глушь и темные лес. А такие места и подавно.
Во время разговора Наталья Сергеевна смотрела на гостей, приоткрыв рот от любопытства.
– А о чем это вы шепчитесь? И документики у вас имеются?
Еще в Москве Волк забрал все важное у Красной Шапочки, для сохранности. Сейчас он достал из внутреннего кармана легкой куртки паспорта.
– Так вот же.
Проявившая непонятную подозрительность Наталья Сергеевна прищурилась:
– Это вы в своей современности живете, как хотите, а мы в деревенских гостиницах никогда не селим незарегистрированную супружескую пару в одну комнату. Не положено!
– Кем не положено? – удивился Волк.
– Законом! Божьим и совести! – сказала как отрезала женщина и отперла калитку. – Проходите, селить буду в разные помещения!
– Ладно, – печально согласился Волк.
– А сколько возьмете денег? – решила проявить инициативу Красная Шапочка.
– Две тысячи за каждую койку. – Дверь в дом отпиралась большим, на полкило ключом. – В месяц.
Вздернув тонкие бровки, Оля перехватила поудобнее свою сумку, поднялась вслед за хозяйкой на крыльцо и принялась считать в уме:
– Это же сколько будет в рублях?
– Это в рублях. – Наталья Сергеевна блеснула глазами. – А вы о чем подумали?
– Нам подходит, – решительно ответил Волк. – Нам на полмесяца или на месяц. Как пойдет. По ситуации.
* * *
В доме оказалось чистенько, но Красную Шапочку смущали бревенчатые стены. Такие она видела только по телевизору.
Поставив рюкзак и сумки посередине комнаты, Волк тут же достал портмоне.
– А перекусить есть что? А то мы долго ехали.
Настроение хозяйки дома резко взлетело вверх.
– Сейчас попьем травок, чай я не держу, от него камни в почках, и ступайте, ребята, спать. Утро вечера мудренее.
Поняв, что объяснять что-либо уставшим гостям бесполезно, Наталья Сергеевна сходила в другую комнату, вынесла оттуда и вручила Красной Шапочке подушку и легкое одеяло.
– Здесь будешь спать, на кухне, но в закутке, я его занавеской отделила.
– А я? – пробормотал Волк, задремавший к этому времени за столом.
– А ты, Серенький, поживешь в гостевом домике. Правда, он еще не достроен немного, но это не беда. – Выставляя на стол из маленького холодильника заготовленные бутерброды и миску с вареными яйцами, Наталья Сергеевна гордо оглядела стол. – Красиво, по-городскому получилось. Пойдем, покажу тебе хоромы…
Не желая оставаться одной в пустом доме, Красная Шапочка прихватила тарелку с едой и последовала за хозяйкой и Волком, который шел, едва волоча лапы.
– Вот и твоя усадьба! – Хозяйка показала в сторону собачьей конуры с поржавевшей цепью и пыльной миской, отчего у Волка открылось сто десятое по счету запасное дыхание.
– Да вы шутите! – разозлился он.
– Да ты не так понял, – перешла на "ты" Наталья Сергеевна. – Смотри дальше! – И хозяйка ткнула пальцем куда-то выше конуры.
За будкой стоял небольшой домик с вывеской "АНЯ", начавшей растворяться в вечерних сумерках. Путем сложных логических рассуждений, сродни методу знаменитого Холмса, можно было догадаться, что слово потеряло первую букву и в оригинале должно было начинаться с "Б". Волк понял это сразу же. Оленька – нет. Несмотря на дикую усталость, она нашла повод для ревности и перевела дыхание только тогда, когда убедилась, что в домике никого и ничего, кроме банного котла в очаге, застеленной лавки и маленьких паучков, нет.
– Мои вы хорошие. – Наталья Сергеевна не могла налюбоваться на гостей. – Как же я рада вашему приезду. Пойду я спать, устала сегодня.
И она зашагала по тропинке к дому, напевая себе под нос: "Утро красит нежным светом стены древнего Кремля…"
Красная Шапочка с Волком присели на ступеньки "АНИ" и стали есть бутерброды, положив сверху колбасы половинки вареных вкрутую яиц.
– Застряли мы. – Шапочка прервала паузу, уже готовую стать романтической. – А кто говорил "и природа, и дешево"? За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь.
– Мда. Ненавижу зайцев. – Заметив, как осторожно девушка ест бутерброды, он взял третий из пяти и проглотил почти не жуя. – Ненавижу бегать. Конфету будешь?
Ольга отрицательно покачала головой.
– Надо любить либо фигуру, либо сладенькое. – Сняв со своего бутерброда колбаску, Красная Шапочка переложила ее на хлеб Волка. – Так моя мама говорит.
– А я люблю сладенькое.
– "Тело – багаж, который несешь всю жизнь. Чем он тяжелее, тем короче путешествие", сказал Арнольд Глазгоу, американский ученый, страница 206 в Большой книге афоризмов, – напомнил Разумей Занудович, и Красная Шапочка озвучила его цитату.
Она подставила ладошку и перехватила конфету прямо под носом у замечтавшегося Волка.
– Ух, какой же день выдался тяжелый! – зашелестела фантиком девушка.
– Кто его знает?! Может, спустя сто лет будем вспоминать его как самый счастливый день…
Волк замолчал. Какое-то особое чувство – то ли гордости, то ли восхищения – заговорило в нем тихим таинственным голосом.
– А ты красивая… в лунном свете… – добавил он чуть слышно.
– Какая-какая? – Шапочка чихнула.
– Красивая. Не-пов-то-ри-ма-я….
– Молодые! – послышался от дома голос Натальи Сергеевны. – Спать по разным кроватям, соблюдаем приличия. Мы в деревне, здесь все про всех знают.
– Пойду я. – Встав, Красная Шапочка нагнулась к сидящему Волку и нежно поцеловала по очереди его глаза, ставшими в темноте черными.
– Давай сбежим на сеновал или в поле. – Волк крепко обхватил ноги девушки, не давая сделать ни шага.
– Волк, я понимаю твое нетерпение, но вы, мужчины, чем ближе к вечеру, тем меньше думаете головой. Ты представляешь, если меня здесь увидят Пантерой? В Тамбовской области встретить Волка-зооморфа – как с соседом поздороваться, но Пантеру могут не принять.
– Ну и иди, – обиделся Волк. – Как была эгоисткой, так и осталась.
Глава восемнадцатая
"Придется встать, сделать зарядку и наложить крем, – проснулась Внутренняя Богиня. – Волк вчера на меня обиделся, и поэтому нужно быть неотразимой".
– Зарядка – это самое правильное, – согласился Разумей Занудович.
– Ой, да ладно! Он любит ее такой, какая она есть… ну, с мелкими исправлениями, – вспомнив о контракте, добавила Девочка-девочка и сладко зевнула.
Повинуясь доводам своих внутренних сущностей, Красная Шапочка встала, поправила на себе трусики и как есть, топлес, пошла к выходу из кухни. Открыв дверь, она столкнулась с Натальей Сергеевной. Одета женщина была в то же платье, что и вчера, только непокрытые платком волосы, убранные в пучок, отливали сединой.
– Ой, извините, не успела одеться.
– Да, ладно тебе! Тоже мне, удивила! У нас целыми семьями в бане моются. – Смутить хозяйку было все равно что встретить бедного депутата. – Я-то к вам с Волком по делу. Вы ж отдыхать приехали, с природой общаться, чистую экологию впитывать.
– Наталья Сергеевна, – Оленька вытащила из сумки шелковое чудо, взятое у матушки, – мне бы на Мальдивы на недельку слетать, душевное равновесие восстановить да нервы подлечить… – Она вздохнула и заправила за ухо прядку золотых волос.
Не слушая постоялицу, хозяйка хорошо поставленным голосом гнула свое:
– Волк сейчас подправит в сортире дверцу и пойдет по соседям, приценится к продуктам, я уже с утра договорилась. Они знают о вашем приезде. Пусть принесет, что сможет донести. В моем огороде по половине грядки овощей, только на меня одну. – Наталья Сергеевна развела руками. – Я с вас только за постели беру, а про еду вы уж сами соображайте. В магазине лучше продукты не брать, стоят они столько же, как у частников, а пользы в десять раз меньше.
– А я что буду делать? – слегка удивленно спросила Красная Шапочка.
– Сейчас. – Наталья Сергеевна вышла из комнатки в кухню и вернулась с дохлой птичкой, держа ее за лапы. – Ты сядешь щипать петушка для обеда, я ему уже свернула шею. Буду варить настоящие русские щи.
– Я сейчас хлопнусь в обморок, – тихо прошептала Внутренняя Богиня.
– У петуха нет ветеринарного сертификата, – скептически заявил Разумей Занудович.
– Свежие деревенские продукты – это же здорово! Разве нет? – удивилась Девочка-девочка.
Раздумав падать в обморок, Красная Шапочка завязала на тонкой талии пояс халатика из натурального шелка и с изумлением посмотрела на хозяйку.
– Это вы меня, восходящую звезду мирового масштаба, зовете щипать петушка? Да… видала я ваши щи в кошмаре вместе с ленивыми варениками, заливным языком, селедкой под шубой, кулебякой и другими дремучими блюдами. Другое дело, ризотто с пальмовыми сердцевинами, креветки в кляре, варенье из фейхоа…
– Вы только послушайте! – всплеснула руками Наталья Сергеевна. – Фейхуевое варенье подайте ей на блюдечке с золотой каемочкой! Ты, девочка, нос не задирай! Пока что ты всего-навсего звездулька московского дворика, где живешь. Я уже сбегала в Сельсовет, посмотрела твои данные в Интернете. А вот меня в нашем селе и во всех окрестных каждая собака знает! А ты ишь как заговорила со старшими! Сама-то небось кроме яичницы и готовить ничего не умеешь! И еще. – Хозяйка посмотрела на окно, выглядывая, не стоит ли там кто. – Я много чего в жизни повидала. Вы сюда не от хорошей жизни приехали. Так что смени тон и садись на табуреточку на улице, не забыв подстелить тряпку для перьев. Только вот это безобразие сними, соседи не поймут. – И Наталья Сергеевна ткнула пальцем в шелковый халат.
Красная Шапочка тоже почувствовала, что коротенький халат, расшитый райскими птичками и цветами, в деревенском бревенчатом доме неуместен. Но переодеваться в джинсы и футболку было лень.
– Я на кухне петушка ощиплю. Как это делается?
– Держи. – Наталья Сергеевна, не выпуская петуха из рук, достала из шкафа старое полотенце и подала Красной Шапочке. – Гляди.
И она показала на табурет у кухонного стола и на плиту, на которой кипела вода в кастрюле.
– Что-то я такое читала, – начала вспоминать Оленька. – Нужно сунуть курицу в кипяток на одну минуту?
– Да, – кивнула хозяйка. – Только это петух. Девяносто процентов "кур", что продаются в магазинах, петухи. Куры несут яйца.
– Отлично, только мне нужно сбегать на двор.
В обморок от деревенского сортира Красная Шапочка не упала, сказался опыт съемок в "ПригорАДе", но местный шедевр неизвестного архитектора несколько ее удивил. Помимо чистоты и отсутствия тяжелого запаха на полочке стояли баллоны с дезинфекцией, дезодорант и… красненький телефон восьмидесятых годов. Дисковый.
Сполоснув руки под рукомойником, Красная Шапочка заметила Серого Волка. Он пронесся мимо нее и ворвался в дом с громким заявлением:
– Наталья Сергеевна, хочу есть!
– Даже не пожелал "Доброго утра" нашей девочке, – возмутилась Внутренняя Богиня, в секунду переодевшись из прозрачного античного платья в сарафанчик с ромашками.