Манхейм овладел шайбой в своей зоне. Пубек маневрировал вдоль синей линии, ожидая паса, и получил его. Словно молния метнулся он вперед, Митч шаг за шагом отставал от него. И тут зрители увидели настоящую игру. Пуля обошел Уоррена, Нобби едва успел развернуться, как он перескочил через клюшку Де-Гручи и оказался один на один с вратарем. Нервы у Брабанта не выдержали. Словно завороженный, он замер на месте, затем выкатился вперед, но Пуля послал шайбу в верхний угол ворот отличным кистевым броском и, развернувшись, покатился к центру площадки, в то время как толпа зрителей вскочила с мест, громкими возгласами приветствуя отличную игру. Счет стал 1:1. Митчелл в запале стукнул клюшкой по льду и направился на скамью. Два периода они переигрывали кельвинцев и теперь потеряли свое преимущество. Однако Билл был спокоен и сам удивился этому. "А ну, отквитаем шайбу!" – крикнул он, обращаясь к Горду, Питу, Рози и Армстронгу. Но кельвинцы, ободренные забитым голом, раз за разом наседали на ворота Брабанта. Билл до боли сжал зубы, отражая атаку за атакой. Мельком он взглянул на часы. До конца встречи оставалось почти шесть минут. Команда, которая сейчас сумеет забить гол, поведет в счете всего за несколько минут до финальной сирены. Силовым приемом Билл уложил на лед Паулсона. Затем Манхейма, Битти, Стаймерса. Однажды ему даже удалось остановить Пулю. В ложе для прессы Остряк Джексон толкал локтем Ли Винсента. Вопли зрителей не прекращались ни на секунду. Билл тяжело дышал, он сражался отчаянно, убеждая себя, что если кельвинцам и удастся забросить шайбу, то только не по его вине.
Паулсон снова шел в атаку. Билл приготовился принять его на корпус, но увидев, что Паулсон далеко от себя отпустил шайбу, перехватил ее, пустил сильным броском через все зоны и ринулся следом.
Нападающие кельвинцев оказались позади. Билл был один, набирая скорость быстрыми, мощными толчками, что всегда заставляло зрителей вскакивать с мест, он видел, что защитники кельвинцев спешат ему навстречу. Решение пришло мгновенно. Билл ринулся между ними, почувствовал удары их клюшек по ногам, увернулся от Манхейма, едва не потеряв равновесие, и рванулся вперед, контролируя шайбу. В ушах стоял рев трибун, изловчившись, он бросил, целясь в верхний открытый угол ворот. Шивэн дотянулся до шайбы, но не смог поймать ее в ловушку, и когда Битти налетел на Билла сзади и повалил на лед, Билл увидел, как за воротами зажглась красная лампочка.
И тут же Пит навалился на него с криком: "Твой первый гол, дружище! Первый из сотен!" Тройка Бертона выкатилась на лед, и Вождь принялся дубасить Билла по спине. Все вопили от радости, и Билл, улыбаясь во весь рот, уселся на скамью. Никогда в жизни он не чувствовал себя так хорошо.
Этот гол изменил все течение игры. В хоккеистов Северо-Западной школы словно влили новые силы. Они насели на ворота кельвинцев. Однако Шивэн отлично их защищал. Но и Брабант не уступал ему во время нескольких контратак кельвинцев.
Когда раздалась финальная сирена, возвещая об окончании матча, болельщики команды Северо-Западной школы взревели, так, что, казалось, крыша стадиона вот-вот сорвется вверх и улетит.
Рдея от радости, Толстяк нес связку клюшек, следуя вместе со своими любимцами в раздевалку. Замыкал шествие Ред. Ему стало ясно, что в этом году у него совсем другая команда.
Некоторое время спустя, прохаживаясь по фойе вместе в Питом, Билл искал Сару. В прошлом году, если Северо-Западники играли первыми, она обычно ждала Пита и Билла в фойе после матча и они вместе усаживались на трибуне, чтобы посмотреть вторую игру. Но сейчас Билл не видел ее.
– Пойдем поищем, – предложил Пит. – Возможно, она заняла для нас места. Сегодня народу видимо-невидимо.
Они прошли по коридору, под трибунами, и вышли в проход, откуда было видно поле. Команды училища Сен-Джона и школы Даниэля Мак-Интайра как раз начали первый период. Окинув взглядом трибуны, Билл увидел Гордонов и Сару. Возле них было только одно свободное место.
– Иди, садись, – сказал Билл. – Я найду себе место.
Пит пытался было протестовать, но Билл уже ушел.
В середине, игры, когда сенджонцы вели со счетом 3:0, он подумал о том, что будильник надо поставить на семь утра. Билл вышел в пустое фойе и поспешил к автобусной остановке.
Глава 5
На следующее утро Билл пришел на работу без четверти восемь. В конторе еще никого не было. Дверь была заперта. По пустынной улице мела поземка. Резкий северный ветер хлестал по лицу колючим снегом, и Билл укрылся в соседнем подъезде. Не поступи он на службу, нежился бы еще в теплой постели, размышляя о том, что ему предстоит сделать в течение долгого субботнего дня. И тут же пожалел, что не сказал Питу о своей работе, не следовало ждать, когда он встретит брата и сестру вместе.
Первый день работы… Биллом владело какое-то удивительное неизвестное доселе чувство.
Со стороны автобусной остановки показалась фигура мужчины. Он приближался строевым шагом, подняв воротник, высокий, худощавый человек средних лет. Остановившись перед дверью в контору, он принялся шарить по карманам в поисках ключей.
– Новенький? – спросил он подошедшего к нему Билла.
– Да, сэр.
– А я Альберт Фоулер, старший кладовщик. Зови меня просто Альберт. А тебя как звать?
– Билл Спунский, сэр.
– Брось ты это "сэр", – усмехнулся мужчина. – Я же сказал – зови меня просто Альберт.
Он отпер дверь.
– Пойдем, я покажу тебе склад.
Пройдя через пустую контору, они оказались в длинном помещении, перегороженном рядами высоких до самого потолка стеллажей. Полки были и вдоль стен. На ближних Билл увидел нагромождение блоков сигарет разных марок, пачек табака, о которых Билл никогда и не слышал. На других, протянувшихся вдоль всего склада, находились самые разные товары. Альберт водил его по складу, показывая, где что лежит.
Когда они вернулись в контору, там уже были люди. Альберт познакомил Билла со всеми. Две девушки у телефонов, принимавшие заказы, счетовод и бухгалтер, которых Билл уже видел вчера, несколько упаковщиков и кладовщиков дружелюбно с ним поздоровались.
Когда они вернулись на склад, раздался стук в заднюю дверь и Альберт впустил юношу небольшого роста, чуть старше Билла. Это был Герби Хьюз, помощник кладовщика. Не прошло и минуты, как с улицы появились два парня, раскрасневшиеся от мороза. Они громко приветствовали всех. Это были братья Дон и Гарри Фитцпатрики, водители фургонов, на которых развозили товары заказчикам.
– Настоящие ирландские шалопаи. Были когда-то в моем взводе, – отрекомендовал их Альберт.
– Ты поосторожнее с этим парнем, сержант, – жестом указав на Билла, обратился к Альберту Дон Фитцпатрик, младший из братьев. – Вчера он расшвырял всю команду кельвинцев. Я сам видел.
– Что ж, слава богу, что сегодня нет игры, – отозвался Альберт. – Когда он кончит работу, то вряд ли сможет пробиться даже сквозь толпу старух. Но ничего, у нас тут он укрепит себе мышцы.
С этими словами Альберт ушел в контору и, вскоре вернувшись, протянул Биллу несколько бланков с заказами.
– Подбери перечисленные здесь товары, парень, и отнеси к столу упаковки. Если что будет неясно – спрашивай, не стесняйся. Но лучший способ освоиться – это отыскать все самому.
Прошло больше двух часов, а Билл все еще возился с первым заказом. Правда, с каждым часом ему становилось все легче и легче ориентироваться. Он уже в основном знал, где найти тот или иной товар. Конечно, Герби справлялся с этим куда проворнее. Он выполнил уже пять заказов, пока Билл заканчивал первый. Но всякий раз, когда Герби проходил мимо, он задерживался и спрашивал, что именно ищет Билл, и показывал, где это лежит.
В половине одиннадцатого Билл медленно продвигался между стеллажами. В одной руке он держал голубой бланк заказа, а другой прижимал к груди несколько блоков сигарет, коробку с шоколадом и коробку с газовыми баллончиками для заправки зажигалок. Заказ был небольшой, и поэтому он не воспользовался тележкой. Последним в заказе значилось: "1 КБКА 24 штк. чист. трбк."
Герби расшифровал ему, что это значит.
– Одна коробка с 24 щетками для чистки трубок, – бормотал себе под нос Билл, направляясь обратно к стеллажам со всякой всячиной для курильщиков. Он вышел из-за стеллажа, как вдруг столкнулся нос к носу с Виком Де-Гручи.
Несколько секунд Ворчун стоял разинув рот. Первым опомнился Билл. Он вспомнил, что Де-Гручи по субботам помогал отцу, который держал торговлю бакалейными и мясными товарами неподалеку отсюда. Удивленный Де-Гручи выдавил из себя:
– Что ты тут делаешь?
– Работаю.
– Работаешь? Давно?
– С сегодняшнего дня.
Де-Гручи рассмеялся. Вне хоккея он был совершенно другим парнем. Сняв рукавицы и сдвинув меховую шапку на затылок, он с наигранной важностью произнес:
– Будьте повежливее со мной, молодой человек. Не забывайте, что я клиент.
Подошел Альберт.
– Привет, дружище, – приветствовал он Де-Гручи.
– Ты знаешь этого парня?
– Еще бы! – отозвался Вик. – Скажи, Альберт, есть ли у вас в наличии большие плитки шоколада с орехами? Нам нужен один ящик. Я проезжал мимо и решил заглянуть. Сэкономлю вашему фургону одну ездку.
– Есть, конечно, – ответил Альберт. – Иди в контору и выпиши счет.
Билл хотел попросить Де-Гручи никому не говорить о том, что он поступил на работу, но тут же передумал. Глупо скрывать. Он не любил бессмысленных секретов. Об этом и так станет известно. К тому же ведь Ворчун не помчится немедленно звонить Питу, чтобы сообщить эту новость. Билл отыскал щетки для чистки трубок, закончив подбор заказа, и вернулся к выходу, чтобы попрощаться с Ворчуном. Тот стоял у двери с ящиком шоколада в руках.
– Ты что, держишь это в секрете или как? – спросил он.
Билл, покачал головой.
– Только вчера устроился, не успел еще никому сказать.
– А я удивился, куда это ты подевался после второй игры. Даже хотел спросить об этом Пита и Сару. Они пили кофе в баре. И знаешь с кем? Никогда не угадаешь!
– С кем же?
– С Армстронгом!
Должно быть, у Билла был такой растерянный вид, что Де-Гручи рассмеялся.
Направляясь к выходу, он вдруг обернулся и опустил ящик на край стола.
– И вот что я тебе скажу, – сдвинув брови, произнес он. – Для пользы дела надо наладить с ним отношения.
Билл понял, что сейчас он говорит, как капитан команды.
– Знаю, – хмуро отозвался Билл.
– До понедельника, – на прощание произнес Де-Гручи и, подхватив ящик с шоколадом, зашагал к выходу.
Билл шел вдоль стеллажей, забыв о заказанных сухофруктах, которые разыскивал. В его голове засел Армстронг. С трудом отогнав от себя мысли о Саре и Армстронге, Билл отыскал нужную полку и направился к столам, где упаковывались подобранные товары.
К полудню в работе наступило затишье. Столы были завалены пакетами и картонными ящиками, готовыми к отправке. Братья Фитцпатрики, вернувшись из очередной ездки, отправились завтракать в комнату, где стояла электроплитка. Следом за ними прошествовал Герби. Альберт завтракал за своим столом, на котором стояли два телефона. В, присутствии Альберта Билл постеснялся бы позвонить прежде, но после встречи с Ворчуном твердо решил, не теряя времени, позвонить Гордонам. Ни Пит, ни Сара не должны узнать о его поступлении на работу от других.
– Можно мне воспользоваться телефоном? – спросил он.
– Пожалуйста. – Альберт подвинул ему один из аппаратов и встал, взяв со стола тарелку с едой. – Я спущусь вниз выпить кофе. Если позвонят по второму телефону, оторвись от беседы со своей дамой и ответь. Ясно?
– Ясно, – улыбнулся Билл.
Билл оценил тактичность Альберта. Без посторонних ему будет легче разговаривать, хотя еще не знал, как начать. А вдруг трубку поднимет Сара? Что тогда? Позвать Пита? Он набрал номер и еще не пришел ни к какому решению, как в трубке послышался голос Сары.
– Здравствуй, это я, Билл, – растерянно произнес он.
– Привет, – в голосе девушки он почувствовал холодок.
– Я хочу извиниться за свою глупость, – говорил он. – Я не мог всего рассказать тебе тогда. Я собирался поступить на работу и понял, что у меня не останется времени для драмкружка. Но я не хотел тебя обидеть, поверь.
– Надо было сразу сказать мне об этом!
– Но я еще не говорил родителям, – объяснял Билл и с каждым словом к нему возвращалось спокойствие.
– Ты забил вчера отличный гол, – сказала вдруг Сара. – Я вопила, как безумная.
– А я подумал, что ты зла на меня…
– Вот еще!
У Билла словно мешок свалился с плеч. Сара по-доброму беседовала с ним, ссора была забыта, и тут его осенило: он получит сегодня жалованье и, так как отец отказался брать все деньги, кое-что у него останется. Прежде он ни разу не мог пригласить ее даже в кино. На автобус и молоко на завтрак уходили все деньги, которые он время от времени подрабатывал, убирая снег у соседей и выполняя разные случайные поручения.
– Сара, я заканчиваю работу в шесть, и вот подумал… Хочешь пойти сегодня со мной в кино или на каток, в общем, куда пожелаешь…
Никогда прежде не представлял он себе, что может провести вместе с ней вечер. Изредка, когда они с Питом и еще с кем-нибудь играли в бридж по вечерам в субботу, Сара иногда уходила кататься на коньках или в кино с друзьями. Почему бы сегодня ей не пойти с ним?…
– Такая жалость, Билл, но я обещала Клиффу Армстронгу провести с ним вечер. Я не знала, что… Как-нибудь в другой раз…
Альберт, Герби и Фитцпатрики затопали по лестнице из подвала и подошли к столу, поглядывая на Билла с телефонной трубкой у уха.
– Ладно, в другой так в другой… Извини, я не могу больше занимать телефон, – потускневшим тоном сказал Билл.
– Я сейчас же расскажу Питу, что ты поступил на работу, – оживленно проговорила Сара, но теперь уж ничто не радовало Билла.
– Пока, – только и сказал он, положив трубку, и поднялся из-за стола.
Альберт улыбнулся.
– Не принимай это близко к сердцу, парень! Обожди до следующего раза… А пока что – иди вниз и поешь… – С этими словами он взял тележку и, нагрузив ее ящиками и пакетами со стола упаковки, покатил к грузовому выходу, что-то напевая себе под нос.
По крутой деревянной лестнице Билл спустился в подвал. Тут было темно и он осторожно двинулся в сторону проникавшей из-под дальней двери полоски свет, едва не налетев на ящики, сваленные на полу. В столовой, как ее называли, стоял простой деревянный стол и двухкомфорочная электроплита, на которой можно было подогреть еду и сварить кофе.
Билл почти всегда ощущал чувство голода. Но сейчас принесенные из дома сандвичи казались ему словно из картона. Молоко, которое он купил еще утром, когда на склад заезжал молочник, показалось ему невкусным. Спустя несколько минут он поднялся наверх и принялся за работу. Помогал грузить фургоны, снова подбирал заказы, и в конце концов усталость вытеснила у него из головы грустные мысли.
Глава 6
Поразительно, как быстро разнесся по школе слух о том, что перед игрой с командой кельвинцев сперва между Гарри Бертоном и Клиффом Армстронгом, а затем и между Спунским и Армстронгом произошла перепалка. Это было понятно – все, что говорилось в буфете за столом хоккейной команды, слышали ребята, сидевшие за соседними столами. Но вскоре сплетня распространилась и за пределы школы.
В понедельник, на большой перемене, во время завтрака, Рози оглядел всех сидящих за столом и воскликнул:
– Ребята, а где же Армстронг?
– На репетиции драмкружка в Большой аудитории, – ответил Пит. – Моя сестра уговорила его. Им как раз нужен был исполнитель главной роли.
Билл едва не выронил сандвич из рук и смутился.
– А что они собираются ставить? – спросил Брабант с дальнего конца стола.
– "Жизнь с отцом", – сказал Пит.
Рози хмыкнул.
– Я видел эту пьесу в театре. Деспот отец спорит и склочничает с женой по всякому поводу. Армстронг как раз подходит для этой роли, ему и перевоплощаться не надо…
Алек Митчелл отставил стакан молока, и его обычно бледное лицо пошло красными пятнами.
– Не следует наговаривать на человека в его отсутствие!
– Я сказал бы то же самое и при нем, – огрызнулся Рози.
– Пусть вы его не любите, ребята, но вы все чокнутые, – продолжал Митч, заикаясь от волнения. – А что может Клифф поделать со своими братьями, скажите? Надо это понимать, Бертон. А ты изводишь его, да и Спунский тоже…
– Замолчи, Митч! – прикрикнул Де-Гручи. – Ты же знаешь, Рози у нас шутник, вместо клоуна. Если бы он сказал то же самое про кого-нибудь из нас – никто бы не обиделся.
– Но это было сказано не про кого-нибудь из нас! – не унимался Митч.
– Если он не понимает шуток, то долго не продержится ни в какой команде, – вмешался Стретч Бьюханен.
– Я вовсе не изводил его, – пожал плечами Билл.
– А тогда, перед игрой? Придрался к нему.
– Забудь про это, – сказал Билл. – Он не должен был говорить то, что сказал.
– Не знаю, что он сказал, но, может быть, он тоже шутил, как Рози? – саркастически произнес Митч.
– А ты спроси его, пусть он сам тебе расскажет, что он тогда сказал!
– Хватит! – рявкнул Де-Гручи. – Прекратите!
Завтрак кончился в полном молчании. Билл не помнил, что было говорено за столом, не забыл только, с чего все началось – с Армстронга и драмкружка. Шустрый малый! Роль отца!… А Сара, конечно, играет роль матери… У Билла кошки скребли на душе. Он представил себе Сару и Армстронга, как они произносят тексты своих ролей, каждый день после уроков репетируя в Большой аудитории в то время, как он разыскивает по стеллажам щетки для трубок, шоколад и сигареты. Да, сравнение было не в его пользу.
Возможно, Митч передал Армстронгу разговор, происшедший во время завтрака, потому что антагонизм между Клиффом и остальной командой, который прежде скорее ощущался, теперь вылился наружу. Армстронг несколько раз напускался на Рози, но тот только отшучивался: "Да, отец", "Нет, отец", "Вам лучше знать, отец", – чем еще больше ожесточал Клиффа. А тут еще острый язычок Бертона подливал масла в огонь. И тогда Армстронг стал срывать свою злость на Билле.
Оба юноши были примерно одного роста и веса, оба жестко играли в хоккей. И вскоре вся команда стала свидетельницей разгоревшейся между ними распри. На тренировках они грубо играли друг против друга. Армстронг зачастую брал верх, и тогда Билл выглядел не лучшим образом. Случалось и наоборот. Вдобавок Армстронг не упускал случая съязвить, намекая на то, что Билл еще не очень хорошо бегает на коньках, обзывая его медведем на льду. Но как-то Билл особенно отличился в одном эпизоде на тренировке, и Рози заявил, что он действовал ну прямо как Бобби Ор. Билл не знал, кто такой Бобби Ор. Рози был этим потрясен, словно Спунский признался в незнании того, что земля круглая, и долго растолковывал Биллу, что Бобби Ор величайший защитник мирового класса.
– Я однажды видел его игру, когда был еще совсем мальчишкой, – говорил Рози. – Честное слово, ты был похож на него.
– Был бы похож, если бы Бобби Ор играл в хоккей на лыжах! – выслушав все это, сказал Армстронг.